Глава 27. Часть 2.

BPOV.

Следующие три дня я только и делала, что улыбалась и впадала в какой-то шоковый транс. Дом Калленов оказался просто огромным. Двухэтажный особняк в Санта-Монике. Не помпезный, но представительный. Бассейн, сад – все дела. Я безуспешно пыталась подобрать челюсть, пока Эдвард вытаскивал из машины мои вещи. Рене тоже была под впечатлением. Ее еще не отпустило от разговора с Эсме, которая конкретно прополоскала ей мозги. Вообще мама, видимо, за ночь осознала, что я беременна не от святого духа, и по дороге всячески надоедала Эдварду расспросами. Она априори влюбилась в Эсме и Карлайла, пребывала в приподнятом настроении. Рене всегда любила что-нибудь новое. Новый дом, новый город, новые люди. Определенно, на ее улице наступила череда праздников.

Эсме Каллен оказалась именно такой, как я и думала. Изящная, миловидная женщина средних лет со смеющимися глазами цвета весенней листвы. Как у Эдварда. Вернее, у Эдварда, как у нее. Однако в ее взгляде, кроме доброжелательности и тепла, я весьма явно разглядела неумолимую решительность и силу.

Они мгновенно сошлись с Рене. Я подозревала, что по негласному сговору они будут частенько оставлять нас с Эдвардом наедине. Они старались, но…

Каллен избегал меня. Он, черт подери, просто не желал оставаться со мной без свидетелей. Днем Эдвард уезжал в департамент улаживать все с местными копами. В результате я просто подписалась под показаниями Лема, ответив лишь на несколько вопросов. И даже в машине мы почти не разговаривали. Незначительные фразы.

– Как ты?

– Нормально.

– Хорошо.

И все. Он включил музыку, сосредоточился на дороге.

Меня постоянно отсылали прилечь, снабжая дисками DVD и наставлениями об отдыхе. Я слушалась, ворча под нос. Три дня я позволила себе просто отдыхать, приходить в себя, остановиться и не думать. Может, и хорошо, что Эдвард не донимал меня. Мне нужно было время, чтобы успокоиться. Я все еще не могла поверить, что Джеймса нет. И я беременна. И Эдвард хочет ребенка. И... слишком много всего для моего придурошного мозга. Одно я знала точно: мне спокойно, когда Эдвард рядом. Пусть не в моей постели, но рядом. Сладкое тепло заполняло мою душу от осознания того, что он где-то близко. Детская радость играла в заднице, когда я смотрела на него. И вязкое томление закручивалось внизу живота, когда наши взгляды пересекались или когда он невзначай касался меня.

В общем, мое состояние походило на тупую подростковую влюбленность. Мне нравилось культивировать в себе это чувство, но умом я понимала, что скоро придется принять решение.

***

– Привет. Можно? – Эдвард нарисовался в дверях моей комнаты.

– Конечно, – улыбнулась я, старясь унять волнение. Он пришел поговорить.

– Пойдем прогуляемся. Погода отличная.

Я кивнула и позволила ему помочь мне подняться с кровати. Чертова шина. Но зато он потрогает меня. Кайф. Как мало нужно для счастья.

Пока мы шли к скамейке в саду, Эдвард придерживал меня. Усадил, а сам остался стоять. Я закусила губу в ожидании. О чем он думает? Может, уже не хочет? Почему молчит?

– Белла, я уезжаю сегодня вечером, – выпалил он наконец.

– Что? Куда? – запаниковала я, хотя понимала, что этот момент непременно наступит. Но всего три дня. Боже, мне мало. Так мало. Я хочу больше.

– Домой, в Форкс. Оказывается, у меня там работа, представляешь? И придурки, которые, наверное, уже соскучились по деспоту-шефу, – хохотнул он, присев передо мной на корточки.

– Ох, да, конечно, – я захихикала. – Розали с Эмметтом, наверное, уже и в твоем кабинете потрахались.

– Чего? – он очень натурально испугался.

– У Хейл пунктик – помечать территорию.

– Блин, надо будет провести дезинфекцию... фу... – Эдварда перекосило.

– Да, определенно.

Мы посмеялись, замолчали. Эдвард достал из кармана сигареты, долго крутил пачку в руках и, так и не закурив, убрал ее обратно в карман.

– Белла, я знаю, ты собираешься вернуться в Финикс, – выпалил он наконец.

– Эм… да... я думала об этом. Не оставаться же мне в ЛА…

– У тебя здесь работа...

– Издеваешься? Работа по блату от Смита.

– Понимаю... – протянул он. – Белла, я хочу, чтобы ты поехала со мной.

– Что? – я слегка припухла. – Сегодня? Но...

– Нет, не сегодня. Я вернусь через неделю. Твоя рука как раз заживет. Пожалуйста, подумай об этом. Я понимаю, Форкс – не самое приятное место. И... ты уехала... Это эгоистично, знаю, но я даже представить не могу, что мой ребенок будет так далеко от меня. Я смогу о вас позаботиться, обещаю.

Наверное, у меня глаза на лоб вылезли. Я хватала ртом воздух, пытаясь не зареветь. Столько всего в его словах… Он хочет, чтобы я вернулась. Он хочет ребенка. И, кажется, он не особо хочет меня. Только в виде инкубатора. Видимо, я так качественно растоптала его чувства, что теперь для Эдварда важна лишь моя беременность.

– Хотя бы подумай. Пожалуйста.

