Мечта о счастье 6 страница

— Что за черт?.. — услышала она его голос за секунду до того, как перед ними взвизгнули тормоза. Открыв глаза, девушка увидела блестящий в тусклом свете серебряный спортивный автомобиль, и сердце ее упало.

— Дорогой... — Из машины выскользнула Глория, продемонстрировав длинные ножки в изящных сапожках и пепельные волосы, рассыпанные по покатым плечам. — Я хотела повидать тебя... — Ее взгляд медленно передвинулся на спутницу, которую продолжал обнимать Патрик. — О-о, я приехала в неподходящее время, радость моя? — хитро улыбнулась блондинка.

— Нет, что вы. — Перл освободилась из объятий и открыто встретила жесткий взгляд. — Я как раз уезжаю, моя машина за углом.

— Перл! — Патрик поймал ее за руку, полностью игнорируя Глорию. — Я думал, ты зайдешь на чашку кофе?

— Как-нибудь в другой раз. — Девушке удалось выдавить улыбку, несмотря на всю досаду. Завтра предстоит множество работы, а сегодня еще нужно продумать некоторые детали.

— Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, — прощебетала красотка, запахивая длинное дорогое пальто. — Этот человек привык к тому, что я могу заехать в любой момент, когда у меня появляется желание, правда, милый? — Она подняла хрустальные глаза на Патрика и сразу же перевела взгляд на спутницу.

— Я уезжаю, потому что у меня дела, — невыразительно повторила Перл, понимая, что пора убираться, пока она не сказала то, о чем потом будет жалеть до конца дней. — Спокойной ночи. — Девушка повернулась к Веберу и наткнулась на каменный взгляд. — Спокойной ночи, — еще раз произнесла она безжизненно и быстро пошла прочь, склонив голову.

Перл слышала обрывок фразы, произнесенный низким голосом, но не разобрала слов из-за шума ветра. Завернув на парковку, она юркнула в свою машину, как мышка в норку.

— Ну, заведись, заведись, пожалуйста, — умоляла девушка, пока машина наконец не ожила, чихая и кашляя.

Она помчалась к шоссе с гудящей от тысячи мыслей головой. Идиотка, какая же я идиотка, кляла себя Перл. Дать слабину после всего сказанного! Она вытерла кулачком слезы и сжала зубы. Дура!

Сзади прозвучал сигнал, и девушка поняла, что наполовину выдвинулась на соседнюю полосу. Нет, в таком состоянии ехать нельзя. Она свернула в переулок и трясущимися пальцами выключила зажигание.

Слезы сменились глухим отчаянием, потому что Перл вдруг поняла, в чем причина ее тотального поражения во всех вопросах, касающихся мистера Вебера. Дело было не в физическом притяжении, гормональных всплесках и тому подобном, хотя все это и было на самом деле. Она полюбила этого человека.

Перл Тернер громко застонала и ударила кулаком по баранке. Как это случилось, неизвестно, но факт остается фактом: она любит мужчину, который даже не понимает значения этого слова и, более того, имеет целый табун женщин, одна из которых сейчас рядом с ним и способна затмить ее любым образом.

Долго ли она просидела, Перл не знала, но решила построить непробиваемый барьер между собой и Вебером, потому что у этого человека была сила, способная уничтожить ее. Он мог раскрошить женщину на кусочки и пройти, даже не заметив содеянного. Может, Глория и была способна играть по его правилам, получая физическое удовлетворение и материальную выгоду, но Перл не могла принять такие условия игры.

Воображение нарисовало большое стройное тело, смуглое мужское лицо, и девушка испытала неописуемое чувство потери. Можно ли оплакивать то, чего у тебя никогда не было? Она горько кивнула. Еще как!

Девушка не спала всю ночь. Когда появились первые розовые проблески нового дня, она заставила себя принять душ и одеться. Механически завтракая, Перл следила за тем, как небо из серого с розовым превращается в размытое светло-голубое.

