Глава четвертая 8 страница

– Вы просили прислать именно меня? – Я ничего не понимала. Впрочем, как обычно. – Об этом действительно просили вы?

– Да, я просил прислать именно вас, – кивнул он. – Мне очень понравились ваши статьи. Но после того как я выбрал журнал, остальное устраивал, как обычно, Блейк, иначе все вместе выглядело бы странно. Актеры обычно не организуют свои интервью. Признаюсь, Блейк сомневался, правильный ли выбор я сделал, но буду очень вам признателен, если вы хотя бы попытаетесь доказать, что он не прав.

– Значит, интервью не отменяется?

– Ну, вчера вас на меня стошнило, сегодня вы втянули меня и моего ассистента в драку – мне не терпится увидеть, что у вас припасено на завтра. – Он посмотрел в окно. – Я вызову вам машину, уже можно выходить.

Сидя в кресле, я тупо смотрела на мускулистую спину направившегося к дверям кинокумира. Джеймс Джейкобс меня выбрал. Интервью не отменяется. Мне не придется покидать страну. Значит, мы с Алексом не расстанемся из‑за моего вынужденного отъезда в Англию. А это просто замечательно.

Правда, Алекс был так занят, путаясь со своими фанатками, что не нашел трех минут оставить мне сообщение на автоответчике. Индикатор зарядки аккумулятора молчащего сотового мигал в углу сумки. Алекс явно не горел желанием позвонить и признаться в любви. Как так получается, что он даже не сказал: «Не могу без тебя жить», – тогда как мировая супер… нет, мегазвезда лично выбрал меня из всех журналистов на свете, чтобы дать мне интервью? Я уже второй раз в его бунгало. И второй раз без одежды. Это явно знак свыше… Стук в дверь отвлек меня от посторонних мыслей.

– Это, наверное, ваше платье, – сказал Джеймс из соседней комнаты. – Машина будет через пять минут.

Завернувшись в халат и стараясь не наступить на подол, я открыла дверь. За дверью оказалось мое платье, девственно чистое, в прозрачном блестящем пластике. Срочная химчистка в корне изменила мою жизнь.

– Спасибо, – сказала я, принимая вешалку.

– Вам спасибо, – со значением отозвался голос из‑за огромного фотообъектива.

– Что такое? – Я попятилась назад, выставив платье перед собой, словно пытаясь прикрыться им от рапидных вспышек.

– Энджел! – заорал Джеймс, в два прыжка одолев гостиную. – Закройте дверь, отойдите от двери!

Я захлопнула дверь, попав прямо по камере. Послышался глухой удар, тихое «б…» и звук быстро удаляющихся шагов. Ошеломленная случившимся, я посмотрела на Джеймса, но он уже кричал в телефон что‑то несвязное. За неимением лучшего я поплелась в ванную и переоделась, предварительно взглянув на себя в зеркало. Все нормально – ни трусов, ни лямки лифчика не видно. Безупречно. Для меня. А если он охотился за выражением лица удивленной оленихи в свете мощных фар, то это у меня на редкость хорошо получилось.

– О'кей, – сказала я, прицокав обратно в гостиную и взяв сумку. – Пожалуй, я пойду. Хватит на сегодня бардака по моей вине.

– Вам нельзя сейчас выходить! – Джеймс посмотрел на меня как на идиотку. Да, с Дженни они бы спелись лучше некуда. – Я позвонил охране, но они его еще не поймали. Нельзя никуда выходить, пока та фотокамера не будет у них.

Мне стало смешно, но что‑то подсказывало, что мое веселье сейчас поддержки не найдет.

– Серьезно? Джеймс, да что страшного они сфотографировали? Как я забираю платье из химчистки?

– Ну да, ну да, – протянул актер. – И как вы стоите на пороге моего бунгало в час ночи в халате. Как к этому отнесется ваш бойфренд? А редактор? А ваша мама?

– Мама как раз придет в восторг, – сказала я, все же ощутив легкий холодок под ложечкой. – Ладно, я поняла. Но я не могу здесь оставаться. Мне нужно увидеть Дженни, вернуться в свой номер. Неужели никак нельзя выйти отсюда без того, чтобы эти твари меня не засняли?

