Забудь свои добрые дела

От самохвальства фарисей стал хуже мытаря. Если хочешь доказать великую добродетель, не высокомудрствуй, и тогда покажешь еще большую; не думай, что если ты уже совершил что-нибудь, то все уже сделал. Если смиренномудрие из грешников делает праведников, хотя это не есть смиренномудрие, но только искреннее сознание; и если искреннее сознание имеет такую силу в грешниках, то смотри, чего не сделает смиренномудрие в праведниках? Итак, не губи труды свои, не делай, чтобы твой пот был пролит напрасно, и ты, пробежав тысячи поприщ, лишился всякой награды. Господь гораздо лучше тебя знает твои заслуги. Если ты дашь чашу холодной воды, Он и этого не презрит. Если подашь одну полушку, если только вздохнешь, — Он примет все это с великой благосклонностью, и вспомнит, и определит за это великие награды. Для чего же ты рассматриваешь свои добродетели и всегда показываешь нам оные? Или ты не знаешь, что если хвалишь самого себя, не будешь похвален Богом? Равным образом, если ты унижаешь самого себя, Он непрестанно будет прославлять тебя перед всеми. Ибо Он не хочет уменьшить награду за труды твои. Что я говорю, уменьшить? Он все делает и устраивает, чтобы и за малое увенчать тебя, ищет всяких предлогов, за что бы избавить тебя от геенны.

Поэтому-то, если ты потрудишься лишь одиннадцатый час дня, Господь даст тебе полную награду. Если только вздохнешь, только прослезишься, Он Сам тотчас воспользуется всем этим, как случаем к твоему спасению. Итак, забудь о своих добрых делах. Но ты скажешь: "Как можно не знать того, что нам совершенно известно?"

