Но Богдан понял.

— Все, молчи, — сказал он. — Забудь. Это ерунда. Издержки народоправства.

— А ты? Тоже забудешь?

— Тоже забуду. Только чуть позже. А ты — теперь же. Ведь с тобой у нас уже все хоро­шо. Да?

Жанна благодарно заглянула ему в глаза и сказала:

— Да.

— Ну, вот видишь... — сказал Богдан. Едва выйдя из-за стола, окрыленная, свалившая груз с души Жанна поспешила включить, отпуская с усмешечками шпильки в адрес по­становщиков и актеров, свой любимый сенти­ментально-нравоучительный телесериал из средневековой жизни “Цзинь пин мэй” — “Цветы сливы в золотой вазе”.

А Богдан налил себе еще чаю и задумался. То, что рассказала жена, было, может, и не очень важно по сравнению с соборными делами, но су­щественно. Елюй... Баг сказал, что неискушенно­го юношу тянуло на подвиги. Если его вот так же психологически срисовали — а после он вне­запно исчез... Это уже пахнет не блаженненьким проповедником, а, скажем, целой сектой.

Обеспокоенно вздохнув, Богдан потянулся к “Керулену” и, введя личный пароль, вошел в базу данных Отдела общественного сообразия Александрийской Палаты церемоний.

Он завершил свои скоропалительные разыс­кания минут через двадцать пять. На сердце полегчало — он ничего не нашел. Ровным счетом ничего, что хотя бы каким-то боком могло намекнуть на существование в улусе организации, свихнувшейся на особости русского народа. По­нятно, что случайная встреча с таким вот бродя­чим увещевателем никак не могла отразиться в сводках и отчетах Отдела. Но неужто, поддайся кто-нибудь на уговоры, подобные тем, что услы­шала Жанна, окажись он уже среди новообра­щенных, — он удержался бы от того, чтобы рас­сказать о новых впечатлениях кому-то из друзей или хотя бы домашних? Ну один, может, и удер­жался бы, а другой бы точно рассказал. И по­шло-поехало... Как говаривал великий военачальник Чжугэ Лян, то, что ведомо двоим тор­говцам чаем, тут же становится известно даже любимой собачке младшего помощника старше­го мясника на деревенском рынке. Раньше или позже какой-нибудь журналист столкнулся бы со странными разговорами или намеками — и уж любая его статья обязательно оказалась бы в поле зрения штатных обдумывателей Палаты церемоний. Раньше или позже поползли бы хоть слухи — а уж они обязательно оказались бы учтены: слава Богу, байгуани ¹ пока работают исправно. По слухам совсем не обязательно бы­ло бы принимать какие-то меры, но в копилку сведений — чем живут люди, что их тешит, а что, наоборот, вызывает негодование — такие сведения положили бы непременно. Но нет. Сте­пень подпольности секты, если предположить, что она все-таки существует, оказывалась ка­кой-то невероятной, чудовищной. Противуесте­ственной.

¹ Букв.: “чиновник по мелочам и пустякам”. X. ван Зайчик нигде подробно не раскрывает содержания этого термина применительно к Ордуси; известно, что “байгуань” — в древнем Китае так назывались особые чиновники, в обязанности которых входили поездки по стране с целью сбора разного материала фольклорного характера: уличных песен, рассказов, слухов и спле­тен. Потом эти материалы централизованно обобщались и служи­ли для выводов об умонастроениях в широких народных массах.

Словом, покамест было считать, что происшествие с Жанной — не более чем случайность; досадная и выставляющая Александ­рийский улус не в лучшем свете, но ничего особенного не значащая. Один увлеченный... ну даже если двое-трое... Пока нет явных человеконарушений — они, собственно, в своем праве. Как и любые иные подданные, коим, на­пример, шарахнуло бы в голову ратовать за по­головный отлов антарктических пингвинов с последующим перевозом их в Сахару, посколь­ку бедным животным среди вечных льдов холодно. В конце концов, никто Жанну силком не тащил за шиворот на какой-нибудь мрачный молебен во славу русского народа... Слава Бо­гу, конечно, что не тащил. Только вот Елюй... Червячок тревоги остался. И Богдан решил завтра, если ничего не изменится, действитель­но объявить сюцая в розыск. Секта не секта, а человек-то — причем одинокий, за которого некому здесь встревожиться, причем домосед, у которого экзамены на носу, — пропал. Это-то уж бесспорный факт. Безо всяких запароленных баз данных — факт.

Едва Богдан встал, чтобы присоединиться к Жанне хотя бы к концу фильмы и уж вместе пяток минут посмеяться над хитросплетениями семейных дел Симэнь Цина и высокопарными завываниями лицедеев, раздался телефонный звонок. “Баг, наверное”, — потянулся к трубке минфа.

Дата добавления: 2015-07-20