Она не желала больше встречаться с этим человеком и в то же время отчаянно хотела увидеть его. Как можно полюбить человека так сильно и так быстро? «А он думает, что любовь — это иллюзия! Если бы он... О-о, если бы он только мог...

Перл приехала в дом Веберов в девять. Могла приехать и раньше — это было бы лучше, чем сидеть дома наедине с мыслями, но этот тип мог подумать, что она явилась специально, чтобы побыть какое-то время с ним.

Мастера уже работали вовсю. Перл проверила задания, расписанные на день, и пошла через холл в главную часть дома, чтобы посоветоваться с миссис Литтл. Девушка хотела, чтобы престарелая экономка чувствовала себя причастной ко всему: из рассказа хозяина было ясно, что миссис Литтл — такой же член семьи, как любой родственник.

Увидев ее, старушка оторвалась от книги, которую читала, устроившись возле камина, и расплылась в улыбке.

— Иди сюда, дорогая, присядь на минутку. Ты умница, Перл. Я прекрасно вижу, как ты справляешься. Но так и должно быть, — оживленно прибавила экономка. — Как там: "...будут радость и везенье"?!

— Это Патрик рассказал вам стишок? — Бледность девушки сразу сменилась румянцем.

— Только в смысле самого что ни на есть комплимента, — быстро ответила миссис Литтл. Он... восхищен тобой, и ты должна это знать.

— Вы так думаете? — Восхищен! А какое чувство он испытывает к Глории, пронеслось в голове Перл.

— Да. — Старушка собиралась добавить что-то еще, но Перл быстро продолжила:

— Он передал вам свое решение насчет цветов? Фелиция хочет, чтобы были только живые...

— Нет, ничего такого он не говорил, дорогая, — покачала головой старушка. — Он был взволнован, когда беседовал со мной утром.

— Да? — На секунду у девушки поплыла комната перед глазами. — Почему? — осторожно спросила она.

— А-а, какая-то проблема с партнерами. — Миссис Литтл вздохнула. — Позвонили ему вчера ночью. Никакого уважения к его отдыху! Ну вот, а утром он пришел и сказал, что срочно улетает в Токио. Все остальное у него из головы вылетело, я думаю.

Перл кивнула, зло усмехнувшись лучу надежды, который промелькнул при последних словах экономки. Когда ему позвонили, он, очевидно, забыл даже, что она существует на свете. А может, забыл еще раньше, если здесь осталась Глория. Перл вспомнила стройные ножки в сапожках и маленькое черное платье.

А ты чуть не отдалась ему вчера, закусила губу Перл.

— С тобой все в порядке, дорогая? — вернул девушку к реальности озабоченный голос миссис Литтл. — Что-то ты устало выглядишь.

— Нет, все в порядке. — Или будет в порядке, добавила Перл про себя, выходя из комнаты. Этот мужчина не единственный на свете. Последняя мысль отдалась в глубине сознания насмешливым эхом.

Следующие дни пронеслись в такой суматохе, что для самокопаний совершенно не было времени. У Перл хватало сил только на то, чтобы добираться вечером до постели, и она засыпала, едва коснувшись головой подушки.

Хозяин звонил ежедневно, справляясь у экономки, как идут дела, и Перл каждый вечер давала старушке подробный отчет, радуясь, что ей не приходится беседовать с ним лично. Я справлюсь с собой, уверенно подумала девушка на третий день отсутствия Патрика.

Вечером Перл просматривала бумаги, полностью вымотанная хаосом последних дней. Они на несколько часов отставали от графика, а до торжества осталось двое суток. Девушка закрыла глаза и постаралась успокоиться. Они успеют. Должны успеть!

— Ты ужасно выглядишь. — Девушка на мгновение застыла, прежде чем посмотреть на дверь, где возникла крупная мужская фигура. Патрик выглядел усталым и еще более красивым. Перл быстро отметила это, сгребая в охапку ненужные бумаги, чтобы выбросить их в мусор.

