Вернись к началу

1. Пустота мрачно смотрела на осколок былой теплоты и от мерцавшего бисера остывавших звезд и взорвавшихся галактик выглядела еще более голодной и черной.

Ева сидела на берегу и перебирала в пальцах песок. Что-то напоминало ей это. Нечто счастливое и… глубоко похороненное в памяти. Похороненное глупо, жестоко и несправедливо. Также неуместно и странно, как выглядел весь кромешно мрачный и хаотично мертвенный окружающий космос. Нет, в своих странствиях она, конечно, встречала подобное же вселенское опустошение, но гибель чужих миров не так трогала ее сердце. Знать же, что этот берег – всё то единственное, оставшееся от былой жизни, в чем заключалось ее существо и надежды, питавшие ее силой в тоске и одиночестве посреди океана безбрежной инородности… Это было выше ее сил.

Она была рада, что наткнулась на это место. Мерное свечение россыпи бывших галактик порождало здесь освещение почти как в сумерках на земле, а тьма накатывалась на кромку песка совсем как волны. Здесь можно было сидеть и воображать, будто позади тебя колышутся пальмы, а любимый человек идет к тебе с напитками по ветреному свею. Почти как вечность назад, в иной теперь уже реальности. И вспоминать это было приятно, как приятно было погружать руку в прохладный песок. Правда, сейчас эта прохлада абсолютного нуля несколько отличалась от прохлады там, в незапамятных временах, но если очень уж захотеть отвлечься от реальности…

Реальность была безрадостна, с этим не поспоришь. И бурю в груди, разгоревшуюся и терзающую изнутри оттого, что все-таки огромная доля вины за произошедшее лежит на плечах Евы, просто так, трогательными воспоминаниями, не успокоить. Ведь у кого была власть решать – на том и вина за поражение, даже не смотря на своевременный отход от дел и отказ на что-либо влиять. Ведь она могла вмешаться и сохранить равновесие? Неужели ей случайно досталась в руки такая сила?

«Я сидела так, нет, не так, я сидела, опустив ступни в море, но не важно, - упорно пыталась думать Ева о другом, - а он шел ко мне. Думал, что я не замечаю, или делал вид, что думает, будто я не замечаю, а я заметила, но тоже делала вид… Да, Боже мой, почему за сверхъестественностью всегда все усматривают Божью волю! Может, и не было у меня никакой великой судьбы! Ну, так вот, подходит он ко мне, а солнце так приятно греет спину, и волны, такие теплые… Да как бы я вообще могла тут на что-нибудь повлиять! Я все-таки была частью этого мира, и его судьба была бы и моей судьбой!»

- Боже, Игорь, как я по тебе скучаю…

Ева вздохнула. Подобрала рядом с собой припорошенный пляжем камешек. Рассеянно посмотрела на него в своей ладошке, стала вертеть его пальчиками, и вдруг нечаянно разломила его напополам. Он аж раскраснелся от внезапно разорвавшейся кристаллической связи, и из раны его потоком брызнул стершийся в пыль песок. Ева, не рассчитавшая своего усилия, вздрогнула сама. В отчаянье она, не выпустив даже камня, приложила к сердцу руку свою. На глазах ее выступили слезы.

- Кого я обманываю! – в сердцах прошептала она. – Я никогда не была обычной, не была частью своего мира. Я могла и спасти всех, так отчего же и сбежала? Почему предала их?

Она вскочила и оглядела сквозь слезы издыхающий свет. Решив, по-видимому, зарыдать, Ева приложила руки свои к личику, но наткнулась на камень, все еще бывший в руке ее. Тогда она несколько мгновений, мыслями не видя его, смотрела на обломок голыша, и вскоре, так же не проясняя взора, проговорила:

- Я могла их спасти. Так я их и верну!

И, поцеловав пыльный булыжник, она тщательно завернула его в подол своей яркой синей блузы и спрятала за золотым кушаком у себя на пояске.

- Где-то я оставила свой посох, - пробормотала она, оглядываясь.

Оттолкнувшись от дюны, Ева вспорхнула в черноту космоса и направилась на окраину разрушенной вселенной по своим следам.

Занесенный перстью среди первых увиденных ею руин земного бытия лежал серый ее балахон. Сразу подходить она не пожелала – веяло чем-то странным, чужим и даже… живым. Но, тряхнув своей русой копной, она решительно выбралась из-за кусков лавы и приблизилась к оброненной ранее накидке.

