Богатство и счастье

Деньги сверх абсолютного минимума, необходимого для того, чтобы иметь кров и пищу (я не имею в виду черную икру и замок на взморье), являются не чем иным, как средством для достижения цели. И тем не менее мы частенько путаем средство и цель и жертву­ем счастьем (целью) ради денег (средства).

Подобную глупость с особенной легкостью совер­шают в тех случаях, когда материальное благосостоя­ние возводят в ранг конечной цели, как это частенько происходит в нашем обществе. Нельзя сказать, что на­копление и производство материальных благ само по

Л Вс еобщий эквивалент 9i- <> _____________________________________ KJ_

себе неправильно или плохо. Благодаря более высо­кому материальному достатку отдельные индивиды и общество в целом повышают свой уровень счастья. Если наше финансовое положение достаточно устой­чиво, мы можем бросить работу, которую считаем бес­смысленной, и перестать волноваться насчет уплаты по счетам. Но даже и в этом случае для пас важны не деньги сами по себе, а тот факт, что они могли бы при­нести нам много хорошего. Материальное благосостоя­ние как таковое — в себе и само по себе — отнюдь не обязательно является для нас источником смысла или духовного богатства.

Исследования показали, что взаимосвязь между богатством и счастьем совсем не такая, как это представ­ляется большинству из нас. Психолог Дэвид Майерс*, проводивший широкомасштабные кросскультурные и когортные исследования по этому вопросу, обнару­жил, что корреляция между уровнем материального до­статка и счастьем очень низка, кроме случаев крайней бедности, когда не удовлетворялись даже минимальные потребности человека в пище, одежде и жилье. Более того, несмотря на то что за последние пятьдесят лет на­селение во многих странах стало богаче, исследова­ния не констатируют повышения уровня счастья, а за­частую этот уровень даже понижается.

Лауреат Нобелевской премии по экономике Дэни­ел Канеман** в последние годы переключился на разра­ботку науки о счастье. В ходе обширных исследований,

* Майерс, Дэвид — известный американский психолог, профес­сор мичиганского Хоуп-колледжа, автор многочисленных статей и 10 книг, большинство из которых стали бестселлерами, научный редактор «Journal of experimental Social Psychology» и «Journal of Personality and Social Psychology», лауреат премии Американской психологической ассоциации. Возглавляет в Мичигане Комиссию по гуманитарным связям; основал Центр общественного содей­ствия, оказывающий поддержку малоимущим семьям.

** Канеман, Дэниел (род. 1934, Тель-Авив) — израильско-американский психолог, один из основоположников психологиче­ской экономической теории и теории поведенческих финансов.

Часть I. Что такое счастье?

проводившихся Канеманом и его коллегами, не было обнаружено почти никаких аргументов в пользу того, что между богатством и положительными эмоциями существует хоть какая-то связь:

«Вера в то, что высоким доходам неизменно сопутствует хорошее настроение, широко рас­пространена, но по большей части иллюзорна. Люди с доходом выше среднего относительно удо­влетворены своей жизнью, но едва ли счастливее других, если попытаться отследить их жизнь мину­та за минутой, — они обычно сильнее напрягаются и реже занимаются тем, что доставляет им особен­но большое удовольствие. Более того, создается впечатление, что размер дохода оказывает лишь преходящий и кратковременный эффект. Мы утверждаем, что люди преувеличивают тот вклад, который вносит материальный достаток в наше счастье, частично из-за того, что когда они оцени­вают свою собственную жизнь или жизнь других людей, то слишком зацикливаются на традицион­ных критериях успеха».

Как ни удивительно, некоторые люди, добившись материального благополучия, погружаются в еще боль­шее уныние, чем в те времена, когда они лезли из ко­жи вон, чтобы разбогатеть. До тех пор пока человек продолжает участвовать в крысиных бегах, его греет на­дежда на то, что его труды обернутся будущим бла­гом, вследствие чего отрицательные эмоции переносят­ся легче. Но стоит только человеку достичь своей цели и осознать тот факт, что материальный достаток не сделал его счастливее, — и его уже больше ничто

Лауреат Нобелевской премии по экономике 2002 г. «За примене­ние психологической методики в экономической науке, в особен­ности при исследовании формирования суждений и принятия ре­шений в условиях неопределенности» (совместно с В. Смитом), хотя свои исследования он проводил как психолог, а не как эконо­мист.

