|
Читайте также: |
- И мне, - сказал он.
- А?.. - уставился на него Баг. - Тоже про грушу?
- Ну да... Еще в воздухолете. - Богдан воздержался от подробностей, они были слишком личными.
- Ну вот! Стало быть... Ох, Гуаньинь милосердная... знать бы раньше! Ведь ни ты, ни я не стали все ж таки ковыряться под этой грушей! Нам даже в голову не пришло! А вот этот... вот этот...
- Да что такое? - повысил голос Богдан. Даже ангельскому терпению раньше или позже приходит конец.
Судья Ди открыл один глаз и посмотрел на сановника с явной насмешкой. Мол, кричи не кричи - дело сделано.
Баг опрометью кинулся к своему столу и схватил лежащий там листок мятой, грязной бумаги.
- Вот что такое! - воскликнул он, загодя тыча листком в сторону Богдана и набегая на него, как паровоз. - Вот! Ведь это он там рылся! Я еще тогда обратил внимание, отнять пытался, а этот - ни в какую. Потом ты умчался в посольство, мы - сюда... И только тут этот хвостатый аспид пасть свою разжал - и бумажка выпала! Понимаешь? Сначала я решил - это просто вроде как мелкая кража, надо завтра же, когда будем на приеме, вернуть, откуда взято. Хотел подобрать - а он лапой придавил этак... и смотрит. Когти то выпустит, то снова уберет. Как бы разглаживает мне... читай, мол. Волей-неволей прочитаешь..., взгляд упал... и...
Богдан наконец принял из руки друга трясущийся в воздухе мятый лист тонкой, драгоценной бумаги - бумага когда-то была нежно-сиреневой, с водяными знаками. Поправив очки, вгляделся.
Прочитать и впрямь было быстро, одним беглым взглядом - потому что читались лишь несколько десятков иероглифов. Остальные безнадежно и давно расплылись, раскисли, превратились в давно поблекшие потеки; дожди, и снега, и оттепели отнюдь не пощадили изящной вязи каллиграфически выведенных знаков. Почерк выдавал характер мягкий, нерешительный: сохранившиеся знаки не отличались решительными углами черт, напротив - линии были округлые, даже вроде как нежные.
Почти в самом начале: “...не слушал моих увещеваний. Я говорила и раз, и два, ты не внимал. Но, может быть, если в тебе нет уважения к речам любящей женщины, то хоть уважение к письменному тексту...”< Следует помнить: китайский язык гораздо компактнее и плотнее русского, и потому данная фраза, как и последующие уцелевшие фразы из найденного Судьей Ди письма, будучи по-русски весьма пространными, на языке оригинала укладываются буквально в считанные иероглифы. Достаточно сказать, например, что оборот “письменный текст” передан в нем лишь одним-единственным знаком вэнь - а уважение к этому термину, который означает одновременно и “культура”, и “культурность”, и “букву закона”, и даже “гражданскую (в противоположность военной) государственную службу”, в китайской традиции действительно весьма велико. >
Чуть ниже: “...никому не могу рассказать - так велит долг верной...”
Дальше, почти в середине листа: “.„случайно услышав, поняла, что ты принял ислам не по велению души, но по неким политическим соображениям, после тайных свиданий с этими странными...”
Почти сразу после: “...принимать такие подарки! Иначе в Поднебесной непременно случится большая смута...”
И почти в самом конце: “Еще Конфуций учил: “Любишь кого-то - так разве не утруждать себя ради него? Предан кому-то - так разве не наставлять его?”< “Лунь юй”, XIV:7. > Сердце мое готово разорваться от горя...”
Все.
- И разорвалось... - медленно проговорил Богдан.
Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 61 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Они даже не успели снять верхнее платье. Зазвонил на столике телефон. С виноватым видом Богдан развел руками и взял трубку. | | | Он весь будто смерзся, оледенел. |