Чутье не подвело ее - кто-то явно здесь уже побывал: посох, столько лет сопровождавший ее в скитаниях и некоторым образом сохранявший мудрость, приобретаемую в течение их, исчез. Конечно, когда до неё дошла вся жестокость открывшейся перед нею истины потери родного мира, мало что суетное могло отвлечь внимание Евы, но то, что, стащив с себя усталым жестом накидку, она уронила рядом с ней в прах и посох, она помнила превосходно. Но сейчас его нигде не было заметно.

- Вижу, ты решила продолжить паломничество.

Мужской голос раздался позади. Ева обернулась (не с испугом, лишь с любопытством, и, разумеется, с огромной долей надежды). Это был Волхв, старинный недруг. Он всегда одевался по цвету своих занятий, и теперь ими были, видимо, эксгумация ушедшего века.

- Мое паломничество закончилось, ибо искони здесь была моя Мекка, и я посетила ее, - с вызовом и пафосом ответила девушка.

Надежды ее, похоже, не оправдались.

Волхв рассмеялся:

- А гроб Магомеда оказался лежащим в обломках своего магнита, не правда ли?

- Поздравляю, - холодно ответила Ева, - теперь ты, наконец, полноправно можешь посмеяться собственной шутке!

Волхв усмехнулся:

- Ты, конечно, можешь считать меня виновным. Когда ты уходила, мое амплуа как раз на такой финал и указывало. Но, поверь, я никогда не собирался уничтожать людей, я лишь хотел их использовать. Я пытался всеми силами противостать сразившему все наши планы року, но то ли я оборотился не слишком поспешно, то ли отвлекался слишком часто, а, может быть, даже и не предполагал, что общая разруха дойдет до таких масштабов… в общем, тут есть и моя вина. Безусловно, я имел власть избавить энтропию от хлопот, но, уверяю тебя, я не только не воспользовался ею, но и не желал этого всей своей душ… э, всем существом.

Ева бросила на него полный внутренней боли взгляд, но это внезапно вырвавшееся на волю чувство она быстро подавила, так что смотревший на нее сквозь завесу воспоминаний Волхв ничего не заметил.

- Ну, так куда же ты пойдешь? – точно отгоняя нахлынувшие потоки памяти, спросил он Еву.

- Никуда я отсюда не уйду! – даже слишком резко возразила ему Ева. – Я пришла сюда лишь за жезлом. В нем многие сокровенные секреты мироздания, которые мне понадобятся…

Ева резко осеклась и перевела дух. «Поменьше эмоций, ладно?» – строго приказала она себе.

Волхв сразу заметил ее оговорку. С насмешливым восторгом, он сказал ей:

- Ну, надо же! Я уже жалею, что в свое время не отправился с тобой. Иначе бы, как я вижу, у меня было умение восстановить погибшее из праха. Ведь именно этим ты решила заняться посредством своей волшебной палочки?

- Можешь смеяться, иуда, но я хоть чем-то полезным займусь. В отличие от хвастунов факиров, которые суть только пыль в глаза. Ловкость рук и… одна болтовня!

Волхв пожал плечами.

- Хмм, ты думаешь, что вернуть к жизни вселенную, это так – лишь приложить силы, да? И я давно уже не сделал этого только корысти ради? Будто мне есть какая-то выгода ползать здесь по этим обугленным останкам солнц и выть на луну, которой и следа не осталось!

И он швырнул Еве ее посох со словами:

- Давай, дерзай, малышка, посмотрим, какая из тебя выйдет начальница жизни!

- Ну, не зря же меня все-таки прозвали Жизнью, - веско ответствовала Ева, обмахивающим жестом сверху вниз указывая на свой супергеройский наряд: сине-алый с золотом.

Волхв только хмыкнул, сделав движение губой вперед. Ева посерьезнела и спросила его:

- Слушай, а кроме тебя никого больше не осталось?

- Ну почему же? Гляжу – ты вот нарисовалась. Разве могу я знать, кто еще прячется во мраке нашей преисподней, куда мы сошли живыми?

- Значит, все погибли…

- Хочешь спросить как?

Ева порывисто сделала к нему шаг, вскричав:

- Да, я хочу спросить «как»! Как ты, черт тебя дери, можешь еще жить спокойно! И, главное, как мне, черт побери, воскресить прошлое!

Но, остыв и откинув со лба волосы, она посмотрела вокруг, на растерзанную вечность, и спросила уже спокойно:

- Не пойму я, почему ты еще остался здесь?

