Глава 29. – что это, блять, за дерьмо?

EPOV.

– ЧТО ЭТО, БЛЯТЬ, ЗА ДЕРЬМО?!! – заорала Белла, и мы с Эмметтом синхронно вскочили со своих стульев.
Вот и все. Она увидела все свои увечья и пришла меня убивать. Мам, пап, я люблю вас… Простите за все... Завещание! У меня даже нет завещания! Может, получится как-нибудь отсрочить экзекуцию? Я нахмурился, вспомнив великую тактику: нападай обороняясь.
– Белла, я работаю. Выйди, – гаркнул я своим лучшим командным голосом.
Эмметт дернулся. Бля, чувак, ты-то стой на месте! Ты же не Белла.
– Черта с два, Каллен! – процедила она, сжимая кулаки, и решительно прошагала через весь кабинет. Наткнувшись на мою сумку, стоящую у диванчика, яростно пнула ее. Мой багаж практически влетел в стену. Ебать, мне кранты…
– Я повторяю вопрос, Эдвард! Что это за ебучее дерьмо с переездом?!
Мое лицо вытянулось. То есть она не на синяки злится?
– Шеф, так ты из дома слинял? – заржал Эмметт.
– Заткнись! – рявкнул я. – Белла, дай мне закончить. Если так приперло, давай поговорим позже. Выйди, пожалуйста.
– Даже не мечтай! Маккарти может проржаться за дверью. От него все равно толку ноль, – уперлась она, зыркнув на угорающего Эмметта.
Того уже просто трясло от смеха. Наверное, это действительно было забавно. Грозный начальник копов, дрожащий от страха перед мелкой беременной фурией.
– Эмметт, –чуть ли не простонал я, цепляясь за него, как за последнюю линию обороны. Ну а что? Эмм большой и сильный. Я могу за ним спрятаться. Блять, можно подумать, я маленький и хилый. Черт, но у меня реально играет очко под этим мечущим молнии взглядом!
Эмметт пошел к выходу, но у самой двери остановился, словно не решаясь оставить нас.
– Слышь, амбал, либо ты свалишь, либо узнаешь о своем дражайшем начальничке много нового, – сквозь зубы процедила Белла, даже не обернувшись.
– Воркуйте, голуби, – хихикнул он, прикрывая дверь с той стороны, игнорируя мой умоляющий взгляд.
– Довольна? – я изо всех сил делал вид, что злюсь, чтобы не показать, как меня пугает перспектива остаться наедине с ее потенциальными звездюлями.
Белла не ответила, она вытащила из заднего кармана джинсов сложенный листок, развернула и сунула его мне в лицо. Я порадовался, что нас разделяет стол. Стол – отличный друг. Он не сбежал, в отличие от Эмметта.
– Для глухих, убогих и тормозов я повторяю в третий раз. ЧТО?! ЭТО?! ЗА?! ХУЕТА?! – она смяла мою записку (а это была именно она) и засветила комком бумаги мне в лоб.
Я дернулся и потер обстрелянное место. Рука сама скользнула дальше в волосы.
– Я думал, ты умеешь читать, – ядовито выдавил я.
– Шутник, мать твою! Думаешь, это смешно? – оскалилась Белла.
– Нет! Это ни хрена не смешно. Ты себя в зеркало видела?
– А ты себя? – ответила она вопросом на вопрос.
Я прищурился.
– Серьезно, Каллен, на улице жара – макаки дохнут, а ты в водолазке, – она едко усмехнулась. – С чего бы это? Мерзнешь? Или тебя кто-то ночью покоцал до синяков?
– Блять, Свон, это другое! Я... ты... – красноречие покинуло меня. – Ты беременна, черт подери! Я, на хрен, наставил тебе засосов и синяков. Я оттрахал тебя, как гребаную суку. Неужели ты не врубаешься, что мне нужно держаться от тебя подальше?