— Большое спасибо, — парировала она насмешливо. И это все, что он мог сказать? Цветов, конечно, Перл не ожидала, но все же... — У тебя тоже не очень цветущий вид, — не удержалась девушка от колкости. Она откинула назад волосы, с которых давно соскользнула заколка, и они копной лежали на плечах. Изо всех сил Перл постаралась сдержать слезы усталости и гнева. Как она его ненавидит!

— Я не имел в виду, что ты выглядишь плохо. — Патрик подошел к ней и так быстро прижал, что девушка не успела увернуться. — Просто... ужасно. — Он с величайшей серьезностью поцеловал ее глаза. — Уставшая, изможденная, замученная. — Он снова поцеловал Перл. — Но все равно, лучшая из всех, кого я встречал за свою жизнь.

— Не там встречал, — вяло заметила девушка, пытаясь снова восстановить минимум злости, которая испарилась, как только он коснулся ее.

Мистер Вебер ожидал, что вернется домой и она упадет в его объятия по первому требованию, подумала она. Конечно, Патрик уехал, считая, что теперь ее можно брать голыми руками, промелькнуло в голове Перл. А что ему еще оставалось?

— Я скучал по тебе. — В голосе Вебера прозвучала нотка самоудивления, но Перл не расслышала ее, занятая горькими мыслями. — И много размышлял.

— Правда? — глубоко вздохнула девушка. — Я должна тебе кое-что объяснить...

— Твои волосы — чудесные, живые... — Он погрузил пальцы в копну волос Перл. — Никогда не видел ничего подобного. Ты красивая...

Патрик наклонился, чтобы поцеловать, но девушка быстро нагнула голову и отодвинулась. Ей нужно все ему сказать. Он должен понять, что она не намерена вступать в случайную связь и стать игрушкой на несколько недель или, может, месяцев, пока не надоест.

Перл поправила волосы, отчаянно сожалея, что одета в старый комбинезон. А может, и лучше, что он застал ее в таком виде.

— Патрик, в тот вечер... — Девушка первый раз посмотрела ему в лицо и снова ощутила его власть над собой.

— Да? — Он не сделал новой попытки, а наоборот, отступив назад, сложил руки на груди, и лицо его застыло, будто вырезанное из камня.

— Я не хочу, чтобы у тебя сложилось впечатление... — пробормотала девушка. — Я не... — Она замолчала, собираясь с силами. — Я не сплю со всеми подряд, как тебе могло показаться.

— Мне показалось, что ты ответила на несколько моих поцелуев, — мягко уточнил Патрик. — А ты думаешь по-другому?

— Ты понимаешь, что я имею в виду. Это было больше, чем несколько поцелуев. Ты ясно дал понять, как смотришь на женщин, но... я не вступаю в случайные связи. — Как Глория, беззвучно добавила девушка.

— Ты хочешь меня, дорогая, — ровно произнес Патрик. — Тебе неприятно слышать, но мы оба знаем, что это правда. Я, наверно, не симпатичен тебе, но твое тело меня хочет. Я полагаю, что у тебя нет намерения остаться девственницей до конца жизни?

— Мои намерения тебя не касаются. — Перл была задета этой спокойной констатацией факта. — Ты честен со мной, и я тоже не буду кривить душой. Мне не нравится, как живешь ты и все твои женщины. Я не могу и не хочу быть такой же. И я нахожу все это... безнравственным.

— Не думал, что ты способна судить людей так строго. — В глубине низкого голоса отсутствовали всякие эмоции.

— Похоже, это сюрприз для нас обоих, — честно призналась Перл. Как же ты не поймешь, что я тебя люблю, задала Перл немой вопрос. Как ты можешь хотеть Глорию и меня одновременно?

— Ты понимаешь, что привлекаешь меня? — спросил Патрик.