Волхв спрыгнул с лавовых нагромождений и подошел к Еве.

- Сам не пойму. Я много нахожу информации в исковерканной материи, но для кого я её собираю, ума не приложу. Для чего вообще всё?.. Но не возвращать же назад потерянное?

- Почему? – вскинула на него ресницы Жизнь

- Да потому что, глупая, прошлое прошло и отжило своё. Надо жить с настоящим, будь оно неладно, чтобы не упустить и его!

- Нет, нечего мне ждать. И жить. Однажды я уже убежала от жизни, так что теперь у меня один лишь выбор: либо вернуться в оставленное, либо не жить вовсе.

- Исправлять свои ошибки бывает иногда уже поздно. Не забывай.

- Все же я попытаюсь. Ты не поможешь мне? С чего мне хотя бы начать?

- Ну, может сама Земля знает что-нибудь? Спроси у Тэры.

- Ах, эта стерва здесь? Она жива?

- А что ей сделается? Она-то уж, прожив больше, чем любое из творений, найдет себе выход и из пикирующего лайнера жизни. Поищи ее у тел сынов ее.

- Ты уверен, что не хочешь со мной?

Волхв усмехнулся и, поворотившись, зашагал к скалам. Ева отвернулась от него и, перешагнув через балахон свой в пыли, направилась искать душу земного мира.

2. Ева прошлась по остекленевшей кромке метагалактики, застрявшей в пасти черной дыры, и спрыгнула на астероидный плац. Везде, куда хватало взора, бездна будто поперхнулась крошками – обугленными осколками миров. Космос был покрыт свидетельствами величайшей звездной битвы.

В глубине долины мертвой тени Ева увидела группу скорбящих. Тысячи парней и девушек, стоящие и сидящие с понуренными лицами, кутались в темные газовые плащи, шлейфы которых влачились по планетному крошеву густой завесой тумана. Посреди этого сонма на спрессованном ядре земли сидела Тэра, выделяясь среди своих детей статностью и белизной кожи открытых от мантии локтей, шеи, лица, плеч и декольте. Она находилась в том же облике смертной, в каком являлась Игорю в те дни. При виде её внутри у Евы всё заклокотало от ярости.

Ева стремительно прошла между рядами планетных духов и закричала, обращаясь к Тэре:

- Я вижу у тебя собрание, лицемерка? А где были все твои отпрыски, когда гибла вселенная? Отвечай!

Тэра не сменила задумчивой позы, но Ева заметила, как вздохнули ее плечи.

На пути Евы выросла парочка угрюмых юношей, фигуры которых обвивались миазмами смога.

- А ну с дороги, каменная голова, сначала я сведу счеты с вашей мамашей.

На гранитном лице блеснули зубы под вихрями дымового капюшона, и жесткая рука оттолкнула Еву. Она сделала шаг назад и нахмурилась:

- А ну не трогай меня, булыган. Лучше отойди.

Рядом с первым встал плечом к плечу второй. Ева откинула их в стороны, прорвавшись посередине. Кто-то ухватил ее за руку сзади, но она наугад отшвырнула преследователя и схлестнулась в рукопашной уже со следующим пасынком Бездны.

Он отправил в ее сторону астероид. Скорость броска была неимоверная, но Ева успела создать в его недрах семя. Развившиеся корни разломили глыбу в прах и мгновенно завяли в вакууме, так что Еву обдало лишь горсткой пыли. Разозлившийся дух покрылся гранитной щетиной и приготовился ринуться в схватку. Ева встала в стойку и уже просчитала стратегию, когда внезапно раздался голос:

- Довольно.

Голос разнес бойцов по разные стороны ринга будто ветер. Он еще долго звенел в вакууме; кипящий чернотой и отсвечивающий внутренними бликами разрядов подол медленной спиралью обвивался вкруг ножек вскочившей Тэры, и взгляд ее, полный отчаяния и боли, наполнял мрак гиблой вселенной еще большим холодом и печалью.

Тяжело дыша, Ева посмотрела в глаза своей древней сопернице.

- Не я его убила! – воскликнула та. – Не я оставила всех погибать, отправившись за знаниями в дебри миров!

Ева молча глядела исподлобья, как Тэра заламывала руки.

Наконец ответила:

- Я ушла за помощью.

Тэра задохнулась смешком:

- К кому? К вселенскому духу? Нашла ли ты его, своенравная девчонка? Того, кого не существует?

Ева молчала, насупившись.

