Глава XV. Искролапка открыла глаза

Искролапка открыла глаза. Мышиный помет! Была уже глубокая ночь, а она все еще находилась в палатке оруженосцев. Искролапка изнывала от желания поскорее очутиться в Сумрачном лесу. Ей хотелось отточить тот сложный прием, который Коршун показал ей прошлой ночью.

Искролапка насторожила уши.

Тишина. Гнездышко Голубички по‑прежнему пустовало.

Искролапка со вздохом перевернулась на бок. Неужели сестра воображает, будто никто не замечает, что она каждую ночь убегает из лагеря и возвращается только перед самым отправлением рассветного патруля, чтобы поспешно забраться в свое гнездышко и сделать вид, будто только что проснулась?

«Меня не проведешь, – хмыкнула про себя Искролапка, укрывая хвостом нос. – Я‑то знаю, чем ты занимаешься, хитрюга. Убегаешь в лес, чтобы тренироваться в одиночестве! Как увидела, что я стала лучше тебя, так и стала лезть вон из шкуры, чтобы сравняться со мной. Завидуешь!»

Что ж, пускай Голубичка поймет, что значит быть тенью своей замечательной сестры!

Искролапка закрыла глаза и вызвала в памяти молниеносный бросок Кленовницы. «Если заднюю лапу поставить вот так, а переднюю сюда, то…» Она не заметила, как ее мысли рассеялись, уплывая в сон.

– Назад, Терновник! Побереги себя! – рявкнула она на соплеменника и выскочила против патруля племени Теней. Одной лапой она перебросила через плечо Дубравника, потом кинулась на Дымопята, молниеносно подсекла его под ноги и еще успела в прыжке расцарапать оскаленную морду Враноклюва.

Острая боль пронзила ее во сне, две когтистые лапы впились в плечи. Воины племени Теней растаяли в дымке. Но настоящий противник никуда не делся. Жгучая боль в разодранной шкуре была вполне реальной. Искролапка стиснула зубы, чтобы не заорать во всю глотку, когда безжалостные когти еще глубже вонзились в ее плоть и повалили на землю.

– Это научит тебя быть внимательнее!

Кислое дыхание Остролапа ударило в нос Искролапке. Сумрачный лес вырос перед ее глазами. Уткнувшись мордой в сырую землю, она видела перед собой серые стволы деревьев, подернутые извечным серым туманом.

– Слезь с меня! – прошипела она.

– В бою мольбы не в чести, – оскалился Остролап, глубже вонзая свои страшные когти ей в шею.

Искролапка захрипела, забила задними лапами. Внезапно ее задние ноги ударились обо что‑то твердое. Наверное, это корень! Собрав последние силы, Искролапка уперлась лапами и рванулась вперед. Остролап охнул и пошатнулся. В мгновение ока Искролапка вскочила и с грозным рычанием бросилась на врага, выпустив когти.

– Молодчина, – раздался неподалеку одобрительный возглас Коршуна.

Скосив глаза, Искролапка увидела, как он выходит из чащи. Ликующая радость охватила ее. Коршун ее похвалил! Он доволен ею! Этого было достаточно, чтобы забыть о боли в разодранной шее и даже о крови, хлещущей из глубоких ран на землю.

Остролап зашипел, выгнув спину.

– Это тебе урок. Теперь будешь меня остерегаться, малявка! – прошипел он, скаля зубы.

Но Искролапка смело выдержала его взгляд.

– Пожалуй, это тебе следует начать остерегаться меня, – звонко мяукнула она. – Я не вечно буду ученицей. – Искролапка быстро покосилась на Коршуна. – Этот здоровяк все время задирает учеников, – сердито прошипела она. – Почему вы не дадите ему на воспитание собственного оруженосца, чтобы он оставил в покое чужих?

Синие глаза Коршуна сверкнули.

– Хочешь, я отдам ему тебя?

Искролапка взмахнула хвостом. Сейчас она чувствовала себя готовой на все.

– Как скажешь! Только не забывай, что тебе тогда придется найти себе новую ученицу, и начать обучать ее с самого начала.

Веселые искорки заплясали в глазах Коршуна.

– Пожалуй, я так и сделаю, – кивнул он.

– Был у меня когда‑то оруженосец, – процедил Остролап. – Жаль, не прошел последний экзамен.