— Сексуально? Да, — кивнула девушка. — Если можно так сказать, мы высекаем искры друг из друга, но я уверена, что с тобой это происходит не впервые. — Ее сердце билось так сильно, что она опасалась, как бы Патрик не услышал этот стук. — Тебе кажется, что нет ничего плохого в обладании кем-то...

— Подожди! — резко оборвал Вебер, его глаза зловеще потемнели. — Я тоже не вступаю в случайные связи. Не отрицаю, у меня были романы с женщинами, но ты же не ожидала, что в сорок лет я останусь монахом? Воздержание годится только для импотентов и евнухов, а я нормальный мужик, дорогая. Это не означает, что я веду себя как ополоумевший сексуальный маньяк. Каждый мой роман имел какой-то смысл и продолжительность.

— Но ты же не любил их, — сдавленно заметила Перл, почувствовав укол ревности.

— Нет. — Патрик спокойно посмотрел на нее. — Было бы лучше, если бы я притворялся, что любил? Если бы лгал?

— Значит, не будешь любить и меня, — продолжила девушка, не обращая внимания на его слова.

— Это не имеет значения. — Голос Патрика смягчился. — Почему это должно мешать нам узнать друг друга.

— В постели, — печально уточнила девушка. — Смешнее не скажешь.

— Не обязательно, — улыбнулся Патрик. — Если хочешь, я могу придумать другие варианты.

— Не хочу. — Она не поддалась на его шутку. — Ты не понимаешь, что ли? Ты пытаешься меня соблазнить, предупредив, что я для тебя ничего не значу. Можешь называть это честностью, но я бы определила это как свинство.

Лицо Вебера налилось густой краской.

— Ты, вероятно, надорвешься от смеха, но, отдаваясь, я хочу, чтобы это было навсегда. — Перл постаралась понизить зазвеневший голос. — Я хочу, чтобы мой мужчина считал меня самой любимой и неповторимой, самой большой ценностью на свете. Я хочу иметь дом, детей...

— И тапочки у камина? — продолжил Патрик с убийственной холодностью.

— Вот именно. — Она проигнорировала насмешку. — Я не хочу ломать голову, кто следующая, и рассматривать каждую знакомую как потенциальную замену.

— Черт возьми! — выругался Патрик сквозь зубы. — Ты говоришь так, будто изменять могу только я.

— Да. Потому что знаю себя. Может, твои женщины ведут себя по-другому, тебе лучше знать, но я не могу отдать себя без любви. И мы оба знаем, что это невозможно. А ты не можешь позволить себе полюбить меня, — добавила Перл, глядя в побелевшее лицо Вебера. — Даже если у тебя и было бы такое желание, которого, впрочем, нет.

— Невозможно. Да, понимаю. — Он отстранился от Перл духовно и физически, хотя телом не передвинулся и на дюйм. — Значит, нам нужно прекратить эту дискуссию. Спасибо за искренность.

Патрик Вебер повернулся и пошел к двери. Потоки любви и страстной нежности, захлестнувшие душу, толкали Перл следом, но ей удалось устоять. На помощь пришла злость. Как он может так ранить? Даже не попытался понять ее. Перл испытывала огромную боль из-за безысходности. Она любила и ненавидела одновременно, и сердце девушки болело от беспросветной безнадежности.

— По общему состоянию и по твоей усталости я понимаю, что дела идут не очень хорошо? — ледяным тоном спросил Вебер, остановившись и поворачиваясь к девушке.

— Нет, все в порядке, просто сегодня мы не успели закончить кое-какие мелочи, — вяло ответила она, — я еще задержусь на часок и...

— Завтра уже прибудет временный персонал? — спокойно перебил Патрик.

— Да. — Перл постаралась не реагировать на грубость. — Миссис Литтл обещала принять людей и все объяснить. Как я понимаю, польские родственники прибывают в пятницу? — Вебер молча кивнул. — Комнаты для гостей готовы, так что все в порядке.

