Специфика криминалистической характеристики 2 страница

Военнослужащий, имевший положительную характеристику, совершил подобное преступление. В выгребной яме одного из ча­стных домов города хозяин заметил какое-то образование, напоми­нающее ногу. Сотрудники милиции вместе со следователем про­куратуры извлекли из выгребной ямы три ноги, две из которых оказались левыми и, по заключению судебно-медицинской экспер­тизы, принадлежали молодым женщинам. Вскоре в органы мили­ции поступило заявление об исчезновении двух девушек, прожи­вавших на квартире у хозяйки дома. Оперативно-разыскными мероприятиями было установлено, что девушки незадолго до ис­чезновения познакомились с молодым военным и несколько ве­черов проводили у него дома.

В ходе произведенного на квартире у молодого человека обыс­ка были установлены многочисленные плохо замытые следы кро­ви, происхождение которых он не мог объяснить. В процессе доп­роса, военнослужащий признал себя виновным, сообщив, что целью убийства было желание вступить в соитие с трупами, чтобы почув­ствовать сладострастие, испытываемое Калигулой, который, как он вычитал из литературы, был некрофилом и получал удовлетворе­ние только с трупом женщины.

Элементом криминалистической характеристики убийств с рас­членением трупа, имеющим большое значение в расследовании, является так называемая следовая картина, иными словами комп­лекс следов, отражающих механизм и последствия совершенного преступления. Термин «следовая картина», введенный в научный аппарат криминалистики профессором М.В. Салтевским, предпола­гает как обобщающее понятие совокупность материальных и иде­альных отображений и условий, существующих на момент обнару­жения преступления¹. Иначе говоря, следовая картина представляет собой модель преступного события, где фрагментарно отображены последствия действий преступника. По своему характеру модель статическая, дающая представление только об отдельных моментах совершаемых преступных действий, которые в представлении сле­дователя играют роль тех вероятных причинно-следственных свя­зей, которые позволяют прийти к решению мыслительных задач, восстанавливающих общую картину. Мышление следователя, свя­занное с восприятием и оценкой обнаруженного, нередко, по выра­жению В.И. Попова, создает так называемый «плывущий силуэт» * события, добавляя в неподвижные следы и предметы элементы ди­намики, позволяющие выстроить мысленную модель в более четком, приближающемся к истинному виду. Эта деятельность отражает сложность мыслительных задач, связанных с анализом и синтезом имеющейся информации, сменой оценок, выдвижением общих и частных версий, которые в итоге определяют направление рассле­дования и пути установления личности преступника.

Комплексы следов, отражающих событие преступления, в кри­миналистической литературе представлены как типовые, то есть обладающие признаками, характерными для определенного вида преступлений. В этом отношении они могут рассматриваться как своеобразные эталоны, либо матрицы, в которых запечатлен необ­ходимый комплекс следов, набор наиболее часто встречающихся, как правило, обязательных следов, относящихся к действиям, связан­ным с совершением преступления. Такие комплексы присущи всем преступлениям независимо от того, в области ли экономики они совершаются, либо по своему характеру являются корыстно-насильственными или насильственными преступлениями против личности. Каждое из преступлений обладает специфическими признаками, находящими свое отражение в следовой картине. Наиболее характерной для таких следов, или признаков, преступ­ной деятельности становится их типичность, то есть специфичес­кий стандарт, нередко дающий достаточно четкое представление о событии, его механизме, личности преступника. При этом не сле­дует принимать подобный стандарт как нечто, существующее в неизменном виде, он может быть нарушен, сужен или дополнен в зависимости как от объективных условий, в которых происходит событие, так и от субъективных качеств и действий преступника.

Во всех случаях, несмотря на свою фрагментарность, типовая картина помогает в общих чертах воссоздать событие преступле­ния, и поэтому всегда используется для сбора доказательственной

¹ Салтевський М.В., Лукашевич В.Г., Глибко В.М. Навчально-дов1дковий по-с!бник з кримшал!стики. К.: В1ПОЛ, 1994. С. 150—151.

¹ Попов В.И. Аспекты совершенствования осмотра и обыска//50 лет советс­кой прокуратуре и проблемы совершенствования предварительного следствия. Л., 1972. С. 38.

