Семейная психотерапия 4 страница

4. Снижение социального статуса семьи в целом и ее членов. Семья становится объектом внимания уч­реждений и организаций, занимаю­щихся борьбой с отклонениями в по­ведении. Нервно-психическое рас­стройство одного из членов семьи порождает проблемы не только в семье, но и в ее ближайшем социаль­ном окружении. Свидетелями нару­шений в поведении становятся сосе­ди, школа, сотрудники, которые не­редко способствуют тому, что семья оказывается в поле зрения милиции, медицинских учреждений. Форми­рующееся неблагоприятное общест-

венное мнение о том, к примеру, что в семье имеется индивид, оказав­шийся в поле зрения психиатра, ведет к довольно резкому снижению со­циального статуса семьи. Члены та­ких семей обычно стесняются самого факта, что в семье есть человек с психическими нарушениями, всяче­ски скрывают это.

Особенно острой проблемой явля­ется, как показали наши наблюде­ния, повышенная чувствительность младшего поколения семьи (детей-школьников) к указанному сниже­нию социального статуса семьи. Зна­чительная часть их становится объек­том насмешек, групповой обструк­ции; у них возникают сложности в общении со сверстниками.

5. Весьма характерным признаком семьи с индивидом, имеющим нервно-психические нарушения, является особый психологический конфликт, возникающий у членов такой семьи. Суть его в следующем. С одной сто­роны, под влиянием общественного мнения они чувствуют себя винова­тыми за поведение индивида с нерв­но-психическими нарушениями. Об­щественное мнение требует от семьи необходимого воздействия на инди­вида с целью нормализации его по­ведения. Результатом становятся многочисленные попытки оказать воздействие доступными семье сред­ствами. Так, в случае алкоголиза­ции — это конфликты, скандалы, иногда физическое воздействие, вы­брасывание бутылок со спиртным. Спиртные напитки перестают дер­жать дома, жепа усиливает контроль за расходами мужа, оставляет ему минимум денег, иногда получает зар­плату вместе с ним (или за него), апеллирует к общественным орга­низациям [Бехтель Э. В., 198(3].

Однако, с другой стороны, семья ощущает, что усилия ее оказывают­ся часто безрезультатными: им про­тивостоит неподатливость алкого­лика, психопата, ревнивца. Как пра­вило, общественное мнение по-преж­нему не снимает вины за поведение индивида с нервно-психическими

нарушениями с членов его семьи. Считается, что они действуют недо­статочно энергично, не принимают необходимых «сильных» мер. Эти противоречивые тенденции и стано­вятся основой внутреннего конфлик­та членов семьи.

6. Феномен «сопровождающего заболевания». Речь идет о нервно-психическом расстройстве другого (или других) члена семьи, которое чаще всего менее заметно, остается «в тени» заболевания, более всего на­рушающего жизнь семьи. Так, в слу­чае алкоголизма мужа нередко на­блюдаются заболевания жены и де­тей, прямо или косвенно обусловлен­ные неблагоприятной обстановкой в семье [Бехтель Э. В., 1986]. «Рас­пространение» невротических прояв­лений родителей на детей подробно прослежено Н. Bottcher (1968). Осо­бое значение имеет порождение такой семьей так называемых «патологизи-рующих ролей», в результате чего за­болевание передается от индивида с нервно-психическими нарушениями к другому члену семьи (процесс этот будет рассмотрен ниже).

Таким образом, в семьях, один из членов которых имеет выраженные нервно-психические расстройства, наблюдается глубокое сходство. В связи с этим наряду с понятием «семья алкоголика», «семья психо­пата» и т. п. оправданно употреблять более общее понятие — «семья инди­вида, имеющего выраженные нервно-психические расстройства». Рассмот­рим динамику такой семьи.

Значительное внутреннее и внеш­нее давление на такую семью, не­удовлетворенность ее членов своей семейной жизнью, фрустрирующие состояния нервно-психического на­пряжения, тревоги, вины — все это приводит к весьма неустойчивым структур'е и отношениям в ней. Су­ществующее положение воспринима­ется как труднопереносимое, и члены семьи напряженно ищут выхода из него. В результате такая семья ис­пытывает очень сильные импульсы к изменению.