– Неужели ТЫ не врубаешься, что гребаная сука была вполне рада быть оттраханной? – она игнорировала мои жесты говорить тише. – Неужели ты не врубаешься, Эдвард, что единственное, в чем ты виноват, – это твое гребаное воздержание, на которое ты нас обоих подписал?!
– Белла, бога ради, будь тише! – взмолился я, понимая, что уже весь участок в курсе специфики наших отношений.
– Вернись домой! – потребовала она.
– Нет! – уперся я. – Пожалуйста, пойми. Это ради твоего же блага. Ради вашего блага. Я не хочу причинить тебе боль. Я не хочу снова видеть синяки на твоем теле. Чем я лучше Смита?
Белла дернулась. Ее глаза вспыхнули недобрым огоньком. Она с неистовой злобой пнула кресло, и оно отлетело в угол.
– Боже правый… – простонала она, отвернувшись, пряча глаза. – Я второй раз за все это время так сильно хочу тебе вмазать, Каллен.
– А когда был первый? – брякнул я.
– Вчера, – Белла подняла голову, снова обстреляв меня молниями. А через секунду в ее глазах уже не было гнева. Только боль и... разочарование. – Когда ты делал вид, что не хочешь меня.
– Детка, пожалуйста... – заскулил я, поражаясь, как жалко прозвучал мой голос.
– С меня хватит, Эдвард, – она разжала кулачки, расправила плечики, вздернула голову. – Можешь и дальше убиваться. Бог в помощь. Я упрощу тебе задачу. Ты будешь достаточно далеко от меня.
– Что? – я тупил, не понимал ее.
– С меня довольно. Я устала все время тебе что-то доказывать. Мы попробовали. У нас не вышло. Я уезжаю к маме. Прямо сейчас.
Она говорила так спокойно, так равнодушно. Словно достойно принимала поражение в какой-то очень важной игре. И я сам начал закипать. К маме... Черт подери! К маме!!! Это ж за тридевять земель!
Белла развернулась и пошла к двери. Вид ее удаляющейся фигурки окончательно вывел меня из себя. Мой гребаный язык уже бесконтрольно нес какую-то нелепую бредятину.
– К маме?!! Опять убегаешь? А как же «вместе навсегда», Белла? Ты врала мне, да? Опять врала? Зачем ты вообще вернулась? Из-за ребенка? – я мигом пересек кабинет и поймал ее за локоть. – Или из-за денег, да? Хочешь лям от Смита и потрахаться? Брось, детка, поживи тут еще годик, и тебе будет счастье. Хотя нет. Давай, уезжай так. Не мучайся. Я с удовольствием переведу на твой счет эту сумму. За причиненный ущерб, так сказать.
Она резко обернулась и, широко размахнувшись, влепила мне оглушительную, вышибающую глаза из орбит пощечину. Я дернулся и отпустил ее локоть.
Прозрев, натолкнулся на бешеный взгляд, застланный пеленой злых слез.
– Да будет тебе известно, кретин, что я вернулась в этот ебучий город, потому что ты позвал меня. Потому что мое место здесь! Потому что я хотела жить с долбоебом, который по тупой случайности является отцом моего будущего ребенка! ПОТОМУ ЧТО Я, НА ХРЕН, ЛЮБЛЮ ТЕБЯ БОЛЬШЕ ЖИЗНИ! – ее голос сорвался на крик.
Она отвернулась, дернула дверь, бросив мне через плечо на прощание:
– И ты, конечно, вправе навещать нас так часто, как только сможешь, – она едко хмыкнула. – Я позволяю.