информации, установления мотивов преступления, данных о лич­ности преступника и жертвы, то есть определяет главные парамет­ры направления расследования. При этом в совокупности следов хорошо прослеживаются те корреляционные связи между элемен­тами криминалистической характеристики, которые позволяют от анализа следов в широком смысле слова прийти к выводу о спо­собе совершения преступления, а от него — к установлению лич­ности преступника.

Следовая картина при раскрытии преступлений — убийств с расчленением трупа, как уже отмечалось, отличается крайней фрагментарностью. Как правило, могут быть обнаружены отдель­ные части трупа, исследование которых дает очень скудную инфор­мацию, а иногда нет и их, есть только оперативные данные о кон­фликтных отношениях между лицами, связанными с потерпевшим, и заявлениями об угрозе убийства. Более того, при обнаружении части (частей трупа) в большинстве случаев не представляется возможным установить личность жертвы, что значительно затруд­няет расследование, так как известно, что именно данные о лично­сти жертвы помогают следственным органам найти правильные ориентиры в выяснении личности преступника.

Осложняет расследование данной категории убийств и времен­ной фактор: в течение длительного периода идут поиски всех, или по крайней мере многих частей трупа, с целью установления лично­сти жертвы, много времени отводится на производство судебно-ме­дицинских и иных видов экспертиз, проведение обысков, допросов, которые, к сожалению, не всегда дают информацию, способствующую раскрытию преступления.

Однако при всей сложности и фрагментарности следовой кар­тины, можно выделить типичные объекты, на которых могут быть оставлены следы, присущие этому виду преступлений, а именно:

1) обнаруженные части трупа;

2) место их обнаружения и прилегающая территория (типич­ным является то, что разброс частей трупа не бывает слишком широким);

3) преступник, в случае его установления;

4) место убийства (расчленения);

5) орудия убийства;

6) упаковочные материалы;

7) изменения в обстановке, где произошло событие преступ­ления.

Некоторые авторы к следам в широком смысле слова, отража­ющим событие преступления, относят: изменения в обстановке места совершения преступления; следы-отображения; предметы — вещественные доказательства; документы — письменные доказательства; упаковочные материалы а также возможных свидетелей. Изменения в обстановке места события появляются как следствие действий преступника по сокрытию преступления. Они заключа­ются в ремонте квартиры (покраске полов, переклеивании обоев), чистке либо неоправданной замене ковров. К примеру, на приуса­дебном участке к таким изменениям относятся бетонирование, асфальтирование дорожек, определенных участков, разбивка клумб, перенос выгребных ям. Иными словами, изменения в обстановке сводятся к сокрытию тех следов преступления, которые могут сви­детельствовать о его совершении.

Определенную, а иногда и весьма значительную, информацию несут следы-отображения. Наиболее типичны из них в делах на­званной категории убийств следы транспорта, причем разного — двухколесных тачек, велосипедов, мотоциклов, машин. В зависимо­сти от возможностей и условий для вывоза частей трупа могут быть использованы различные транспортные средства. Поэтому особенно важным является поиск их следов в районе обнаружения частей трупа, так как эти следы могут способствовать идентификации транспорта либо отдельных его частей.

К типичным следам убийств с расчленением трупа относятся и противоположные по характеру следам транспорта следы при­менения орудий убийства, главным образом, расчленения. Это следы разреза, разруба, разрыва, иногда распила, редко — воздействия огнем. В этих случаях особое значение имеют выводы судебно-медицинской экспертизы, которые могут ориентировать следствен­ные органы в определении вида и индивидуальных признаков ору­дия расчленения, а в некоторых случаях и предоставлять материалы, позволяющие идентифицировать орудие расчленения. К таким типичным следам относятся следы на костях, хрящевой основе и др. Известный интерес представляют следы воздействия огнем, которые встречаются довольно редко. Они, как правило, носят дефензивный характер, направлены на сокрытие преступления путем обезображивания трупа.

