Глава тринадцатая. Практический дарвинизм

В рейд по Дикой территории на этот раз я беру напарника. Попутчик исключительно немногословный, что немаловажно. Нет, это не сталкер Немой, который примерно в этих же годах жизни Зоны прославился среди барыг своей молчаливостью и абсолютным успехом исполнения любой миссии, за которую брался. Мой нынешний напарник — даже не человек.

Ростик, брат Карины, топает справа от меня. Экземпляр, на порядок превосходящий своих «природных» собратьев. Он, как и Карина, появился в поздний период, фактически перед самой датой закрытия Зоны, и не успел реализовать себя как доминирующий вид. Усиленные мышцы, укрупнившийся размер, агрессия, зачатки интеллекта, возможность ментального общения, более прочная шкура — всё это давало ему существенное преимущество перед остальными образчиками его вида. Конечно, шкура Ростика не покрыта роговой чешуёй, как у его сестры, но всё же по свойствам не уступает лучшим армейским бронежилетам.

Имеется ещё одна отличительная особенность — наличие доминирующего гена, который влияет на количество щенят в помёте. Ежели Ростислав «подомнёт» под себя всех самок Дикой территории, то у следующего поколения в помёте будет всего по одному щенку, зато какому! Так сказать, перевод количества в качество. И мне требуется ему в этом всячески посодействовать.

«Ствол» в эту ходку беру эксклюзивный не только для данного периода, но и весьма любопытный даже для моих современников. Неясно мне, каким образом такие же энергоёмкие лучевики обманули эволюционное развитие и встали на вооружение раньше этих устройств. Ведь эти конструкции более экономны и не менее, а в некоторых ситуациях и куда более эффективны!

Гаусс-ружьё. ИМА-51, один из первых армейских вариантов, принятых на вооружение в России, неспешно вытеснял своих прожорливых конкурентов. Ещё бы! Используемый для питания энергопакет один и тот же, но если лучевик выедает его за три-четыре долгих мощных импульса, то ИМАшке хватает на сотню не менее эффективных выбросов смерти. Естественно, добавилась куча боеприпасов, и все эти иглы и шарики надо таскать с собой, но из-за необходимости оснащать лучевые и плазменные энерганы громоздкими охладителями — ничья, счёт один-один. Зато электромагнитный аппарат настолько универсален, что кажется, был создан специально для Зоны, не удивлюсь, если что-то подобное сотворят и зонные умельцы. Четыре слота под магазины позволяют стрелять из одного и того же ствола разными боеприпасами. Вот и сейчас у меня под каналом электромагнитного ускорителя торчат продолговатые коробки магазинов. Две из них напрессованы похожими на патроны цилиндриками ампул с транквилизатором, а две — композитными стержнями, спаянными из мелких игл.

Ампулки, ясное дело, предназначены для самок, а стержни, соответственно, для их дружков. Чумовую, конечно, разновидность игл я взял на вооружение. Как только стальной подарочек входит в тело, спаянные иглы раскрываются лилией и рвут плоть в клочья. И если учесть, что скорость выхода иглы регулируется в широком диапазоне и на пике достигает скорости, которая и не снится любому огнестрельному оружию, — убойность системы вне конкуренции.

Пальцы правой руки лежат на переключателях подачи боеприпасов. Только бы в спешке не перепутать.

Рейд протекает удачно во всех смыслах. В этих годах из-за роскошного изобилия мутантов сталкеры практически не хаживали. За последние три часа ходки я ни разу не вмешался в «естественный» отбор — Ростик порвал всех конкурентов без напряга. Вот только что загрыз троих самцов.

Ясный пень, что для большинства ходоков разница самец-самка в отношении псевдособак попросту отсутствует. И напрасно. Они себя ведут по-разному, и эту разницу можно использовать в своих целях. Но подобные тонкие вмешательства в процесс отбора — высший пилотаж, как и то, что я безошибочно чую, кто есть кто…

За очередным холмом нас поджидает сюрприз. Только-только мой напарник разделывается с матёрым псевдопсом, как из скрытого в кустарнике логова вылетает разъярённая самка огромного размера и яростно накидывается на Ростислава. Я тревожно слежу за мельтешением их тел и беспомощно повожу «стволом».

