Дневники вампира – 7 2 страница

В тот день, когда Дэймон попал в засаду с этим букетом, Сэйдж оставил на каминной полке вежливую записку с благодарностью миссис Флауэрс за ее гостеприимство. Он даже оставил свою гигантскую собаку Сэйбера и своего сокола Тейлона для защиты всех живущих в пансионате – без сомнения записка была заранее подготовлена. Он исчез как обычно – непредсказуемый как ветер – не сказав «Пока!». Без сомнения он подумал, что Дэймон легко справиться со своей проблемой. В Мистик-Фолс были вампиры. Они всегда там были. Сила, которая была на этой земле, притягивала их сюда, даже в спокойные времена.

Проблема заключалась лишь в том, что теперь все вампиры были инфицированы малахом – паразитами, которых контролировали злые духи лисиц. Они были ниже рангом в вампирской иерархии

И, конечно же, Стефан не был новообраенным вампиром. Но даже если бы он не был так слаб, его попытка превратить Дэймона в вампира могла бы его убить. И даже если бы его злость на Дэймона за «то, что ты украл мою человечность» прошла, он просто-напросто не согласится, так как считает вампиризм проклятьем.

Люди никогда не слышали о таких вещах, как вампирская иерархия, так как это их не касается – это до тех пор, пока они сами не становятся вампирами. Иерархия вампиров очень строга, начиная от бесполезных и низшего происхождения вампиров до клыкастой аристократии. Старейшины как раз относятся к последней категории, также как прославленные и могущественные.

Что Дэймон хотел – так это вампиршу, которую мог знать Сэйдж. Поэтому он и решил, что Сэйдж должен найти ему вампирскую леди, которая действительно могла бы быть его достойна.

Другие мысли мучили Дэймона, который провел без сна двое суток, раздумывая обо всем. Было ли это возможно, чтобы белый кицунэ, который и подарил Стефану букет, смоделировал розу, превращающую первого индивидуума, испытавший на себе ее аромат, в человека навеки? Это же была величайшая мечта Стефана.

Белый лис определенно день за днем слушал стенания Стефана относительно всего этого. Разве не так? Он мог видеть, как Елена рыдала над Стефаном. Он мог заметить двух влюбленных голубков, а также как Елена кормила Стефана своей кровью, разрезав руку проволокой. Только судьба знала, какие мысли пришли в светлую голову лиса, когда он изготовил розу, «излечившая» Дэймона от его «проклятья». А если вдруг выяснится, что это «лекарство» не имеет обратного эффекта…

Если попытки Сэйджа будут не достигнуты…

Но вдруг Дэймона поразила мысль, что Елене холодно. Это было странно, ведь ночь была теплой, но она очень сильно дрожала. Ей нужна куртка или…

«Ей не холодно», - где-то внутри него прозвучал тихий голос. – «И она не дрожит. Ее трясет от того, через что ты ее заставил пройти».

«Елена?»

«Ты забыл обо мне. Ты держишь меня в объятиях, но ты забыл о моем существовании…»

«Если бы только», - с горечью подумал он. – «Ты оставила клеймо на моей душе».

Дэймон вдруг разозлился, но этот гнев отличался от того, который он выплеснул на кицунэ, Сэйджа и весь мир. Это была ярость, заставившая его закрыть свой рот, а грудь сжаться до боли.

Это была злость, заставившая его поднять обожженную руку Елены, которая была алой от порезов, и изучить ее. Он знал, что может сделать как вампир: провести по ожогам своим шелковым языком, оставляя вещества, которые могли ускорить заживление ран. И вот… ничего не получилось.

- Это не больно, - сказал Елена. Она была в состоянии стоять сама.

- Ты врешь, принцесса, - проговорил он. – Твои брови вздернуты кверху. А значит тебе больно. И твой пульс прыгает…

- Ты чувствуешь это, не касаясь меня?