Опыт обнаруживает весьма проти­воречивые, во многом контрастные, тенденции развития таких семей. Са­ми по себе выше перечисленные фак­торы нередко обусловливают резко противоположные направления раз­вития. В одних семьях появление ин­дивида с нервно-психическими рас­стройствами приводит к постепен­ному ухудшению обстановки в семье, нарастанию числа факторов в ней, усугубляющих расстройства; в дру­гих — появление психически больно­го приводит к мобилизации семьи, нарастанию ее стабильности, сниже­нию конфликтности. Оказавшись пе­ред лицом несчастья, каким явля­ется психическая болезнь одного из ее членов, такая семья «отбрасы­вает в сторону» обиды и сплачива­ется для помощи больному члену семьи.

Выявление факторов, от которых зависит направление развития такой семьи,— вопрос чрезвычайной важ­ности. Проведенные нами клиниче­ские исследования семей, в которых имеется индивид с выраженными нервно-психическими расстройства­ми, позволяют сформировать пред­ставление о комплексе факторов, вы­полняющих роль «водораздела» при развитии обсуждаемого типа семьи, определяющего направления ее раз­вития.

В соответствии с предлагаемой концепцией этим «водоразделом» служит прежде всего способность (или неспособность) семьи решить ряд проблем, возникающих при по­явлении нервно-психических расст­ройств у одного из ее членов. В слу­чае решения этих проблем семья на­чинает двигаться в «конструктивном направлении», сохраняет свою ста­бильность и становится семьей, вы­полняющей новые для нее функции психологической коррекции инди­вида и опеки над ним. В против­ном случае семья начинает разви­ваться в «деструктивном направле­нии»: ее стабильность снижается, она оказывается не в состоянии кор­ректировать воздействия на индиви-

да с нервно-психическими расстрой­ствами. Что же это за проблемы? I. Проблема более глубокого по­нимания членами семьи психологи­ческих особенностей индивида с нервно-психическим расстройством. В обычной семье ее члены нередко достаточно хорошо анают друг друга (привычки, вкусы,симпатии, антипа­тии, желания каждого). Эти знания помогают правильно понять поступ­ки, намерении друг друга, верно на них реагировать. При возникновении нервно-психического расстройства обычного уровня понимания и зна­ния оказывается уже недостаточно. Для понимания алкоголика, невро­тика, психопата требуется несрав­ненно более высокая способность по­знать личность другого. Это связано с необычностью самого объекта. При познании лицам с описанными нару­шениями мало помогает обычный по­вседневный опыт изучения других людей, сформировавшийся в обще­нии со здоровыми людьми. Лицо с на­рушениями реагирует, переживает, ведет себя иначе, чем индивид без них. Для познания такого члена семьи необходимо учитывать значи­тельное число факторов, затрудняю­щих понимание его психологических особенностей. Это, во-первых, соци­альные стереотипы «алкоголика», «ревнивца», «психа», которые меша­ют адекватно оценить личность. Во-вторых, познание аффективно окра­шено. Члены семьи смотрят на ин­дивида с нарушениями нередко че­рез призму тех неприятностей и огорчений, которые он им доставил. В-третьих, личная заинтересован­ность членов семьи относительно то­го, что они увидят в личности инди­вида с нарушениями. Эта заинтересо­ванность побуждает их в одних слу­чаях преуменьшать, а в других — преувеличивать личностные нару­шения.

От глубины и точности знания чле­нами семьи психологических особен­ностей индивида с нарушениями за­висит решение семьей чрезвычайно важной проблемы — реорганизации

взаимоотношений с ним и, в первую очередь,— требований семьи к нему. Проблема эта заключается в сле­дующем. С одной стороны, индивид с нервно-психическими нарушениями не в состоянии успешно справиться с теми требованиями к своему поведе­нию, с какими справляется вполне здоровый человек. Так, повышенно агрессивный человек должен прило­жить несравненно больше усилий, чтобы сдержать агрессию в кон­фликтной ситуации. Чем выше уро­вень его агрессивности, тем шире круг конфликтных ситуаций, которые вызывают у него агрессивный «срыв». Безусловное требование окружаю­щих не допускать таких срывов мо­жет привести к утрате индивидом веры в свою способность сдерживать агрессивность, владеть собой. С дру­гой стороны, ослабление требований к нему, признание того, что он не мо­жет управлять своими эмоциями, не ответствен за них в такой мере, как другие, может привести к нивелиро­ванию столь мощного саморегули­рующего механизма, как чувство от­ветственности за свои поступки, Чле-' ны семьи стоят поэтому перед не­обходимостью совершенно точно ориентироваться в возможностях ин­дивида, сформировать правильный уровень требований к нему.