– Я... – горло сжали невидимые ремни, но я выдавила: – да... подумаю.

EPOV.

Неделя показалась мне годом. Я просто уехал, оставив ее наедине с моим предложением. Когда я услышал, что Белла хочет уехать в Аризону, меня перекосило. Я чертовски перепугался, что она снова слиняет от меня. С моим ребенком! И тогда я точно никогда не верну ее. Меня разбирало тихое бешенство каждый раз, когда я смотрел на Беллу. Поэтому я пытался избегать ее до самого отъезда. Только мама успокоила меня. Немного. Узнав, что мне нужно возвращаться в Форкс, она пообещала, что хорошенько промоет Белле мозги. Конечно, я знал о ее способностях великого убеждения, но все равно чертовски трусил. И злился.

Я готовился к худшему. Это же Свон. Что бы мама ей ни наговорила, она сделает по-своему и, скорее всего, назло. Мне. Себе. Всему миру. Знаю я ее. Поэтому в моей голове крутилось так много всего: аргументы, угрозы, даже план похищения. И лишь на задворках отчаяния маячила слабая надежда. Если она согласится... Если...

Тогда я смогу позволить себе другой план. Она будет моей. Я заставлю ее полюбить. Я доведу ее до белого каления. Хватит с меня вечно удирающей Беллы! И плевать, сколько времени это займет – буду работать на результат «и жили они долго и счастливо».

Я решил поехать в ЛА на вольво. Наверное, чтобы еще раз обо всем подумать. Чтобы дать Белле лишние два дня. И, чем черт не шутит, если она согласится, поездка до Форкса – первый пункт моего гребаного плана.

Я добрался до Моники уже к ночи. Мама, зевая, чмокнула меня в щеку и ушла наверх. Отец был на дежурстве. Белла спала. Хорошо. Эсме звонила, жаловалась, что у нее кошмары. Пусть спит. Утром поговорим.

Я был вымотан дорогой, но знал, что не усну. Уничтожив разогретый мамой ужин, долго стоял на террасе. Курил. Думал. А потом ноги сами понесли меня в музыкальную гостиную. Сто лет не играл. Я включил лампу, и комната озарилась приятным тусклым светом. Никогда не любил играть днем. Вообще не любил играть, когда кто-то мог услышать. Я коснулся клавиш рояля. Как на велике кататься. Мелодия сама потекла из-под пальцев. Приятно, когда мама не стоит над душой... Просто для себя... Успокаивает.

Звонкое апчхи за спиной заставило меня вздрогнуть. Я обернулся. Белла стояла в дверях со стаканом воды, неловко переминаясь с ноги на ногу. На ней была моя майка, которая доходила ей почти до колен. В таком виде я не дал бы ей и восемнадцати.

– Прости, я не хотела мешать, – проговорила она тихо, поворачиваясь, чтобы уйти.

– Ты не мешаешь, – я не смог подавить улыбку. Дико соскучился по ней.

Белла сделала два шага ко мне и нерешительно остановилась.

– Можно?

– Конечно, – я кивнул, приглашая ее присесть рядом со мной на скамейку. Не могу себе отказать в ее близости. – Я разбудил тебя?

– Нет, я спустилась попить, – она примостилась рядом, и я еле сдержался, чтобы не усадить ее к себе на колени.

– Дурной сон?

Она кивнула.

– Не знала, что ты играешь.

– Не знал, что ты воруешь, - я ухмыляясь дернул ее за майку.

Даже в полумраке я разглядел ее пунцовый румянец.

– Жмот, – насупилась Белла.

Я тихо засмеялся.

– Поиграй еще.

Я послушно вернул руки на клавиши. Белла тихо сидела рядом, периодически поглядывая на меня. Украдкой. Как только я поворачивал голову, чтобы встретить ее взгляд, она опять опускала глаза, таращась на мои бегающие по клавишам пальцы.

Минут через десять я уже мечтал почесать щеку – так меня жгли ее шпионские взгляды. Я резко прервал мелодию, запустил руку в волосы. Нет смысла тянуть. Хотя... Я все-таки великий ссыкун.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я, повернувшись к ней.

– Нормально. Шину сняли два дня назад. Уже не болит, – отчиталась она.

– А... – я вдруг потерял способность управлять своими руками, моя ладонь легла на ее живот. – А тут чувствуешь что-нибудь?

Белла подняла на меня теплые карие глазища. Прежде чем я успел отдернуть руку, оправдываясь, она накрыла ее своей.

– Еще рано, конечно. Глупость ляпнул... – все-таки промямлил я себе под нос, наслаждаясь теплом ее пальчиков.

– Вот сейчас чувствую, – проговорила она. – Чувствую, что ты – часть меня. Очень важная часть.

– Ох, детка… – я сгреб ее к себе на колени, покрывая поцелуями любимое лицо. – Ты вернешься со мной домой? Пожалуйста, скажи, что вернешься...

– Да... – выдохнула Белла, обвивая руками мою шею.

Я крепче стиснул мою девочку в объятьях, зарывшись носом в мягкий изгиб ее шеи. Ее запах тут же опалил мои легкие. Я пил этот аромат и не мог насытиться.

Будет очень сложно держать при себе мою чертову ненасытность. Но игра стоит свеч. Я буду хоть до пенсии блюсти воздержание, если потребуется. Я буду терпеливым и заботливым. Я буду другом, но не более. Пока она не скажет, что любит меня.

Дата добавления: 2015-08-10