- Я могу видеть это по твоим вискам. Вампиры, - злобно подчеркнул он это слово, а по существу он все еще им был, - замечают такие вещи. Я заставил тебя причинить себе боль. И я ничего не могу сделать, чтобы помочь. Хотя, - Дэймон пожал плечами, - ты прекрасная лгунья. Я о звездном шаре, кстати.

- Ты всегда чувствуешь мою ложь?

- Ангел, - устало ответил он, - это же легко. Возможно, ты и не выиграла жребий сегодня… но уж точно знаешь, у кого он.

Голова Елены снова поникла от испуга.

- Или же, - непринужденно продолжил Дэймон, - вся эта история со жребием – настоящее вранье.

- Думай, что хочешь, - со свойственным ей огоньком в глазах сказала Елена. – Да, тебе здесь нужно прибраться.

Когда она повернулась, чтобы уйти, Дэймон решил разоблачить ее и выкрикнул:

- Миссис Флауэрс!

- Ошибся! – был ответ Елены.

«Елена, я больше не стану говорить о звездном шаре. Даю тебе свое слово. Ты же знаешь, трудно врать мысленно…»

«Да, и я знаю это потому что, если и есть что-то, на чем ты бы мог такое практиковать…»

Она не закончила. Не договорила. Елена знала, что для Дэймона значит его слово.

«Я никогда не скажу тебе, где он», - послала она сообщение Дэймону. – «И я клянусь, что миссис Флауэрс тоже».

- Я тебе верю, но мы же все равно идем ее проведать.

Он легко поднял Елену и поставил ее поверх разбитых чашек и тарелок. Елена на автомате обняла его за шею, чтобы удержаться.

- Милая, что ты делаешь?..

Елена вскрикнула, затем остановилась с широко распахнутыми глазами. Два обожженных пальца взлетели к ее губам.

В двух ярдах от них в дверном проеме стояла миниатюрная Бонни Маккалог с бутылкой вина Black Magic. Оно было безалкогольным, но загадочно бодрящим. Пока Елена смотрела, выражение лица Бонни изменилось со скоростью света. Это должно было быть забавно. Но это был настоящий шок. Везде струилось недоверие. Елена точно знала, о чем она думает. Весь дом пытался сделать так, чтобы Дэймону было уютно, а он в это время похитил то, что по праву принадлежало Стефану. Елену. Плюс, он солгал, что не был вампиром. А Елена даже не сопротивлялась ему. Она назвала его «дорогой»!

Бонни уронила бутылку и, развернувшись, убежала.

Глава 3

Дэймон бросился к двери. Во время этого маневра Елена почувствовала, что теряет равновесие. Она попыталась скоординировать движения, чтобы облегчить удар падения.

То, что произошло, было странным, почти таинственным. Она упала прямо напротив тарелки с соусом, который разлился по дивану. Тарелка тоже подпрыгнула, на три-четыре дюйма, а затем вновь приземлилась на мягкую поверхность.

Елене посчастливилось увидеть, чем же закончился столь героический поступок – Дэймон упал на пол и схватил бутылку драгоценного Black Magic до того, как она оказалась на полу и разбилась. У него уже не было тех молниеносных рефлексов, которые были при нем, будучи вампиром, но он до сих пор был быстрее, чем обычный человек. Держать в объятиях девушку, затем толкнуть ее на что-то мягкое, развернутся, бросится на пол и, в конце концов, схватить бутылку, перед тем как она рассыплется в осколках. Удивительно.

Но были некоторые недостатки того, что Дэймон более не был вампиром – он чувствовал боль от соприкосновения с твердой поверхностью. Елена это поняла лишь тогда, когда услышала, как он задыхается и пытается втянуть хоть немного воздуха, но у него не получалось.

Она попыталась привести в порядок свои мысли относительно некоторых смешных моментов – да, она вспомнила, как однажды Метт испугался после того как получил под дых. Тренер тогда схватил его за воротник и нанес ему сильный удар по спине.