В качестве иллюстрации приведем высказывание Михаила Н., прохо­дившего курс семейной психотерапии в связи с аномальной ревностью. «Я очень ревнив, моя жена это знает и в чем возможно старается усту­пить мне, не дать мне повода, тер­пеливо отвечает на мои, всегда одни и те же, вопросы. Я очень благо­дарен ей за это. Она понимает, что порой я ничего не могу с собой по­делать. Но и чересчур уступчивой ее тоже не назовешь. Когда я начи­наю уж слишком придираться, она спокойно, необидно, но твердо гово­рит: «Ты неправ, и ты сам это зна­ешь!» и больше не отвечает на во­просы, пока я не успокоюсь. С первой женой все было значительно хуже. Она высмеивала меня за ревность,

ставила в пример неревнивых мужей, а когда ей надоедало, нарочно на­чинала говорить, что изменяет, чтобы позлить меня»

Перед аналогичной проблемой установления уровня требований и, следовательно, отношения к время от времени возникающим «срывам» оказывается и семья алкоголика, психопата и других лиц, характери­зующихся нарушением поведения, но в то же время в какой-то степени сохранивших способность контроли­ровать свои эмоции, управлять своим поведением.

При неудачном решении этой про­блемы семья безуспешно пытается подавить нежелательные тенденции в поведении. Периоды чрезмерной стро­гости хаотически чередуются с пе­риодами полного отказа от попыток влиять; нарастает конфликтность во взаимоотношениях индивида с дру­гими членами семьи. Динамика семьи приобретает деструктивный характер.

При удачном решении проблемы семья начинает двигайся по кон­структивному нуги, а семейное отно­шение становится корригирующим; индивид овладевает искусством са­мостоятельно устанавливать предел своих возможностей в данный мо­мент. Последнее играет значитель­ную роль в сохранении и нараста­нии его внутренней психологической работы над собой.

II. Проблема усиления семьей сво­его влияния на индивида. Члены семьи постоянно влияют друг на дру­га, побуждают друг друга к одним поступкам и удерживают от других. Средства взаимного влияния могут быть весьма различны: в одном слу­чае — это рациональное убеждение (объяснение, почему то или иное по­ведение выгоднее, более соответст­вует интересам убеждаемого); в дру­гом — авторитет убеждающего; в третьем — обращение к дружеским чувствам убеждаемого и т. д. Набор средств взаимного влияния в разных семьях может быть весьма различен.

С появлением нервно-психическо­го расстройства у одного из членов

семьи применявшихся до этого средств воздействия на его поведе­ние оказывается недостаточно. По­требность в алкоголе, мучения рев­ности, сильная агрессия, жажда при­ключений гипертимного психопата оказываются чрезвычайно мощным фактором, толкающим к нарушениям поведения. Чтобы удержать индиви­да от них, семье требуются новые дополнительные возможности влия­ния, новые, более эффективные спо­собы склонить индивида к нормаль­ному поведению.

Наблюдения над семьями описан­ного типа явственно показывают, что поиск новых средств воздействия имеет место практически в каждой семье, где есть индивид с нервно-психическими расстройствами. Этот поиск нередко оказывается главной причиной, приводящей членов семьи в кабинет психиатра или в семейную консультацию. «Что еще можно сде­лать?» - это вопрос, который член семьи адресует врачу или психологу после того, как перечислил все «ме­ры», которые уже были приняты.

В семьях с достаточной психоло­гической культурой, а также при на­личии других благоприятствующих факторов (хорошее взаимопонима­ние между членами семьи, возмож­ность получить психологическую по­мощь), семья нередко успешно справляется с этой задачей. Для та­кой семьи характерно, что в этот период члены ее делают ряд «пси­хологических открытий»: «оказыва­ется, с ним можно разговаривать еще и иначе», «оказывается, к нему есть еще и другой подход». Суть этих «открытий» различна в разных се­мьях. Часто это переход от социаль­ного контроля «последующего» к «предупреждающему».

