Когда заваривается каша.

- Простите а вы не…, - но кит опередил Тома.

- В моих силах помочь тебе с этим вопросом, – свое дело он сделал: заставил его заговорить, а теперь и слова не даёт ему вставить. Тот еще разговор вышел.

- Да ты же не хочешь говорить. Не обманывай себя. Ты хочешь только слушать. Пока, по крайней мере, – и заискивающе добавил - Я ведь прав?

- «Даром, что по-дружески не подмигнул мне», - подумал Томас. Однако в глубине души он понимал, что его слова будут здесь звучать не ко времени и не к месту. А задавать глупые вопросы он привычки не имел. Том приложил все усилия, чтобы его мысли никоем образом не отразились на его взволнованном лице.

- Мол – прости, но мне кажется, что ты всё и так понимаешь, мне даже и моргать теперь незачем. Снова в точку?

Он читает мысли Томаса и даже не потел. И в правду, зачем ему потеть он же кит, – подумал про себя молодой человек и лишь хехнул в конце.

Да так старался не выдать своего восторга, что попытался выдать этот смешок за внезапный кашель. Даже протяжно рявкнул в конце.

- Читаешь мысли, так давай, рассказывай, что у тебя там?

- Читать мысли я не умею. Да и вообще читать тоже. Но это даже излишне: о твоих мыслях знаю всё, ты в очередной раз прав, – похвалил Кит. – Это не сложно. Всё, что сейчас являешь собой - это мысли и звук. Но звука тут не слышно, а вот то, о чём ты думаешь… Оно разлито здесь повсюду. Единственный вполне ощутимый продукт, что разум создаёт, пока существует можно описать очень просто: куда бы ни был направлен ход мыслей, он всегда идёт по этой тропе, и этот путь есть то единственно полезное. Этот продукт - время. Существование чего либо в безвременье возможно, но это находится бессмысленным, хотя парою крайне забавным. Каждый момент наделяется смыслом, как только появляется этот самый неповторимый момент существования. Каждый плод разума, подобно ореховой скорлупе, защищён минутами. Защищён от забвения. Читать мысли людей – что может быть проще? – Кит махнул хвостом и вновь развеселился. - Стоит лишь взглянуть на них сквозь время. А ты еще и умудрился делать два полезных для вселенной дела одновременно. Экий молодец. Все без исключения люди создают время, хотят они того или нет. Но ты Томас… да ты и сам уже всё понял. Нужно только подождать, чтобы ты поверил в то, что тебе открылось. Людям постоянно требуется Время. Абсолютно на всё. Даже в безвременье. Время дороже золота для твоих собратьев по разуму. До чего чудные существа. – рассказывал Кит, периодически давясь от смеха. - Вцепились в одну реальность и словно перестают существовать, когда оказываются в другой. И непременно всегда таскают с собой Время, пусть даже и замершее на месте. Вот скажи мне, Томас, зачем таскать с собой то, чем ты не хочешь пользоваться? – задавая этот вопрос, Кит постарался быть максимально серьёзным, но на долго его не хватило. Он вновь заулыбался и добавил – Или может ты хочешь кого-то угостить припасённым временем? – И засмеялся так заливисто и заразительно, что Тому ничего не оставалось как присоединиться к всеобщему веселью. Даже забыл о так и не высказанном вопросе, на который Кит обещал дать ответ. Они долго смеялись, не сдерживаясь, бесстыдно похрюкивая и всхлипывая. Как Дети, искренне радовались, сами не зная чему.

Том, правда, в глубине души подозревал, что искренне веселится только один из них, а смех второго скорей напоминает немой крик о помощи, который не будет услышан никем.

- Ах, да ты же хотел узнать кто ты, – спохватился Кит и, немного отдышавшись, продолжил - Что такое Я? Неверная постановка вопроса. Кто задаёт себе этот вопрос? Кто называет себя "Я"?. Мы все. Дело в том, что у каждого человеческого существа уже есть его драгоценное имя, и оно звучит как «Я». Ведь ты не обратишься по этому имени к другому человеку? Я – это существо, живущее внутри каждого из нас. Одно имя – Одно существо. Бестелесное и имеющее миллиарды воплощений. Не имеющее своих воспоминаний, но живущее в памяти всех, кто говорит о себе - "Я". Томас – ты Тот, что Мы. Как и всякий другой человек. – объяснил Кит и вновь добавил - Изумительные существа. Никогда не уставал повторять это. Что не индивид то просто алмаз не гранёный. Вскоре тебя станут называть именно так. – Кит запнулся. – Ну в смысле не Алмаз не гранёный, а Я – тот, что мы. Да так и будут называть. Мне это тоже кажется забавным. Почему ты не смеешься?

В голосе Кита чувствовалась почти детская обида. Том хотел засмеяться, но ему это не удалось. Даже самого жалкого смешка он не смог из себя выдавить.