Дети безучастно смотрели на диалог матери с Евой.

- Где ты была, когда Игорь молил о помощи? – кричала Тэра. – Где ты была, когда мы отступали, теряя крепость за крепостью? Когда… когда погиб Аваддон, где ты была? Где ты была?!

Рыдания остановили ее возгласы. Она закрыла лицо сгибом руки. Рыдания усилились, и Тэра снова бессильно опустилась на сиденье, сотрясаясь всем телом. По лицам сидящих девушек также текли слезы. Один из сыновей подошел и положил руку матери на плечо.

Пребывание здесь Евы уже ей самой казалось неуместным. Но она спросила неуверенно:

- Аваддон погиб?

Тэра подняла бледный профиль. Вздохнула, отгоняя последние всхлипы. Похлопала сына по руке, быстро улыбнувшись ему, и стала вытирать ладонями лицо.

- Знаешь, - сказал ее усталый профиль, - меня не радует перспектива предаваться ради твоего любопытства воспоминаниям.

- Да? А сейчас ты что делаешь? Слушай, я хочу того же, что и ты…

Будто не услышав ее, Тэра устало и резко спросила её:

- Что ты от меня хочешь?

- Аваддонова бездна осталась?

Тэра зло усмехнулась:

- Думаешь, я не хотела найти души? Думаешь, я только из этики отказалась от воскрешения? Их нет, пойми ж ты, наконец! Нет! Не существует! Загробный мир уничтожен и развеян по космосу. Остался лишь первозданный хаос –пепел мира мертвых вперемешку с… А мир живых сосредоточен лишь в тебе. Ты – Жизнь, так что, к кому и надо обращаться с вопросами, так лишь к тебе.

И добавила слабо, уронив голову на руки:

- Уйди. Прошу тебя…

Ева медленно развернулась и побрела между теней обратно. Но в мыслях ее крутились фразы Тэры: «первозданный хаос», «ты – Жизнь», «вперемешку», «воскрешение»…

Ева снова пришла на клочок прежнего мира, покрытый песком, как на пляже.

Она закрыла глаза и растворилась в хаосе погибшего космоса. «Я могу. Я справлюсь. Надо лишь придать толчок, разъединить энтропию со смертью». Она напрягла волю. Материя немного сдвинулась, свиваясь в способные к метаболизму соединения. Но всё было не то, какое-то чуждое. Нахмурившись, Ева разметала мыслью первичный бульон и открыла глаза. По щеке заскользила холодная горькая капля.

- Игорь, - прошептали губы. – Где же ты…

Игорь стал подходить навстречу ей из пустоты.

- Что же ты? - спросил он задорно. – Никогда не сдавайся.

Она криво улыбнулась одними губами.

- Мне даже понравились эти… бактерии, да? – продолжал он. - Никогда не любил вирусологию.

- Да, - сказала она мысленно. – Ты всегда смеялся над ботаниками.

- Не отчаивайся, Ева. Выход всегда есть. А если не знаешь, как справиться с проблемой…

- …вернись к началу.

Прошептала она. Он улыбнулся и погладил ладонью ее щеку. Ева моргнула, и его размытый образ постепенно исчез на фоне разрушенной вселенной. Только слезы обжигали щеку, накатываясь, как волна на песок.

- Вернись к началу, - повторила она задумчиво.

Она поискала в поясе камешек, но не нашла. Видимо, выпал. Это показалось ей ужасным то ли знаком, то ли общим следствием рока, и она поскорее стала искать в песке новый. Камень нашелся, только острый по краям.

Ева стала разглаживать его пальчиками, придавая ему округлую форму. Вскоре на ее ладони уже лежал отшлифованный маленький глобус.

- Вернись к началу, - сказала она и полностью растерла камень в порошок одним движением.

Ева посмотрела на горстку песка в руке. Маленькая капелька упала на его поверхность.

- Все разрушено. Куда возвращаться?

Воскликнула Ева и зло сжала кулачок, будто грозя кому-то в бессилии, что-либо предпринять.

Слезы снова подобрались к горлу, она проглотила комок и разжала пальцы. Но на ладони уже снова лежал камешек, только уже весь в окалине и повторяя форму внутренней поверхности ее кулака.

Брови Евы поползли вверх.

- Ну, конечно, - воскликнула она. – Вернуться к началу! Сжать всё! Господи, ну я и дура!