— Едва ли. — Жесткий взгляд прошелся по стенам. — Я предлагаю тебе завтра захватить вещи и пожить здесь ближайшие дни. Когда мы обсуждали договор, ты сказала, что с этим проблем не будет, — раздраженно добавил хозяин, видя, как Перл задумчиво покачала головой.

— Но... — начала девушка, но не нашла аргументов. Ничего не поделаешь, придется переехать сюда на пару дней. Таким образом, она сможет проследить за любой мелочью и прибавить к рабочему дню два-три лишних часа. — Хорошо, — согласилась Перл. — Лео и остальные работали здесь с понедельника, и я гарантирую, что проблемы не возникнут.

— Прекрасно. — На холодном лице не осталось и следа пылкой страсти. — Постарайся выполнить свои обязательства.

Он вышел. Девушка прислонилась к шкафу, потому что ноги отказывались ее держать.

Свинья, хладнокровная, бездушная свинья... Пришел с двусмысленным предложением, а когда она отказалась упасть в его объятия, обвинил в плохой работе. Ненавижу, подумала Перл. В душе девушки бушевала ярость. Полюбить такого самца... Надо быть сумасшедшей!

— Перл! — Голова Фелиции показалась в дверях вслед за стуком. — Брат сказал, что ты здесь. Рада, что застала. Я хочу познакомить тебя с Тадеушем.

— Фелиция! — Перл совсем забыла, что невеста с женихом должны были приехать сегодня. Прежде чем повернуться к улыбающемуся гиганту, вошедшему вслед за женщиной, она заметила позади них темную фигуру Патрика.

— Приветик! — Не успев опомниться, девушка оказалась в объятиях гиганта, и ребра ее протестующе хрустнули. — Я знаю, что мы должны крепко поблагодарить тебя, — сердечно продолжил жених, отступив назад и глядя такими ясными глазами, которых она еще в жизни не видела. — Нелегко, наверное, было со всем этим справиться!

— Ей за это платят. — Голос Вебера был холоднее льда.

— Ну да, конечно... — Юноша сбился, и Перл не могла ему не посочувствовать. Она в свою очередь уставилась Патрику в глаза, полностью забыв о тех двоих, которые с увеличивающимся интересом наблюдали за разыгрывающейся сценой.

— Все равно, приятно слышать, что хоть кто-то хвалит твою работу, — значительно произнесла Перл, поворачиваясь к поляку с благодарной улыбкой. — Очень приятно познакомиться!

— Взаимно, — подтвердил гигант с белозубой улыбкой, подчеркивающей его молодость.

Он и впрямь выдающийся представитель славянской части человечества, отметила про себя Перл, рассматривая привлекательное, почти мальчишеское лицо и длинные пшеничные волосы. Но, в отличие от Фелиции, все это оставило девушку равнодушной. Когда же Тадеуш повернулся к Фелиции и обнял ее за талию, Перл поняла, что великолепный поляк не смотрит ни на кого, кроме своей невесты.

— Мы очень благодарны тебе, Перл. — Сестра, очевидно, разглядела бурю в глазах брата, потому что постаралась поскорее увести Тадеуша. — Завтра поговорим.

— Ну? — Вебер несколько секунд смотрел Перл в глаза, и она выдержала это. — Ты считаешь, что они выглядят как идеальная пара?

— А разве они обязаны так выглядеть? — сухо осведомилась девушка. — Важно, что между ними происходит.

— Не начинай опять свою чепуху, — проворчал Патрик. — Особенно после шоу, которое ты разыграла с этим здоровяком.

— Что? — Перл застыла от удивления. — Что ты подразумеваешь?

— Я не подразумеваю. Я говорю простым и понятным языком, что этот поляк флиртует направо и налево самым возмутительным образом, а ты его поощряешь.

— Я никого не поощряю! — негодующе крикнула Перл. — И он совсем не флиртовал. Ты что, не видишь, как он любит твою сестру? Это был дружеский жест, не более того.

— Который он довел до совершенства, — мрачно согласился Патрик, — и постоянно применяет его к противоположному полу, насколько я успел заметить.

