История становления правового регулирования участия прокурора в процессе.

Прокуратура, созданная в России Петром I, в течение первых почти полутора веков своей истории (до судебных реформ 60-х годов XIX в.) была преимущественно органом надзора за администрацией на местах, а «собственно судебная обвинительная или исковая деятельность составляла лишь одно из частных дополнений к функции надзора, едва намеченное в законе, слабое и незначительное на практике».[1]

После судебной реформы 1864 г. концепция прокурорской деятельности была пересмотрена и основная ее функция перенесена в сферу судопроизводства.

Участие прокурора в гражданском судопроизводстве того времени состояло в следующем. Как правило, прокурор вступал в процесс как «примыкающая сторона», представляя суду заключение после состязания сторон. В виде исключения по некоторым делам прокурор выступал и как «главная сторона», состязаясь, с другой стороны, как истец или ответчик. Прокурор действовал в качестве главной стороны, если дело имело публичный характер, затрагивало интересы государства и общества. Вступить в уже начавшийся процесс для дачи заключения прокурор мог по своей инициативе или по инициативе суда.

Редакторы гражданского судопроизводства исходили из того, что «состязательный процесс не представляет достаточного обеспечения достижении истины, если бы при суде не было кроме судей, представителей точного разума действующих узаконений и защитника во имя закона тех лиц, юридических и физических, кои по естественному порядку вещей не могут, по положению своему, принимать участие в деле».[2] Прокурор обязан «одинаково защищать не права лиц или ведомств, а самую силу закона и только в том смысле, в коем судья по своему значению в состязательном процессе не имел бы права сделать непосредственно от себя какого-либо указания».[3]

В соответствии со ст. 343 ГПК 1923 г. прокурор обязан был давать заключения: по делам казенного управления, по делам земских учреждений, городских и сельских обществ, по делам лиц, не достигших совершеннолетия, безвестно отсутствующих, глухонемых и умалишенных, по вопросам о подсудности и пререканиях о ней, по спорам о подлоге документов и вообще в тех случаях, когда в гражданском деле выясняются обстоятельства, влекущие возбуждение уголовного дела, по просьбе об устранении судей, по делам брачным и законности рождений, по просьбам выдачи свидетельства на право бедности.[4]

Однако на практике заключение прокурора быстро превратилось в большинстве случаев «в пустую формальность, тягостную для прокуроров и ненужную для суда».[5]

Под воздействием этих идей и сформировалась концепция участия прокуратуры в гражданском процессе. В соответствии со ст. 2 ГПК 1923 г. «прокурор вправе как начать дело, так и вступить в дело в любой стадии процесса, если, по его мнению, этого требует охрана интересов государства или трудящихся масс». Через десять лет, чтобы обеспечить более четкое проведение судами «классовой линии» при рассмотрении дел, как уголовных, так и гражданских, законность действий суда была поставлен под надзор прокуратуры.[6]

Таким образом, начиная с 30-х годов участие прокуратуры в гражданском процессе стало осуществляться во исполнение задачи по надзору за законностью рассмотрения гражданских дел в судах.

В конце 80-х – начале 90-х годов концепция прокурорского надзора стала подвергаться пересмотру. Руководящие судебные работники стали выступать против надзора прокуратуры за законностью рассмотрения дел судами. Считалось, что первым шагом к построению демократического правового государства должно стать проведение концепции разделения властей, создание независимой судебной власти. Однако суд не может стать независимым, если он будет поднадзорен полуадминистративному органу, каковым является прокуратура.[7]

Гражданский процессуальный кодекс РСФСР, по которому работали российские суды без малого 40 лет, нуждался в доработке и она была сделана. Новый закон существенно ограничивает роль прокуратуры в гражданском судопроизводстве.[8]

Согласно ГПК РФ прокурор имеет право обращаться в суд с иском по собственной инициативе только в случае необходимости защиты интересов государства, неопределенного круга лиц либо в случаях, когда само заинтересованное лицо в силу состояния здоровья, возраста или недееспособности не может возбудить процесс. Прокурор, например, может обратиться в суд с заявлением о признании правового акта субъекта РФ недействительным в случае его противоречия федеральному законодательству (интересы государства), выпуска предприятием недоброкачественной продукции (или предоставления некачественных услуг), повлекшего за собой нарушение прав потребителей (в интересах неопределенного круга лиц).[9] И хотя, по мнению адвокатов и некоторых юристов, прокуратура не слишком часто вмешивается в гражданский процесс (в этом существенное отличие от, например, уголовного процесса), ее представители отстаивают сохранение своих прежних полномочий.