В качестве примера приведем уголовное дело по обвинению в убийстве Р. На мусорной свалке в районе частного сектора был обнаружен труп мужчины, руки которого были отчленены, а голо­ва подверглась сильным изменениям под воздействием огня. Предъявление для опознания лицам, заявлявшим об исчезновении своих близких, результатов не дало. В ходе оперативно-разыскных действий было установлено, что из этих мест наконец-то уехал досаждавший соседям (о чем свидетельствовали их заявления) некий К., дебошир и хулиган, ранее отбывавший наказание за кра­жу. Причем время его отъезда никому не было известно, однако, совпадало по времени обнаружения трупа. Были также получены результаты судебно-медицинского исследования, где наряду с ус­тановлением причины смерти (нанесение проникающего ножево­го ранения в сердце) было отмечено, что посмертное обезображи­вание головы сожжением, судя по характеру следов, сделано с помощью паяльной лампы. Последнее обстоятельство позволило следователю выдвинуть предположение о том, что преступление совершено кем-то из соседей К., с которыми он находился в конф­ликтных отношениях. Наличие паяльной лампы у кого-либо из них могло сыграть роковую роль. Ориентация на установление лиц, имевших паяльную лампу, сразу же позволила заподозрить соседа Р. по этой причине. Произведенным у него обыском были уста­новлены многочисленные следы крови в подсобных помещениях, обнаружена паяльная лампа, а в погребе в бочке с рассолом найде­ны отчлененные руки жертвы ¹.

Необычную, однако типичную для категории убийств с расчле­нением трупа картину мы находим при расследовании сексуаль­но-садистских преступлений. Совокупность таких следов почти во всех случаях обнаружения частей трупа, как правило, дает основа­ние для выдвижения версий о характере такого убийства и рас­членения, психологическом портрете убийцы. Картина сексуаль­но-садистских убийств, связанных с расчленением трупа, поражает своей внешней неестественностью, «психической ненормальностью», бессмысленностью, явным отсутствием причинно-следственных связей, которые могут быть выявлены только благодаря понима­нию символики, присущей сексуальным извращениям ². К таким «символикам» могут быть отнесены: отчленение грудных желез у женщин, вырезание половых органов у мужчин и женщин, отреза­ние ушей «на память», отрезание части волос, вырезание частей одежды, особо привлекательных для убийцы. Решающее значение для расшифровки такой символики имеют следы, указывающие на те или иные формы сексуально-садистских отклонений у преступ­ника. Типичным в этом отношении является следующий случай. В яблоневом саду, неподалеку от железнодорожной станции, был обнаружен труп девушки, состояние повреждений на котором явно свидетельствовало о наклонностях преступника. Труп был обез­главлен, причем способом, который в дальнейшем по заключению судебно-медицинского эксперта свидетельствовал о наличии у преступника профессиональных медицинских знаний. Более того, грудные железы были отрезаны и повешены на ветви растущих неподалеку деревьев. Такая следовая картина явно свидетельствовала о сексуально-садистских отклонениях преступника. Впослед­ствии именно два эти признака (наличие профессиональных зна­ний и направленность преступных действий) позволили установить убийцу Ч

Своего рода следами, носящими по форме идеальный характер отражения, становятся показания свидетелей. Свидетелями проис­шедшего могут быть родные, знакомые как преступника, так и потерпевшего. Наиболее важными их показаниями являются све­дения об отсутствии преступника дома в определенный период времени; об объяснениях преступника, которые он может дать о месте своего пребывания в определенный период; о попытках сфаб­риковать доказательства своей непричастности путем уничтоже­ния следов преступления; о его внешнем и психическом состоя­нии и реакциях, характерных для человека, чувствующего себя виновным.

Реакции лица на внешние раздражители, связанные с расспро­сами о потерпевшем либо беседами на эту тему, имеют особое зна­чение, так как они в значительной мере адекватны соответствую­щему состоянию преступника. Длительный период времени использование таких реакций, как и их диагностика, в процессе допроса или при обычном наблюдении отвергалось. Считалось, что эти реакции не соответствуют действительному состоянию преступ­ника и тем более не имеют никакого значения при их вольной интерпретации, окрашенной субъективными впечатлениями. Были отвергнуты даже рекомендации видного психолога А.Л. Лурии о значении реакций для диагностики состояний человека². Однако сравнительно недавно специалисты в правовой психологии и кри­миналистической тактике вновь обратились к этой проблеме, уви­дев в ней не только значительный научный потенциал, но и прак­тическую ценность, обеспечивающую успех при проведении отдельных следственных действий.

