Чу, невольно проводив молодицу глазами, едва только дверь закрылась, кинул папку на стол и открыл.

— Полюбуйтесь, — негромко сказал он.

Это были четыре большие фотографии. Сра­зу не очень понятно было, что они изобража­ют. Какие-то пятна с едва заметными прожил­ками или точками посредине... Почти одина­ковые.

— Погодите... — пробормотал Богдан, при­сматриваясь.

Это были фотографии человеческого тела очень крупным планом. Похоже, первые две изображали левую и правую стороны груди человека

Мужчины, это наверняка А вторые две — за­тылок и шею, тоже слева и справа.

— Что это?

— Это боярин ад-Дин, — ответил Сыма.

— Не понял.

— Эти фотографии входят в полный ком­плект документов, относящихся до текущего состояния боярина, — бесстрастно заговорил Рудольф Глебович. — Я, честно говоря, боль­шого значения им не придал... Да и как было придать — легкие, уже почти зажившие крово­подтеки по обеим сторонам груди и по обеим сторонам подзатылочной части шеи. По срав­нению с тем, что происходило с боярином... Порядка для мне сделали, разумеется, и эти фото — поскольку описание состояния дела­лось полное.

— И что вас тут... зацепило? Мало ли где мог человек ушибиться... тем более что, как вы говорите сами, синяки уже давнишние и, стало быть, с последними событиями никак не связаны.

— По всему выходит, что так, — нервно вста­вил Чу. — А, может, и не так.

— Поясните вашу мысль, преждерожден­ный, — попросил Богдан.

— Сначала закончу я, если позволите, прер еч, — сказал Сыма.

— Да, разумеется, — сказал Богдан. — Про­стите.

— Мне покою не давало то, что у столь ува­жаемого, степенного и, насколько нам удалось выяснить, далекого от буйных телесных забав человека, каким был прер ад-Дин, обнаружи­лось на теле целых четыре синяка. Вот здесь, — лекарь большими пальцами рук показал себе на грудь, где-то под правой и левой ключица­ми, — и вот здесь, — заведя руки за спину, он коснулся шеи по обе стороны от ложбинки под затылком. Богдан моргнул: где-то совсем недавно он слышал рассказ о синяках на груди. — Причем именно давних, — продолжал лекарь, — почти уже рассосавшихся, то есть не связанных с его нынешним печальным состоянием и членоповреждениями, каковые он в этом помра­ченном состоянии действительно легко мог бы получить. Я человек дотошный...

— Знаю, — кивнул Богдан. И тут вспомнил: опять Елюй!

Ведь это Баг говорил ему о синячищах на груди сюцая!

— Я сделал, в частности, увеличенные сним­ки этих образований. Они перед вами. Вы ниче­го странного не замечаете?

— Для меня тут все странно.

Дата добавления: 2015-07-20