С 19 апреля 2009 года вступили в силу изменения в ч. 1 ст. 45 ГПК РФ, внесенные Федеральным законом от 05.04.2009 г. № 43-ФЗ, регламентирующие условия обращения прокурора в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов конкретного гражданина.

Вышеуказанная норма в прежней редакции позволяла прокурору подавать заявление в защиту прав, свобод и законных интересов гражданина только в случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не мог сам обратиться в суд.[10]

В настоящее время указанное ограничение не распространяется на заявление прокурора, основанием для которого является обращение к нему граждан о защите нарушенных или оспариваемых социальных прав, свобод и законных интересов в сфере трудовых (служебных) отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений; защиты семьи, материнства, отцовства и детства; социальной защиты, включая социальное обеспечение; обеспечения права на жилище в государственном и муниципальном жилищных фондах; охраны здоровья, включая медицинскую помощь; обеспечения права на благоприятную окружающую среду; образования.

Поэтому если вышеперечисленные права, свободы или законные интересы нарушены, следует обратиться к прокурору для их защиты в судебном порядке. Однако не следует забывать, что обращение прокурора в суд с соответствующим заявлением является правом прокурора, а не его обязанностью. Нововведение ч. 1 ст. 45 ГПК РФ не обязывает прокурора подавать заявления в суд при каждом случае обращения к нему гражданина. При этом необходимо также учитывать, что в соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона, в том числе прокурор, должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, обеспечивать полноту и аргументированность заявлений с представлением исчерпывающих доказательств. В этой связи прокурор может обращаться в суд лишь при наличии достаточных доказательств, подтверждающих нарушение прав, свобод и законных интересов конкретного гражданина.

Бытует мнение, что участие прокурора в процессе нарушает принципы состязательности и диспозитивности, т.к. он имеет возможность возбуждать гражданское дело без согласия заинтересованного лица и имеет больший объем правомочий, чем другие стороны процесса.[11] Мы считаем, что участие прокурора абсолютно не затрагивает принципов диспозитивности и состязательности. Вот если убрать из процесса прокурора, вот тогда эти принципы будут нарушаться. Ведь часто только прокуратура остается единственным органом, доступным для социально уязвимых слоев населения. Как показывает практика, малоимущие, престарелые, инвалиды, в том числе вследствие психического заболевания, не имеют возможности обратиться за помощью к адвокату или в юридическую консультацию - у них нет на то денег, а если у них отобрать и право обращения за защитой к прокурору, то, думаем, без судебного заседания станет ясно, что спор будет решен в пользу лица, у которого больше денег (кто может позволить нанять себе опытного адвоката).[12] О каком принципе состязательности может в таком случае идти речь?

В докладе Уполномоченного по правам человека в РФ «О соблюдении прав граждан, страдающих психическими расстройствами» отмечено, что граждане, страдающие психическими расстройствами, являются одной из самых уязвимых в правовом отношении категорий населения страны. По данным Министерства здравоохранения РФ, за последнее десятилетие число инвалидов вследствие психических расстройств возросло более чем на треть и составляет около 700 тыс. человек. Большинство из них (80%) являются инвалидами 1-й и 2-й групп. Большинству граждан, а в особенности социально незащищенным слоям населения – инвалидам, пенсионерам и т.д. профессиональная правовая юридическая помощь просто непосильна.

