Экономическо-философскиб рукописи 1844 года 79

Такие средства пропитания, как скот и т. д., может произ­водить в конце концов только крупное земельное владение. Следовательно, оно регулирует ренту с прочих земель и может снижать ее до минимума.

В этих случаях мелкий земельный собственник, который сам работает на своем земельном участке, оказывается по отношению к крупному земельному собственнику в таком же положении, как ремесленник, имеющий собственный инструмент, по отноше­нию к фабриканту. Мелкий земельный собственник становит­ся просто орудием труда. [XVI] Для мелкого земельного собст­венника земельная рента совершенно исчезает, ему остается в лучшем случае процент на его капитал и его заработная плата; ибо в результате конкуренции земельная рента может снизиться до того, что она будет представлять собой как раз лишь процент на капитал, вложенный не самим землевладель­цем.

ß) Кроме того, мы ужо знаем, что при одинаковом плодоро­дии и одинаково умелой эксплуатации земельных участков, рудников или рыболовных участков продукт пропорционален размерам капитала. Стало быть, победу одерживает крупная земельная собственность. Точно так же при равных капиталах доход пропорционален степени плодородия земли. Следова­тельно, при равных капиталах победа на стороне собственника более плодородных земельных участков.

у) «Относительно какого-нибудь рудника можно вообще говорить богат он или беден в зависимости от того, является ли количество мине­рала, извлекаемого из него посредством применения определенного количества труда, большим или меньшим, чем то количество минерала, которое при затрате такого же труда можно извлечь из большинства других рудников того же рода» (Smith. T. I, р. 345—346) [Русский пе­ревод, стр. 135]. «Цена продукции наиболее богатой шахты регулирует цену угля для всех других шахт, расположенных по соседству. Земель­ный собственник и предприниматель оба считают — один, что его рента будет выше, другой, что его прибыль возрастет, если они будут прода­вать продукт по цене более низкой, чем их соседи. В этом случае и соседи вынуждены продавать свою продукцию по той же цене, хотя они менее способны это делать и хотя эта цена продолжает понижаться и порой не оставляет им ни ренты, ни прибыли. Некоторые шахты в результате этого совсем забрасываются, другие не приносят уже никакой ренты и в дальнейшем могут эксплуатироваться только самим собственником земли» (Smith. T. I, р. 350) [Русский перевод, стр. 137]. «После открытия перуанских рудников большинство серебряных рудников в Европе было заброшено... То же самое произошло с рудниками Кубы и Сан-Доминго и даже со старыми рудниками в Перу после открытия рудников в Потоси» (t. I, p. 353) [Русский перевод, стр. 138}.

То, что Смит говорит здесь о рудниках, в большей или мень­шей степени применимо к земельной собственности вообще.

К. МАРКС

ô) «Следует заметить, что обычная рыночная цена на землю всегда зависит от обычной рыночной нормы процента... Если бы земельная рента упала значительно ниже денежного процента, то никто не стал бы поку­пать земельные участки, что в скором временя вызвало бы снижение рыночных цен на землю. И наоборот, если бы преимущества земельной ренты более чем компенсировали нормальную разницу между уровнем денежного процента и уровнем земельной ренты, то все бросились бы покупать землю, что опять-таки в скором времени восстановило бы ее обычную рыночную цену» ([Smith]. T. II, р. [367]—368) [Русский пере­вод, стр. 263—264].

Из этого взаимоотношения между земельной рентой и денеж­ным процентом следует, что земельная рента должна неуклонно падать, так что в конце концов на земельную ренту могут жить только самые богатые люди. Следовательно, конкуренция среди земельных собственников, не сдающих своих земель в аренду, непрерывно возрастает. Разорение одной части этих земельных собственников. Новая концентрация крупной земель­ной собственности.

[XVII] Эта конкуренция ведет, далее, к тому, что значитель­ная часть земельной собственности попадает в руки капиталистов и капиталисты таким образом становятся вместе с тем и земель­ными собственниками, точно так же как и вообще менее крупные земельные собственники существуют теперь уже только в каче­стве капиталистов. Наряду с этим некоторая часть крупных земельных собственников становится в то же время промышлен­никами.

Таким образом, конечным результатом является уничто­жение различия между капиталистом и земельным собственни­ком, так что в общем и целом остается уже только два класса населения: рабочий класс и класс капиталистов. Это вовлечение земельной собственности в торговый оборот, превращение зе­мельной собственности в товар означает окончательное падение старой аристократии и окончательное утверждение денежной аристократии.

1) Сентиментальные слезы, которые по этому поводу проли­вает романтика ³⁸, нам чужды. Она постоянно смешивает два момента: гнусность, заключающуюся в торгашеских махина­циях ³⁹ с землей, и то вполне рациональное, в пределах частной собственности необходимое и желательное последствие, которое заключено в торгашеских махинациях с частной собствен­ностью на землю. Во-первых, феодальная земельная собствен­ность уже по самому существу своему есть результат торга­шеских махинаций с землей, превращение ее в землю, отчуж­денную от человека и вследствие этого противостоящую ему в образе тех или иных немногих крупных господ.

Дата добавления: 2015-07-20