Проходившая совместно с супру­гом семейную психотерапию (I ста­дия алкоголизма) Марина Н. так оха­рактеризовала изменения в ее реак­циях на «срывы» у мужа: «Раньше я реагировала, когда он не сдержит слова и напьется. Ругала его, сканда­лила, стращала, что уйду от него

Теперь я стала умнее, умно опреде­лять моменты, коы.л он может со­рваться, и тогда я начеку. Капри-мер, перед праздниками он v меня очень податлив. Его можно понять: завтра праздник, все возбуждены, никто толком не paoouier, в душе какие-то радостные предчувствия, ни о чем плохом не хочется думать. В такой момент и человека покрепче можно сбить с пути истиною. По­этому накануне» без всякой свяли с возможной выпивкой ми с ним со­ставляем план исего, что нужно сде­лать к празднику. В атом плане у не­го много обязанностей, причем все такие, что мы оказываемся все время рядом».

Владилена II. проходила совместно с мужем курс семейной психотерапии по поводу декомпенсаций аффектив­но-взрывчатого типа психопатии у мужа. Характеризуя изменения в своих реакциях на поведение мужа, она отметила: «Раньше наши кон­фликты бывали очень частыми, рез­кими, продолжительными. В ходе се­мейной психотерапии я научилась внимательнее анализировать все, что происходит перед, во время и после конфликта, и нашла несколько не­плохих способов предупреждения и гашения конфликтов. Я обратила, например, внимание на начало кон­фликта. Теперь, если я вижу, что у него затряслись руки и он багро­веет, я нахожу способ оттянуть на­чало конфликта. У меня сейчас для этого наготове простые способы: «Одну секунду,- говорю я, напри­мер,-- кто-то звонит в дверь! Сейчас. открою и приду, поговорим». Я воз­вращаюсь минут через десять, так как «заодно заглянула к соседке».

Оба приведенных высказывания весьма характерны именно с точки зрения расширения членами семьи «репертуара» методов воздействия на индивида с нервно-психическими расстройствами.

В случае, если семье не удалось расширить «репертуар» своих спосо­бов влияния на индивида, происхо­дит другой, деструктивный по своей

сути, процесс, (.емья идет по пути нарастания самых сильных санкций, имеющихся в ее распоряжении. «Вы знаете, сообщила мать подростка с гииертимно-истероидной психопа­тией после определенного колеба­ния, мы даже приняли самые стро­гие меры. Мы посоветовались с му­жем, и он «всыпал» сыну так, что тот не мог ходить. Все равно что не помогло. Только еще хуже стало. Он сейчас ненавидит и отца, и меня».

После того, как надежда на «са­мые сильные средства» бывает утра­чена, семья «складывает оружие», перестает вообще сопротивляться нарастанию нервно-психических рас­стройств. Окончательно оформляет­ся деструктивное направление раз­вития такой семьи.

III. Проблема мопшационной пе­рестройки. Как указывалось выше, личность и поведение индивида с нервно-психическими расстройства­ми, как правило, являются источни­ком сильных отрицательных эмоций для других членов семьи. Основное содержание этих эмоций — горечь, возмущение, обида, разочарование. Поэтому при появлении в семье инди­вида с выраженными нервно-психи­ческими расстройствами перед семь­ей возникает нелегкая задача найти в себе чувства, мотивы, которые по­могли бы противостоять этим эмо­циям. Без решения этой задачи отри­цательные эмоции станут домини­рующими, и семья будет развиваться в деструктивном направлении. В этом случае по мере нарастания отрица­тельных проявлений в личности и по­ведении будут нарастать антипатия к больному, обида на него (осознан­ная или малооеозпанная), стремле­ние «отделаться» от него.

Источники положительных чувств к индивиду с психическими расстрой­ствами могут оказаться весьма раз­личными и очень зависят как от осо­бенностей семьи, так и от личности ее членов. Это могут быть и мате­ринские, и отцовские чувства, созна­ние, что член семьи в беде, и толь­ко мы можем его спасти, чувства