Как отмечено в докладе, защита прав лиц, принадлежащих к социально уязвимым группам населения, должна стать одним из приоритетов в социальной политике РФ в области прав человека. Гражданин сегодня практически оставлен один на один в борьбе с хорошо налаженным бюрократическим аппаратом, махинациями работодателей, монополистов-торговцев, недобросовестных производителей и т.д.[13] СТАРЫЕ ДАННЫЕ ОБНОВИТЬ

Историческое исследование создания, формирования и деятельности государственного органа помогает лучше понять историческое предназначение данного органа, его место в системе других государственных органов, а также необходимость выполнения возложенных на него функций. Органы прокуратуры не являются исключением из данного правила. Их деятельность никогда не оценивалась однозначно. В истории государства Российского неоднократно предпринимались попытки реформирования и даже упразднения прокуратуры. Объем ее полномочий, в том числе в сферах гражданского и арбитражного производства, постоянно изменялся то в меньшую сторону, и порой сводился к роли «консультанта по правовым вопросам», то в большую, достигая уровня «высшего надзора».

Сегодня Россия, как нам представляется, находится на переломном этапе своего развития и споры о необходимости в системе органов власти такого органа надзора, как прокуратура, необходимости участия прокурора в гражданском и арбитражном процессах и объемах их полномочий вспыхивают с новой силой. В связи с этим, возникает потребность проанализировать историю развития прокуратуры в России и, в частности, развитие законодательства об участии прокурора в рассмотрении судами экономических споров с тем, чтобы осмыслить весь исторический опыт и знания, накопленные предыдущими поколениями правоведов и в современных условиях принять меры законодательного организационного характера, направленные на повышение эффективности этого государственного органа в указанной сфере.

Этимология слова «прокуратура» связано с латинским «procurare» (забочусь, обеспечиваю, предотвращаю). Существительным, производным от глагола «procurare» является «procurator» (прокуратор) – институт в римском гражданском праве.[14] Функции прокуратора состояли в том, что он выступал в качестве управляющего чужим имуществом, доверенным лицом хозяина по одностороннему полномочию, занимающимся текущими делами. В римском процессуальном праве прокуратор - это назначенный представитель ответчика или истца по всем судебным делам, либо только в процессе по конкретному делу. Однако принято считать, что прокуратура возникла в 14 веке во Франции, как орган представительства интересов монарха.

В России прокуратура возникает в 1722г. и учреждается тремя указами Петра I: «Быть при Сенате генерал-прокурору и обер-прокурору, так же во всякой коллегии по прокурору, которые должны будут рапортовать генерал-прокурору» от 12 января 1722г., «Об установлении должности прокуроров в надворных судах и о пределах компетенции надворных судов в делах по доносам фискальных и прочих людей» от 18 января 1722г., «О должности генерал-прокурора».[15]

По замыслу Петра I прокурорский надзор был сформирован как институт контроля за деятельностью государственного аппарата и, в первую очередь, за Сенатом, Департамент которого, являлся высшей апелляционной инстанцией по торговым делам.

Система петровской прокуратуры возглавлялась генерал-прокурором и состояла из подчиненных ему прокуроров коллегий сената, провинций и при надворных судах.

Прокуроры при центральных и местных учреждениях наблюдали и контролировали деятельность последних, немедленно докладывали генерал-прокурору обо всех замеченных упущениях и недостатках, обращая внимание не только на нарушения закона и волокиту, но даже на своевременный приход на службу. Заметив нарушения, прокурор вначале устно предлагал их устранить, а если это не помогало, то использовал право принесения протеста. На нее были возложены наблюдение за интересами казны, в том числе в суде в качестве истца. Как пишет в своем исследовании прокуратуры времен Петра I Н.В. Муравьев, «предметом наблюдения прокуроров было неточное исполнение присутственными местами и должностными лицами законов и регламентов, а также быстрое продвижение и правильное рассмотрение дел». Для достижения этой цели, прокуроры лично присутствовали в заседаниях судебных мест и могли в любое время просматривать любые дела и требовать сведения, как об их положении, так и вообще об исполнении указов, за которым они тщательно следили по особой книге с собственноручными отметками. Секретари присутственных мест были обязаны выдавать прокурорам нужные им копии, выписки и справки, читать им решения, постановления, и вообще беспрекословно и немедленно исполнять все требования прокурорского надзора. Если в законе или регламентах обнаруживался пробел, то генерал-прокурор предлагал сенату о восполнении недостатка или разъяснении недоразумения путем интерпретации: «чтобы учинили на те дела ясные указы». В этот период законодательно закреплялись правомочия прокурора, при осуществлении им надзора за деятельностью присутственных (судебных) мест, где велось производство.[16]

Прокуроры состояли при присутственных (судебных) местах, где велось производство. Они наблюдали за этим производством, его законностью. Однако прокуроры не имели права на возбуждение дел.

