Различие между натурфйлос. Демокрита и натугфилос. Эпикура

и эллины, вообще все те, кто верит в существование богов, связывая, очевидно, бессмертное с бессмертным; иначе и невозможно. Если, таким образом, божественное существует, — как оно и есть на самом деле, — то и наше утверждение о субстанции небесных тел верно. Но это соответ­ствует и чувственному восприятию, поскольку речь идет о человеческом убеждении. Ибо за все прошедшее время, по воспоминаниям, перешедшим от одних людей к другим, ничего, по-видимому, не изменилось ни во всем небе, ни в какой-либо из его частей. Даже название, по-видимому, передано нам древними, причем они имели в виду то же самое, что и мы. Ибо не однажды и не дважды, а бесконечное число раз доходили до нас, следует полагать, одни и те же представления. А так как первичное тело есть нечто отличное от земли и огня, воздуха и воды, то они назвали горнее место эфиром [аШря] — от слов «вечно течь» [ikîv àâ], придав ему наимено­вание вечное время».

⁴¹ Аристотель, там же, II, 1: «Но небо и горнее место древние отвели богам, так как только оно бессмертно. Л современное учение удостоверяет, что небо неразрушимо, не имеет начала и к тому же непричастно ко вся­ким злоключениям смертных... И не только целесообразнее было бы при­нять такое мнение о его [неба] вечности, но мы получили бы возможность делать соответственное заключение в согласии с откровением о боге».

⁶¹ Аристотель, «Метафизика», XI (XII), 8: «Л что небо одно — это очевидно... До нас из глубокой древности дошло от предков, сохранив­шись в виде мифов более поздних поколений, представление о том, что небесные тела суть боги и что божественное начало объемлет всю природу. Остальное было прибавлено, в мифологической оболочке, для веры толпы, как полезное для законов и для жизни. Ибо толпа объявляет богов чело­векоподобными и похожими на некоторые другие живые существа и при­думывает многое другое, связанное с этим и родственное ему. Если кто-нибудь отбросит все остальное и оставит только первое, веру в то, что первичные субстанции суть боги, то он должен считать, что это — бо­жественное откровение и что с тех пор изобретались и снова погибали все­возможные искусства и философские учения, указанные же мнения, как реликвии, дошли до настоящего времени».

⁸¹ Диоген Лаэрций, X, 81: «Кроме всего этого, надо еще принять во внимание, что самое большое смятение человеческой души происходит оттого, что люди считают небесные тела блаженными и неразрушимыми и приписывают им в то же время желания и действия, противоречащие этим свойствам, а также оттого, что они черпают страхи из мифов».

⁷¹ Диоген Лаэрций, X, 76: «Что же касается небесных явлений, то необходимо считать, что движение, положение, затмение, восход, закат и тому подобные явления происходят вовсе не благодаря некоему существу, которое будто бы распоряжается ими, приводит их — или привело уже — в порядок и которое в то же время обладает полнотой блаженства, а вме­сте с тем и бессмертием». 77: «Ибо поступки... не согласуются с блажен­ством, а происходят в силу слабости, страха и потребности, с которыми они большей частью связаны. Не следует также думать, что некоторые огне-подобные тела, обладающие блаженством, произвольно подвергают себя этим движениям... Если с этим не согласиться, то самое это противоречие вызовет величайшее смятение душ».

*> Аристотель, «О небе», II, 1: «Поэтому не следует полагать, что, как рассказывается в древнем мифе, небо нуждается для своей опоры в некоем Атланте».

Дата добавления: 2015-07-20