2 Семейна

какой-то собственной вины за то, что случилось, что не заметили и не обратились раньше. Порой мотивом к заботе и положительному отноше­нию к индивиду оказывается даже интерес к психическому заболеванию и методам его лечения. Однако вне зависимости от того, что именно ста­новится стимулом положительного активного отношения, самое глав­ное — «запускается» ли в семье про­цесс поиска, выработки таких моти­вов, Если эти мотивы возникают спонтанно или семья сумела их в се­бе обнаружить, то имеет место психо­терапевтически весьма важное явле­ние — концентрация семьи на поло­жительных, сохранных сторонах лич­ности индивида с выраженными нервно-психическими расстройства­ми. Приводим характерное выска­зывание матери подростка-наркома­на (I стадия наркотизации), отра­жающее этот процесс обнаружения мотивации. «Вначале мне было очень тяжело, плохо, стыдно, противно. Я верила, что он станет настоящим человеком, таким, каким был его отец. Оказался он жалким и безвольным. Мне стало легче, когда я встретилась с такими же, как я, матерями нарко­манов. Я поняла, что быть матерью и спасать от верной гибели своего ребенка — это не стыдно, а это ве­ликий подвиг, великое искусство и ве­ликое самопожертвование. Мне ка­жется, что каждой женщине, которая спасла сына или мужа от этого бед­ствия, нужно ставить памятник. У ме­ня сейчас много знакомых, которые тоже так считают». На этом выска­зывании хорошо прослеживается путь, которым пошла эта женщина, формируя в себе необходимое отно­шение к подростку с нервно-психи­ческим расстройством. Во-первых, она актуализировала в себе материн­ское чувство (это проявилось в том, что мать называет 16-летнего сына «ребенком»); во-вторых, активизиро­вала в себе ощущение гибели, ко­торая ему угрожает («спасать от ги­бели своего ребенка»); в-третьих, она «подключила» к формированию не-

обходимой мотивации свое самолю­бие (называет то, что делает для спасения сына, «великий подвиг», «великое искусство» и «великое само­пожертвование»); в-четвертых, она организовала круг знакомых, под­держивающих ее стремление помочь сыну, спасти его («у меня сейчас мно­го знакомых, которые тоже так ду­мают»).

IV. Проблема взаимосвязи семьи с социальным окружением. По мере нарастания нервно-психических рас­стройств семья все более нуждается в помощи социального окружения: помощи врача, педагога, психолога. Перед семьей стоит задача устано­вить контакт с ними, взаимопонима­ние, принять участие в лечении.

Данная проблема возникает перед семьей и в другой связи. Наруше­ния поведения индивида с нервно-психическим расстройством постоян­но создают конфликты его с социаль­ным окружением (в школе, в среде соседей, на работе и т. п.). Нередко социальное окружение реагирует на поведение такого индивида с возму­щением. Членам семьи приходится выполнять нелегкую «буферную роль», смягчать конфликты, восста­навливать и заново налаживать вза­имоотношения.

Если семье не удается решить этой проблемы, то она начинает дви­гаться по деструктивному пути. Про­является это следующими про­цессами:

1. Сокрытие, а при невозможно­сти — смягчение факта нервно-пси­хических нарушений. Члены такой семьи отвергают все попытки вме­шаться в их взаимоотношения, отри­цают правомерность и необходимость подобного вмешательства.

2. Нарастание конфликтности между семьей и социальным окруже­нием и вследствие этого социальной изоляции семьи. Приводим характер­ное высказывание матери подростка с истероидно-эпилептоидной акцен­туацией. «Я однажды попыталась все же пойти в школу. Думала, может, учителя мне что-нибудь посоветуют,

ведь они постоянно работают с деть­ми. Когда я зашла в учительскую, у меня было чувство, что на меня на­бросилась стая бешеных собак. Со всех сторон подбежали несколько учительниц и каждая выкрикивала свою претензию. Тогда я сказала, что больше я сюда не пойду».

3. Отказ семьи от индивида с нерв­но-психическим расстройством и пе­реложение ответственности за его поведение на Школу. Это проявляет­ся в прямых заявлениях о невозмож­ности справиться с ним («Делайте с ним, что хотите, а я уже ничего не могу поделать») или косвенных; на­пример, родители сами хлопочут, чтобы сына скорее взяли в ряды Со­ветской Армии.

При конструктивном развитии семья находит способы установить контакты и со школой, и с меди­цинским учреждением и нередко да­же с милицией. Такие родители или супруги зачастую проявляют огром­ную энергию в поисках людей, ко­торые могли бы помочь им в борьбе за члена семьи с нарушениями. Фак­тически они становятся на путь «ор­ганизации» социальной среды. Их усилиями основные люди, с которыми имеет дело больной член семьи, «в курсе дела», знают о психоло­гических проблемах индивида, чув­ствуют себя участниками коррекци-онной работы с ним.