Несмотря на всю свою уверенность, Искролапка почувствовала холодок между лопаток. Что‑то в тоне Остролапа позволяло заподозрить, что провал экзамена закончился для незадачливого ученика чем‑то гораздо более страшным, чем пересдача.

– Брось болтать, Острый, – хмыкнул Коршун и, дружески кивнул грозному воину, повернулся к Искролапке. – Сегодня будем тренироваться сражаться в воде.

– Что? – взвизгнула Искролапка, семеня за ним под серыми деревьями. – В воде? Но я же не Речная кошка!

– А что ты будешь делать, если когда‑нибудь дело дойдет до драки с Речной кошкой? – вопросом на вопрос ответил Коршун. – Шевелись. Нас ждут на берегу.

Искролапка увидела за деревьями мелькающие фигуры котов. Муравьятник сидел, обвив хвостом мускулистые лапы. Рядом с ним расхаживал Бесхвостый. Возле Снегоухого крутился Тонколап, худенький ученик из Речного племени, которого Искролапка несколько раз встречала на Советах. Искролапка поискала глазами реку, но не увидела ничего, кроме клубящейся тьмы за спинами котов. Тогда она насторожила уши, но слышно было лишь унылое завывание ветра в голых ветвях деревьев.

– Где же река?

Коршун остановился возле собравшихся котов.

– Здесь.

Искролапка ошеломленно уставилась на темный ручей, бесшумно струившийся мимо котов.

– Это… река?

От темного потока шел неприятный тяжелый запах. Тонколап брезгливо сморщил нос.

– Ну да, уж какая есть, – прошептал он.

– Будет весело, – осклабился Муравьятник, насмешливо глядя на Искролапку. – Никогда не видел мокрого Грозового кота!

– Можно подумать, воины Ветра только и делают, что с утра до ночи плещутся в озере, – огрызнулась она. Потом повернулась в сторону леса. – А Когтегрив тоже здесь? – как можно небрежнее поинтересовалась Искролапка. Ей не хотелось, чтобы все догадались о том, как ей не терпится увидеть этого великого воителя. При одной мысли о том, что ей предстоит вымокнуть, да еще в этой странной вонючей и густой воде, у Искролапки тревожно екало в животе. Рядом с Когтегривом ей было бы спокойнее. Искролапка не забыла, как во время тренировки у пня, этот коренастый полосатый воин ловко сбросил Скопу на землю.

Она нахмурилась, сообразив, что с тех пор ни разу не видела Скопу.

Коршун подошел к берегу ручья.

– Готова?

Искролапка оцепенела.

– Прежде чем начать тренировки в воде, я покажу тебе, что и как делать.

Коршун поманил хвостом Муравьятника. Воин Ветра вышел вперед и остановился перед ним, вздернув подбородок и широко расставив лапы. Молниеносным низким захватом Коршун подсек Муравьятника под заднюю лапу. Тот запнулся, но сумел устоять на ногах.

Тень выскользнула из‑за деревьев.

– На сухой земле удержаться просто, – пророкотал Частокол. – Но попробуйте сделать это в бегущей воде!

Искролапке не нравился Частокол. В этом костлявом полосатом воителе было что‑то неприятное, она чувствовала в нем какое‑то скрытое коварство, заставлявшее ее внутренне замирать. Искролапка своими глазами видела, как однажды Частокол укусил Когтегрива уже после того, как они закончили тренировку, а потом нагло отрицал это!

Коршун коротко кивнул Частоколу и продолжал:

– Очутившись в воде, лучше всего втянуть когти. Я понимаю, вам кажется, что лучше как можно крепче держаться за дно, но поверьте мне на слово – когда течение подхватит вас, вы рискуете зацепиться за камни и лишиться когтя. Очень неприятно, если его вырвет с мясом, как вы думаете?

Искролапка содрогнулась.

Коршун взмахнул хвостом.

– Муравьятник, попробуй применить этот прием к Бесхвостому. В воде.

Муравьятник вопросительно уставился на густой, ленивый поток. Не говоря ни слова, он вошел по брюхо, потом еще глубже, так что его плечи скрылись из виду. Странная жидкость плескалась вокруг него с липким густым звуком, которого Искролапка никогда не слышала у воды.

– Снегоухий, ты работаешь в паре с Тонколапом! – приказал Коршун.

Снегоухий кивнул, глаза его сверкнули в сумраке.

Тонколап робко вышел вперед.

– Это никакая не вода, – пробурчал он. – Фу, какая скользкая!