Елена подбежала к Дэймону и схватила за руки, заводя их ему за спину. Она всеми силами пыталась вернуть его в сидячее положение, затем она сжала свои руки в кулак. Изображая из себя Мередит, которая была в школьной команде бейсбола и имела средний уровень подачи в игре, Елена со всей своей мощью ударила Дэймона по спине.

И это сработало!

Вдруг Дэймон захрипел и начал дышать. Вечно имеющая дело со всякими шнурками и ленточками, Елена, присев на колени, довольно искусно разобралась с его одеждой. Она почувствовала, что он приходит в себя и его руки уже не были столь податливыми и мягкими. Он нежно взял ее руки в свои. Елене было интересно знать – насколько далеко они зашли в своих чувствах, что им теперь даже слов не нужно было, чтобы понять друг друга.

Что же на самом деле произошло? Дэймон поднял ее – возможно, потому что она обожглась или, возможно, потому что он решил, что звездный шар у миссис Флауэрс. Она тогда сама себе задала вопрос: «Дэймон, что ты делаешь?». Довольно прямолинейно. И только позже поняла, что вместо «Дэймон» она обратилась к нему как «дорогой», но – только кто ей теперь поверит? – вопрос не был связан с тем, чем они занимались с Дэймоном в этой комнате чуть раньше. Это получилось случайно, просто слетело с языка.

Но она сказала эти слова прямо перед Бонни, единственным человеком, который воспримет их очень серьезно и даже в некотором смысле лично. А затем Бонни просто сбежала, Елена даже ничего не успела ей объяснить.

Дорогой! А ведь тогда они снова начали друг с другом пререкаться.

Все походило на шутку. Он был вполне серьезен, когда говорил о звездном шаре. Она видела это в его глазах.

Назвать Дэймона «дорогой» серьезным тоном… Нужно быть… нужно быть… безнадежной… беззащитной… в отчаянии…

Боже…

Слезы появились на глазах у Елены. Но это были слезы откровения. Елена знала, она сегодня не в лучшей форме. Никакого сна за последние три дня – слишком много эмоций, слишком много истинного страха на данный момент.

Она все еще была напугана тем, что основательно изменилось внутри нее.

Это не то, что она просила. Ее просьба заключалась, чтобы два брата перестали враждовать. И она была рождена, чтобы любить Стефана. Она знала это! Однажды, он даже был готов на ней жениться. Хотя с тех пор она успела побывать вампиром, духом и новым воплощением, сошедшим с небес. И она надеяться, что когда-нибудь он снова будет готов жениться - на новой Елене.

Но новая Елена была сбита с толку. Своей новой кровью, которая для вампиров являлась неким ракетным топливом по сравнению с бензином, текущий в жилах обычных девчонок. Своими Крыльями Силы, обладающие заклинаниями «Освобождение крыльями», которое она практически не понимала и даже не умела контролировать. Хотя недавно она узнала одно из положений, но это было заклинание «Уничтожение крыльями». Оно, тогда она решила для себя, однажды понадобиться.

Конечно же, одно из заклинаний могло принести пользу Дэймону, который более не был для нее обычным союзником, а вновь стал другом-врагом. Кто захочет украсть то, в чем так нуждается ее родной город.

Елена не просила влюбляться в Дэймона, но, Боже, а что если это было не так? Что, если она не могла противиться своим чувствам? Тогда ЧТО она могла сделать?

Притихшая, она присела и продолжала плакать, зная, что никогда не сможет рассказать Дэймону о своих чувствах. Он был дальновидным и обладал «холодной головой» касательно эмоций, но только, и это она знала очень хорошо, это не имело отношения к определенным чувствам. Если она расскажет ему, что у нее на сердце, она уверена, он ее похитит. Он верит, что она смогла бы забыть Стефана, также как она забыла о нем сегодня.

- Стефан, - прошептала девушка имя. – Прости меня…

Она никогда не позволит Стефану об этом узнать. Стефан был ее сердцем.

- Нам быстро нужно избавиться от Шиничи и Мисао, - заявил Мэтт угрюмо. – Я хочу сказать, мне нужно очень быстро прийти в себя, иначе Университет Кента Стейта отправит мне ответ «Не принят».