4. Всеобщий эквивалент

не греет. Он переполнен нигилистическим чувством отчаяния и безнадежности, ведь надеяться ему больше не на что, и в его жизни больше нет места для прекрас­ных грез о будущем, в котором он будет счастлив.

Много примеров того, как чрезвычайно успешные люди впадали в депрессию и искали забвения в алко­голе и наркотиках. Как ни парадоксально, но то, что они «добились в жизни всего», на самом деле сделало их еще несчастнее, чем прежде; ведь какими бы несча­стными они ни были до того, как их мечта воплотилась в жизнь, их почти всегда поддерживала вера в то, что они будут счастливы, когда достигнут цели. И вот они достигли того, к чему так долго стремились, — и вдруг выясняется, что «рай», о котором они так страстно мечтати, не существует в природе. Лишившись иллю­зии, которой живет большинство людей, будто мате­риальное благополучие и высокий общественный статус могут стать залогом вечного счастья, они за­даются мучительным вопросом: «А дальше что?» Как только они начинают сознавать, что никакие усилия и жертвы с их стороны не принесли им счастья, они погружаются в пучину отчаяния. Они впадают в ниги­лизм и смиряются с фактом, что ни одна вещь на све­те не может сделать их счастливыми. В попытке вы­браться из этого состояния перманентного уныния они зачастую прибегают к альтернативным средствам, которые разрушают их жизнь.

Итак, если материальные блага не приносят счас­тья, откуда эта одержимость ими? Почему быть бога­тыми для нас зачастую важнее, чем обрести смысл жизни? Почему нам удобнее принимать решения на основе материалистических соображений, а не того, что нам подсказывает сердце и душа?

С точки зрения эволюционного подхода вполне может статься, что наше нынешнее поведение детерми­нировано событиями далекого прошлого. Когда мы бы­ли охотниками и собирателями, способность к накоп-

^ Часть I. Что такое счастье?

лению материальных благ — и прежде всего пищи — зачастую становилась решающим фактором, от которо­го зависело, сможем ли мы пережить очередную засу­ху или холодную зиму. Накопительство сделалось на­шей второй натурой. Ныне даже те из нас, чье будущее в материальном отношении полностью обеспечено, продолжают копить и копить материальные блага в ко­личествах, которые с лихвой превышают их потребно­сти. Накопительство перестало быть средством выжи­вания — оно превратилось в самоцель. Мы теперь копим уже не для того, чтобы жить, а живем для того, чтобы копить.

В процессе принятия решений и в своих сужде­ниях мы также чаще всего слишком зацикливаемся на материальной стороне дела, вместо того чтобы при­слушаться к собственным чувствам; причина в том, что измеримые вещи намного легче поддаются количе­ственной и качественной оценке. Мы больше ценим то, что можно измерить (материальное богатство и пре­стиж), чем то, что измерить нельзя (эмоции и смысл).

В нашем материалистическом мире мы поклоняем­ся всему материальному. Богачей боготворят за то, что у них есть материальная собственность, а стоимость имущества становится подходящим мерилом личных достоинств. В научной среде количество публикаций считается главным критерием для определения пер­спектив карьерного роста. Мы оцениваем, удачно ли прошел день или неделя, в зависимости от того, на­сколько продуктивно мы работали и много ли нам уда­лось сделать. Как пишет в своей книге «Дзэн и искусство зарабатывать на жизнь» Лоренс Г. Болдт*, «общество нам постоянно внушает, что весомы только вещи и что в расчет нужно брать только то, что можно подсчитать».

* Болдт, Лоренс — американский писатель и тренер, подвиза­ющийся в жанре популярной психологии; энтузиаст внедрения буддистских и даосских психотехник в современную западную жизнь.

4. Всеобщий эквивалент

Денежную стоимость дома подсчитать можно, а вот наши чувства к нему — нет. «Гамлет» Шекспира может стоить в книжном магазине десять долларов, но что он значит для нас — этого ни измерить, ни подсчитать никак нельзя.

Г 4 Не мешает ли вашему счастью вечная погоня за бо-Ш Шт „'««rti'lS гатством и престижем? Если да, то каким образом это МРАМШС происходит?

Дата добавления: 2015-07-21