Все четыре перечисленные пробле­мы (I—IV), от решения которых за­висит динамика семьи, тесно взаи­мосвязаны. Так, чем лучше семья знает социальное окружение инди­вида с нарушениями, чем активнее его организует, тем обычно лучше знает и психологические особенности самого индивида. Поэтому тесно вза­имосвязано решение I и IV проблем. Точно так же, чем лучше семья умеет решить I проблему (познания пси­хологических особенностей индиви­да), тем лучше справляется со II (нахождение дополнительных путей влияния на него). В этой взаимо­связи между всеми проблемами ле­жит причина того, что динамика се-

мей данного типа оказывается столь контрастной. Поэтому имеет смысл в рамках обобщенного типа «семьи индивида с выраженными нервно-психическими расстройствами» вы­делить три подтипа: неустойчивый, конструктивный и деструктивный. Для первого характерны высокая нервно-психическая нагрузка на семью в целом, отрицательное моти-вационное воздействие личности и поведения индивида с нервно-психи­ческими расстройствами на других членов семьи, нарушение семейных взаимоотношений, в частности воз­никновение «функциональных пу­стот» в них по причине упомянутых расстройств, снижение социального статуса семьи, давление на семью со стороны социального окружения, возникающий в связи с этим социаль­но-психологический конфликт. В ре­зультате всех этих особенностей в семье данного подтипа возникают вы­сокое нервно-психическое напряже­ние, скрытая и явная неудовлетво­ренность, выраженное чувство трево­ги и вины. Следствием их являются, во-первых, «сопровождающие забо­левания», т. е. нервно-психические расстройства, возникшие в резуль­тате отмеченных неблагоприятных психических состояний (неврастения, декомпенсация характерологических отклонений); во-вторых, крайняя не­устойчивость жизнедеятельности та­кой семьи. Она находится под ин­тенсивным давлением внутренних и внешних сил, обусловливающих на­сущную необходимость скорейшего разрешения неблагополучной обста­новки в семье, Два других подтипа возникают в результате движения семьи под воздействием этих сил. Конструктивная семья хорошо зна­ет личностные особенности индивида с нервно-психическими расстройст­вами, находит значительные резер­вы усиления влияния на него. Это семья, в которой организация по­мощи индивиду с нарушениями стала основной целью, вызвала ее сплоче­ние и мобилизацию. Характерной чертой конструктивной семьи являют -

ся хороший контакт и взаимодейст­вие с социальным окружением.

Деструктивный подтип семьи ха­рактеризуется во многом противо­положными свойствами. Снятие нервно-психического напряжения и неудовлетворенности, возникших в результате нервно-психических рас­стройств, происходит за счет отчуж­дения от индивида, снятия с семьи ответственности за него, нарастания конфликтов с социальным окруже­нием, стремления изолироваться от него.

Диагностика направления разви­тия семьи представляет собой важ­ный момент в подготовке к оказа­нию ей психологической и психиат­рической помощи. Облегчить диаг­ностику может шкала, разработан­ная нами. В нее входят суждения, типичные для деструктивного под­типа семьи, и контрастные им, ха­рактерные для конструктивного. Ис­пользование такой шкалы позво­ляет установить близость изучаемой семьи к одному из этих типов (см, приложение 3 «Конструктивно-деструктивная семья» (КДС).

Основные направления психотера­певтической помощи семье индиви­да с выраженными нервно-психиче­скими расстройствами. Психотера­певтическая помощь семье данного типа осуществляется в комплексе с терапевтической деятельностью по излечению основного нервно-психи­ческого расстройства, наряду со спе­циальными мероприятиями, направ­ленными на семью и зависящими от специфики расстройства (т. е. от то­го, имеем ли мы дело с семьей алкоголика, психопата, невротика, или какой-то другой). Мероприятия второй группы будут рассмотрены в соответствующих разделах моно­графии.

Основная задача психотерапевти­ческой помощи при всех видах на­рушений и нервно-психических рас­стройств у членов семьи — помочь семье в решении основных проблем, возникающих перед ней в связи с расстройством и тем самым содей-

ствовать ее развитию по конструк­тивному пути.