И ушла, хлопнув дверью. А я стоял, как громом пораженный.

"Ты позвал меня.

Мое место здесь.

Я, НА ХРЕН, ЛЮБЛЮ ТЕБЯ БОЛЬШЕ ЖИЗНИ"…

– Что? – выдохнул я, не веря в то, что услышал несколько минут назад. Галлюцинация? Сон? Я врезал ладонью по стене. Тупая боль весьма явно свидетельствовала о том, что все это реально.
Выйдя из ступора, я выскочил за дверь и рванул вслед за Беллой. На пути мне попался Джаспер.
– Эдвард... – начал он. Но я лишь отмахнулся, бросив:
– Да пошел ты...
– Да что ж за день сегодня? – обиженно протянул он мне в спину.
Но мне было плевать. Единственное, что заботило меня, – это Белла. Моя Белла. Она любит меня. И она собирается снова сбежать. Не потому, что хочет, а мне назло. Я вылетел из участка и на парковке увидел ее. Моя девочка плакала. Она в голос проклинала ключи от машины, которые никак не могла найти в своей сумке. Но, определенно, не это было причиной ее слез. Причиной был я.
Давай, Каллен, останови ее! Сейчас или никогда.

BPOV.

Я вылетела из офиса, словно черт из табакерки. Не видя никого и ничего вокруг, понеслась к машине. Меня обуревало бешенство, во мне кипели злость и обида. Я хотела сбежать. Просто исчезнуть. «Трусиха! – орал мой внутренний голос. – Ты же любишь его. Куда собралась? В Джексонвиль?» Нет! Просто куда глаза глядят. Отсидеться недельку в каком-нибудь тихом месте. Подумать, как жить дальше. Конечно, я врала ему. Я не смогу без него. Мне просто нужно сейчас изолироваться, чтобы не наговорить еще больше глупостей. Чтобы не слышать того дерьма, что он несет. А потом... видно будет.
Как назло, ключи прятались от меня в какой-то потайной уголок сумки и упрямо не желали находиться. Я яростно загребала пальцами ее содержимое, но тщетно. Злые слезы катились из глаз. Из горла безостановочно вырывались рыдания.
– Да что б тебя! – гаркнула я, пнув колесо проклятого вольво, и тупо начала дергать закрытую дверцу, отчего сработала сигналка, вопя на всю округу.
– Машина-то в чем виновата? – услышала я за спиной тихий голос.
Я дернулась, но Эдвард уже прильнул ко мне сзади, отрезая все пути к бегству, и вообще блокируя любое мое движение. Краем глаза я заметила, как он щелкнул своим брелоком, и тачка наконец заткнулась.
– Пусти, – процедила я сквозь зубы, снова пытаясь нашарить ручку двери.
– Нет! – отрезал он. – Никуда я тебя больше не отпущу!
Его губы почти касались моего уха, а торс приятно прижимался к спине. Я еле-еле поборола дрожь желания, которое тут же опалило меня всю вопреки злости.
– Можешь ударить меня еще раз, – проговорил он тихо, развернув меня к себе лицом, все еще продолжая вдавливать в бок машины. – Можешь бить меня каждый день, но я не отпущу тебя, Белла. Не в этот раз. И никогда больше.
– Почему? – выдавила я, борясь с непрошеной нежностью в голосе, эхом отозвавшейся на его бархатные, ласкающие слух интонации.
– Потому что я люблю тебя, шальная.
Я распахнула глаза, закашлялась, подавившись воздухом, застрявшим в легких.
– Ч-что?
– Люблю тебя... И не надо делать вид, что для тебя это сенсационная новость, – ухмыльнулся он, оценив мой ошарашенный вид.
– Да... но... ты... мы... я... – вот и где, спрашивается, красноречие, когда оно так нужно?
– Белла, – мягко прервал мое бормотание Эдвард. – Ты нужна мне, малышка. ВЫ нужны мне.
Его ладонь мягко накрыла мой еще плоский живот. Я снова не смогла сдержать слез, но теперь уже не от злости, а от радости и... счастья.
– Ты тоже нам нужен… – всхлипнула я, бросившись ему на шею, ощущая, как воздух покинул его легкие, когда он громко, с облегчением выдохнул. – Мне нужен. Мне больше сейчас. Пожалуйста, Эдвард, вернись домой, не бросай меня! Пожалуйста, любимый...
– О, черт, скажи еще раз, – простонал он, слегка отстранившись, заглядывая мне в глаза.
– Ты нужен мне. Люблю тебя. Так силь...
Я не договорила, потому что его губы накрыли мой рот.
Я смеялась и плакала одновременно, стараясь отвечать на его поцелуи со всей страстью и нежностью, что он давал мне. Эдвард глубоко вздыхал и постанывал, отрываясь от меня на секунду, обжигая смеющимися, совершенно счастливыми глазами. И снова мы растворялись в поцелуе, наплевав на то, что стоим посреди улицы у всех на виду. В этот миг существовали только мы. Без недомолвок и непонимания. Без барьеров и преград. Без гордости и обид. Только мы. Счастливые и влюбленные МЫ.