Он вместе с Мередит сидел на теплой кухне миссис Флауэрс, поедая имбирные печенья и наблюдая, как она усердно готовит говяжье карпаччо – это был второй по счету кулинарный рецепт этого блюда из древней книги, принадлежащая Мередит.

- Стефан придет в себя за пару дней, так что мы могли бы заняться футболом, - проговорил он, а затем добавил с саркастичным голосом, - если, конечно же, все в этом городе перестанут сходить с ума из-за своей одержимости. И, да, если копы прекратят на меня вешать обвинения по поводу изнасилования Керолайн.

При упоминании имени Стефана, миссис Флауэрс заглянула в кастрюлю, которая булькала на плите довольно долго и испускала пренеприятнейший аромат. Мэтт понятия не имел, кого он пожалеет больше: того, кто получит огромный кусок сырого мяса или того, кто в скором времени подавиться тем, что сейчас готовилось на газу.

- Итак, предположим, ты выжил. Ты, что, собираешься покинуть Феллс-Черч, когда наступит подходящее время? – задала ему вопрос Мередит.

Мэтту показалось, будто он только что получил пощечину.

- Ты шутишь, да? – спросил он, поглаживая своей загорелой рукой Сэйбера. Огромное чудовище издало рычащий звук, больше похожее на мурлыканье. – Я имел в виду, было бы здорово несколько раз сыграться со Стефаном – он самый лучший защитник, которого я когда-либо видел.

- Или увидишь, - напомнила ему Мередит. – Не думаю, что много вампиров посвятили себя футболу, Мэтт, поэтому даже не пытайся его и Елену уговорить отправится вместе с тобой в Кент Стейт. Кстати, я немного тебя опередила, предложила им поступать в Гарвард, как это делаю я. Но самое худшее, что мы оба можем проиграть Бонни, так как тот колледж, все равно как он называется, находится намного ближе к Феллс-Черч, а значит, к тем местам, которые они любят больше всего.

- Елена любит все, что здесь находится, - не смог не прокомментировать Мэтт. – А все чего желает Стефан, так это быть рядом с Еленой.

- Это пока, - сказала миссис Флауэрс. – Пусть все идет своим чередом, не так ли, мои дорогие? Матушка говорит, что мы должны беречь свои силы. Она кажется немного удрученной. Знаете ли, она не в состоянии предвидеть того, что может случиться.

Мэтт кивнул в знак согласия, но прежде чем сказать Мередит, он тяжело сглотнул.

- Я так понимаю, ты тоже стремишься свалить отсюда в старое здание, заросшее плющом?

- Если бы это был не Гарвард… Если бы я только могла взять академический отпуск и при этом не потерять стипендию…

Голос Мередит умолк, но в нем безошибочно проглядывало сожаление.

Миссис Флауэрс похлопала Мэтта по плечу и проговорила:

- Я беспокоюсь о Стефане и Елене. После всего что было… Многие думают – она умерла. Она более не может здесь оставаться.

- Я думаю, они отказались от идеи куда-нибудь уехать далеко, очень далеко, - проговорил Мэтт. – Абсолютно уверен, они считают себя защитниками Феллс-Черч. Они смогут выпутаться из этой ситуации. Елена может постричься.

Мэтт попытался сказать это легко, да только слова утонули в тишине.

- Миссис Флауэрс говорила о колледже, - сказала Мередит сердито. – Думаешь, они собираются быть супергероями по ночам, а днем просто тупо отдыхать? Даже если они собираются поступать на следующий год, думать об этом уже нужно сейчас.

- О-о-о… ладно, тогда, наверное, Далкрест.

- Чего?

- Ну, знаешь, небольшой кампус в Дайере. Он, конечно, маленький, но у них есть футбольная команда, поэтому считаю, что Стефану все равно, хороши они или нет. К тому же всего полчаса пути отсюда.

