Танк. 13. Вечер хороший был, сухой безветренный.

Вечер хороший был, сухой безветренный.

Можно было подставиться под солнце, которое уже собиралось спрятаться за горой, и было не таким злым, как днем. Танк любил поставляться под такое солнце, оно шкуру не сушило, шерсть не жгло, а прогревало хорошо. Последнее время у него часто болели задние лапы, вот он и грел их на солнце… Сейчас он понежится на солнце, прогреет лапы и мышцы, а потом на вечернем выгуле смоется от Зеленого и сходит к ним.

Они были в котельной недалеко от кухни. Точнее не в котельной, а в хранилище для дров. Она и семеро маленьких. Кузьмич, конечно, позволял Танку заходить в этот сарайчик, но не надолго и под присмотром. Танк не очень подходил по габаритам для этого сарайчика и Кузьмич боялся, что он наступит неудачно на щенка.

Ей он приносил косточку, которую ему давали утром на кухне. Точнее, он получал две косточки. Вторую кость он смаковал сам. А первую он относил и прятал - прикапывал слегка, что бы мухи не садились. Найти ее было не сложно было, только ни одна падла не рискнула бы ее взять. Знали, чья эта кость. Зеленый как- то откопал ее, но под тяжелым взглядом Танка благоразумно положил на место и прикопал ботинком.

Багира не несла кость в загородку с маленькими.У нее было свое лежбище. Танк видел такие лежбища в поезде, люди называют их полками. У нее было такое же на высоте около метра, и маленькие не могли туда забраться. Ей не было жалко кость, просто малым было меньше месяца, и взрослые кости с душком им еще не полагались. Этот инстинкт жестко прошит в мозг суки. Дети кормились молоком, которого у нее было очень много. Как сказал ветеринар - абориген из ближайшего села, которого Кузьмич привозил раз в неделю - сука, о которой можно только мечтать! И за щенками ухаживает сама, и молока много. Она спускалась к ним, когда ее молочные железы наполнялись молоком, и пора было кормить малышей. Наедаясь до сыта материнским молоком, они, тем не менее, получали говядину, которую резали ножом на мелкие кусочки, и козье молоко. Кузьмич считал, что говядину нужно делать не фаршем на мясорубке, а резать ножом ибо в противном случае оно пролетало незаметно и было бесполезно для организма. Фарш смешивали с рисовой или гречневой кашей, и добавляли морковь и свеклу. Щенки росли справными, в хорошей кондиции и с хорошей шерстью. Кузьмич гордился ими, собой, Багирой и Танком. Он с удовольствием тратил все свободное время на возню с молодой мамой и его первым пометом, так что всем без исключения на заставе стало жить легче и спокойнее. Его лицо менялось, когда он по двое доставал щенков из сарайчика, и нес их погулять в компании Танка. Другим лицо становилось, непривычно мягким со светящимися глазами. Таким Кузьмича не знал никто.

Что бы попасть в их вольер, нужно было хорошенько упереться головой в дверь, которая открывалась внутрь. Если придавить хорошенько, то щеколда выскочит. Дверь деревянная, поэтому проблем не возникает. Первый раз Танк, смывшись от Зеленого и запутав следы, пришел к сараю и запрыгнул через окошко, но с его комплекцией это было неблагодарным занятием. Окошко расположено на высоте метр восемьдесят. Такую высоту Танк брал почти легко. Тело, несомое инерцией толчка, уходит вверх само, а дальше нужно передними лапами ухватиться за раму. Танк так и поступил (дело привычное). Но столкнулся с проблемой. Проблемой был размер окошка. Танк в него не помешался. Поэтому, плюхнувшись об стенку два раза, на третий раз завис в окне, царапая стену задними лапами и попытался протащить в окно тушку. Повисел в окне беспомощно, выпал опять на землю, и решил бросить эту затею. Походил вокруг. И нашел другой способ попасть внутрь - уперевшись лбом в дверь, продавить ее. На утро, конечно, был шум. Танк выслушал выговор Кузьмича, который сдерживал улыбку и с трудом делал серьезный вид. Щеколду поставили новую. В следующий раз Танк ее выдавил снова. И потом опять. И потом…

Когда он попадал к ним, он таял. Это место было единственным на земле, где он забывал о том, что он служебный ротвейлер, который должен быть постоянно готов догнать и убить. Здесь он позволял себе таким не быть. Здесь он становился совсем другим. Одурманивающий запах молока и щенков валил с ног. Он становился мягким, неуклюжим и даже нежным. Его мышцы становились вялыми, а взгляд туманным. Конечно, он оставался внимательным и тяжелым (да не изменить его уже, и порода не та и возраст не тот), просто этот взгляд переставал постоянно щупать пространство и искать противника.

Рядом была она - самая красивая, самая сильная. Она была из разряда тех сук, рядом с которой мог чувствовать себя безопасно даже взрослый сильный мужик. Сильная сука, с доберманьей грацией и манерой ведения драки. С ней даже Танк справился бы не просто и не легко. Ее пришлось бы или ломать и давить массой сразу же, или она измотает, а потом порвет, как щенка. Возможно, еще и поэтому он становился мягким. Он чувствовал себя рядом с ней, этой Черной Бестией, сильнее вдвойне, и это его успокаивало. Достойная подруга достойного ротвейлера.

Он позволял маленьким то, что не позволял никогда и никому. Они радостно и азартно кусали и трепали его за уши, за шею и за лапы. Иногда очень больно. И у него не появлялось желания наказать наглецов. Ну, если так, ворчливо рыкнуть, чтобы порядок знали и не пытались укусить за самые нежные места кобелиного организма.. Он падал в загородку, всякий раз умудрившись никого не придавить, и его накрывала кучка теплых, с крепкими лапами и широкими мордами, комков энергии. И это было счастье…

Считается, что самцы лишены инстинкта отцовства. Возможно. Возможно он неправильный кобель. А может, все намного проще, может, природа придумала этот пьянящий запах молока и маленьких щенков для того, что бы убаюкивать самца. Наверное, это просто защитный механизм - Танк об этом не думал, не умеют собаки думать о таких вещах. Танк был воплощением мирового собачьего порядка. Он его чтил, и жил по нему. Может быть, поэтому его так тянуло к ним, и, попадая сюда, он чувствовал себя настоящим самцом. Главное, к чему стремится ведомый инстинктом половой реализации самец – оставить след. Танк его оставил. Он породил стаю. Реальную, настоящую стаю. Стаю, которая под его руководством будет охранять ту территорию, которую он старательно метит годами. Территорию, на которой он хозяин, территорию, покусившись на которую, чужой обязательно столкнется с Танком и его стаей, и, конечно, получит трепку. На этой территории будет существовать только его, Танка, стая.

Конечно, среди них был любимец. А как же без любимца? Этот щенок - наглый, крепкий, с тяжелым взглядом из под бровей, Кузьмичу тоже понравился больше всех. Он так и сказал:

- Смотри Танк - какой бирюк! Настоящий папин сын! "

Бирюк спал отдельно. Он наедался первый, потому что был самый большой и сильный, и уходил спать в сторону. Кузьмичу это нравилось, Танк тоже так спал в детстве. Серьезный кобель всегда будет стремиться выбрать такую точку, чтобы просматривать всю стаю, всю территорию логова. Танку это передалось с молоком матери. Это древний инстинкт псовых. Бирюк был настоящим вожаком стаи. Будущим вожаком.

Дата добавления: 2015-07-21