–Прекрати, – зашептал он, стирая губами слезы с моего лица. – Прекрати плакать, малышка.
– Это гормоны… – всхлипнула я. – И ты... ты мой...
– Твой, Белла, только твой... Навсегда, милая.
Я тихо пискнула и опять сжала Эдварда в объятьях, уткнувшись носом ему в грудь. Мой. Навсегда.
Каллена вдруг буквально затрясло от смеха.
– Вот придурки!– рыкнул он, делая вид, что злится. – Ты только посмотри.
Я нехотя отлепилась от такого желанного тела и проследила глазами направление его взгляда. Эмметт и Джаспер нагло пялились на нас из окна. Мало того, заметив, что Эдвард просек их шпионаж, эти два козла начали передразнивать нас. Сначала они изображали сладко воркующих и целующихся голубков, а потом, видимо, посчитав это скучным, начали сольные выступления. Джас уже практически сосался со стеклом, а Эмм пытался оттрахать подоконник.
– Дебилы, – захихикала я.
Мы синхронно показали им средний палец и рассмеялись.
– Обоих премии лишишь? – спросила я, отхохотавшись.
– Определенно, – кивнул Эдвард. – И это, блять, копы…
Он закатил глаза, а я опять прижалась к нему, не веря своему счастью.
Неожиданно у меня в кармане запиликал мобильный.
– Да, Элис.
– Белла, что, на хрен, происходит? Мы собирались пообедать! Джас звонил, сказал, ты уезжаешь! Что за дела? Куда тебя опять понесло? – затараторила она.
– Все нормально, Эл. Никуда я не уезжаю, – проговорила я, отметив, что лицо Эдварда засияло, а его рот растянулся в широкой улыбке.
– Но Джас сказал...
– Твой муж сейчас очень занят. Он облизывает стекло, поэтому не может позвонить и опровергнуть свою трепотню. Я сейчас приеду. Ты уже у Билли?
– Ага. Жду тебя и подробности кипеша, – Эл отключилась, а я приготовилась к разбору полетов.
– Мне нужно... – начала я, но опять была нагло перебита очередным звонком. – Да, Роуз...
– Свон, клянусь, я убью тебя! И Каллена твоего! Он свалил из дома? Ты уезжаешь к маме? – орала она так, что даже Эдвард услышал.
– Сраные трепливые телки, – буркнул он себе под нос, выдирая у меня из рук телефон.
Я уже раскрыла рот, приготовившись защищать своих подруг.
– Я об этих, – кивнул Эдвард в сторону участка, где в окне все еще продолжалось плейбой-шоу. – Розали, никто никуда не едет. Не вопи. Я сейчас доставлю Беллу в бар.
Он даже не стал слушать ее ответ – просто отключился.
Я послушно позволила отвести себя на другую сторону тачки, к пассажирскому месту.
– Тебе разве не нужно работать?
– Тебя это совсем недавно совершенно не заботило, – подмигнул мне Эдвард, заводя мотор.
– Меня вообще ничего не заботит, когда ты меня доводишь до ручки, – я насупилась, сложив руки на груди.
– Знаешь, малыш, когда ты бесишься, я разрываюсь между страхом описаться и кончить от твоего грозного вида, – хихикнул он, наклоняясь, чтобы сорвать быстрый чмок с моих надутых губ.
– Я это запомню, сладкий.
Эдвард отвез меня до бара и сдал девочкам. Взяв с Элис обещание отвезти меня домой после обеда, уехал в участок… На вольво. Видите ли, я сейчас слишком взбудоражена, и он не хочет рисковать, позволив мне сесть за руль в таком состоянии. Его извинил только долгий глубокий поцелуй и обещание быть дома к ужину. Черт! Вот так! Все просто! Так просто после трех простых слов. Я люблю тебя. И все встало на свои места.
Хотя... Кажется, после ужина придется поговорить. Меня совершенно не устраивает его самобичевание и потуги к бегству из-за дурацких, еле заметных синяков, которые, кстати, даже не болели. Засосы вообще не в счет. Я была готова гордо ходить с глубоким декольте, выставляя их, как медали, которыми меня наградил любимый шеф Каллен.
– Ну и как это все понимать, Свон? – сразу же накинулась на меня Хейл.
– Да! – поддержала ее мелкая Уитлок. – Выкладывай все, и с подробностями!
– Долгая история, – скривилась я, но уже знала, что отмаз не прокатит.
– Розали, ты торопишься? Я – нет.
– У меня вообще сегодня выходной, Эл.
Я вздохнула и приготовилась к долгому разговору.

