Глава 18 По первому снегу

Отныне каждую ночь Макарий силился вступить в мысленный контакт с Бурым. Ум странника понимал всю невероятность такого предприятия, а душа напротив стремилась вперед, к осуществлению задуманного плана спасения, ведь для нее и для поющего сердца чудеса были естественны и очевидны. Все нападки ума, который пытался доказать, что вызвать бурого зверя бред, Макарий отметал. Он уже научился усмирять свой разум, но иногда ум уж очень сильно противодействовал, возбуждался и мешал действовать душе. И вот однажды ночью Макарий почувствовал Бурого, он увидел его в своей берлоге, под большим дубом. В тот же момент дубравный зверь, восприняв своим медвежьим чутьем мысли своего друга Макария, встрепенулся и поднялся. Покачал мордой, отряхнулся и, подняв морду к небу, громко зарычал на весь лес.

- Буренький, пора в путь, ты поможешь мне забрать отсюда детей. Я буду вести тебя, чтобы ты нашел нас. Мы ждем тебя, вперед, друг мой любезный, - так мысленно наставлял Макарий мохнатого зверя.

И Бурый пошел, побежал по оврагам и кустарникам, ущельям и горам, по тропам и бездорожью. Он не задерживался нигде, лишь только останавливался перевести дух, попить воды и снова вперед.

Ощущение того, что у Макария получилось связаться с Бурым и тот, вне сомнений, уже спешит к ним на помощь, наполнило странника импульсом радости, что передалось детям. В подвале воцарилась атмосфера ожидания праздника, ожидания чуда. Ксюша после невероятного восстановления ее пальчика стала совсем по-другому относиться ко всему, что говорил, вещал Макарий. Лед ее души начал таять, и она готова была поверить, что за ними придет настоящий медведь, но все же это казалось слишком невероятным. Как бы то ни было, но девочка значительно повеселела и приободрилась, ведь как знать, может и правда случится такое, что происходит только в сказках и былинах.

Пашка тоже был в приподнятом настроении, часто выглядывал в окно и сообщал:

- Еще нет снега, дед Макар. Но уже сегодня, наверно, пойдет, я чувствую, - серьезно рассуждал Пашка. - Дед Макар, а медведь ваш, Бурый, страшный? Он не кусается?

- Он большой, ласточки мои, но совсем не злой и не страшный. Я же вначале тоже оробел, когда встретился с ним в пустыньке старца Нектария, но когда присмотрелся к нему, то понял, что он очень даже красивый. Только красив он своей, дикой, звериной красотой.

Макарий мысленно постоянно вел Бурого, как это получалось он не знал. Только из Макария исходила энергия мысли, которая уносилась куда-то вдаль, находила медведя, а тот в свою очередь по ней, как по лучу, двигался на встречу с невольниками.

- Ну вот, детки мои, сегодня ночью пожалует наш Буренький, и мы сбежим отсюда, - произнес Макарий. - Давайте-ка готовиться к путешествию.

- Ура, снег! Пошел первый снег, - восторженно закричал Пашка.

И все ринулись к окну, чтобы полюбоваться белыми хлопьями - вестницами спасения.

А Бурый тем временем стоял на горе, у подножия которой жил еще недавно Макарий, перед тем как отправиться к детям. Медведь оглядывал поселение, где его с волнением и нетерпением ждали трое узников.

- Пойдешь ночью незаметно, старайся никого не разбудить. Будь тих, как мышка, - давал последние мысленные наставления Макарий медведю.

И тот улегся и задремал в ожидании команды к наступлению.

Ночь была ветреной, и это было на руку беглецам. Все шумело, стучало, собаки лаяли, на крышах что-то ухало. Под "музыку", производимую уже зимним ветром, Бурому было легче всего проникнуть в селение незамеченным. К полуночи повалил еще больший снег, что стало прекрасной природной маскировкой в случае погони. В общем, сама природа покровительствовала побегу, будто она хотела прикрыть беглецов своим естественным покрывалом, защитить от злых людей.

Макарий вдруг почувствовал поступь Бурого, он ощущал, что медведь совсем близко. Никаких посторонних шумов в селении не было, значит, Бурого не заметили. Вот послышался за дверью шорох, движение, скрипнули петли, вздрогнула дверь и слетела с петель. Дети забились в угол, испытывая чувство восторженного страха. И вдруг в подвал ввалился пушистый заснеженный Бурый, который радостно зарычал и, поднявшись на задних лапах, принялся обниматься с Макарием, всячески стараясь его облизать.

- Молодец, Буренький, пришел! Все сделал как надо. Ну полно, полно целоваться, пора уходить. Познакомься с нашими друзьями, это Паша, это Ксюша.

Дети смотрели на происходящее широко открытыми, искрящимися от счастья глазами и не верили, что у них в гостях действительно настоящий медведь! От него пахло шерстью и морозом, и этот запах запомнится им на всю жизнь, ибо это - запах чуда, аромат победы, радости, праздника, освобождения.

- Ну подойдите, ласточки мои, не бойтесь. Потрогайте Бурого, вам надо поскорее познакомиться, и пора в путь.

Дети, прижимаясь друг к другу, нерешительно приблизились к медведю, а тот по очереди лизнул Пашку и Ксюшу.

- Ой, - вскрикнула Ксюша, - от неожиданного соприкосновения с шершавым языком зверя.

- Все, пора! - скомандовал негромко Макарий. - Идти тихо, не шуметь, не кричать. Быть осторожными и внимательными, чтобы не произвести лишнего шума.

Троица с медведем выбралась во двор, на них пахнуло зимней ночью, ветер застилал лица, глаза снегом. Они зашли за околицу, затем достигли края селения, и вот они уже начали подниматься в гору. Через две минуты дети стали задыхаться и падать.

- Ну вот, а теперь полезайте на мохнатого, он вас повезет, как королей. Не робеть! А ты, Буренький, ступай помягче, чтоб дети не падали.

Пашка залез первым, Ксюша за ним.

- Ну, а теперь держитесь покрепче, что есть силы за шерсть. Вперед, Бурый!

Медведь, оседланный детьми, двинулся вперед, за ним едва поспешал Макарий. Каждый шаг беглецам приносил ощущение победы и свободы, и не важно, что впереди была колючая, снежная темнота, она лишь казалась страшной, а на самом деле она была доброй, она принимала с радостью и любовью путников в свое лоно. Мир людей оставался позади, там свирепствовала эпидемия - страсть к деньгам, которые достигались любой ценой, даже ценой детских жизней. Но весь этот ужас, который сотворили взрослые с закрытыми сердцами и помраченными умами, отдалялся, все дальше исчезал за спиной путников.

Дети прижимались к теплой шкуре спасителя, под которой ходили сильные, стальные мышцы дубравного зверя. Только Бурый в такой темноте мог знать дорогу, ведь это его страна и он в ней хозяин.

Эта чудная процессия спешно шествовала в гору по первому снегу, а ветер заметал их следы. И казалось, что в самом ветре звучит музыка триумфа, торжества сердец, которые, пройдя все испытания и скорби, запели от радости и счастья. А когда они поют, то отступает темнота, уходят невзгоды, преодолеваются любые трудности, и во всем мире воцаряется праздник любви и света, который никогда не кончится и уже ничем не омрачится.

Дата добавления: 2015-07-16