При рассмотрении убийств с расчленением трупа обращает на себя внимание поведение лица, которое по предположению следо­вателя могло быть причастным к совершению убийства. Призна­ки поведения, которые могут иметь значение улик:

а) нервозность, волнение, нежелание общаться с людьми, напря­женность при обсуждении убийства, повышенный интерес к резуль­татам расследования;

б) меры, предпринимаемые по сокрытию следов убийства, — уничтожение орудий убийства, упаковочных материалов и т.п.;

¹ Из практики Харьковской областной прокуратуры, 1995 г.

² Афанасьев С.А. Указ. соч. С. 15.

¹ Из практики Харьковской областной прокуратуры, 1982 г.

² Лурия А. Л. Психология в определении следов преступления//Научное слово. 1928. № 3. С. 82.

в) внезапный отъезд, неоправданное изменение места жительства;

г) распространение слухов об отъезде убитого, его желании уехать; при этом в адрес подозреваемого и родственников направ­ляются письма и телеграммы, якобы от исчезнувшего.

Приведенные элементы следовой картины надо рассматривать в совокупности с другими элементами криминалистической харак­теристики, имея в виду их корреляционную зависимость, нередко проливающую свет на событие преступления или на выдвигаемые версии о характере преступления и личности убийцы, В этом от­ношении весьма показательны проговорки лица, совершившего пре­ступления. В выстроенной им модели своего поведения после со­вершения преступления убийца не всегда домысливает те детали выдаваемой им информации, которые могли бы образовать логи­ческую схему события как безупречную. Поэтому в отдельных слу­чаях, особенно при постановке детализирующих вопросов, он мо­жет отойти от избранной модели, не успев продумать ответы на неожиданные для него вопросы. Недостаток вымышленной инфор­мации заставляет его обращаться к истинной. В этих случаях и имеет место проговорка, которая как правило, свидетельствует о виновной осведомленности, то есть о том, что лицо располагает све­дениями в силу своей причастности к совершению преступления. В комплекс элементов криминалистической характеристики входит и такой элемент как личность потерпевшего. В структуре криминалистической характеристики убийств с расчленением трупа жертва преступления является одним из важнейших эле­ментов, способствующим установлению личности виновного, выяс­нению мотивов совершенного преступления.

К числу особенностей потерпевших (жертв), которые имеют криминалистическое значение, относятся их возраст и связанные с ним особенности психики, род занятий, семейное положение, физическое и интеллектуальное развитие, а также наличие физи­ческих и психических недостатков. Кроме того, среди особеннос­тей поведения потерпевших следует назвать и такие, как образ жизни, характер связей, поведение в быту, половая культура, зло­употребление алкоголем, наркотиками и др., что характеризует их крайне отрицательно. При анализе причин и условий, которые способствуют преступлениям рассматриваемой категории, значи­тельное место принадлежит взаимоотношениям преступника и жертвы, в частности поведению жертвы, которое во многих случа­ях становится причиной преступного исхода. Акцент на поведен­ческих характеристиках приводит многих исследователей этой проблемы к виктимологическому подходу в определении причин преступлений вообще и в частности преступлений против жизни человека. При этом, виктимное поведение рассматривается как ключевое в цепи особенностей личности потерпевшего.

Дифференциация убийств с расчленением трупа проводится по двум группам потерпевших: 1) жертвы «бытовых» убийств; 2) жертвы сексуальных, в том числе сексуально-садистских убийств. Поведение жертвы также является основанием для вы­деления случайных убийств и убийств, провоцируемых потерпев­шими *.

Если обратиться к характеристике жертв «бытовых» убийств, то можно утверждать, что ими становятся особы, которые находились в достаточно тесной связи (родственной, дружеской) с лицами, совер­шающими этого рода преступления, или служебных отношениях (сослуживцы, подчиненные). При «бытовых» убийствах с расчлене­нием трупа характер тесной связи между элементами «преступник— жертва» и «поведение потерпевшего», как правило, исключает при­знак случайности. Однако практика расследования позволяет выделить группу случайных жертв — это могут быть малолетние дети, пожилые люди, ставшие жертвами психически неполноценных людей либо лиц с психопатическими наклонностями, неадекватно реагирующими на человека, который становится для них постоян­ным раздражителем, будучи при этом слабым и беззащитым. Ха­рактерен в этом плане такой случай из следственной практики.

