Глава десятая. Завернув за угол, я вижу силуэт Джейми в большом окне гостиной.

Завернув за угол, я вижу силуэт Джейми в большом окне гостиной.

– Ты чего вырядилась, как на северный полюс? – спрашивает она, прежде чем я успеваю полностью распахнуть тяжелую дверь ее одноэтажного дома постройки семидесятых годов.

– Зачем ты меня высматриваешь в окошко? – вопросом на вопрос отвечаю я, протискиваясь мимо нее в прихожую.

– Да темно же, – пожимает плечами Джейми, на миг приоткрывая кусочек своей души. Время от времени, приблизительно две минуты из 1440 в день, она думает о ком‑то, кроме себя.

– Вернемся к твоему чудовищному наряду, – говорит она, поджимая губы. – Боюсь, на этот раз мне все‑таки придется позвонить в полицию моды.

Она указывает рукой на растущую груду верхней одежды, которую я сбрасываю себе под ноги.

– Да знаю, знаю! Я думала, на улице холоднее, – бормочу я.

– Зачем же все‑таки пришла? – спрашивает Джейми.

– Не знаю, – пыхчу я, продолжая разоблачаться. – Решила, что так будет лучше. Ты с ним встретилась? – спрашиваю я, торопясь сменить тему.

– С кем? – спрашивает Джейми, сосредоточенно разглядывая свои ногти, как будто я попросила у нее чашку чая.

– С Люком, – шепчу я.

– А, с твоим миленьким мальчиком? – нарочно громко переспрашивает она. – Да, встретилась. И ты права, теперь с тебя должок.

– Что он сказал?

– Ничего, – задумчиво говорит она своему ногтю, а потом обкусывает заусенец. – Спасибо или типа того. Я дала ему твой телефон.

Я понимаю, что на большее мне сейчас рассчитывать не приходится, поэтому заканчиваю раздеваться и аккуратно складываю свою одежду на скамейку возле двери.

Но перед этим вытаскиваю из кармана мобильный.

Мы уже направляемся в комнату Джейми, когда ее мама высовывает голову из‑за угла и лучезарно улыбается мне. Поверх спортивного костюма на ней сегодня красивый фартук с рисунками в стиле ретро.

– Привет, Лондон! – звонко восклицает она.

– Добрый вечер, миссис Коннор, – отвечаю я, улыбаясь и махая рукой. Джейми делает страшные глаза, хватает меня за руку и тащит к лестнице.

– Как у тебя дела, милая? – спрашивает мне вслед миссис Коннор.

– Отлично, спасибо! – кричу я на бегу, потому что Джейми решительно тащит меня в свою берлогу, устроенную в цокольном этаже. Наверное, сейчас я похожа на невезучую муху, попавшуюся в лапы хитрого паука.

Полчаса спустя я сижу на кровати Джейми, стараясь не испачкать кроваво‑красным лаком для ногтей ее одеяло и не стошнить прямо на постель от темы нашего разговора.

– Он ведет себя совсем как молодой парень, да ты сама убедишься, если хоть разок поговоришь с ним, – рассказывает Джейми о своем новом увлечении – женатом преподавателе вождения и временно исполняющем обязанности дежурного учителя, надзирающего за оставленными после уроков, по имени мистер Райе. – Он просто чистый секс, и этим все сказано.

– Джейми! – ору я, хотя прекрасно знаю, что это бесполезно.

Откуда‑то из глубины памяти всплывает воспоминание: мы стоим вокруг больничной кровати и держим Джейми за руки после того, как целая пригоршня таблеток не сделала с ней того, на что она рассчитывала. Как будто мистер Райе того стоил!

Я впиваюсь пальцами в пузырек с красным лаком и пытаюсь сменить тему.

– У тебя есть черный? Что‑то у меня лак облупился, – говорю я, разглядывая кончики своих ногтей.

– Красный снизу, черный – сверху, да? Это пикантно, – бормочет Джейми, роясь в корзинке с крошечными стеклянными пузырьками всех цветов и оттенков. Отыскав нужный, она бросает его мне. К сожалению, мне так и не удалось ее отвлечь.

– Он предложил мне встретиться после уроков в понедельник, – небрежно бросает Джейми, словно речь идет о чем‑то совершенно обыденном.

– Джейми, опомнись. Ты не можешь с ним встречаться!

– Почему нет? Когда ты перестанешь быть такой скромницей?

– Почему нет? Сейчас я тебе скажу почему.