- А! Ты об этом месте! Спорт – это хорошо, но думаю, что в Айви, и уж тем более в Гарварде команда лучше.

Мередит – несентиментальная и непонятная Мередит – проговорила эти слова, будто у нее был заложен нос, казалось, что она сейчас сорвется.

- Да уж, - сказал Мэтт и на секунду взял тонкую и холодную руку Мередит и пожал ее. Но он удивился еще больше, когда ее холодные пальцы переплелись с его.

- Матушка говорит – что нам предначертано, обязательно скоро произойдет, - искренне сказала миссис Флауэрс. – Главное, как я думаю, спасти наш милый старинный город. Впрочем, как и его людей.

- Мы знаем, - ответил Мэтт. – Постараемся сделать все возможное. Спасибо Господи! У нас в городе хотя бы есть люди, понимающие японских демонов.

- Ориме Сейтоу, - улыбнулась миссис Флауэрс. – Благослови ее Господь за ее амулеты.

- И не только ее! – сказал Мэтт, думая о женщинах этого рода. – Полагаю, нам скоро понадобится много таких оберегов, - добавил он с грустью.

Миссис Флауэрс хотела что-то сказать, но Мередит ее опередила, хотя и думала о своем.

- Знаете, Стефан и Елена не должны отказываться от идеи уехать куда-нибудь, - проговорила она печально. – И с этой поры ни один из нас не должен на них давить своими колледжами…

Затем она пожала плечами.

Мэтт все еще держал ее руку, когда во входную дверь с криками влетела Бонни. Она пыталась пробежать мимо фойе к лестнице, тем самым избегая кухни, но Мэтт резко отпустил Мередит и они оба, оказавшись в холле, перекрыли ей дорогу. В мгновение ока, все приняли боевую стойку. Мередит крепко схватила Бонни за руку. Миссис Флауэрс появилась в фойе, вытирая свои руки о полотенце.

- Бонни, что случилось? Это Шиничи? Мисао? На нас напали? - спокойно спросила Мередит, но в ее голосе звучала твердость, так что истерика была бесполезна.

Мэтту вдруг стало холодно, будто кубики льда положили ему на голое тело. Никто не знал, где точно находятся Шиничи и Мисао. Возможно в чаще, что в Старом лесу, а может и здесь, на лужайке перед пансионатом.

- Елена! – вскрикнул он. – О, Боже, они с Дэймоном в домике. Они ранены? Шиничи добрался до них?

Бонни закрыла глаза и покачала головой.

- Бонни, приди в себя. Успокойся. Это Шиничи? Или это полиция? – задала вопрос Мередит, а затем обратилась к Мэтту, - Лучше пойди и посмотри через занавески.

Но Бонни продолжала качать головой.

Мэтт не заметил огней полицейских машин, также как и любых признаков присутствия нападения Шиничи и Мисао.

- Если на нас не напали, - услышал Мэтт слова Мередит, - тогда, что здесь происходит?

Бонни, впавшая в безумное состояние, просто качала головой.

Мэтт и Мередит переглянулись поверх рыжих локонов Бонни.

- Звездный шар, - мягко сказала Мередит, а Мэтт зарычал:

- Вот подонок!

- Елена ничего ему не могла рассказать, кроме жребия, - сказала Мередит. Мэтт с пониманием кивнул, пытаясь прогнать из мыслей, как Дэймон сходит с ума, а Елена страдает в агонии.

- Может это одержимые детки… Те, которые бродят по округе и вредят сами себе или же метаются в безумстве, - предположила Мередит, косо взглянув на Бонни и сильно сжимая руку Мэтта.

Мэтт был в замешательстве и пытался найти верное предположение.

- Если бы этот псих пытался достать звездный шар, Бонни не сбежала бы. Она намного храбрее, когда боится. Она не была бы такой, если, конечно, он не убил Елену…

Мередит, поняв смысл его слов, накинулась на девушку.

- Поговори с нами, Бонни! – голос Мередит был похож на сестринский. – Ведь произошло что-то, иначе ты не была бы в таком состоянии. Просто дыши медленнее и расскажи мне, что ты увидела.