Выцелить взбесившуюся дамочку нереально, красная точка целеуказателя хаотически прыгает по обеим псевдособакам. А Ростик, падла, как истинный джентльмен не убивает леди. И когда я уже решаюсь пальнуть наудачу, он, улавливая моё намерение, хватает сучку зубами и отшвыривает в сторону. Там она и остаётся с тремя ампулами успокоительного в брюхе, хотя в данном случае я уже готов был завалить строптивицу насмерть. Но вовремя передумываю. И правильно. Пока я обследую логово, спрятанное в кустах, мой славный напарник всё смотрит и смотрит на спящую самочку. Да уж. Любви все мутности покорны!

Причина ярости этой особи — самая естественная из всех возможных. В неглубокой норе, больше похожей на яму, тихонько притаились шестеро малюсеньких псевдощенят. В уродливых зверюг они вырастут потом, а сейчас комочки грязно-коричневого меха вытаскивают из депозита давно забытых чувств умиление. И оно ничем не отличается от чувств, возникающих при созерцании маленьких котят… Смотрю я, смотрю, а налюбовавшись, глубоко вздыхаю и выгребаю их из ямы.

— Извиняйте, пушистики, но срок вашего подвида истёк, — говорю я им честно, как будто они меня способны понять.

На секунду призадумываюсь, как безболезненно их убить, шеи переломать руками или острым лезвием ножа горлышки вскрывать? Останавливаюсь на первом варианте и навсегда обрываю их едва слышное поскуливание.

А Ростик времени зря не теряет, он уже начал осеменять первую жену своего будущего огромного гарема.

Очередная миссия «естественного» отбора только начинается, и рейд на Дикую территорию — лишь один из шагов в суетливых движениях моих ближайших недель. Отдельные часы которых будут календар-но разделены между собой годами и годами периодов существования аномальной реальности. Ух, до чего же нелёгкое это занятие — рыскать по пространству и времени…

Селекция — занятие ответственное. Организовать мутагенные совпадения, чтобы получился мутант нужных параметров, не так-то просто. Необходимо, чтобы совпали определённые факторы. Я, конечно, сам по себе отнюдь не Зона эпохи сталкеров. Масштабные явления новых монстров не по моим силёнкам, но и я кое-чего могу. Особенно когда вооружён точными указаниями, когда, что, где, с кем и каким образом.

Информация — оружие не менее страшное и универсальное, чем электромагнитный гаусс. Который при необходимости любым штырём или гвоздём, да хоть гайками или болтами, можно зарядить.

Ох, до чего тяжёлая это работа, из болота тащить бегемота…

Мутанты окружили башню плотным кольцом и совершенно не собирались убираться восвояси несолоно хлебавши. Что их науськало, кто им скомандовал «Фас!», Штрих пока даже не пытался сообразить. Всему своё время. Главное, чтобы оно вообще осталось — время соображать. Только бы не лишиться единственной неоспоримой ценности, имеющейся у человека, — времени жизни.

Он залёг на крыше водонапорной башни и прикидывал, какой срок понадобится тварям, чтобы перестать грызться между собой и полезть вверх, по его тело и душу. Что вся эта разномастная орда собралась здесь из-за него, хроносталкер не сомневался. Иной причины просто не существовало. Монстры разных видов не жалуют друг друга. Хотя, по большому счёту, не особо-то они жалуют и подобных себе. В Зоне каждая тварь выживает в одиночку, даже стайные мутанты в любой подходящий момент норовят хапнуть ближнего.

Рекордер бездействовал. Последняя батарейка иссякла. Насущная необходимость — добыть новую. Но для этого надо спуститься вниз, разбежаться и перейти в любой другой час. Выжить, чтобы записывать… В этот момент ничего более важного для него уже не существовало. Возможность продолжить запись превратилась в символ победы над чернотой смерти.