— Но ты же совсем его не знаешь; как ты можешь делать такие скоропалительные выводы!

— Ничего скоропалительного нет. Просто я умею отделять зерна от плевел.

Это было произнесено с такой надменностью и с пренебрежением к человечеству, что Перл не знала, засмеяться ей или заплакать.

— Это похоже на манию величия, — презрительно рассмеялась она. — Не могу поверить, что это всерьез.

— Лучше поверь, дорогая, — предупредил Вебер.

Жаркие губы на мгновение яростно припали к губам девушки, а потом он быстро вышел, захлопнув дверь.

Всю ночь Перл прокручивала в голове последний разговор с Патриком и только под утро забылась в тяжелом сне. Разбудил ее монотонный, слегка приглушенный шум за окном.

Она понежилась еще немного в тепле постели, прежде чем заставить себя покинуть райское блаженство и вступить в холодное пространство за пределами одеяла — старый дом был полон сквозняков.

Девушка на цыпочках пробежала к окну, раздвинула тяжелые бархатные шторы, служившие скорее защитой от холода, чем украшением комнаты, и увидела плотную стену дождя.

Отогнав мысль о проблемах, которые неизбежно повлечет такой ливень, Перл замерла, вглядываясь в неясный силуэт под окном: внизу стоял Патрик Вебер, на его лицо падал дождь, глаза следили за девушкой, а на ней была только тоненькая ночная рубашка, едва прикрывавшая наготу.

Перл буквально отскочила от окна. Что ему могло понадобиться возле ее дома столь ранним утром? Девушка только успела набросить халат, как раздался звонок, и она бросилась вниз.

— Патрик? — Перл распахнула дверь, в замешательстве глядя на него и даже не представляя, какую теплую картину являет, стоя на пороге с полыхающим на белом фоне халата лицом. — Что случилось? Что ты здесь делаешь в такую рань?

— Я прекрасно знаю, который час. — На его лице отразилось легкое смущение. — Может, предложишь чашку кофе или чая?

— Если ты мне скажешь, почему оказался здесь.

— Из-за погоды, — немного раздраженно пояснил Патрик. — На дорогах в ливень ничего не видно, а антикварные редкости не так хорошо тормозят, как хотелось бы. Мне показалось, что неплохо бы заехать за тобой, тем более что ты задержишься в поместье на несколько дней. Если нужно будет выехать, возьмешь автомобиль сестры.

Патрик повернулся и стал подниматься по лестнице. Перл стояла и смотрела вслед. Опять, вздохнула она. Свадьба и работа, только и всего.

Девушке не оставалось ничего иного, как подняться за ним.

— Чай или кофе? — спросила Перл, когда они вошли в уютную комнатку, которую она называла своим домом.

— Все равно. — Проникающий взгляд обежал все помещение, примечая малейшие детали, и вернулся к девушке. — Значит, здесь ты живешь. Это... провокация для чувств.

— Да? — Перл тоже осмотрелась, стараясь увидеть комнату его глазами. Старые шторы, потертый ковер, но общий вид был довольно жизнерадостным, хотя и не шел ни в какое сравнение с замком Веберов.

Перл снова посмотрела на него. Гость стоял в потоке света, и девушка заметила, не успев отогнать опасные мысли, что он недавно побрился: кожа была чистая, гладкая и, наверное, шелковистая на ощупь.

— Я пойду переоденусь. — Когда глаза Перл встретились со взглядом Патрика, она ощутила его горячее желание, сразу вспомнив, что одета очень свободно.

— Перл, расслабься, — доверительно сказал Патрик, но девушке совсем не понравилось, что у нее от этого тона мурашки побежали по телу. Можешь быть уверена, я бывал в компании и более раздетых женщин и, тем не менее, не набрасывался на них. Поставь чайник, а я смастерю пару сандвичей, пока ты будешь переодеваться.

— Ты? — Перл не смогла скрыть удивления.