И тогда стремительным потоком посыпались слова из уст Бонни.

- Она… она назвала его «дорогой», - пролепетала Бонни, схватив обеими руками другую руку Мередит. – И там была кровь… На ее шее. И… я уронила ее! Бутылку Black Magic!

- И всего-то? – были слова миссис Флауэрс. – Не стоит плакать из-за расплескавшегося вина. Мы просто…

- Нет! Вы не поняли! – вскрикнула Бонни. – Я слышала как они говорили, когда я подходила к домику. Я шла медленно, так как это было немного тяжело. Они говорили о звездном шаре! Сначала я решила, будто они спорят, но… она обнимала Дэймона. А эта чушь относительно того, что он больше не вампир? У нее на горле и шее была кровь, не говоря уже о его рте. Как только я подошла, я увидела, что он ее поднимает, а затем вновь бросает, но я поняла, что он недостаточно быстрый. Она может отдать ему звездный шар! И она называла его «дорогой»!

Глаза Мэтта встретились с Мередит, их лица вспыхнули и они обернулись. Если Дэймон опять стал вампиром, если он доберется до звездного шара в его потайном месте и если вдруг Елена решила стать его донором…

Мередит все еще смотрела на входную дверь.

- Бонни, ты не преувеличиваешь? А как на счет подноса с едой, которую приготовила миссис Флауэрс?

- Еда валяется на полу. Они ее просто разбросали по комнате. Но он держал ее на руках, а ее голова была у него на плече!

В холле воцарилась тишина, и каждый пытался представить разнообразные ситуации, чтобы найти объяснения последним словам Бонни.

- Ты хочешь сказать, он ее обнимал… типа удерживал ее? – спросила Мередит, ее голос превратился в шепот. Мэтт понял, зачем она это сделала. Стефан спал наверху, Мередит не хотела, чтобы он узнал.

- Нет! Они… они смотрели друг другу в глаза, - закричала Бонни. – Смотрели. В глаза друг другу!

Миссис Флауэрс мягко проговорила:

- Бонни, милая, возможно, Елена упала, а Дэймон помог ей встать.

И вдруг Бонни без всякого раскаяния начала говорить очень быстро:

- Только если все произошедшее не напоминает те истории, которые нарисованы на обложках любовных романов. Как вы их там называете?

- Романтические мелодрамы? – выдала не самое удачное предположение Мередит, когда не услышала других ответов.

- Вот именно! Романтические мелодрамы! В этом духе он ее и обнимал! Я понимаю, мы все подозревали, между ними что-то произошло в Темном Измерении, но я думала, все это прекратиться, когда мы найдем Стефана. Но это не так!

Мэтту стало дурно.

- То есть прямо сейчас Елена и Дэймон типа… целуются… и… все такое?

- Не знаю я! – воскликнула Бонни. – Они говорили о звездном шаре! Он ее обнимал будто невесту! А она не противилась этому!

С долей ужаса Мэтт почувствовал, что это повлечет проблемы, то же самое он заметил и в глазах Мередит. Но было намного хуже, они смотрели в разных направлениях. Глаза Мэтта были устремлены на самый верх лестницы, где только что появился Стефан. Мередит смотрела вглубь кухни. По этому взгляду Мэтт догадался, что в фойе входит Дэймон.

«Что Дэймон делал на кухне?» - Мэтту стало интересно. - «Мы там были минуту назад. А он? Неужели, он подслушивал с другой стороны двери?».

Мэтт в любом случае попытался разрядить обстановку.

- Стефан! – сказал он бодрым голосом, который заставил его внутренне вздрогнуть. – Ты готов к небольшой тренировке?

Крошечная часть мозга Мэтта подумала: «Только взгляни на него. Три дня тому назад он выбрался из темницы, а он уже отлично выглядит. Три ночи тому назад он был похож на скелет. Сегодня же, он просто выглядит… худым. Он даже вновь стал привлекательным, что с легкостью может разбить не одно девичье сердце».