А ведь набрать скорость для перехода можно и другим способом, — по привычке думал вслух Штрих, выглядывая за край водяного бака и прищуренным взглядом оценивая дистанцию. — Гравитация пособит. Разбежаться по верхней площадке, сколько хватит длины, и сигануть… Успею ли настроиться за секунду полёта?

Но разве в перечне вариантов дальнейших событий был другой выход, оставляющий хотя бы шанс на успех?

Кто не рискует, тому не дожить до первого найденного и проданного артефакта. Тот не сталкер, короче. Где наша не пропадала! Наша пропадала везде.

Проржавевший листовой металл гулко загрохотал под ударами рифлёных подошв тяжёлых сапог бегущего человека…

ЖИВОЙ.

Успел.

Судя по возникшему ощущению даты, Штрих переместился в Зону периода этак начала сороковых. Он перевёл дух, выразился в адрес монстров кратко и абсолютно нецензурно. Прокрадываясь к одному из своих схронов, очень надеялся, что не встретит по дороге химерическую ворону или уткоящера, например. Зря, что ли, старался, тайком метался за Другим, препятствуя сводничеству, по возможности сводя на нет результаты направленной селекции! Своевременно уничтожал родоначальников, от которых впоследствии могли возникнуть такие веточки мутаций, что привычные псевдопсы показались бы ласковыми щенками.

В результате предпринятых мер, благодаря его посильным стараниям, некоторые монстры так и не появятся в Зоне. Он действительно способен влиять на происходящее. Результаты вполне реальны. В том, что сойдут на нет все факторы, способствующие появлению так называемых «пространственных пузырей» он уже убедился воочию, тщательно протестировав доступный период будущего. И кошмарные «газовщики», изрыгающие струи вонючего пламени вперемежку с рычанием и матерщиной, больше не появятся в руинах бывших населённых пунктов…

Вообще, несмотря на царящий в Зоне любого года биологический и энергетический беспредел, вывод напрашивался в каком-то смысле похвальный для человечества. Тупая сила не помогала выживать. Существо, у которого сила мысли главнее мускульной, по-любому шансов на победу имело больше. Поэтому и доминировали те мутанты, которые вели происхождение от особей человеческого биовида.

Собственно, и сама она, аномальная часть мироздания, происходит от человека. Так или иначе. Во всяком случае, научилась всякому-разному и переняла множество свойств. Если кто-то сумеет вытащить Зону из мрачного болота черноты — славнейшего героя в истории человечества не сыскать! Геракл нервно закурит в углу. Или чем там они нервишки успокаивали, эти древние греки. Хлестали винцо, разбавленное водой, бедолаги…

И первейшим подвигом героя нового времени в обязательном порядке должно быть искоренение Другого. Этот злобный выродок точно Зону ничему хорошему не научит. Не зря же она его рекрутировала и сделала своей правой рукой. В любимчики Госпожи просто так, по слепому случаю, разве попадают?..

Штриха мучила безответная загадка. По какой причине Другой, смертоносный безжалостный посланец, тщательно страховал Луча в той многоходовке? Какую ужасную участь приберёг наймит Зоны для патриарха ловчих?! Причастен ли этот супершатун каким-то образом к страшному огненному сновидению о вертолёте президента и двух людях в его салоне?..

Она не находила себе места. Раздражённо нарезала круги по саду, рассекала травяные волны, даже натыкалась на кусты и деревья и не знала, что делать. Продолжить раздражаться, начинать злиться или всётаки иронично разухмыляться… Ведь смеётся не тот, кто смеётся последним, а тот, кто способен смеяться над собой. Самое то. Впору.

