Централизация и свобода

поряжаться жизнью, счастьем и свободой отдельных индиви­дуумов, ибо она является делом всего человечества, жизнью данного рода, и в качестве такового суверенна; никто не может ей противиться, так как она представляет собой абсолютное право. На историю ни один человек не может жаловаться, по­тому что как она его наделила, так он и наслаждался жизнью или принимал участие в развитии человечества, что значит боль­ше, чем любое наслаждение. Как было бы смешно, если бы под­данные Нерона или Домициана захотели пожаловаться, что они родились не в такое время, как наше, когда людей не поджари­вают и не рубят головы с такой легкостью, или если бы жертвы религиозного фанатизма средневековья стали упрекать историю в том, что они жили не после Реформации при веротерпимых правительствах! Как будто без страданий одних другие смогли бы сделать шаг вперед! Точно так же английские рабочие, которые сейчас жестоко голодают, имеют право жаловаться на сэра Роберта Пиля и английскую конституцию, но не на исто­рию, которая сделала их носителями и представителями нового правового принципа. Не так обстоит дело с государством. Оно всегда есть нечто особенное и никогда не может притязать на право, которым, конечно, обладает все человечество в своей деятельности и в развитии истории, право жертвовать единич­ным ради общего.

Так централизованное государство, разумеется, совершает несправедливость, когда оно, как это происходит во Франции и как это признает Корменен, жертвует провинциями ради центра и устанавливает олигархию, аристократию одной местности, ничуть не более справедливую и разумную, чем аристократия знати или аристократия денег. Свобода в значительной степени обусловливается равенством, а при всем égalité devant la loi * различие между парижанами и провинциалами во всем, что ка­сается образования, участия в управлении страной и истинного духовного наслаждения жизнью все же более чем достаточно, чтобы воспрепятствовать французским институтам в их естест­венном развитии к полной свободе.

История централизации во Франции развивалась, как и всюду, параллельно истории абсолютизма. Людовик XI заложил основы того и другого; гугенотские войны²¹¹ были последней значительной попыткой провинций восстать против гегемо­нии Парижа, и с этого времени господство столицы над Фран­цией было признано повсеместно. Ибо, как только централиза­ция государства проводится вс'ерьез, становится неизбежной

♦ —1 равенстве перед законом. Ред,

Дата добавления: 2015-07-20