EPOV.

Я нервно мялся у двери, сжимая ручку сумки в потной ладони. С одной стороны, я так хотел ворваться в дом, в мой дом; схватить Беллу, мою Беллу, в охапку, закружить по комнате. Но с другой... я знал, что между нами остались недомолвки. Синяки на ее теле, мое бегство, наш весьма странный статус: мы любим друг друга, она беременна, и мы не женаты. Нет, сегодня вечером нужно решить, что со всем этим делать. Я жопой чуял, что мы опять разойдемся во мнениях. А так не хотелось ругаться! Хотелось прижать ее к себе и не отпускать. Вдыхать ее запах, гладить шелковистые волосы, целовать мягкую кожу, говорить, как сильно я ее люблю, и слышать в ответ, что это взаимно.
Какого черта, Каллен! Просто толкни долбаную дверь. И я толкнул.
– Любимая, я дома! – крикнул я, втягивая носом запах мяса по-французски. Капец, я голодный. Со всеми этими разборками даже сэндвич не успел перехватить.
– Эдвард! – взвизгнула Белла, выпорхнув из кухни. Моя челюсть и сумка одновременно упали на пол, и внезапно я ощутил иной род голода. Эта засранка была одета в расшитую шелком тончайшую тунику. Причем вышивка украшала только ту часть, что была выше пояса. Подол этой развратной тряпки был просто-напросто прозрачным.
Белла скользнула ко мне в объятья, обхватив своими тонкими ручками мою шею. Ну что я еще мог? Только впиться в ее губы своим ртом. Екарный бабай, я такой безвольный мудак рядом с ней! Ужас, но мне нравится.
Я провел ладонями по гладкому шелку, увлекаясь ее сладкими губками. Белла запрокинула голову, и мой рот тут же переместился на ее шейку и дальше – на плечи. Я отодвинул ткань, открывая доступ к ее коже, и... Засос... ебаный засос прямо на плече. Малиновая отметка на сливочной коже. Я тут же отстранился.
– Чем так пахнет, малыш? – спросил я, встречая ее недоуменный взгляд. – Я чертовски голоден.
Она вздернула брови, но ничего не сказала, просто повела меня за руку на кухню. Не говоря ни слова, поставила передо мной тарелку, сев рядом на стул.
Белла сидела, подперев кулачком щеку, и просто пожирала меня глазами. У меня кусок в горло не лез под этим раздевающе-плотоядным взглядом.
– Детка, у тебя такие голодные глаза. Поешь со мной.
– Да, я бы поела... – Белла хитро сощурилась и добавила: – Всего бы тебя покусала, сладкий.
Я оттолкнул тарелку и, схватив эту провокаторшу, пересадил ее к себе на колени.
– Что это за наряд, ммм? – рыкнул я, покрывая ее лицо поцелуями.
– Наряд для траха с моим любимым копом, – мурлыкнула она.
– Белла… – я снова пришел в себя, отодвинулся. В глубоком вырезе туники я заметил еще несколько отпечатков своего сраного рта.
– Ну что? – взвизгнула она, перекинула ногу и оседлала меня. – Что опять не так?
Я молча обвел контуры засоса.
– О, боже… – она резко дернула мою водолазку, стащила ее через голову. – Красавчик!
Белла захихикала, сканируя глазами мою шею и грудь, привстав, изучила спину.
– Капец, малыш, пожалуй, теперь я буду надевать в кровать варежки! – захохотала она.
– Львица… – я просто не мог не заулыбаться в ответ.
Белла склонилась, обводя языком свои метки. Я закатил глаза от удовольствия.
– Пойдем в постель, любимый.
– Ты не злишься на меня?
– Ох, черт, Каллен, я разозлюсь, если ты не трахнешь меня в ближайший час!
Ну а что я еще ожидал от этой озабоченной засранки? Вспомнив подслушанный разговор с Элис о ее бушующих в сторону жажды секса гормонах, я понял, что наша постельная жизнь будет не менее бурной во время ее беременности. Но... Черт, я не мог отказать себе в удовольствии ее подразнить.
– Белла, пока ты беременна, я не собираюсь трахать тебя, – сказал я так серьезно, как только мог.
Ее глаза вспыхнули, а ноздри расширились и заходили ходуном. Белла вскочила с моих колен и понеслась прочь. Куда, интересно?
– Эй, ты куда? – озвучил я свои мысли, настигая брыкающуюся стервочку в гостиной и заваливая ее на диван.

