Президент Рональд Рейган. Между заседаниями бывал в министерстве иностранных дел и навещал другие министерства

между заседаниями бывал в Министерстве иностранных дел и навещал другие министерства для решения накопившихся вопросов. Немало было и личных встреч с друзьями. Встречался также с высокопоставленными руководителями партии и правительства, которых интересовали „последние известия из Америки". Для меня такие встречи были весьма полезными, так как позволяли лучше ориентироваться в настроениях и планах на будущее в руководящих кругах Советского Союза, что было немаловажно для повседневной работы в качестве посла в далеком Вашингтоне.

Съезд подходил к концу. Я начал, как обычно, готовиться к возвращению в Вашингтон. Наступил последний день съезда. Был избран состав ЦК партии. Затем должен был состояться пленум ЦК, на котором намечались выборы руководящих органов партии: Политбюро и Секретариата. В перерыве перед этим заседанием я решил прогуляться по Кремлю и Красной площади, умудрившись при этом растянуть себе сухожилие на неровной брусчатке площади. Вернулся я, хромая, минут за десять до возобновления заседания. Не успел я, однако, войти в Кремлевский Дворец съездов, как запыхавшийся сотрудник охраны Горбачева сказал мне, что они уже полчаса разыскивают меня, поскольку Генеральный секретарь хочет срочно переговорить со мной.

Я последовал за ним в кабинет Горбачева в этом же здании. Он был там один. До начала заседания оставалось всего пять минут (уже прозвучал первый звонок, приглашавший делегатов вернуться в зал).

Поздоровавшись, Горбачев с ходу, без всяких предисловий, сказал, что „есть мнение" предложить пленуму ЦК партии мою кандидатуру на пост секретаря ЦК КПСС по международным вопросам и возглавить соответствующий отдел ЦК.

Для меня это было полной неожиданностью. Откровенно говоря, это лестное, по тогдашним понятиям, предложение с переходом в партийный аппарат, мне совсем не импонировало, так как я предпочитал остаться послом. Эта работа мне нравилась. Но главное же было в том, что международный отдел ЦК, насколько мне было известно, практически мало занимался внешнеполитическими вопросами, а основное свое внима­ние уделял связям КПСС с компартиями и левыми организациями дру­гих стран. А у меня не было никакого желания заниматься такой деятель­ностью.

Об этом я прямо и сказал Горбачеву. Он тут же отклонил этот довод, заявив, что избрание опытного посла на этот пост как раз и призвано поднять значение международного отдела ЦК в вопросах внешней политики, а этими проблемами отдел практически не занимается, а должен. Что касает­ся работы с компартиями, то „у тебя будет несколько опытных заместите­лей, которые давно знают эту работу - пусть они по-прежнему и занимают­ся своими делами. Для тебя же главное будет - внешняя политика", -пообещал он*.

Весь этот разговор Горбачев так описывает в своих мемуарах: „После XXVII съезда партии секретарем по международным вопросам стал Анатолий Федорович Добрынин. Опытный политик, дипломат, он до той поры не имел прямого соприкосновения с проблемами коммунистического движения. Это его смущало - видно было по беседам. Но расчет мой был на то, что свежий, непредубежденный взгляд поможет ему реализовать новые подходы. Была и другая сторона дела. До 1985 года в силу завоеванного МИД особого положения за ним фактически сохранялась монополия на инициативы в нашей внешней политике. Выдвижение Добрынина позволяло подключить к этому потенциалу международный отдел ЦК".

Дата добавления: 2015-07-19