Снегоухий подтолкнул его мордой. Щуплый Тонколап споткнулся и сорвался с берега. Пытаясь удержаться на ногах, он по плечи ушел на глубину, но при этом судорожно задирал нос вверх, стараясь не коснуться темной воды.

Искролапка снова посмотрела в сторону леса, ища Когтегрива. Она не видела его вот уже несколько ночей. Куда он подевался? Может быть, тренируется в другой части Сумрачного леса?

Частокол вырос перед ней.

– Если не возражаешь, Коршун, я бы потренировался с твоей ученицей, – небрежно бросил он. – А ты посмотришь, как у нас получается.

Искролапка расправила плечи и выше вздернула подбородок, чтобы не выдать своего огорчения.

– Ладно.

Она вошла в ручей, надеясь, что прохладная вода остудит горящие огнем раны на ее шее. К ее разочарованию, медленно бегущий поток оказался теплым и скользким, словно лужа с гнилой водой. Стоило Искролапке сделать несколько шагов, как ей стало казаться, будто невидимые водоросли вцепились в ее шерсть, таща на глубину. Поморщившись, она зашла глубже и опустила голову, стараясь разглядеть дно под темной водой.

Частокол бесшумно вошел в ручей рядом с ней.

– Шевелись, тихоход‑улитка.

Искролапка сделала еще один шаг и содрогнулась от отвращения, когда липкая вода, просочившись сквозь шерсть, коснулась ее шкуры. Вот она уже поднялась ей до живота, накрыла плечи… Искролапка изо всех сил напрягала мышцы, борясь с течением. Жаль, что она такая маленькая! Вот Частокол даже спину не намочил, а она уже выбилась из сил, стараясь держать голову над водой!

Неожиданно какой‑то камень подвернулся Искролапке под ногу, и она поскользнулась. Не успела она даже вздохнуть, как ее накрыло в с головой. Обмирая от страха, Искролапка бешено заработала лапами.

«Здесь совсем неглубоко», – сердито прикрикнула она на себя, нащупывая лапами дно. Наконец, ей удалось вынырнуть на поверхность. С усов капало, пелена застилала глаза. Искролапка сплюнула полную пасть воды, ее чуть не вытошнило. Вода воняла хуже гнилой падали.

Частокол с насмешкой смотрел на ее барахтанья.

– Да уж, ты явно не Речная кошка, – промурлыкал он.

– И не собираюсь ею быть! – огрызнулась Искролапка, но ее резкий ответ прозвучал не слишком убедительно, ибо в следующее мгновение она снова обо что‑то споткнулась и с головой ушла под воду. Искролапка забилась, нащупывая дно, но кто‑то стремительный и мускулистый вдруг подплыл к ней сзади и ловко подсек под задние ноги – в точности, как показывал Коршун на берегу.

Частокол! Он начал тренировку, не дав ей вынырнуть!

Искролапка перевернулась в воде и забила лапами. Она старалась не дышать, но ноющие легкие распирало от недостатка воздуха. Затем тяжелая лапа обрушилась ей на спину, прижимая к дну реки. Вода сомкнулась высоко над головой Искролапки. Паника сдавила грудь. Ей не хватало воздуха. Она пыталась вырваться, но Частокол надавил сильнее, выжимая из нее последние остатки воздуха.

Все.

«Спаси меня, Звездное племя!»

Рядом с ней скользнула чья‑то тень, почти неразличимая в темной воде. И все‑таки Искролапка узнала светлый, гладкошерстный живот проворного Речного воина.

Тонколап!

Оруженосец схватил ее за шкирку и вырвал из‑под лап Частокола. Сквозь густое марево Искролапка видела, как вероломный полосатый воитель кружит передними лапами по дну, выискивая ее. Тонколап кивком указал ей на задние лапы Частокола, пузырьки воздуха тонкой струйкой поднимались вверх из его носа. Искролапка мгновенно все поняла. Несмотря на невыносимую резь в легких, паника исчезла. Теперь Искролапка знала, что ей нужно потерпеть совсем немного. Они с Тонколапом дружно развернулись, как две шустрые выдры, подплыли к Частоколу и с двух сторон подсекли его под задние лапы.

Когда полосатый воин обрушился в воду, Искролапка рыбкой выпрыгнула на поверхность, жадно ловя воздух разинутой пастью. Тонколап вынырнул рядом с ней. Они переглянулись – и дружно завизжали от радости. Вода кипела и плескалась позади них – это разъяренный Частокол пытался нащупать лапами дно.

