Сергей Эмильевич Таск

родился 7 апреля 1952 г. в Киеве. Закончил среднюю школу в Барнауле в 1969 г. В 1974 г. закончил филфак МГУ по специальности «английский язык и литература». С 1978 г. — профессиональный литератор, член Союза писателей.

Публиковал стихи, прозу, пьесы и литературную критику в русскоязычных и зарубежных журналах и издательствах. Переводил, в основном с английского и на английский, в разных жанрах. Писал сценарии анимационных фильмов для студии «Экран» (Центральное ТВ), сценарии фильмов в Америке.1989 г. — писатель-резидент в частной школе Патни, Вермонт. 1990 г. — международная писательская программа при Университете Айовы. Читал лекции в различных колледжах и университетах США. В 1996 г. закончил аспирантуру при Университете Айовы (степень «магистр изящных искусств» по специальности «театр и драматургия»). Оригинальные и переводные пьесы шли в российских и американских театрах.

Почему Гэтсби и на русском великий

Я начала читать Гэтсби в переводе Е. Калашниковой и почти с первых же строк стало очевидно: перевод из рук вон плох.Если вы видели текст оригинала, неужели вам нравится то, что сделал с книгой Лавров? Там от Фицджеральда почти ничего не осталось. Калашникова, возможно, не безупречна, но она гораздо бережнее отнеслась к тексту, сохранив стиль автора.
А у Лаврова мало того, что очень вольный, пышный перевод-пересказ на свой манер, с кучей добавлений и собственных придумок, так еще и много смысловых ошибок.

Оказывается, Фрэнсис Скотт Фицджеральд долго метался в поисках подходящего названия для этого своего детища. Оказывается, Великий Гэтсби не был так популярен при жизни автора. Оказывается, первые отзывы о романе не были положительными. Оказывается, вторую жизнь в него вдохнуло поколение 50-х. Оказывается, исследователи находят в книге все новые и новые смыслы. А еще меня привлекла вот эта картинка, и оказалось... Ф. С. Фицджеральд был так очарован обложкой, созданной в 1925 году художником Френсисом Кугату к первому изданию романа, что по своим собственным словам буквально вписал эту обложку в свою книгу, над которой он в то время еще работал. И глядя на творение Кугату, понимаешь почему.

Лавров логичнее строит фразы и переводит, чем Калашникова. Но перевод Калашниковой ближе к стилю самого Фицджеральда, тогда как у Лаврова много "отсебятины".

Калашникова приятнее читается, Лавров заумно строит фразы. Сугубо моё мнение, но читать буду Калашникову. Иногда откровенно аляповатые метафоры, я бы сказал «переигрывание» — люди так не думают и не живут.

Таким образом, на основе результатов анализа распределения оценочного компонента в лексико-семантической структуре языковой репрезентации образа Дейзи в двух переводах можно сделать вывод о том, что переводчик Б (мужчина) чаще, чем автор первичного текста и автор перевода А, ей симпатизирует, любуется и восхищается ее женственностью, однако и чаще критикует.

Что касается средств выразительности, то переводчик А прибегает к экспрессивной лексике чаще, чем к эмотивной, это может объясняться следованием переводчика А за оригиналом. Экспрессивы преобладают над эмотивами примерно в два раза в тексте переводчика Б, и воздействующая сила его речи при интерпретации образа героини намного выше, чем у переводчика А, за счет частотности использования им средств выразительности, что объясняется общей стратегией и тактикой речевого г поведения мужчин, нацеленных на создание большего эффекта воздействия.

Образные средства такие, как метафора, эпитет, метафорический эпитет, аллюзия, гипербола, сравнение и перифраза, имеющие в художественном тексте особое значение и составляющие ядро коммуникативно-прагматического содержания образов персонажей, при интерпретации образа Дейзи у переводчика А используются 37 раз, тогда как у переводчика Б - 69 раз, что в 1.9 раза чаще, чем в переводе А. Наряду с этим, фразеосочетания, являющиеся еще одним ярким лексическим экспрессивным средством, используются переводчиком Б 3 раза, тогда как в переводе А они отсутствуют. Что касается переводческих деформаций, то в этом отношении переводчик Б так же, как и в случае с интерпретацией образа Гэтсби, во много раз более вольно интерпретирует образ героини, созданный Ф.С.Фицджеральдом, чем переводчик А.

Известно положение о том, что переводчик — это посредник, организующий взаимодействие не только между разными языками, но и разными культурами. Наш анализ показал, что в некотором роде он (переводчик) еще является и соавтором текста, поскольку он создает свой текст со смещенными относительно оригинала эмоционально-оценочными и экспрессивными коннотациями, вызывающими различное воздействие на читателя.

Поскольку экспрессия, эмотивиость и оцеиочность языковых выражений изначально носят прагматическую направленность, то именно различия в эмоционально-аффективных значениях языковых выражений приводят к сдвигам в прагматическом эффекте, производимом на читателя. Экспрессивные и эмоционально-оценочные коннотации реализуют стратегию переводчиков в выборе средств русского языка для наилучшего воздействия на потенциального читателя. Это один из главных мотивов в переводе.

В переводе Б замечена тенденция к использованию всевозможных усилителей, избыточных эпитетов, синонимов, повторов. Более частое, чем в оригинале, выражение субъективных позиций и оценок, чрезмерная «эмоциональность, экспрессивность», намеренное или ненамеренное многословие являются следствием частого добавления информации, компонентов образности и выразительности. Данная стратегия в переводе Б приводит к более вольной интерпретации образов персонажей, созданных

Ф.С.Фицджеральдом, чем у переводчика А. Переводческая стратегия автора А, наоборот, заключается в четком следовании тексту оригинала.

Высокая воздействующая сила художественной речи переводчика Б достигается за счет стилистически маркированной лексики, которая встречается в его тексте в среднем в 4 раза чаще, чем в тексте А. Было выявлено, что переводчик Б склонен к «нарушению конвенций» в своем речевом поведении, что выражается, во-первых, в частотном использовании стилистически сниженной лексики, слов-терминов, во-вторых, в стремлении к «стилистическому разнообразию» в речи за счет книжной и хронологически маркированной лексики. В то же время переводчик А старается избегать категоричности и грубости за счет эвфемизмов и придерживается в основном нейтрального стиля повествования, тогда как переводчик Б нацелен на достижение внешнего прагматического эффекта, что также реализуется и за счет иронии, присутствующей в проанализированных фрагментах текстов в три раза чаще в тексте Б, чем в А.

Выяснено, что определенные расхождения разных переводов одного и того же оригинального текста, ведущую роль в которых играют коммуникативно-прагматические факторы, обеспечивающие эффект воздействия текста на его читателя, обусловлены различным пониманием переводчиками принципа коммуникативной эквивалентности.

Дата добавления: 2015-07-25