И она закрутилась на месте, затем вспомнила, в какую сторону ушел Волхв, и помчалась ему вдогонку, крича:

- Волхв!.. Волхв, твою налево! Скорей сюда, старый черт!.. Воооолхв!..

3. Волхв бесцельно сидел на камне, вперив бессмысленный взгляд в поле осколков. Позади него кособоко высилась черная башня с зубатой короной из вращающихся сгустков мрака. А перед ним свирепый вихрь перемалывал в пыль планетные обломки поля. Иногда попадалось что-нибудь интересное, в виде гильзы или консервной банки, и тогда плазменный манипулятор бережно выносил находку с зоны раскопок и складывал у ног безучастного Волхва.

Ева подбежала к нему, резко затормозила и с минуту не могла отдышаться.

- Ты … ффуух, не слышал что ли меня? Ору-ору ему, он сидит... ффф… как столб.

Волхв оставался неподвижен, вяло перебирая края манжеты.

Ева огляделась.

- Чем ты тут занимаешься?

- Ты, правда, думаешь, - ровным убитым голосом произнес, не глядя на нее, Волхв, - что все погибли из-за меня?

Ева поглядела на него недоуменно.

Но он не дал ей возразить.

- Я ведь остался. В живых. Если б я изначально был за вас, то баланс бы сохранился? Так?

Он посмотрел ей в глаза. Взгляд был пустой, но в то же время чрезвычайно пронзительный, хотя Ева не стала разбираться в оттенках вселенской тоски в проблесках паники на дне мерцавших зрачков, а схватила его за руку и подняла с камня.

- Некогда предаваться унынию и… и этому. Короче, если считаешь, что виноват, то должен всё исправить. И я… я знаю как.

- Да-да, не удивляйся, меня осенило, - продолжала она, таща его за собой. – Если мы создадим условия появления нашего сотворения, то я направлю развитие вселенной по старым рельсам, и всё повторится вновь!

Волхв выдернул свою руку.

- Хочешь поиграться в Бога? – голосом следователя спросил он.

- Ээ, да ладно, какой ты придирчивый для темного мага. Вопрос кем и почему оставим философам, от нас же требуется всего лишь решить задачу «как?».

- Да? Ну и как? И объясни, в конце концов, куда ты меня тянешь?

Ева остановилась напротив него, полная воодушевления и решимости.

- Все элементарно. Нужно сжать и отпустить.

И она подняла в пустоту между ними ворох пыли, мыслью сжала их в точку и отпустила. Волхв с сомнением досмотрел, как розовые искры маленького фейерверка погасли, и вперил взгляд в Еву. Потом отвел взгляд от её сияющей улыбки, долго рассматривал груды хаоса на горизонте. Потер щетину на подбородке.

- А ты уверена, что сможешь восстановить порядок действий прежней жизни.

- Да!

Он опять с сомнением потер подбородок.

- Ох, не знаю. В принципе, терять-то нечего. Только вот, что от меня-то требуется?

Ева подмигнула ему. Подняла посох и… торжественно вручила его Волхву.

- А? – он опешил.

- Возьми его. И, думаю, ты всё увидишь.

Волхв неуверенно прикоснулся ко древку. Глаза его наполнились внутренним светом. Он удивленно и радостно взглянул на Еву. Её улыбка выражали понимание и подбадривали мага. И он взял посох обеими ладонями и даже немного пошатнулся.

- Вот это да! Я знаю, как сжать природу. Отойди немного, но приготовься – по идее ты должна быть в самой гуще нового взрыва.

Ева отошла.

- Ну, - подначил себя Волхв. – Вот ты и дождался. Средоточие всей силы жизни у тебя в руках.

Держа жезл за середину, он начал раскручивать его у себя в руках, потом перехватил частоту вращения разумом и, поддерживая ее телекинетически, стал расширять емкость бездны в образовавшемся круге.

Вселенная под ступнями Евы затряслась, напряглась и тихонько поползла в сторону образующегося мнимого разряжения. Вращение жезла усилилось и стало невидимым, пока концы посоха не запылали от трения бытия, обозначив ровный обруч, будто вход в портативное вселеннохранилище.

- Вот это да! – повторил Волхв. – Что ж, видимо, у лучшего колдуна должен быть и самый мощный ведьмовской котел.

Тени миров стали проноситься мимо Евы. Башня и все владения Волхва уже канули в эйнштейновой точке пространства. Волхв, неуверенно балансируя, всё еще стоял над жерлом котла и усилием воли сдерживал его грани.

- Пора, Ева.