Когда он неуклюже выбрался из воды, Тонколап негромко шепнул Искролапке:

– Держись подальше от его лап.

Затем он снова повернулся к воде и поплыл к Снегоухому.

Искролапка невинно посмотрела на Частокола.

– Повторим этот прием еще разок?

Полосатый воин сощурил пылающие глаза. Вода капала с его подбородка.

– Пожалуй.

В его голосе прозвучала плохо скрытая угроза.

Искролапка вошла в воду, заранее приготовившись к встрече с камнями. На этот раз она не даст себя одурачить! Поджидая Частокола, она сделала глубокий вдох и настроилась принять удар под задние лапы. Когда Частокол сделал подсечку, Искролапка рыбкой взмыла вверх, избежав падения. Нет, она больше никогда не позволит затянуть себя под воду!

Просто удивительно, до чего уверенно она чувствовала себя в этой теплой, скользкой воде! Наслаждаясь своей ловкостью, Искролапка повернулась, приготовившись броситься на Частокола. Полностью сосредоточившись, она ловко подсекла его под ноги и снова без труда отплыла подальше. Гордость распирала ей грудь. Она лучше всех! Ей нет равных! Ни один Грозовой кот никогда не учился сражаться в воде, это умеет только она, Искролапка!

Вынырнув на поверхность, Искролапка увидела, что Коршун уже выгоняет воителей из реки, грозно помахивая своим пушистым хвостом.

– Неплохо, – скупо обронил он, когда мокрая насквозь Искролапка подошла к нему.

Она отряхнулась, нарочно забрызгав Частокола.

– А вот от тебя, Частокол, я ждал большего, – проворчал Коршун, недовольно глядя на полосатого кота. – Вот уж не думал, что ты позволишь неопытной ученице дважды сбить тебя с лап!

Частокол фыркнул и побрел в чащу.

– Искролапка?

Раскатистый голос Звездоцапа заставил ее подскочить от неожиданности. Обернувшись, Искролапка увидела могучего воина, неторопливо выходившего из ручья на берег.

– Всем Грозовым котам не помешало бы научиться мочить лапы, – пробасил Звездоцап, отряхиваясь. – Я наблюдал за тобой и остался доволен, – продолжал он. – Неплохо, очень неплохо.

– Спасибо, – потупилась Искролапка.

– Ты не видела Когтегрива?

Вопрос застал ее врасплох.

– Я?

Неужели Звездоцап заметил, что она все время ищет полосатого кота племени Теней?

– Н‑нет.

– Что‑то он запаздывает, – проворчал Звездоцап. – Каждую ночь приходит все позже! Может, заболел?

– Я спрошу его на следующем Совете, – вызвалась Искролапка, пошевелив ушами.

– Я сам его выслежу, – заверил ее Звездоцап таким тоном, что Искролапка невольно содрогнулась. Неужели у Когтегрива будут неприятности из‑за того, что он перестал приходить в Сумрачный лес?

Коршун откашлялся.

– Пора уходить.

Далеко, за деревьями, за краем Сумрачного леса, небо уже начало тускло светлеть. Искролапка подавила зевок и отвернулась от реки.

– До завтра, – шепнул Тонколап, прежде чем растаять в сумерках.

Деревья вокруг Искролапки растаяли, превратившись в папоротники, и она вновь очутилась на своей подстилке. Рядом ровно дышала Голубичка.

Вернулась, значит!

Судя по всему, совсем недавно. Голубичка дышала очень часто, словно только что улеглась, а от шерсти ее морозно пахло свежим снегом. И еще чем‑то. Причем, очень знакомым… Искролапка попыталась припомнить этот запах, но веки у нее отяжелели, и она сама не заметила, как провалилась в сон.

Ее разбудил визг.

– Что это, что?!

Судя по голосу, кричала Белолапа.

Искролапка рывком вскинула голову.

– А? Что?

– Кровь! – надрывалась мать. Глаза у нее стали совсем круглыми от страха. – Кровь на твоей подстилке!

Белая воительница наклонила голову, обнюхала пучки мха, уложенного между ветками, и завизжала еще громче.

– И на тебе тоже кровь! Ты вся в крови! Великое Звездное племя, ты ранена?

Искролапка сердито отвернулась.

– Что ты тут делаешь? – прошипела она.

– Рассветный патруль давным‑давно ушел, а вас обеих все нет! Я пришла вас будить.