В ответ Джейми хохочет, как будто это игра. Возможно, для нее так оно и есть. К сожалению, она не может знать, до чего доведет ее эта игра. Но я‑то знаю. Я помню.

– Валяй, я вся внимание, – говорит Джейми, а сама берет пузырек ярко‑розового лака и принимается красить ногти на ногах.

– Отлично, – киваю я, все еще надеясь достучаться до нее. – Начать с того, что он женат.

– Несчастливо женат, – парирует Джейми. – Какой смысл в несчастливом браке?

Я понимаю, о чем она говорит. Джейми имеет в виду брак своих родителей, который, по иронии судьбы, закончился из‑за того, что ее отец стал с излишним интересом поглядывать по сторонам. Но еще большую иронию я вижу в том, что Джейми расскажет мне эту невеселую историю на своем предсвадебном девичнике, где она будет вовсю целоваться не с тем мужчиной, за которого соберется выходить замуж. А тот, за кого она соберется выйти и все‑таки выйдет, вскоре изменит ей со своей секретаршей. Ирония судьбы.

Даже больше – порочный круг, который мне предназначено наблюдать своими глазами.

Вернувшись в настоящее, я продолжаю:

– Ладно, а как насчет этого – он учитель, а ты ученица? Притом несовершеннолетняя. Это противозаконно, Джейми. Его могут уволить и посадить в тюрьму.

– Не могут! За это никому никогда ничего не бывает!

Ничего не бывает? Возможно, я опять что‑то упустила, и мы живем в мире, где подобная ситуация стала настолько типичной, что за нее, как утверждает Джейми, «никому никогда ничего не бывает»?

Ладно, проехали. Идем дальше.

– Он старый.

– A y тебя предубеждение против людей в возрасте?

– Ты не находишь, что он слишком упитан?

– Мне нравятся мужчины с брюшком.

Мужчины? Он что, уже не первый?

Мысленно сверяюсь со своими записями и выуживаю пару напоминалок о мальчиках, с которыми Джейми общалась в последнее время.

– А как же Джейсон? Или Энтони?

– Они – мальчишки. Приятное развлечение, не больше. А Тэд – мужчина!

Боже правый, так он уже Тэд?

– У него точно проблемы, раз он встречается со школьницей!

– Вообще‑то я не обычная школьница. И потом, Лондон, ты меня все равно не переубедишь. Он мне нравится!

– Это отвратительно.

– Не более отвратительно, чем то, что тебе нравится Люк.

Я вздрагиваю при упоминании его имени.

– С чего это вдруг? Он – само совершенство.

– Тебе не кажется, что это некоторое преувеличение? – спрашивает она, закатывая глаза. – То есть он, конечно, милый, но ведь не Кристофер Осборн. И вообще, твой Люк с придурью. И это перевешивает всю прелесть его красивых глаз.

Я мгновенно забываю о проблемах Джейми и бросаюсь на защиту Люка.

– Он вовсе не с придурью! С чего ты взяла?

Довольная тем, что ей удалось отвлечь мое внимание от мистера Райса, Джейми снисходительно поясняет:

– Он рисует картинки! Всем известно, что этим занимаются только психи.

– Или художники, – вздыхаю я, невольно поражаясь простоте мира Джейми. Ей нравится мистер Райс, следовательно, она его получит; она не рисует и кисточку видела только в пузырьке с лаком для ногтей, значит, живопись приравнивается к психическому отклонению.

Разочарованно вздохнув, я возвращаюсь к теме мистера Райса.

– Ладно, а как тебе такой аргумент – замутив интрижку с учителем, ты лишаешь себя опыта школьных романов?

– Интрижка? Мне нравится твой прогноз. Это пикантно, – довольно мурлычет Джейми. Очевидно, «пикантно» – это ключевое слово сегодняшнего вечера. – Слушай, кто ты такая? Мой психоаналитик? – спрашивает она, не поднимая глаз от своих пальцев на ногах. – Лондон, школьные романы – это адская скука. Уж поверь моему опыту, он у меня намного больше твоего. И потом, он мне нравится. Так что отвяжись от меня, ладно?

– Можно я вернусь к самому началу и повторю, что он женат?

Кажется, она сейчас разорется.

– Мне плевать! Жена его не понимает! А МНЕ ОН НРАВИТСЯ! – Джейми отчеканивает последние три слова и смотрит мне прямо в глаза. И я сдаюсь. Не потому, что она победила, а потому, что мне вовсе не улыбается возвращаться в темноте к себе домой, если Джейми разозлится и выставит меня вон. Я не уверена, что взяла с собой ключи, а мама уехала на всю ночь.