Какой-то неуловимый мститель беспардонно вмешался в материализацию её жизненных планов! Она же не имеет возможности даже попытаться ухватить и прихлопнуть неожиданного противника. Нет у неё подходящих средств — сейчас и здесь. Ведь он шастает там, в прошлой Зоне, неподвластен прямому влиянию из закапсулированного мгновения будущего и самостоятельно скользит по тем временам, то есть в мрачных глубинах её памяти. При этом, гад такой, ухитряется не оставлять следов в тех участках памяти, что доступны вспоминанию!

Таким образом, схватить его способен разве что Несси, но дать напарнику точные координаты цели она отсюда не в состоянии. А там… Там для этого ему придётся раскрыться, сбросить маску и вступать в переговоры с нею дикой, необразумленной, а это само по себе хуже некуда. Это не просто нарушит планы, а заложит под них фугасную мину.

Но решать проблемы, встающие во весь рост, жизненно необходимо. Эта напасть — из таких, поднявшихся на дыбы. Стало быть, напарнику суждено справиться с новоявленным фактором угрозы, рассчитывая только на самого себя.

И эта воистину одиночная миссия может оказаться наиболее трудновыполнимой из всех, что он уже прошёл в процессе обороны человечества от Чёрной Зоны. После неё Несси уж точно по праву может считать себя настоящим мессией… хотя уж скорее Нес-сия. Он преподнесёт мир человечеству. Которое ни разу не заслужило спасения «на блюдечке с голубой каёмочкой», но это уже совершенно другая тема.

В эту минуту она вдруг припомнила своих «первых учителей». Дозонных жителей отчуждённой территории. Из её памяти они не выветрились в отличие от памяти человечества, которое предпочло позабыть об этих изгоях. «Большая земля» не замечала возвратных поселенцев, что вернулись в отчуждёнку ЧАЭС, в свои брошенные поселения, превратившиеся в некрополи. Никого особо не трогало, что с ними творится… Обособленные «хуторяне» и были первыми кандидатами в жертвы мутаций. А в порядке межкультурного обмена отплатили Зоне по полной программе, наполнив её нарождающийся разум жёлчной горечью заброшенности, жгучей болью одиночества и разъедающей кислотой ненависти ко всем другим существам и сущностям…

— Насколько я помню и понимаю себя, — сказала она волнам реки, к берегу которой прибрела, чтобы хоть как-то забыться, отстраниться от разливающегося в душе леденящего холода, — с огромной долей вероятности вполне могло статься и так, что Чернота распознала этого упорного мстителя. Дикая каким-то образом реагировала на его присутствие, но сочла нужным удалить из памяти всю информацию об этом. Добившись некоего результата, стёрла все свои наблюдения за ним и следы возможного взаимодействия с ним. Чтобы грядущее не знало о происках минувшего.

Если я, так сказать, просветлённая Зона будущего, яростно борюсь с самой собой, дикой и тёмной, то почему бы не предположить, что прошлое точно так же способно противостоять дальнейшей участи, наступления которой не желает. От кого угодно убежать можно, даже от любимого человека, но куда деваться от себя самой? «Свет в конце туннеля может оказаться огнями приближающегося поезда…» — очень подходящее высказывание, тебе не кажется, подруга?

Понимаешь, однозначно лишь то, что всё и вся относительно. Одно и то же явление с разных точек зрения можно увидеть совершенно по-разному. Кстати, ярким примером того, насколько разными могут быть последствия, берущие отсчёт в одной и той же отправной точке, могут послужить «апокалиптики», упорно возникавшие в Зоне под разными названиями. Можно ведь искусно сыграть в предотвращение апокалипсиса, а можно попытаться честно докричаться, предупредить о его приближении… Знаешь, очень хорошо, что коварная Чернота не подтёрла в памяти слова, однажды подслушанные у первой учительницы, которая попыталась её учить любви, а не ненависти.

«У каждого свой ад. Не обязательно огонь и смола. Наш ад — это жизнь впустую…» Не знаю, кто сформулировал, но в Зоне Сталкеров это произнесла Шутка, говоря с Лучом. Остаётся надеяться, что мой Нессия тоже не забыл эту цитату.

Дата добавления: 2015-07-25