Голубичка сонно выбралась из своего гнездышка.

– Мы… мы просто устали после тренировок.

– Но почему у тебя кровь на подстилке? – продолжала надрываться Белолапа, испуганно глядя на Искролапку.

Зашуршали папоротники, в палатку просунул голову Ежевика.

– Что за шум? – рявкнул он.

– Позови Воробья! – взмолилась Белолапа. – Искролапка истекает кровью!

– Да нет же! – рассердилась Искролапка. – Я целехонька!

Но Ежевика уже убежал.

Искролапку бросило в жар. Никто не должен узнать о царапинах, которые Частокол оставил на ее шее! Искролапка надеялась, что смыла кровь в ручье, но, видимо, во сне раны открылись снова. Она посмотрела на мох. Так и есть, он весь потемнел, пропитавшись кровью! И что теперь делать?

Она поймала пристальный взгляд Голубички.

– Наверное, колючка во мху попалась, – быстро выпалила Искролапка, умоляюще гладя на сестру. «Ну же, Голубичка, не молчи! Прикрой меня».

Голубичка неприязненно пожала плечами.

– Да, конечно, – сухо обронила она, поворачиваясь к выходу. – Колючка.

С этими словами она, не оглядываясь, вышла из палатки.

«Спасибо тебе, сестричка!» – возмущенно подумала Искролапка.

Искролапка переступила с лапы на лапу, кипя от злости на сестру, бросившую ее в одиночестве разбираться с матерью.

– Или, может быть, какой‑то острый камешек попался.

– Дай‑ка взгляну, – заохала Белолапа, бросаясь разрывать лапами мох. – Ничего не вижу, только мох…

Воробей вошел в палатку, неся в пасти свернутый листок. Шмель и Пеплогривка заглядывали через плечо целителя. Искролапка обреченно выбралась из гнездышка.

Воробей молча бросил лист на землю и развернул его. Внутри оказалась лужица какой‑то зеленой кашицы.

– Я должен тебя осмотреть, – коротко сказал он.

Искролапка попятилась.

– Да там нет ничего, просто царапина, – пролепетала она, холодея от страха.

Все обернулось еще хуже, чем она думала. Воробей знал о том, что она посещает Сумрачный лес. Его не проведешь сказками о колючках в подстилке!

Пеплогривка деловито обнюхала ее подстилку.

– Колючка? – недоверчиво переспросила она. – Хочешь сказать, что вся эта кровь – из‑за какой‑то колючки?

– Будет немного щипать, потерпи, – холодно предупредил Воробей, втирая зеленую жижу в загривок Искролапки.

«Ой, мамочка! – взвизгнула про себя Искролапка, стискивая зубы, чтобы не запищать. – Миленький, Воробейчик, не говори никому! Прошу тебя, пожалуйста!» – молчаливо молилась она. Страх разоблачения терзал ее гораздо сильнее боли.

Воробей вздохнул, словно услышал ее мольбы.

– Ничего серьезного, но я чувствую запах заражения, – пробурчал он, накладывая новую пригоршню мази на шею раненой. – В следующий раз будь осторожнее.

Искролапка втянула голову в плечи. Она прекрасно поняла намек. Воробей знал, где она заработала свои царапины, и недвусмысленно давал ей понять это.

– Но она поправится? – взволнованно воскликнула Пеплогривка.

– Кровотечение остановилось? – не унималась Белолапа.

«Да убирайтесь вы отсюда, обе! – стучало в ушах у Искролапки. Ей хотелось выть и кататься по земле от боли и досады. Царапины жгло огнем в тех местах, где их помазал Воробей. – Оставьте меня в покое!»

– Жить будет, – угрюмо процедил Воробей, опускаясь на задние лапы. Не поворачивая головы к Искролапке, он принялся сворачивать свой лист. – Вечером придешь ко мне, я снова смажу царапины.

С этими словами он взял лист в зубы и вышел из палатки.

Не успел Воробей выйти, как в палатку юркнула Голубичка.

– Явилась! – набросилась на нее Искролапка. – Тоже хочешь полюбоваться, да?

Голубичка подошла к Пеплогривке, продолжавшей перерывать злополучную подстилку в гнездышке Искролапки, и запустила лапу в мох.

– Мы не это ищем? – спросила она, выронив на землю длинный острый шип.

Белолапа торопливо осмотрела его.