Поэтому я откладываю нетронутый пузырек черного лака и поднимаю руки.

– Ладно, ладно, умолкаю.

– Спасибо! – фыркает Джейми, продолжая красить ногти в истерически‑розовый цвет, которым пользуются только проститутки или шестилетки.

Кстати, о розовом…

– Слушай, Джейми…

– Чего еще? – спрашивает она таким тоном, что я решаю действовать осторожнее.

– За что чирлидерши так меня ненавидят? – спрашиваю я, вспомнив косые взгляды, которые ловила на себе весь день.

Джейми звонко хохочет, словно я разыгрываю перед ней комедию.

– Очень смешно, – сообщает она, отсмеявшись и возвращаясь к ногтям.

Очевидно, мне придется ей подыграть.

– Да, я знала, что ты оценишь. Но серьезно, тебе не кажется, что они слегка заигрались в плохих девочек? Скажи, разве это не омерзительно?

Джейми поднимает на меня взгляд, крошечная кисточка в ее руке застывает на середине мазка.

– Лондон, у тебя опять приступ?

Я прикусываю язык, чтобы не рассмеяться. Обычно я объясняю свои странности весьма расплывчатым понятием «приступ мигрени». Джейми всегда будет без вопросов покупаться на эту выдумку, и вовсе не потому, что она дурочка. Просто ей это не слишком интересно.

Или она все знает, но ей плевать.

Я благоразумно молчу, а Джейми продолжает:

– Ты же практически отбила у Карли парня. Кристофера Осборна. Ну как, вспомнила? Тебе не кажется, что это серьезный повод для очень серьезной ненависти? А остальные чирлидерши – просто послушное стадо девочек‑овечек.

Я от души смеюсь над ее дурацким словечком.

– Ну да, конечно, – говорю я, отсмеявшись. Мне, конечно, очень хочется узнать побольше, но я боюсь выдать себя излишним любопытством. Зато теперь я, по крайней мере, знаю, в чем виновата – пусть и без вины.

Я никогда ни у кого не уводила парней.

По крайней мере, я ничего такого не помню.

– Так ей и надо было, – пыхтит Джейми, сосредоточившись на прорисовке кончиков ногтей.

– Наверное, – отвечаю я без всякой уверенности. Кисточка снова зависает в воздухе, и Джейми непонимающе поднимает на меня глаза.

– Лондон, ты такая добренькая! Поделом ей было! Она же отрезала твой хвост!

Я машинально подношу, правую руку к волосам. К длинным, нормальным волосам. Собрав в кулак все свои дедуктивные способности, я решаю, что безопаснее всего будет отделаться нейтральной репликой.

– Да, но это было давно.

– Не существует срока давности для тех, кто пытался испортить чужую внешность, – с жестокой улыбкой сообщает Джейми, а потом снова возвращается к маникюру. – Хорошо, что я тебя спасла!

– Мммм, – мычу я, делая вид, будто страшно занята своими ногтями, так что Джейми может спокойно продолжать рассказ.

– Я назвала ее Вонючкой, схватила тебя за руку и повела к директору. Помнишь? Тогда‑то мы и подружились.

Джейми поднимает на меня глаза, и я вижу в них настоящую нежность.

– Нет худа без добра, – говорю я, улыбаясь ей.

В этот момент мать Джейми звонит ей на мобильный, прерывая наш экскурс в прошлое. Джейми смотрит на экран своего телефона и отвечает самым равнодушным тоном:

– Да? – Секунд десять она молча слушает, потому вяло бросает: – Ладно, пока. – И отключается.

– Ужин готов, – сообщает она мне. На этом наш неприятный разговор на сегодня завершен.

Позже, после просмотра глупой романтической комедии, попкорна и содовой, когда настает время ложиться спать и Джейми уходит в ванную, я тайком вкратце записываю итоги сегодняшнего вечера. Гораздо более длинный и более подробный отчет о сегодняшнем дне ждет меня дома, так что сейчас я записываю только самое главное.

Пыталась отговорить Джейми от романа с мистером Райсом, но не преуспела. Попробуй еще. Разузнать все о Кристофере Осборне.

Я прерываюсь, грызу кончик ручки и думаю о том, что я еще упустила.

Ах да, точно!

Джейми уже вышла из ванной и идет в комнату, поэтому я лихорадочно царапаю последнюю, и самую важную, приписку к сегодняшнему отчету:

Джейми дала Люку мой телефон!

Дата добавления: 2015-07-20