– Ты, издеваешься, Каллен! Какого черта? Я уезжаю к маме!!!
– Это что? Дежурная шутка? Как у меня про твои месячные? – я уже просто ржал в голос.
– Чо ты хохочешь? Полагаешь, это смешно? Опять включил недавашку? За что, Эдвард? Ну что я опять делаю не так? – в последних словах ясно прозвучали отчаяние и беспомощность.
Я поспешил успокоить ее.
– Малышка, ты беременна...
– И что?
– И я люблю тебя.
– И я тебя, – пискнула она, расслабившись и перестав пытаться скинуть меня с себя.
– Поэтому… – я начал прокладывать дорожку влажных поцелуев по ее шейке к ушку, пока не добрался до мягкой мочки. – … Поэтому, пока ты беременна, я не буду трахать тебя. Я буду заниматься с тобой любовью. Медленно. Нежно. Аккуратно...
– Ох... – выдохнула она. – Звучит... интересно...
– Мы ведь не хотим рисковать, – я погладил ее животик. – Правда, малыши?
– Я хочу тебя медленно, нежно и аккуратно прямо сейчас! Или ты рискуешь остаться без ушей, милый.
Я засмеялся и поднял свою опасную беременную девочку с дивана.
– Мне нравятся мои уши, – хихикал я, утягивая ее наверх.
– Определенно, мне и твоим ушам с этим повезло.
Я решил не отвечать – просто завалил ее на кровать, стащил тунику.
– Красивая тряпочка, но я предпочитаю тебя голой, крошка.
– Аналогично, – Белла нетерпеливо расстегнула и стащила с меня брюки вместе с боксерами.
Я благоговейно покрывал поцелуями ее тело, стремясь показать этими прикосновениями всю свою нежность. Она, как всегда, была порывистой и нетерпеливой. Я только посмеивался, уворачиваясь от ее рук, что упорно тянулись к моей эрекции.
– Эдвард, пожалуйста… – скулила она.
– Еще чуть-чуть, Белла. Дай мне вспомнить тебя. Я так скучал, красавица… Я так люблю твое тело. Так люблю тебя всю.
– Ох… – она прекратила свои домогательства и расслабленно раскинула руки, позволяя мне наслаждаться ее совершенством. – Люби меня. Я твоя...
Я застонал, упиваясь ее покорностью. Мне нравится ее дерзость, но и послушание заводит не меньше. Сумасшедший коктейль Беллы Свон. Никогда не надоест. Она всегда новая для меня. Каждый новый раз не похож на предыдущий. Это не просто секс. Это, черт подери, любовь.
Наши лица поравнялись, и я понял, что гребаный доминирующий ублюдок во мне вновь ожил. Пусть сегодня все будет по-моему.
– Доверяешь мне?
– Всегда.
Я наблюдал, как распахиваются и закатываются от удовольствия ее глаза, пока мой член медленно погружается в ее влажную тугую глубину. Медленно. Очень медленно. Никакого траха. Только любовь.
– Сведи ножки, солнце, – попросил я, погрузившись в нее целиком. – Сожми меня.
Белла тут же сделала, как я просил. Ее киска еще теснее сжала меня внутри. Я начал медленно двигаться в ней, ловя на любимом лице отражение собственного удовольствия.
– Не сдерживайся, любимая. Все для тебя сегодня.
И она кончила...
Я перевернул ее на бочок, продолжая держать ее ножки сведенными, чтобы проникновения не были глубокими.
И еще раз…
Белла забралась на меня верхом, повернувшись ко мне спиной. Я снова не давал ей полного погружения, управляя ее попкой. Но ей и этого было достаточно.
Третий раз…
– Ты что, наказываешь себя? – сердито проговорила моя девочка, слегка отдышавшись, лежа у меня на груди.
– Нет.
– Врешь.
– Нет... почти нет...
– Эдвард!
– Ты настаиваешь?
– О, да!
– Я хочу кончить в твой сладкий ротик, малыш.
Она застонала и подтолкнула меня к краю кровати.
– Встань, – мягко приказала она.