– Какой ужас! – воскликнула она. – Да таким шипом можно было глаз выколоть!

Пеплогривка нахмурилась.

– Как ты могла не почувствовать такой здоровенный шип? – спросила она, растерянно поворачиваясь к Искролапке.

Та виновато потупилась, стараясь не смотреть на сестру. Когда Голубичка склонилась над ней, обнюхивая раны на шее, Искролапка еле слышно шепнула:

– Спасибо.

– Не за что, – так же тихо ответила ей Голубичка и отстранилась.

– Идем отсюда, – заторопилась Белолапа, подталкивая Шмеля к выходу из палатки. – Дайте Искролапке отдохнуть! – Голубичка вышла следом за Шмелем и быстро скрылась из виду.

Пеплогривка задержалась, взволнованно глядя на раненую.

– Что? – грубо рявкнула Искролапка.

Пеплогривка вздохнула.

– Если раны так быстро воспалились, значит, они были очень глубокие.

Искролапка поглубже зарылась в свое гнездышко. К чему эти дурацкие расспросы? Почему нельзя оставить ее в покое и дать хоть немного поспать?

Пеплогривка пошевелила хвостом.

– Ты, наверное, устала.

Она ласково дотронулась лапой до макушки Искролапки, и та почувствовала, что серая кошка вся дрожит.

– С тобой что‑то происходит? – шепотом спросила Пеплогривка, наклоняясь к раненой. – Случилось что‑то плохое? Ты можешь мне довериться, я никому не расскажу, даю слово. Просто я знаю, что это неправда. Эти царапины оставлены не шипом. Будь это шип, ты бы проснулась от первого же укола! Трудно поверить, будто ты терлась о него всю ночь, пока разодрала себе шкуру до крови. – Она уселась и пристально посмотрела на Искролапку. – Кроме того, раны, оставленные колючками, даже самые глубокие, так быстро не воспаляются. И вообще, – она вздохнула и снова посмотрела на глубокие царапины, вспухшие на шее Искролапки, – шипы не рвут шкуру так глубоко и ровно, как когти.

Искролапка похолодела. Что она могла ответить? Лапы у нее вдруг обмякли, мысли путались.

– Скажи мне правду, – тихо попросила Пеплогривка. – Я не рассержусь, правда. Поверь, я просто хочу тебе помочь.

Искролапка набрала в грудь побольше воздуха.

– Я по ночам тренируюсь.

– Тренируешься?

– Да. Я хочу стать самой лучшей воительницей Грозового племени!

«И уже почти стала!»

– Вот оно что, – выдохнула Пеплогривка. – Я понимаю. – В ее голосе звучало явное облегчение. – Разумеется, ты стараешься изо всех сил. И выходишь в лес, чтобы тренироваться в одиночку.

– Д‑да, – пискнула Искролапка. Ей было стыдно врать своей наставнице, которая никогда ни словом не обидела ее. «Вообще‑то, это не совсем вранье, это почти правда», – заверила она себя. – У Голубички все получается! – обиженно пробормотала она. – Все хвалят ее, и уже сейчас относятся к ней, как к воительнице. Огнезвезд спрашивает у нее совета, Львиносвет шагу не может ступить без нее…

Пеплогривка напряглась.

– Сколько раз тебе повторять, что ты ничем не хуже Голубички! – прошипела она. – Я горжусь тобой, Искролапка! Если ты хочешь больше тренироваться, я готова заниматься с тобой целыми днями, выделяя время только для охоты и патрулирования. Но не забывай, что ты еще растешь, тебе нужен отдых.

Искролапка послушно покивала.

– Пообещай мне, что больше не будешь убегать из лагеря ночью? – попросила Пеплогривка. – Ты ведь понимаешь, что в это время в лесу всякое может случиться, и некому будет тебя защитить! Что если лиса вернется? – с тревогой в голосе продолжала наставница. – Перестань ревновать, Искролапка! Ты выдумала себе все обиды, и напрасно продолжаешь расчесывать их. Ты уже сейчас ничем не уступаешь взрослым воителям. Тебе не нужно тайком убегать из лагеря, чтобы тренироваться! – Заботливые голубые глаза наставницы впились в потупленные глаза Искролапки. – Дай мне слово, что больше не будешь уходить из лагеря ночью, – повторила она.

Искролапка смотрела на свои лапы. Стыд и вина жгли ей шкуру.

– Я… обещаю, – выдавила она.

Дата добавления: 2015-07-19