— Я. — Его улыбка производила потрясающее впечатление, потому что появлялась очень редко. — Я могу приготовить яичницу, — насмешливо продолжил он, — а могу даже и весь завтрак. Мне приходилось это делать.

Черные глаза блеснули, и девушка поняла, что он догадался, какая мысль появилась в ее голове при последних словах. Она отвернулась, чтобы наполнить кофейник водой и насыпать кофе в чашки. Интересно, как часто ее гостю приходилось готовить завтрак своим гостьям? Если он и был докой по части приготовления еды, то это относится именно к завтракам.

— Кофе давно растворился. — Низкий голос вернул Перл к реальности, и она поняла, что добросовестно размешивает кофе уже целых тридцать секунд.

— Сахар, сливки? — Девушка постаралась, чтобы голос звучал ровно.

— Нет, спасибо, — тихо засмеялся Патрик. — Ладно, пойди переоденься, если ты так нервничаешь.

Кто это нервничает? Она выпрямилась во весь рост и метнула в него ледяной взгляд.

— Не надо себе льстить, — отрывисто заметила Перл, и его черные брови саркастически поднялись от ее тона. — Я, знаешь ли, не привыкла развлекать мужчин в ночной рубашке по утрам, вот и все. — Она взяла одежду и косметичку. — В отличие от твоих знакомых, — прибавила она для веса и удрала в ванную.

Приняв душ, девушка успокоилась. Она быстро натянула джинсы и свитер, заколола волосы и подкрасила ресницы. Потом проверила результат, всматриваясь в свое отражение сквозь дымку древнего зеркала. Если ему нужна расфуфыренная киска, пусть едет к Глории. А что касается ее самой, то она продукт натуральный: "что видите, то и получаете", или "не получаете".

— Яичница на тостах подходит? — повернулся Патрик, когда Перл вошла в комнату, и в ее душе опять произошел взрыв эмоций. Он снял пальто, пиджак, закатал рукава рубашки и помешивал яичницу, следя за тостером.

Эта домашняя идиллия была чем-то большим, чем то, что могли вынести нервы девушки. Вдобавок, Вебер выглядел так, как ни один мужчина не имеет права позволить себе в дождливое весеннее утро. Специально он, что ли, это делает?

Сверля подозрительным взглядам спину нежданного гостя, Перл положила косметичку на полку. Спорить не приходится, она действительно испытывает к нему физическое влечение, и это, очевидно, его способ показать, что она теряет, настаивая на своих дурацких принципах.

— Прекрати хмуриться, — распорядился Патрик, не поворачивая головы.

— Я не хмурюсь, — соврала хозяйка.

— Какая честность! — вздохнул Патрик, снимая сковороду с плитки. Он намазал маслом несколько тостов и разложил на тарелки, заблаговременно подогретые на тостере. — Иди, поешь, пока ты не лопнула от подозрительности, — ворчливо пригласил он, подвигая тарелку поближе к Перл и усаживаясь за крошечную стойку, служившую девушке столом. — Я приехал исключительно из-за нежелания, чтобы твоя молодая жизнь закончилась под колесами какого-нибудь рефрижератора, — добавил он сухо. — Поверь в это, пожалуйста, и давай позавтракаем в мире.

— Ладно. — Я его слишком сильно люблю для того, чтобы постоянно быть начеку, подумала Перл, посылая лучезарную улыбку, и села на стул.

Вебер надолго застыл, потом с усилием выдохнул воздух через стиснутые зубы и наконец занялся завтраком.

— К слову сказать, ситуация может резко измениться, если ты еще раз так посмотришь, — с деланным неудовольствием проворчал он, насмешливо посмотрев на девушку из-под бровей.

От Патрика приятно пахло, и он никогда еще не был более опасен, чем сейчас, в этом странном настроении.

— Как? — поинтересовалась Перл с видимой беспечностью. — Иногда можно и улыбнуться, правда?

