Слухи о золотых россыпях

Читая любую книгу по реинкарнациям, которую мне удавалось найти, я все время встречала ссылки на доктора Яна Стивенсона. Почти все авторы цитировали его труды или приводили опубликованную им статистику. Из всех этих отрывочных сведений мне удалось заключить, что Стивенсон возглавлял отделение психиатрии на медицинском факультете университета в Виржинии и что он исследовал тысячи детей, спонтанно вспомнивших свои прошлые жизни.

Я должна была узнать больше. Безусловно, доктор медицины, которому знакомы тысячи случаев воспоминаний о прошлых жизнях, сможет ответить на мои вопросы о целительном воздействии подобных воспоминаний. Но я нигде не смогла найти подробного обсуждения его работ. Это было странным. Авторы, пишущие о прошлых жизнях, знали Стивенсона. Почему же они не занимались исследованием той информации, которая, как казалось мне, обладала величайшей ценностью для терапии и почти научно доказывала возможность перевоплощений? Такое безразличие, по моему мнению, было сродни игнорированию слухов о золотых россыпях.

И сейчас, когда у обоих моих детей проснулись спонтанные воспоминания о прошлых жизнях, я решила направить свои шаги туда, куда вели все эти слухи. Я намеревалась узнать, к чему привели исследования доктора Стивенсона.

Я позвонила в местную книжную лавку и заказала книги, названия которых мне удалось найти в библиографии: «Двадцать случаев, свидетельствующих в пользу реинкарнации» и «Дети, которые помнят свои прошлые жизни». Передо мной извинились и сказали, что это академические труды, которые могут быть заказаны лишь в университете Виржинии. Когда я наконец дозвонилась до служащей из отдела университетской прессы, мой голос звучал столь взволнованно, что та не удержалась от замечания: «Нам редко звонят клиенты, проявляющие такой интерес к академическим книгам». С этого дня я бросалась к почтовому ящику каждый раз, как только слышала сирену почтового фургона.

Наконец, когда посылка из университета прибыла, я не удержалась и, сразу же вскрыв ее, стала листать книги на ходу, поднимаясь по тропинке к дому. Мне тут же бросились в глаза названия глав: «Типы доказательств реинкарнаций», «Вариации случаев в различных культурах» и «Связь поведения ребенка с прошлой жизнью». Я издала крик, вспугнувший малиновок, когда в «Двадцати случаях» обнаружила таблицу, в которой приводились сравнительные данные воспоминаний детей о прошлых жизнях и биографий умерших людей.

Я приготовила чашку чаю, уничтожила в мыслях список своих домашних дел на сегодняшний день и уселась в свое самое удобное для чтения кресло. Я открыла «Двадцать случаев» и стала перепрыгивать со страницы на страницу. Один случай был интереснее другого.

Например, мне попался на глаза случай с Пармодом, мальчиком из Индии, которому было два с половиной года, когда он вспомнил, что был владельцем большого магазина, торговавшего газированной водой и бисквитами. Этот магазин находился в другом городе. Когда родители отвезли его в этот город, мальчик сразу же привел их к «своему» магазину и показал как привести в действие автомат с газированной водой, который предварительно отключили, чтобы проверить его знания [1].

Трехлетний Мишель Врайт из Техаса поразил свою мать специфическими деталями об автомобильной катастрофе, во время которой, по его словам, он погиб. Жизнь, о которой он помнил, совпадала с биографией соученика матери (и ее бывшего любовника), о котором никто ни разу не упоминал в семье. Этот человек умер в автокатастрофе точно так же, как описывал маленький Мишель [2]. Когда индийской девочке Сукле исполнилось полтора года, она полюбила укачивать на руках деревянную чурку, называя ее своей дочерью, Миной. Через несколько лет Сукла вспомнила достаточно деталей о своей прошлой жизни, чтобы ее семья смогла отыскать описываемую ею деревню. Сукла отвела их к «своему» дому и там встретилась с девочкой Миной, чья мать умерла, когда та была еще младенцем [3].

В книге было приведено много столь же захватывающих случаев. В каждом из них маленький ребенок (обычно двух или трех лёт) вспоминал достаточно деталей о своей прошлой жизни, чтобы можно было установить его предыдущую личность. В таких случаях доктор Стивенсон проверял каждый из случаев, чтобы убедиться в том, что ребенок не мог получить подобную информацию из иных источников, и единственным объяснением биографических деталей могли быть лишь воспоминания о прошлой жизни.

Эти книги были революционными. Почему работы доктора Стивенсона не были широко известны?

Почитав около часа его книги я, пожалуй, нашла ответ на этот вопрос. Его труды были строго академичны. Я вынуждена была совершать усилие, чтобы проследить за этими категоричными доказательствами, продраться сквозь педантичность лексики длинных обсуждений методологии. Даже после двух чашек дарджелинского чаю меня то и дело клонило в сон. Но я снова приходила в себя, когда на страницах книги то там, то здесь вспыхивали искры живых историй. У меня стало рождаться чувство, что под этими наслоениями научной аргументации лежат бесценные факты, которые я смогу использовать в своем собственном поиске понимания детских воспоминаний.

Но, читая дальше, я ощутила разочарование, осознав, что доктор Стивенсон вовсе не интересовался целительным потенциалом воспоминаний. Вначале я предполагала, что, будучи психиатром, он должен проявить интерес к целительству. Но, очевидно, я ошиблась. Закрыв книгу и отложив ее в сторону, я отдалась власти сна.

Дата добавления: 2015-07-16