Прокуроры не имели своей особой сферы действий, не вели самостоятельно отдельных дел. На данном этапе у прокурора еще отсутствует такая форма деятельности, как возбуждение производства по своей инициативе, несмотря на то, что он был наделен надзорными полномочиями в полном объеме. Приставленные к присутственным местам прокуроры принимали наблюдательное участие и во внутренних делах присутственных мест, поддерживая и охраняя вновь введенные служебные порядки. Поэтому, такое положение позволяло прокурорам знать все, что делается в присутственном месте.

За прокурором закреплялась столь важная функция, как надзор за всеми делами, касающимися материального интереса государства. Поэтому в круг ведения губернских прокуроров входили фискальные, финансовые дела, по которым они наблюдали за сбором казенных доходов, за выполнением государственных подрядов, за правильностью финансовой отчетности. Из данного положения следует, что за прокурором закреплялась функция надзора за всеми делами, затрагивающими имущественные интересы государства и, что прокурору отводилась роль государственного представителя для защиты имущественных интересов государства в присутственных местах.

Исполняя эти обязанности, генерал-прокурор «всегда и во всем» защищал интересы царской короны, наблюдал за назначением царских чиновников, оценивая, насколько они удовлетворяют предъявляемым требованиям, наблюдая за делами религии и церкви.

Прокурор имел право вникать в деятельность по оформлению судебной процедуры. При всем этом значительное место в деятельности прокуратуры России, занимала обязанность фискалата, то есть обеспечение интересов казны. Поскольку суд в то время был одним из главных источников взыскания налогов, прокурор должен был заботиться о том, чтобы доводить всевозможные проступки граждан до сведения суда, а также о выгодном для государства решения.[17]

Таким образом, прокуратура в указанный период осуществляла в основном надзорную функцию, а «собственно судебная обвинительная или исковая деятельность составляла лишь одно из частных дополнений к функции надзора, едва намеченное в законе, слабое и незначительное на практике».

Об этом пишет и С.М. Казанцев, указывая, что «в России возникает институт надзора, который хотя и получил французское название, однако был создан не по образу и подобию французской прокуратуры. Из Франции, помимо названия, была заимствована иерархическая командная структура института, а также главная функция - надзор за точным исполнением закона тем органом, при котором находится прокурор. 7 ноября 1775г. Указом «О прокурорской и стряпчей должности», были учреждены прокуроры при губернском правлении, Верхнем земском суде и губернском магистрате. Прокуроры при местных судах подчинялись прокурору при губернском правлении, губернскому прокурору. Губернский прокурор находился в двойном подчинении: генерал-прокурора, генерал-губернатора. При прокурорах состояли стряпчие, помогавшие им при осуществлении надзора за судами. В сословных губернских судах имелись также стряпчие уголовных и казенных дел. В уездах учреждались уездные стряпчие, которые осуществляли надзор за уездной администрацией и судом. Стряпчие являлись помощниками прокуроров и составляли наряду с ними коллегию. Согласно данному Указу губернский прокурор должен был доносить наместническому правлению, а нижестоящие прокуроры-губернскому прокурору о «не точном в судебном месте исполнении законов, учреждений, указов, о медлении по делам в производстве».[18]

Помимо осуществления судебного надзора, прокуроры получили право налагать штрафы за беспорядки в суде, причем часть этих доходов они могли обращать в свою пользу, что должно было стимулировать их правоохранительную деятельность и повышать бдительность в соблюдении законности.