Значительную роль при этом мо­жет сыграть рациональная психоте­рапия с членами семьи. В ходе ее формируется представление членов семьи о нервно-психическом расст­ройстве, нарушающем жизнь семьи, раскрываются основные пути преодо­ления встречающихся проблем. В хо­де практической работы с членами таких семей нами выработан свое­образный «набор правил» для членов семьи, в необходимости соблюдения которых они убеждаются в ходе се­мейной психотерапии. Опыт показы­вает, что использование при раци­ональной психотерапии этих правил позволяет проводить лечение более направленно и организованно. При­ведем некоторые из правил.

Правило 1. «Никогда не теряйте надежду, свято верьте в победу. Если сейчас Вам очень тяжело, верьте, что в дальнейшем будет лучше». Ком­ментируя данное правило, мы стре­мимся убедить членов семьи, что их вера в возможность успеха является чрезвычайно важным психотерапев­тическим фактором, что она значи­тельно повышает шансы коррекции. На групповых и индивидуальных за­нятиях на конкретных примерах раз­бираются разные виды утраты веры в успех. Показывается, что отчаяние нередко служит неосознаваемым спо­собом переложить ответственность за помощь индивиду на кого-то другого, плохо осмысленным и потому не всегда эффективным «призывом о по­мощи», реализацией неосознаваемой агрессивной установки по отношению к больному. Вопрос о том, как под­держивать у себя веру в возмож­ность успеха, становится предметом обсуждения на групповых занятиях. Основная цель при этом — добиться осознания членами семьи того, что вера в успех не является пассивным состоянием, а требует активных дей­ствий, постоянного поиска новых воз­можностей, способов помочь инди­виду с нарушениями. «Я понимаю, что моя вера в успех лечения за-

висит от меня», вот мысль, к ко­торой должны прийти члены семьи в результате семейной психотерапии.

Правило 2. «Всей душой пережи­вайте все чувства, состояния, тревоги вместе с больным. Вы должны на­учиться понимать его лучше, чем он сам себя понимает». Правило ори­ентирует членов семьи на то, чтобы постоянно учиться смотреть на про­исходящие событии iлазами инди­вида с нервно-психическими наруше­ниями. Оно ориентирует членов семьи на решение первой «водораздельной» проблемы более4 глубокое понима­ние членами семьи психологических особенностей индивида с нервно-пси­хическим расстройством. В ходе групповой психотерапии анализи­руются основные препятстния, воз­никающие при таком понимании (в том числе представление, что так понимать — л'о значит соглашаться с тем, что индивид делает непра­вильно, закрывать глаза на слабо­сти). В противовес -лому привива­ется убеждение о необходимости хо-. рошо представлять себе все мысли, чувства, желания индивида, нау­читься безошибочно предугадывать его поступки. Нередко рациональной групповой психотерапии оказывается недостаточно. Часть членов семьи проходит специальные занятия, цель которых - коррекция семейных представлений более специализиро­ванными методами (чти методы опи­саны ниже).

Правило 3. «Старайтесь завоевать доверие и откровенность». Это пра­вило также ориентирует членов семьи на решение первой «водораздельной» проблемы обеспечения более глубо­кого познания членами семьи пси­хологических особенностей индивида с нервно-психическим расстройством. Овладение данным правилом также встречается с немалыми трудностями и проблемами. Практика показывает, что наиболее сложная из них — даже не само завоевание откровенности членами семьи, а реакция на нее с их стороны. Действительно, нервно-психические расстройства, как пра-

вило, бывают связаны с нарушени­ями поведения. Откровенность со стороны пациента по поводу свер­шенных «прегрешений» ставит чле нов семьи в сложное положение. Если тут же начать «противодейст­вовать» осуждать, воспитывать, то в следующий раз индивид с нерв­но-психическим расстройством уже не будет откровенен. Нсли же этого не делать, то возникает ощущение одобрения, прекращения сопротивле пия со стороны членов семьи. В ходе групповой психотерапии с членами семьи обсуждаются различные вы­ходы из -/той сложной ситуации. Цель таких занятий правильно форми­ровать отношения пациента и к на­рушению, и к своей откровенности. Приводим примеры реакций на от­кровенность, которые предлагались членами семьи.

Дата добавления: 2015-07-25