На окраине Харькова, в кустах, на берегу мелководной речки была обнаружена сумка на колесиках, в которой находилось хоро­шо упакованное содержимое. При вскрытии сумки в ней оказались: туловище женщины с отчлененными руками, ногами и головой и две детских руки, отчлененные от тела ребенка. Судебно-медицин­ской экспертизой было установлено, что труп принадлежал жен­щине в возрасте приблизительно шестидесяти-шестидесяти пяти лет, которая недавно (2—3 месяца тому назад) перенесла операцию по поводу грыжи. Причину смерти установить не представлялось возможным. Руки принадлежали ребенку четырех-пяти лет. Дан­ные экспертизы, полученные следователем, позволили выдвинуть несколько версий: убийство с расчленением трупов совершено близкими лицами; убийство с расчленением совершено посторон­ними лицами, с целью получения определенных материальных выгод.

В процессе дальнейшего расследования с целью установления личности потерпевшей в хирургических отделениях больниц Харь­ковской области были изучены истории болезни женщин данного возраста, которые перенесли операцию грыжи в период, ранее

Борисенко И.В. Указ. соч. С. 66.

указанный экспертом. В результате были выяснены имена несколь­ких женщин. Следователю нужно было проверить, живы ли они.

Проверка была проведена оперативно, в течение одного дня, однако не все было так просто.

Надежды следователя уже можно было считать не оправдав­шимися, когда к концу посещения всех квартир, где проживали упомянутые женщины, оказалось, что в одной из них хозяйка от­сутствует. Сын ее, открывший дверь следователю и сотрудникам милиции, спокойно объяснил, что его мать Т. с его же четырехлет­ним сыном уехала отдыхать в Крым и, вероятно, скоро возвратится. Начавшийся ремонт в квартире, особенно в подсобных помещени­ях, которые по своему состоянию еще не требовали ремонта, сбив­чивые объяснения сына относительно того, что он не знает точно­го адреса, где поселилась его мать с ребенком, начавшееся ничем не оправданное волнение молодого человека укрепили подозрение следователя. В процессе осмотра квартиры, который решили про­извести незамедлительно, в помещении ванной комнаты были об­наружены пятна крови, по поводу их сын не мог дать объяснений. Более того, были найдены якобы забытые матерью очки, без кото­рых она судя по всему не могла обходиться. Молодого мужчину задержали, при его допросе в качестве подозреваемого последний рассказал все подробности содеянного. Начавшаяся ссора с мате­рью из-за денег, необходимых на отдых ребенка, достигла такого накала, когда сын с силой толкнул мать. Падая, она ударилась го­ловой — смерть наступила мгновенно. Наблюдавший эту сцену ребенок начал истерически кричать. Боясь, что его услышат сосе­ди, отец ударил ребенка. Мальчик упал замертво. Решив скрыть следы преступления, сын расчленил тела матери и ребенка и спря­тал их в разных местах, в том числе бросив отдельные части в речку. Туловище матери и руки ребенка он положил в сумку на колесиках, пытаясь таким образом довезти эти части до речки и там их скрыть. Однако, испугавшись проходивших неподалеку людей, преступник бросил сумку. Впоследствии эта сумка была опознана соседями как та, с которой мать часто ходила на рынок и в магазин за покупками. Это стало еще одним доказательством, изобличающим сына в совершении убийства ¹.

Следует отметить, что в криминогенных ситуациях при «быто­вых» убийствах совершению преступления в значительной мере способствует виктимное поведение потерпевших. Так, Л.В. Франк, опубликовавший ряд работ по проблемам виктимологии, класси­фицирует потерпевших в зависимости от признаков преступления, их отношения к преступнику по демографическим признакам, этич­но-психологическим особенностям и атипичности *.

«Бытовые» убийства, особенно в семье, характеризуются актив­ной ролью потерпевших. Ю.М. Антонян разделяет потерпевших по характеру их связи с преступником; по признакам поведения в конфликте (позитивное, аморальное, преступное, нейтральное); по мере доступности преступнику (совместное проживание, частые встречи и др.); по характеру материальной и (или) психологичес­кой зависимости от преступника, в том числе вследствие возраста, болезни и др.