Что ты говоришь? Ты непрестанно оскорбляешь Господа, живешь в небрежении и не знаешь того, что ты грешил, а не можешь позабыть о своих добрых делах? Каждый день оскорбляя Бога, мы не обращаем на это и внимания. А если подадим бедному хотя малую монету, то занимаемся этим непрестанно. Это крайнее безумие! Забвение добрых своих дел есть самое безопасное их хранилище. И как одежда и золото, если мы раскладываем их на торгу, то они привлекают многих злоумышленников, а если убираем и скрываем их дома, то они находятся в безопасности, так если и добрые свои дела мы постоянно держим в своей памяти, то тем оскорбляем Господа, вооружаем врага и возбуждаем его к их похищению. Если же никто не будет знать их, кроме Того, Кому знать оные надлежит, то они пребудут в безопасности. Итак, не хвались ими, чтобы кто-нибудь не лишил тебя оных, чтобы с тобой не случилось то же, что с фарисеем, который носил их на языке своем, откуда и похитил их диавол. Хотя он и с благодарением припоминал себе оные, и все возносил к Богу, но и это не спасло его. Ибо благодарящему Бога неприлично поносить других и превозноситься перед грешниками. Если ты благодаришь Бога, то тем только и довольствуйся; не говори о том людям и не осуждай ближнего. Ибо это уже не есть дело благодарности. Если же ты хочешь знать, как выражать благодарность, то послушай, что говорят три отрока: «яко согрешихом и беззаконновахом... яко праведен ecu, Господи, о всех, яже сотворил ecu нам... яко истиною и судом навел ecu» (Дан. 3; 29,27,28). Ибо исповедовать свои согрешения значит благодарить Бога. Итак, будем остерегаться говорить о себе что-нибудь доброе; потому что это делает нас и перед людьми ненавистными, и перед Богом мерзкими. Поэтому, чем больше будем делать добра, тем менее будем говорить о себе. Таким только образом можем приобрести величайшую славу и у Бога, и у людей; вернее же сказать — у Бога не только славу, но и награду, и великое воздаяние. Итак, исповедуй, что ты спасаешься благодатью, чтобы Бог и Сам признавал Себя твоим должником. Ибо когда мы делаем добро, то Он нам должен бывает только за наши дела, а когда вовсе и не думаем, что сделали какое-нибудь доброе дело, то Он нам остается должным и за такое наше расположение, и притом более, нежели за дела; так что это наше расположение равняется самым добродетелям, а без оного и самые дела неважны. И мы тогда особенное оказываем благоволение нашим слугам, когда они, во всем услуживая нам с усердием, думают, что еще ничего не сделали для нас важного. Поэтому, если ты желаешь, чтобы твои добрые дела были велики, то не почитай их великими, и тогда они будут велики. Так и сотник говорил: «несмь достоин, да под кров мой внидеши» (Мф. 8; 8); и через это сделался достойным, и заслужил уважение паче всех Иудеев. Так и Павел говорил: «несмь достоин нарещися Апостол» (1 Кор. 15; 9); и через это сделался первым из всех. Так и Иоанн Предтеча говорил: «несмь достоин отрешити ремень сапогу Его» (Лк. 3; 16); и за это был другом Жениха, и ту руку, которую считал недостойной прикоснуться к сапогам, Христос возложил на Свою главу. Ибо ничто столь не приятно Богу, как если кто считает себя в числе величайших грешников. Смиренный и сокрушенный никогда не будет тщеславиться, гневаться, завидовать своему ближнему, словом, — не будет питать в себе ни одной страсти. Разбитую руку, сколько бы мы ни старались, никак вверх поднять не можем; если подобным образом сокрушим и душу, то хотя бы тысяча страстей, надмевая, воздымали ее, она нисколько не поднимется. Кто же, скажешь ты, может так сокрушить свое сердце? Послушай Давида, который особенно этим прославился, посмотри на сокрушение его души! По совершении бесчисленных подвигов, когда должно было ему лишиться отечества, дома, самой жизни, во время несчастья он видит, что один низкий, презренный воин ругается над его бедствием и поносит его; и не только сам не отвечает ругательствами, но запрещает одному военачальнику, который хотел убить его, говоря: «оставьте его... ибо Господь повелел ему» (2 Цар. 16; 11). И в другой раз, когда священники просили у него позволения нести за ним кивот, то он не согласился, но что сказал? «Возврати кивот Божий во град, и да станет на месте своем; аще обрящу благодать пред очима Господнима, и возвратит мя. И покажет ми его и лепоту его. И аще тако речет: не благоволих в тебе: се, аз есмь, да сотворит ми по благому пред очима Своими» (2 Цар. 15; 25-26). А то, что он делал в отношении к Саулу, — не раз, не два, но многократно, какую показывает высоту мудрости!

Такое поведение было выше Ветхого Закона и приближалось к заповедям Апостольским. Поэтому он все принимал от Господа с любовью, не исследуя того, что с ним происходит, но стараясь единственно о том, чтобы всегда повиноваться и следовать данным от Него законам. И по совершении столь великих подвигов, видя принадлежащее ему царство в руках мучителя, отцеубийцы, братоубийцы, притеснителя, беснующегося, он не только не соблазнялся этим, но говорил: "Ежели угодно Богу, чтобы я был гоним, скитался и бегал, а враг мой был в чести, то я принимаю это с любовью, и еще благодарю за бесчисленные бедствия". Он не так поступал, как многие бесстыдные и дерзкие, которые, не совершив и малейшей части его подвигов, едва увидят кого-нибудь в благополучном состоянии, а себя хотя бы в малой скорби, бесчисленными хулениями губят душу свою. Не таков был Давид, но во всем показывал кротость. Поэтому и Бог сказал: «обретох Давида сына Иессеова, мужа по сердцу Моему» (Деян. 13; 22; Пс. 88; 21). Постараемся и мы иметь такую душу, и что бы с нами ни случилось, будем переносить равнодушно, и здесь, до получения Царства, соберем плоды смиренномудрия. Ибо Господь говорит: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем; и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11; 29). Итак, чтобы нам наслаждаться покоем и здесь и там, со всем тщанием будем водворять в душах наших матерь всех благ, то есть смиренномудрие. Ибо таким образом возможем без волнений переплыть море этой жизни и достигнуть оной тихой пристани, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

(Из творений святителя Иоанна Златоуста)

Дата добавления: 2015-08-10