Сугубо 274 доверительно

наблюдению за перемирием было включено какое-то количество амери­канского и советского персонала, однако, не в виде боевых сил. Если это то, что Вы имеете в виду под контингентами, то мы можем это рассмотреть".

В войсках США введена повышенная боеготовность

Вскоре после вручения нам этого послания президента по американско­му радио стали передавать сообщения со ссылкой на правительственные источники (но это не было прямое официальное сообщение правительства США) о введении в войсках повышенной боевой готовности. Сначала ссылок на нас не делалось, но потом стали сообщать, что Москва грозилась послать в район конфликта свои войска для навязывания перемирия, если даже США и не присоединятся к такому шагу. Сообщалось о перемещениях советской авиации. Подчеркивалось в этой связи, что Белый дом отказался уступить советскому нажиму, и именно поэтому был отдан приказ о повыше­нии боеготовности американских войск. Тема относительно „твердости" Белого дома подавалась в контексте принятия мер по сдерживанию со­ветского военного вмешательства в ближневосточный конфликт.

Должен откровенно сказать, что у меня эти сообщения - в отличие от кубинских событий 1962 года - вызвали не тревогу, а, скорее, негодование. Поэтому я позвонил Киссинджеру по прямому телефону и в резком тоне (необычном для наших личных отношений) стал настаивать на объяснени­ях, тем более, что в наших с ним беседах он не делал даже намеков на воз­можность такой акции со стороны США. Я подчеркнул, что поведение Белого дома явно противоречит духу переговоров, которые сам Киссинджер недавно вел в Москве, и что мне непонятно, зачем они создают впечатление, будто возник опасный военный кризис между США и СССР. Ведь сам же президент только что предлагал Брежневу совместно рассмотреть ситуацию.

Киссинджер оправдывался, утверждал, что „Москве не следует восприни­мать" распоряжение о повышенной готовности вооруженных сил в качестве враждебного акта американского правительства, и что оно в основном опре­деляется внутренними соображениями. Завтра же, заверил он, это распоря­жение будет отменено. Больше того, об этом мне можно от его имени уже сейчас срочно сообщить лично Брежневу (действительно, распоряжение было 26 октября отменено).

Госсекретарь не уточнял, что он имел в виду под „внутренними сообра­жениями".

Примерно такой же довольно напряженный разговор повторился и вече­ром того же дня, когда мы с Киссинджером случайно встретились на какой-то премьере в Центре искусств имени Д.Кеннеди (и это во время „тревоги"!). Невольным свидетелем этого разговора стал Дон Кендалл, президент компании „Пепси-кола", которого мы оба хорошо знали*.

Бывший заместитель госсекретаря Иглбергер, близкий к Киссинджеру человек, дал недавно такое толкование его поведению. Администрация Никсона к этому времени из-за "Уотергейта" потеряла почти все свое влияние в конгрессе и стране. Поэтому, указывает Иглбергер, Белый дом не мог рассчитывать на какую-либо поддержку идеи о посылке амери­канских войск на Ближний Восток в случае обострения обстановки вокруг арабо-израильского конфликта. Киссинджер и решил сблефовать с объявлением о приведении американских воору­женных сил в состояние повышенной готовности. Киссинджер и Иглбергер считают, что это предотвратило посылку советских войск в этот район.

Дата добавления: 2015-07-19