Важным является указание автора и. на такие случаи, когда убийству близких лиц не предшествуют конфликтные ситуации. Это убийства с целью сокрытия другого преступления и ситуация, когда острый конфликт случился в другом месте, например на работе, в транспорте, а выход агрессии происходил в семье ².

Вторую группу убийств с расчленением трупа составляют сек­суальные и сексуально-садистские преступления. Жертвы этих убийств подразделяются на случайные и жертвы, провоцирующие преступления.

К этой категории относятся те потерпевшие, которые вследствие возрастных или психических особенностей (чрезмерная доверчи­вость и неосторожность) не могут реально оценить виктимогенную ситуацию, которая складывается в момент преступления. Как пра­вило, это дети и лица с психическими отклонениями или заболе­ваниями. Наряду с этим, к случайным жертвам можно отнести по­терпевших, способных адекватно оценивать ситуацию, которая предшествует преступлению, однако в силу тех или иных представ­лений пренебрегающих мерами осторожности. К ним можно от­нести людей, которые ходят в безлюдных местах в вечернее время без сопровождения, пользуются услугами случайного транспорта, игнорируя возможность нападения, и т.п.

К таким же случайным жертвам принадлежат и лица, кото­рые всем своим видом, возрастом, манерой одеваться и вести себя могут стимулировать нападение преступника. Внимание следова­теля при расследовании таких убийств, особенно серийных и со­провождавшихся расчленением трупа, должно привлекать то обстоятельство, что выбор жертвы сексуального убийства в значи­тельном числе случаев связан с особой «фетишизацией» сексуаль­ных представлений преступника, то есть тех субъективных пара­метров и устремлений, которые являлись его побуждающими раздражителями. Так, одни из убийц предпочитают в качестве

¹ Из практики Харьковской областной прокуратуры, 1985 г.

¹ Франк Л.В. Указ. соч. С. 35.

² Антонян Ю.М. Психология убийства. М.: Юристъ, 1997. С. 61.

жертв только подростков, другие — только мальчиков и девочек, которые одеты «в белые носочки», третьи — молодых женщин, похожих на «стройных кошечек», которые напоминают первую в их жизни женщину, отвергшую любовные притязания, четвертые — фетишем избирают созерцание голого тела, вызывающее сексуаль­ные представления, и т.п. ¹.

Признаком случайности избрания жертвы преступления объяс­няется и то обстоятельство, что все они характеризуются принад­лежностью к различным социальным слоям, имеют различные возраст, профессию, образование. Между тем, сходство всех жертв сводится к двух параметрам: а) пренебрежение собственной без­опасностью; б) комплекс характеристик внешности, который явля­ется наиболее привлекательным для преступника в той или иной криминогенной ситуации.

Наряду со случайными жертвами преступлений, достаточно многочисленную категорию представляют жертвы, провоцирующие совершение убийств. К ним относятся лица, которые обладают, по выражению В.Я. Рыбальской, собственной виктимизацией — от­крытой провокацией преступления. К таким лицам могут быть причислены потерпевшие (жертвы), поведение которых явно про­воцирует преступника. Эти люди с большой вероятностью могут быть жертвами преступлений вследствие особенностей своего по­ведения, свидетельствующего о сексуальной доступности, особом сексуальном провоцирующем цинизме, развязности, манерам, воз­буждающим сексуальные эмоции. Их называют своеобразными группами «риска»: как правило, это наркоманы, проститутки, жен­щины-алкоголики, женщины-бродяги, а также женщины и муж­чины (гомосексуалы), отличающиеся своеобразной повышенной сексуальной характеристикой ².

Будущие жертвы в таких случаях не становились внезапно объектом покушения, они определенный период времени контак­тировали с преступниками, причем этот контакт имел явно прово­кационный характер, стимулирующий интимную близость либо вызывающий сексуальные побуждения: в данных обстоятельствах они становились идеальной «мишенью» для совершения преступ­ления.

Провоцирующие действия таких потерпевших нередко имену­ются учеными, проводившими исследования в данной области, «вик-тимной деформацией» личности, под которой понимают совокупность социально-психологических особенностей личности, связан­ных со спецификой их социализации ¹. Именно подобные черты деформации и приводят названных лиц к поведению жертвы, со­ставляя впоследствии еще одну ветвь потерпевших. Как правило, это женщины, ведущие аморальный образ жизни. Их поведение вызывает не только осуждение, но у некоторых категорий лиц — как мужчин, так и женщин, стремление очистить общество от та­кой «антисоциальной грязи», которая угрожает его нравственным устоям. Подобные преступники, совершая убийства, нередко в ка­честве мотива называют свои очистительные функции, скрывая сексуальные мотивы.

