Современная литературная жизнь

использовать все преимущества, которые дает обладание часто выходящим журналом, когда у противника в распоряжении только журнал, выпускаемый четыре раза в год, да его собст­венные произведения. Особенно примечательно то, что Гуцков наращивал остроту своей полемики и лишь постепенно прояв­лял свое пренебрежение к литературному дарованию Мундта, тогда как последний сразу же после объявления войны, не со­блюдая постепенных переходов, начал обращаться с Гуцковым как с личностью второстепенной.

Обычные уловки политических газет — рекомендация статей того же направления в других печатных органах, под видом признания и похвального беспристрастия протаскивание скры­тых шпилек и т. д. — все это было перенесено в ходе этого спора в литературную сферу. Распространялись ли при этом собственные статьи под видом поступивших со стороны коррес­понденций — сказать, разумеется, невозможно, так как с са­мого же начала к той и другой стороне примкнуло множество услужливых безымянных пособников, которым очень льстило, если их работы принимались за произведения командующего ими генерала. Именно на этих пособников, готовых ценой своего усердия купить себе одобрительную фельетонную заметку, Маргграф возлагает большую долю вины за разгоревшуюся распрю ⁷⁹.

К концу 1838 г. на арену выступил третий участник спора, на амуницию которого мы теперь должны обратить внимание; это был Кюне. Он давнишний личный друг Мундта и, несомненно, является тем самым Густавом, к которому обращается однажды Мундт в «Мадонне». В его литературном характере много родственного с Мундтом, хотя, с другой стороны, ему, несом­ненно, присущ и некий французский элемент. С Мундтом его особенно связывал общий для них обоих путь духовного форми­рования — через Гегеля и социальную жизнь Берлина, откуда Кюне тоже вынес увлечение личностями и обстоятельствами, а также подлинным изобретателем этих литературных помесей Варнхагеном фон Энзе. Кюне тоже принадлежит к тем, кто восхваляет стиль Варнхагена, упуская из виду, что единственно хорошее в этом стиле сводится, собственно говоря, к подража­нию Гёте.

Основным стержнем литературного облика Кюне является остроумие, тот чисто французский склад ума, в котором изобре­тательность сочетается с живой фантазией. Даже крайнее проявление этого склада — красивая фраза настолько не чу­жда Кюне, что он, напротив, приобрел на редкость мастер­ское умение владеть ею, и его критические статьи, например,

Дата добавления: 2015-07-20