Он слишком близко, в смятении подумала девушка, глядя в черные глаза, но у нее не было предлога, чтобы пересесть куда-нибудь подальше.

— Ты часто улыбаешься, да? — отметил гость, лениво потянувшись за чашкой. Отпив глоток, он задумчиво рассматривал девушку сквозь поднимавшийся от кофе пар. — Ты действительно находишь жизнь такой приятной?

— Приятной? — Осторожнее, обессиленно подумала девушка, чувствуя булавочный укол в сердце. Именно он, этот мужчина, и делает мою жизнь малоприятной. — Бывает и мне муторно, но я не склонна упиваться жалостью к себе. Это все равно ничему не помогает и ведет только к саморазрушению.

Запомни это, сказала она себе с горькой иронией. Тебе придется вспомнить этот разговор, услыхав последнее "прощай".

— Я спросил как-то, любила ли ты, — тихо напомнил Вебер, — но так и не получил прямого ответа.

— Разве? — В голове Перл пронеслась тысяча мыслей. Что ответить? Может, правду, это проще, чем лгать. — Я любила одного человека, — сказала она коротко. — К сожалению, он не любил меня, так что на этом история заканчивается.

— Не любил? Он, наверное, был сумасшедшим.

Так и есть, подтвердила девушка про себя, приступая к завтраку, хотя и боялась, что кусок не полезет в горло. И сумасшедший, и прекрасный, и ужасный — все, что хочешь.

— И этот случай не разозлил тебя? Если ты думала, что любишь его...

— Я не думала. — Перл понесла тарелку в крошечную кухню. — Я тебе уже объясняла, что любовь — это реальное чувство, которое существует на самом деле. Это не всегда приятно, даже иногда нежелательно, но она приходит, и с этим ничего не поделаешь. Было бы прекрасно, если бы все происходило, как того хочется, но жизнь устроена по-другому.

Девушка не знала, что Патрик подошел сзади, но, почувствовав на плече его руку, повернулась с совершенно бесстрастным лицом.

— Ты красивая и сильная. И я еще раз говорю: тот парень — круглый идиот. — Он убрал руку, за что Перл была безмерно благодарна: еще одно слово или нежное прикосновение, и она ударила бы его или разрыдалась.

Минут через десять они покинули дом. Вебер нес чемодан, другой рукой поддерживая Перл. Патрик мрачно молчал, а девушка не делала попыток завести разговор, пребывая в подавленном настроении.

Дорога оказалась более трудной, чем предполагала Перл. Дождь лил как из ведра, и дворники не успевали чистить стекла. Машины ползли как черепахи, или просто останавливались на обочине.

— Фелиция уже, наверно, впала в панику.

Когда они наконец подъехали к дому, Перл вздохнула с облегчением.

— Этот дождь долго не продлится, и пусть уж лучше сегодня, чем в день свадьбы. — Девушка коснулась руки Вебера, когда он выключал зажигание. — Спасибо, что ты заехал. Я не ожидала, что погода настолько плохая. Моя машина, наверное, не справилась бы с этим, но я могла взять такси. Ты все же не должен был ехать сам.

— Нет, должен. — На какое-то мгновение Перл увидела на его лице выражение, которое заставило ее сердце затрепетать, но когда он помогал девушке выйти, лицо было уже по обыкновению отстраненным и холодным. — Ты что, не знаешь, как водят машину некоторые таксисты? — сухо напомнил Вебер. — Нам нужно, чтобы ты прибыла в целом виде.

Он поставил машину возле черного входа и, вытащив из багажника чемодан, проследовал за Перл по коридору до двери квартиры.

— У тебя тоже будет ключ, — коротко объявил Патрик, отпирая дверь. — Есть еще и цепочка. На ночь ее лучше закрывать, так будет спокойнее, — добавил он перед уходом.

Перл стояла, слушая, как хозяин отъезжает, чтобы подогнать машину к главному входу. Сердце девушки сильно билось.

Дата добавления: 2015-07-25