В 1827г. был создан комитет под председательством М.М. Сперанского, задачей которого было совершенствование законодательства о векселях и банкротствах. При этом встал вопрос о целесообразности учреждения в столицах особых коммерческих судов. Поскольку император не возражал против этого, комитет составил проект Учреждения коммерческих судов. Среди ряда вопросов, обсуждавшихся в комитете, был вопрос о прокурорском надзоре за коммерческими судами. Однако при этом «было отвергнуто предложение иметь прокуроров при коммерческих судах, поскольку: во-первых, судоговорение в судах происходит в устной форме, и поэтому просмотр журналов и определений, которыми занимались прокуроры, был здесь неуместен; во-вторых, дела торговые и особенно фрахтовые, как правило, не терпят отлагательства, и, следовательно, прокурорские протесты, приостанавливая исполнение решения, могли привести к разорению одного из участников процесса; в-третьих, коммерческий суд должен быть судом примирительным, в котором прокурорскому надзору делать нечего: в-четвертых, коммерческий суд основан на более личном доверии сторон к судьям, выбранным ими самими, а не на доверии к судебной процедуре».[19]

В 1864г. были приняты Судебные уставы, включающие в себя четыре основных закона: Учреждение судебных установлений, определяющих порядок судоустройства, Устав гражданского судопроизводства, Устав уголовного судопроизводства и Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. В Учреждении судебных установлений прокурорам посвящен третий раздел, озаглавленный «О лицах прокурорского надзора». Прокуроры учреждались при всех судебных палатах и окружных судах. Обер-прокуроры состояли при кассационных департаментах. Прокуроры имели помощников, так называемых товарищей. Закон устанавливал, что прокуроры руководствуются единственно своим убеждением и существующими законами. На местах прокуратура была представлена прокурором судебной палаты, прокурором окружного суда и его товарищами. Окружной суд создавался на несколько уездов, и прокурор окружного суда находился в месте постоянного пребывания суда, а его товарищи - в городах судебного округа.[20]

Прокуратура получила широкие полномочия по линии внутреннего управления судебной системой по ст. 254 Учреждения судебных установлений от 20 ноября 1864г.: «Общий надзор за судебными установлениями и должностными лицами судебного ведомства сосредоточивается в лице министра юстиции как генерал-прокурора». В соответствии со ст. 253, чины прокурорского надзора «по праву наблюдателей за сохранением законов» в случае обнаружения нарушений законов судебными местами и их должностными лицами обязаны принимать меры по их устранению.[21]

В настоящее время разрабатывается проект новой редакции Федерального закона «О прокуратуре»,[22] а значит, проблемы установления пределов полномочий прокурора в арбитражном процессе приобретают новое звучание.

До принятия АПК РФ 2002 г. прокурор имел возможность обращения в арбитражный суд в защиту государственных и общественных интересов. При этом указанное право не было ограничено какими-либо условиями, что вызывало обоснованную критику в научной литературе. Как следствие, в АПК РФ 2002 г. полномочия прокурора в арбитражном процессе значительно изменились. Законодатель предусмотрел исчерпывающий перечень оснований обращения прокурора в арбитражный суд в защиту публичных интересов.[23]

В результате деятельности прокуратуры обеспечивается наиболее эффективная защита законности, о чем свидетельствуют судебная практика и статистика. Некоторые ученые, отстаивавшие до принятия АПК РФ 2002 г. точку зрения о необходимости ограничения прав прокурора по участию в арбитражном процессе, в настоящее время отмечают, что участие прокурора минимизировано более чем необходимо, что не способствует надлежащей охране публичных интересов.

На наш взгляд, в условиях формирования правового государства и системы рыночных отношений, активного развития предпринимательской деятельности, продолжающихся процессов приватизации и разграничения государственной собственности в России требуется создание механизма, позволяющего компенсировать указанные пробелы в законодательстве, обеспечив надлежащую правовую охрану публичных интересов.

Этот механизм должен максимально соответствовать принципам состязательности, диспозитивности, равенства сторон в процессе. При этом вмешательство в частноправовые отношения должно стать исключением, допустимым лишь в случаях, если другими способами защита публичных интересов невозможна. Участие компетентных органов государственной власти и прокурора должно быть соразмерным и обеспечивать сохранение баланса частных и публичных интересов.

Дата добавления: 2015-12-01