Читайте также:
|
|
Чему обязан он тем, что не сделал зла больше, чем нужно, и не совершил более изощренных убийств и отмщений? И тем, что не внял ударам приливающей к голове крови? Может быть, своему настроению в тот момент или своему образованию? Разумеется, нет, и еще менее — врожденной доброте; но одной лишь неотступной мысли о смерти. Он склонен никому ничего не прощать, но все всем прощает. Малейшее оскорбление пробуждает его инстинкты, но проходит миг, и он о нем забывает. Чтобы быстро успокоиться, ему бывает достаточно мысленно представить себе свой собственный труп и применить эту же процедуру к остальным. Вид разлагающегося трупа вызывает в нем прилив доброты... и трусости: без мрачных наваждений не бывает мудрости (как и милосердия). Если человек здоров и горд тем, что существует, он будет мстить за себя, прислушиваясь к голосу собственной крови и к своим нервам, будет приспосабливаться к предрассудкам, возражать, отвешивать пощечины, убивать. А человек, чей ум иссушен страхом смерти, уже не реагирует на вызовы внешнего мира: он делает робкие попытки поступков и ничего не доводит до конца; размышляет о чести и теряет ее; пробует силы в страстях, но ему удается лишь раскладывать их по полочкам... ужас, сопровождающий его поступки, лишает их энергичности. Из-за понимания незначительности всего происходящего желания его гаснут. Если он и бывает злобным, то только по необходимости, а не по убеждению; интриги и злодеяния его останавливаются на полном ходу. Как и все люди, он скрывает в себе убийцу, но убийцу безропотного и слишком усталого, чтобы разить врагов или создавать себе новых. Он грезит, опираясь лбом на кинжал, как бы заранее разочаровавшийся во всех преступлениях; все его считают добрым, но он мог бы стать и злым, если бы это не казалось ему лишенным смысла.
Дата добавления: 2015-07-19; просмотров: 47 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Обращение к бессоннице | | | О терпимости |