Отдельные преступники в соответствии со своей мнимой «со­циальной функцией» называли себя «санитарами природы», в ча­стности Третьяков, сообщая на допросах, что они испытывают осо­бую ненависть к изъянам нашего общества и поэтому очищают его, убивая только женщин, которые ведут аморальный образ жизни ². Примечательно и то, что такого рода «санитары», убивая потерпев­ших топором, снимали с них кожу и вынимали внутренности, что свидетельствовало об их садистских наклонностях.

Следует отметить известную типичность в поведении и спосо­бах совершения убийств с расчленением трупа, имеющие место при так называемых «серийных убийствах», что позволяет выдвигать версии о том, что убийцей является один и тот же субъект.

Типичность проявляется еще в одном парадоксальном обсто­ятельстве, а именно в том, что убийцами становятся лица, внешне вполне благопристойные, положительно характеризуемые на служ­бе, нередко занимающие достаточно высокое социальное положе­ние, хорошие семьянины, нежные отцы и т.п. Подобные обстоятель­ства во многих случаях препятствуют выдвижению версий о личности преступника, совершившего убийство. Поэтому при рас­следовании очень важно учитывать двуличие преступника, у ко­торого скрытые сексуальные или антисоциальные побуждения маскируются под внешне положительные человеческие качества либо сочетаются с ними.

Одним из наиболее значимых элементов криминалистической характеристики убийств с расчленением трупа является личность преступника. Личность в собирательном смысле слова сосредо­точивает в себе целый комплекс характеристик, находящих отра-

¹ Антонян Ю.М., Верещагин В.А., Потапов С.А., Шостакович Б.В. Серийные сексуальные убийства. М.: МЮИ МВД России «Щит-М». 1997. С. 60—65.

² Рыбальская В.Я. Виктимологические проблемы преступности несовершен­нолетних. Автореф. дис.... д-ра юрид. наук. М., 1984. С. 16.

¹ Рыбальская В.Я. Виктимологические исследования в системе криминоло­гической разработки проблем профилактики преступлений несовершеннолетних //Вопросы борьбы с преступностью. М.: Юрид. лит., 1980. Вып. 33. С. 33—35.

² Дубягин Ю.П. Как не пропасть без вести. С.-Пб.: Питер-Пресс, 1996. С. 157— 159.

жение в совершенном преступлении, — это мотив, способ соверше­ния и сокрытия, оставленные следы, социальные и психофизичес­кие признаки, фрагментарно проявляющиеся в событии преступ­ления. Уже поэтому личность преступника представляет особый интерес как для исследований и теоретических обобщений, так и для следственно-разыскной практики раскрытия этого вида пре­ступлений. В юридической литературе личность преступника изу­чается в нескольких аспектах и соответственно разными отрасля­ми наук: криминологией, уголовным правом, уголовным процессом, криминалистикой. Каждая из названных наук исследует личность преступника в соответствии с теми характеристиками, которые представляют наибольший интерес для ее предмета. В этом плане, наряду с криминологическими исследованиями, предусматрива­ющими профилактику преступлений; уголовно-правовыми, пред­полагающими изучение личности со стороны мотивов преступле­ния; уголовно-процессуальными, рассматривающими личность преступника в процессе доказывания содеянного, криминалисти­ческие исследования имеют целью изучение личности убийцы как комплекса психофизических характеристик, позволяющих по спо­собу его действий обнаружить и расследовать совершенное преступ­ление. В этом плане представляют интерес определения важности криминалистического исследования взаимодействия преступника и окружающей среды, в результате которого остаются следы — носители информации о преступлении, предложенные В.В. Клоч-ковым и В,А. Образцовым. Рассматривая преступление как объект криминалистического, научного и практического познания, они отмечают, что преступление представляет собой разновидность человеческой деятельности — процесс взаимодействия преступника и окружающей среды, порождающий изменения, которые имеют значение для установления истины в уголовном деле ^:.

Дата добавления: 2015-07-25