Стефан слабо ему улыбнулся, подбоченившись о перила. На его бледном лице его глаза сверкали живостью, зеленый цвет так и искрил, они были похожи на изумруды. Он не выглядел расстроенным, и это заставило сердце Мэтта сопереживать за него. Как они ему все расскажут?

- Елена ранена, - сказал Стефан, и тут возникла пауза – мертвая тишина – все застыли. – Но Дэймон не может ей помочь, поэтому он принес ее к миссис Флауэрс.

- Это правда, - холодно произнес Дэймон из-за спины Мэтта. – Я не смог ей помочь. Если бы я до сих пор был вампиром… но, к сожаленью, нет. Вообще-то, Елена обожглась. Все о чем я мог думать – это лед или о какой-нибудь припарке. Простите, что пришлось развеять все ваши смелые теории.

- Господи! – вскрикнула миссис Флауэрс. – Хочешь сказать, что прямо сейчас Елена ждет меня на кухне?

Она выбежала из фойе по направлению к кухне.

Стефан спустился по лестнице и крикнул ей вослед:

- Миссис Флауэрс, она ошпарила руку и ногу… Это произошло, потому что Дэймон не узнал ее в темноте и напал на нее. Он просто решил, что к нему вломились, поэтому он и приставил нож к ее шее. Мы будем в гостиной, если вдруг понадобимся.

Бонни вдруг закричала.

- Стефан, может она и не виновата, но он… Судя по твоим словам, он ее обжег – это же настоящая пытка – и он приставил нож к ее горлу! Может он ей угрожал, пытался заставить ее рассказать то, что хотел услышать. Может она все еще его заложница, а мы даже не знаем об этом!

Стефан вспыхнул.

- Это сложно объяснить, - сказал он спокойным тоном. – И я пытаюсь с этим разобраться. Но… некоторые мои силы восстанавливаются… быстрее, чем моя способность контролировать их. Я в последнее время чаще сплю, поэтому не важно. Если честно, несколько минут тому назад я также был в отключке. Но я проснулся, а Елена сказала Дэймону, что шар не у миссис Флауэрс. Она была расстроена, к тому же травмирована, а я не смог понять, что именно с ней случилось. И потом я услышал тебя, Бонни. Ты - очень сильный телепат. Позже я услышал оставшуюся часть разговора о Елене…

«Бог мой! Это же безумие!» - подумал Мэтт. Он попытался сказать «Прости, прости, мы ошиблись», но это больше походило на бульканье. Он пошел следом за Мередит в гостиную, будто его ноги были привязаны к ее итальянским туфелькам.

Но кровь на лице Дэймона…

Должна быть какая-то причина этому. Стефан сказал, что Дэймон напал на Елену с ножом. Кровь таким образом могла попасть к нему на лицо, по крайней мере, подобная мысль не похожа на вампиризм. Он был донором для Стефана довольно много раз за эти несколько дней и этот процесс ему был понятен.

«Странно, что мы раньше этому не придавали значения, но, даже находясь на верхнем этаже, Стефан услышал наши мысли. Сможет ли он и дальше воспользоваться этим?» - подумал Мэтт. Ему также было интересно узнать, проникал ли Стефан прямо сейчас к ним в голову.

- Я стараюсь не читать мыслей, если только меня не попросят или мне не понадобится причина, - ответил Стефан. – Но когда речь касается Елены, особенно если мысли могут расстроить, тогда уж простите, но мне приходится. Это похоже… будто вы находитесь в шумном месте и вы с трудом слышите, но когда кто-то зовет вас по имени, вы откликаетесь на него.

- Это называется феноменом «вечеринки с коктейлем», - сказала Мередит. Ее голос был тихим и полный раскаяния, так как она пыталась привести в чувства Бонни. Мэтт почувствовал напряжение внутри себя.

- Ну, ты можешь называть это как хочешь, - проговорил он, - но это означает, что ты залезаешь к нам в голову и подслушиваешь наши мысли.