Я даже не думал спорить. Белла приблизила губки к головке, мягко пососала самый кончик. На ее лице отразился какой-то детский триумф. Словно она выиграла в лотерею, или Санта принес ей именно то, что она просила.
– Я скучала… – протянула она еле слышно. Я решил не уточнять, по кому именно. Весьма вероятно, что по НЕМУ. Я слегка рассмеялся, понимая, что мое эго не вынесло бы этого уточнения.
Ее ротик был таким же дразнящим. Она так хорошо меня знала! Прекрасно помнила все, что я любил, знала, как оттянуть мою разрядку. У меня подгибались колени, а глаза все чаще закатывались чуть ли не на затылок. В один из моментов просветления разума я увидел, как вовсю шалят ее пальчики.
– Опять хулиганишь, крошка? – я не смог ее не поддеть.
– Ты против? – она выпустила меня, снова целуя головку и невинно хлопая глазками. – Есть возражения?
– Только пожелание: я хочу закончить сам.
– Ммм... – протянула она и снова занялась мной, полностью отдаваясь этому действу.
Я простонал, потому что ее губы стали жестче, а язык просто сводил меня с ума своими движениями. Я обнял руками ее лицо, просто поглаживал щечки. Мои глаза наблюдали за ее пальчиками, за дрожащими бедрами. Восхитительное зрелище! Мое любимое. Белла заерзала, и я понял, что она сама уже близка. Девочка начала неистово всасывать меня в свой ротик, слегка царапая зубами. Не сдерживая громких стонов, я сильно и долго извергался внутрь этого сладкого плена, пока не обессилил, упав на колени. Даже блестяшки в глазах от фееричного оргазма не помешали мне припасть ртом к ее набухшему бугорку.
Вовремя. Я лишь пару раз успел провести языком по горячей плоти, и она забилась под моими губами в сладких спазмах. Собрав ее соки, я облизнулся, забираясь на кровать, чтобы смешать наши вкусы в долгом поцелуе.
– Ты хоть понимаешь, как я люблю это? Чувствовать твой пульс у себя во рту, твое удовольствие на своем языке… – проговорил я.
– Да, – ответила Белла. – Я чувствую то же самое. Я так люблю тебя. И все, что ты мне даешь.
Я снова прижал ладонь к ее животу, и она накрыла ее своими пальчиками.
– Никогда не думала, что захочу ребенка так рано, – вдруг сказала Белла. Мне показалось, или она чувствовала себя виноватой в этом?
– А сейчас?
– А сейчас мне кажется, что это так естественно: что ты во мне. И мы что-то большее.
– Так и есть, малыш.
– Ох, пойдем в душ, – Белла украдкой смахнула слезы. Я посчитал за лучшее не заметить этого. Моя маленькая девочка... Такая чувствительная и трогательная! Пусть думает, что она сильная и дерзкая. Но я-то знаю, что скрывается за всей этой бравадой эмансипированной стервочки.
После душа мы спустились на кухню. Я натыкался в темноте на все, что только было в доме, хватаясь за Беллу. Конечно, мои пальцы цеплялись то за ее попку, то за грудь. Она хихикала, как школьница, и била меня по рукам. Я почти насильно впихнул в нее порцию ужина, апеллируя к ответственному питанию. Она сжимала зубы и вопила: «Хватит!». Пришлось немного применить силу, в результате чего мы оба перемазались едой, и пришлось снова тащиться в душ.
Вымотанные и счастливые, мы еще долго лежали в кровати, разговаривая о нас, о малыше, обо всем, что было и что еще только будет.
– Белла, – прошептал я несмело, поглаживая притихшую девочку по голове.
– Ммм… – сонно протянула она.
– Давай поженимся.
– Ммм... Хорошо, – я слышал в ее голосе улыбку. – Я люблю тебя. Спокойной ночи.
– Сладких снов, красавица. Люблю тебя.
Белла расслабленно сопела, периодически что-то бормоча во сне. А в моей голове уже вовсю строился план нашей свадьбы.

Дата добавления: 2015-08-10