- Ева, - вдруг раздался позади девушки странный голос.

Она удивленно обернулась. На фоне мчащихся обломков галактик выделился силуэт человека. По его черной фигуре ползли светящиеся миры и мигающие туманности, два красных карлика обозначились как глаза, а перерезавшая голову пополам пасть обрамлялась жемчужинами лун. Он протянул к ней руку.

- Кто ты?

- Я, - он замялся, звездные зрачки метнулись с Евы на недоверчивого Волхва и обратно, – мм, можешь звать меня Информацией.

- Кем? – Ева едва боролась с затягивающим ее в котел ветром. – Ты дух вселенной? – поразилась она откровением. - Так ты существуешь?

- Да. И мне нужно сообщить тебе кое-что.

- Ты что издеваешься? Я искала тебя целую вечность, пока друзья мои гибли в этом аду, и ты даже не соизволил мне показаться. А теперь пришел поболтать?

- Ева, ты должна понять, что всё, что происходило и происходит, всё очень важно для истории. Ничего нельзя было изменить.

- Ошибаешься. Я сейчас как раз докажу это, и если ты пришел мне помешать, то поздно!

- Я на твоей стороне, Ева. И ты всё делаешь правильно, только позволь я тебе помогу.

- Чем это?

- У тебя недостаточно сил, а все должно быть так, как ты задумала.

- Да? Должно? Может, скажешь, кому это я хоть чем-то могу быть обязана?

- Пример вашей реальности очень важен. Но я не об этом хотел с тобой поговорить.

- Ничего себе ты делаешь заявления! – прокричала Ева через рев сворачивающейся материи. – Мы что клоуны в твоем театре? О ком ты говоришь?

- Тебе не вместить это. Но послушай меня!

Волхв замахал рукой из-под балахона, которым укрылся с головой.

- Еееваааа! – донесся до нее его крик. – Быстрее! Хватит ждать.

- Иду, - воскликнула Ева и отвернулась от Духа вселенной.

- Ева, условия жизни единичны, ты знаешь это. Жизнь неповторима, послушай меня! - прокричал Дух вселенной.

Ева замерла. Неуверенно обернулась к нему, еле различая его фигуру через прищуренные веки.

- Что отжило, то закончилось. Его не вернуть.

- Не трать слова.

- Но есть нечто, что сохраняется в вечности неизменным!

Ева ждала продолжения.

- Любовь, Ева. Любовь!

Последовала пауза. «Любовь никогда не перестает, хотя и знание упразднится», - пробормотала Ева. Дух крикнул:

- Ты это делаешь из-за Игоря?

- Да!

- Хорошо. Дай мне руку!

- Зачем?

- Слишком много примесей. Чувство вины, неуверенность, страх, сомнение! Это может дать нежелательные отклонения. Я перекодирую энергетические параметры твоей любви, чтобы уменьшить риск.

Ева оглянулась на котел. Трепещущая фигурка Волхва кричала:

- Евааа! Скорей!!

Ева обернулась на Духа вселенной. Он сказал:

- Ты же хочешь, чтобы на этот раз всё получилось.

Ева колебалась.

- Нет! – крикнула она Духу. – То, что я чувствую: вину или разочарование – именно это и задаст правильный тон эволюции. Ты говорил, что пример важен. Пусть так и будет!

Она развернулась и прыгнула.

- Я иду, Волхв.

- Наконец-то, – Волхв держался из последних сил, но всё же смог натянуто улыбнуться. - Прости меня за всё, Ева. И не церемонься там со мной!

- Увидимсяаа, - донесся ее голос, и сине-красно-золотое пламя пронеслось мимо Волхва в горящий обруч жерла.

Дух вселенной постоял, глядя, как всё больше и больше пространства затягивается в котел, и отвернулся. Он просто пошел в сторону от котла, уворачиваясь от мчащихся метагалактик, затем остановился, вновь поглядев на зародыш большого взрыва. И полез через континуум в параллельное измерение. Все равно скоро возникнет новый Дух, пусть и с идентичной информацией, но неизвестно в какую степень возведет его энергию опыт прежней жизни. А вот мириться с существованием более дряхлого соперника Дух новой вселенной наверняка не будет.

Волхв сорвался. Процесс стал неуправляемым. С последней крупицей ветхого мира котел втянул самое себя, и вот уже забилось крохотное сердечко новой истории, в следующую секунду готовое разразиться импульсом великого творения.

Дата добавления: 2015-07-25