Все шесть с чем‑то футов Джеймса Джейкобса стеной стояли между мной и дверью и сверлили меня сверху взглядом такой интенсивности, какую я обычно приберегаю для людей, стоящих между мной и последним шоколадным кексом в «Старбаксе».

– Вы в самом деле хотите уйти?

Нет‑нет‑нет‑нет‑нет‑нет!

– Да.

Ух ты, а я и не подозревала в себе такую силу воли!

– Тогда я позвоню, чтобы машина подъехала к задней двери бунгало, – сказал Джеймс, как‑то сникнув и даже ссутулившись. – Есть же у них какие‑нибудь тачки, не привлекающие внимания. Телефон я оставил в спальне.

Я спохватилась, что не дышу с той секунды, как подтвердила свое желание уйти, и что молния сумки врезалась мне в руку – так сильно я ее сжимала. Это ужасно. Как я могла позволить себе нескромные фантазии о Джеймсе, когда Алекс дома в Нью‑Йорке так и ждет моего звонка!.. Наверное. Да нет, он просто не горит желанием мне звонить. Или признаваться мне в любви. Или даже лететь со мной в Лос‑Анджелес. Напротив, Джеймс по той или иной причине очень не хочет меня отпускать. Девяносто девять девушек из ста в такой ситуации остались бы в бунгало, начхав на бойфренда. Может, если я быстро переговорю с Алексом, мне будет легче?

Я расслабила мертвую хватку и вынула из сумки мобильный. Да, в Нью‑Йорке четыре утра, но Алекс же не откажется сказать мне пару фраз. И горе ему, если откажется.

– Алло!

– Алекс, это я, – выдохнула я. – Извини, не ожидала, что ты снимешь трубку. У меня тут страшно напряженная ночь, и…

– Энджел!

– Да?

– Сейчас четыре утра!

– Я знаю.

– И чего ты хочешь?

Я закусила губу.

– Хочу просто поговорить с тобой. Сказать, что я соскучилась.

– Ты что, пьяная?

– Нет, – нахмурилась я. – Просто тяжелый вечер. Кошмар какой‑то. Мы были в клубе, Джеймс ввязался в драку, нас преследовали папарацци и…

– Слушай, Энджел, я сплю. Позвони мне завтра, ладно? – шумно вздохнул Алекс.

Я постаралась не обидеться. Он имел все основания быть бесцеремонным, но я надеялась, что мой спонтанный звонок придется ему по сердцу и покажется трогательным. Ну, если сам Алекс сто раз заявлялся ко мне в любое время дня и ночи, должен же он счесть романтичным звонок в четыре утра с признанием, что я соскучилась!

– Ну ладно, спи, – пробормотала я в телефон. – Я хотела сказать… Подумала – вот позвоню и скажу… Что я тебя люблю.

– Что?

Он вдруг проснулся.

– Завтра позвоню. Спи дальше. Пока.

Я нажала «отбой», кинула телефон в сумку, словно он обжигал мне руку, и испуганно зажала себе рот. Как это у меня вырвалось?

– Вы что‑то сказали? – спросил Джеймс, появляясь рядом.

Не успела я ответить, как гостиничный телефон зазвонил и смолк после первого же сигнала.

– Это ваша машина, – сказал Джеймс, взяв меня за руку и ведя к задней двери бунгало. – Значит, до завтра, да? Или вы хотите прийти посмотреть, как мне будут подбирать грим?

Я пожала плечами – все знают, что мне всегда нравилась мужская подводка для глаз. Неужели я сказала Алексу, что люблю его?

– Значит, я заеду за вами в среду утром. В одиннадцать нормально?

– Прекрасно, – сказала я, нехотя преодолевая пару метров между задней дверью бунгало и задней дверцей поджидавшей машины.

– Ни о чем не переживайте, – сказал Джеймс. – Понедельник – день тяжелый. Вам нужно поспать.

Он нагнулся, через окно мягко и тепло поцеловал меня в щеку и ударил ладонью по крыше машины.

Если у него все понедельники такие тяжелые, сонно подумала я, когда мы выехали с территории отеля на бульвар Сансет, мне понадобится не просто поспать, а как следует выспаться, чтобы продержаться целую неделю.

Дата добавления: 2015-12-01