Но Алекс не узнал, что произошло дальше. На карте памяти, что нынешним вечером вручил ему профессор Вилли, не хранилась подобная информация. И о Ките там тоже не было ни слова, не рассказывалось также и о природе загадочных существ, что где-то, наверное, до сих пор плетут плоть Томаса, теша себя надеждой когда либо закончить свой труд. Карта не содержала описаний сада и вообще не давала никакого представления о том куда отправляется Том, когда его тело начинает играть на гитаре, и что он там делает. По крайней мере, Алекс еще не успел так детально изучить информацию. Честно говоря, он даже не начинал этого делать. Тот еще сегодня был денёк. Алекс очень устал и перспективу лечь спать не променял бы ни на что другое.

Придя домой, он все же предпринял попытку покопаться в данных на карте. Предварительно поев и умывшись, Алекс собрался с силами и надел очки, чтобы изучить содержимое, но совершил ошибку, удобно устроившись под одеялом. Похоже, его любопытство тоже было не прочь подремать. И желательно не меньше семи часов к ряду. Уже через две минуты карта с очками лежали в стороне, а Алекс, мирно посапывал, обняв подушку.

Он мало что знал о Бутоне. Информация о нём была засекречена. Но всё-же кое-какие слухи о Бутоне, молва растаскивала. Алексу было известно: следы ведут в лабораторию при Московском университете, где он является студентом и что он как-то связан с человеком которого называют «Тот, что мы». Кто-то еще мог припомнить, что раньше его называли Томас, но где найти этих людей? Томас уже давно не ассоциировался с человеком дышащим и питающимся, он скорей представлял собой мертвеца, которого неведомые жестокие боги наградили способностью существовать и вселять опасение в сердца, прикоснувшихся к его тайне людей. Кто он? Бог? Или марионетка что как заведённая играет музыку обволакивающую его даря бессмертие. Может он продал себя дьяволу в замен на эту шутку с бесконечностью и безвременьем? Кто знает. На этот ответ, пожалуй даже Вилли не мог дать чёткого ответа.

Позже профессор предложил Алексу работу над одним очень интересным проектом. Толком ничего не объясняя, каждый раз озадачивая его новым поручением. В основном Алекс занимался изучением образцов, о происхождении которых Вилли ничего не говорил. Лишь напоминал каждый раз что бы Алекс старался держать язык за зубами.

Изучение «того что мы» в конечном итоге привело к тому, что в лаборатории университета, где учился Алекс, появился Бутон. Слухи о том, что благодаря Томасу было сделано некое открытие колоссальной важности, распространялись в стенах университета и за их пределами, обрастая противоречивыми подробностями. Поэтому многие или даже почти все относились к этим сплетням со всей подобающей для подобного рода информации несерьёзностью. И Алекс был не исключением. Насмешливо отмахивался от слухов о Бутоне, как от назойливой мухи.

Ему уже порядком надоели вопросы про некоего, загадочного Того что мы. А желающих задать идиотский вопрос из разряда «а какими паранормальными способностями вы обладаете?» всегда хватало. И вся беда заключалась лишь в том, что он просто участвовал в изучении, даже толком не зная чего именно.

Утро наступило гораздо раньше, чем Алекс на то надеялся.

- Алекс, просыпайся! – В комнате неожиданно раздался громкий голос профессора Вилли. – Ты мне нужен, немедленно! – в ответ под грудой одеял что-то зашевелилось, и на свет была явлена рука, нагло демонстрирующая старательно собранный кукишь. В прочем, немного подумав, Алекс всё же решил поднять голову. Профессора в комнате ясное дело не было, откуда ему тут собственно взяться? Но его голос настойчиво требовал – Проснись и срочно собирайся, у тебя мало времени.

- Вы знаете который час? – спросил Алекс. Разумеется, Вилли знал сколько сейчас времени. Этот человек всегда с точностью до минуты ответит вам на этот вопрос. Этого педанта можно было разбудить среди ночи в комнате, где напрочь отсутствовали часы, а он с секундной точностью называл точное время. Время для профессора всегда было чем-то сакральным, и он с иронией относился к людям, пребывающим в блаженном неведении относительно положения стрелок на циферблате в данный конкретный момент.

- Я не шучу. Срочно приезжай в лабораторию. С собой обязательно возьми паспорт. – Предвосхищая попытки Алекса продолжить гневный монолог на тему негуманного поведения всех, кто будит человека слишком рано, но Вилли не предоставил ему такой роскоши. – У тебя полчаса, не больше. В противном случае за тобой приедут нежелательные гости.

- Какие еще гости? – новость о неизбежном взаимодействие с людьми и неминуемо откладывающемся на неопределённое время сне, сильно огорчила Алекса, лишив его возможности оценить смысл сказанных Вилли слов.

- Я говорю о полиции. – Вилли заговорчески убавил громкость своего голоса и полушопотом добавил. – За тобой приедут. Жанна пытается тянуть время, но похоже силы её на исходе.

- Полиция? – Алекс окончательно проснулся. – Вилли вы не шутите?

- Какие могут быть шутки. У нас тут такое творится. В общем, сам всё увидишь, когда приедешь.

Известие о скором приезде полиции заставила Алекса мигом вылезти из под уютного одеяла. Он не до конца осознавал всю скверность происходящего, но понимал, что если не поторопится, то времени на размышления у него может не оказаться.

Забежав в лабораторию, Алекс сразу понял к чему была такая спешка:

Дата добавления: 2015-07-25