- Не всегда, - вздрогнув, заявил Стефан. – Когда я пил кровь животных, я не был столь сильным, пока не начал над этим работать. Кстати, хочу обрадовать своих друзей, я собираюсь вернуться к охоте на животных с завтрашнего дня или на день позже. Все зависит от того, что скажет миссис Флауэрс, - добавил он, оглядев всех в комнате. Его глаза задержались на Дэймоне, который стоял, прислонившись к стене рядом с окном, и выглядел взъерошенным и очень, очень опасным. – Но это не означает, что я забыл тех, кто спас мне жизнь, когда я умирал. За это я благодарен им… и… я думаю надо будет закатить вечеринку… как-нибудь.

Он тяжело моргнул, а затем развернулся. Две девушки от его слов растаяли, даже Мередит всхлипнула.

Дэймон тяжело вздохнул.

- Кровь животных? Блестяще! Сделай из себя слабака, братец, даже если вокруг тебя вьются три или четыре донора. А потом, когда придет время для финальной схватки с Шиничи и Мисао, ты будешь таким же нужным, как собаке пятая нога.

Бонни вздрогнула.

- А что будет схватка… скоро?

- Как только Шиничи и Мисао к ней будут готовы, - тихо проговорил Стефан. – Думаю, они не дадут мне времени прийти в себя и восстановить силы. Весь город будет в огне, знаете ли. Но я не могу просить тебя, Мередит и Мэтта, а также Елену, жертвовать свою кровь. Вы уже спасли мне жизнь, а я даже не знаю, как вам отплатить за это.

- Твоя расплата – это быть сильным настолько, насколько ты можешь, - заявила Мередит в своем твердом стиле. – Но, Стефан, можно задать тебе несколько вопросов?

- Конечно, - ответил Стефан, становясь рядом с креслом. Он не сел, пока Мередит и Бонни не оказались на диване. После чего он сказал:

- Начинай!

Глава 4

- Во-первых, - начала свой вопрос Мередит, - Дэймон прав? Если ты опять вернешься к крови животных, ты серьезно ослабнешь?

Стефан улыбнулся.

- Я буду таким же, когда мы впервые познакомились с тобой, - ответил он. – Достаточно сильный, чтобы сделать это.

Он наклонился к каминной решетке прямо перед глазами Дэймона, бормоча про себя на итальянском «Прости, пожалуйста» и взял кочергу.

Дэймон удивился. Но когда Стефан легким движением согнул железный прут в дугообразную форму, а затем снова его выпрямил и положил на место, Метт мог бы поклясться, что в вечно безразличном взгляде Дэймона мелькнула холодная зависть.

- И это было железо, которое не имеет отношение к сверхъестественным силам, - точно подметила Мередит в то время как Стефан отходил от камина.

- А еще не стоит забывать, что последние несколько дней он питался тремя очаровательными девушками, и это не говоря о сверхсиле, которая есть у Елены, - проговорил Дэймон, трижды медленно поаплодировав. – О… Метт. Sono spiacente (Какая досада!) – я хотел сказать, я не собирался причислять тебя к девушкам. Без обид.

- Не принимается, - сказал Метт, стиснув зубы. Если бы он мог, хотя бы раз, стереть с лица Дэймона ту самую язвительную улыбку, он был бы счастлив. Именно об этом он и подумал.

- Но правда в том, что ты стал самым… старательным… донором для Дорогого Братца, не так ли? – добавил Дэймон. Его губы слегка дергались, будто он пытался сдержать улыбку.

Метт сделал два шага в сторону Дэймона. Это было все, что он мог сделать, дабы не врезать Дэймону, хотя что-то в его мозгу постоянно кричало «самоубийство», когда у него появлялись подобные мысли.

- Ты прав, - сказал он более непринужденно. – Я давал свою кровь Стефану также как и девочки. Он – мой друг, а два дня тому назад он был похож на человека, выбравшегося из концлагеря.

Дата добавления: 2015-07-25