|
Читайте также: |
Большая гостиная в доме Замятиных превращена в зал для приема «высоких гостей». Хрустальные люстры отражаются в зеркалах и разливают мягкий свет на ковры, картины в золоченых рамах, на расставленных по комнате бутафорские предметы почти дворцовой роскоши.
Слева на стене два портрета. На одном изображён Размышляев в академической ермолке, на другом Юрий Куницын. Справа застекленная дверь, ведущая в холл. На переднем плане установлен микрофон с подставкой, на круглом столе несколько телефонных аппаратов.
По сцене торопливо пробегают Замятин, без пиджака, с париком в руках, и двое юношей в пёстрых халатах, за ними, путаясь в парчовом платье, пробегает Зина Терехова.
Терехова. (Кричит). Мальчики! Где смокинги из «Филумены Мортурано»? Я их взяла под расписку!
Входит Квашин в сопровождении девушек в шортах.
Квашин. Вот что, девочки, вы не актрисы, и от вас требуется совсем не много. Когда я выпущу вас на сцену, вы соберётесь вот здесь, на втором плане, образующих этакую группу иностранок, лопочущих по-английски.
Девушка-1. А что лопотать?
Квашин. Всё, что угодно, включая «Птичка божия не знает»… но в переводе на английский.
Девушка-2. Эти мамаши знают английский?
Квашин. Так же, как птичка божия,- ни заботы, ни труда, ни английского языка не знают. Если они обратятся к вам, как нужно ответить?
Девушка-3. По-русски не понимайт.
Квашин. Очень хорошо. Ваш разговор должен быть оживлённым, но негромким. Иногда в вашей группе слышится смех. А ну-ка, попробуем разок посмеяться. Раз, два, три, ну, дружно!..
Девушки. Ха-ха-ха-ха!..
Квашин. Плохо, девочки. И чему только вас учили в институте? Такой смех может вызвать только смятение я растерянность, в лучшем случае -сострадание. А мне нужен изящный, звонкий, беззаботный смех. Еще раз - попробуем...
Вбегает Замятин в наспех надетом парике, в руках у него зеркало и полотенце.
Замятин. В конце концов, это свинство, хамёж,- ты скажи ему, Вася. Я с трудом достал два хитона из «Лисы и винограда»,если они пропадут - с меня снимут голову. А эта…Зимина расстелила их вместо скатерти. Ты как хочешь, а я умываю руки. Костюмов больше нет. И вся делегация выйдет в нижнем белье. Всё! (Скрывается.)
Квашин. (кричит в кулису). Виктор! Сейчас же сними со стола хитоны! А вы, девочки, ступайте на кухню и отработайте с Тереховой смех...
Девушки уходят.
Кто на шумах? Севка?.. (В кулису.) Сеня, дай пробу телефона.
Голос (за сценой). Есть!
Звонит телефон.
Квашин. Дай междугородный звонок...
Четыре коротких звонка.
Отлично. Приготовь бой часов...
Справа, волоча за собой два чемодана, появляется Генка.
А ты чего вылез, Генка? Твое место за кулисами, на командном пункте. Если они тебя увидят - конец.И зачем ты втащил чемоданы Куницына и Ларисы? Забери это барахло.
Раздается звонок.
Генка. Это не барахло, это... приманка, тактическая хитрость, ясно? Я сделал из этих чемоданов два заграничных крофта - во!
Квашин. Не крофта, а кофра.
Генка. Все равно.Видите - наклейки «Лондон»,«Париж»,«Токио»,«Сан -Франциско».
Квашин. А где ты достал ярлыки?
Генка. Рисовал Юркин сосед, старик, а я наклеил. Враг на это клюнет - вот увидите. Пусть они стоят здесь в углу, а я скроюсь в складках неизвестности, за портьерой, ладно? Раздаётся звонок.
Ой, это они... Честное слово, дядя Вася, это они! Идут! (В уповании.) К оружию, патриоты! (Выхватывает пистолет.)
Квашин. Ну, живо убирайся, Генка. И смотри - если вздумаешь стрелять из пистолета, то...
Генка. (гневно). Что за игрушки? Мы должны их взять без единого выстрела. (Прячется за портьерой.)
Квашин. (в рупор) Внимание! Все по местам! Зимина на выход. Приготовились? Пошли!.. (Скрывается.)
Через сцену к входной двери слева проходит горничная в нарядной наколке и белом фартуке. Это - Алла Зимина. Через несколько секунд за сценой крикливый женский голос: «Что вы мне рассказываете?.. Я точно знаю, кто здесь проживает…» В гостиную стремительно врываются тётя Сима и Раиса Васильевна, за ними горничная.
Тётя Сима. (на ходу выкрикивая заготовленную фразу). Можете передать, что укрываться уже поздно, и бежать некуда... Мы пришли, чтобы положить конец этому произво-о-о... (Застывает в оцепенении, разглядывая всё вокруг.)
Зимина. Простите, мадам, но в доме профессора громко говорить запрещено, тем более кричать. Профессор не выносит шума. Вам придется объясниться с секретарем... (Уходит.)
Раиса Васильевна. (после паузы, тихо). Сима, что это, а? Я... ничего не понимаю. Очевидно, ребенок что-то напутал...Мало ли в городе Куницыных? Под этой фамилией могут быть и... достойные люди. Умоляю тебя, уйдем, пока не поздно. Это, наверное, однофамилец… Ребенок ошибся…
Тётя Сима. Ошибся не ребенок, а ты. Ты же говорила – пещера, электро-монтёр... в доме кошки и надписи. Я бы согласилась всю жизнь прожить в такой пещере.
Раиса Васильевна. Но это же не тот дом... Здесь нет ни Ларисы, ни Юрки.
Тётя Сима. Может быть, их здесь нет, но это тот дом и та обстановка. Да-а-а... Вот это образ жизни! Вот это уровень! Я бы не прочь жить таким образом и умереть на таком уровне...
Раиса Васильевна. Тише, сюда идут.
Входят Юрий Куницын и Зимина. Юрий в элегантном смокинге. Он тщательно загримирован под испанца. Смуглое лицо, густые брови, очки, усики. Он говорит глуховатым голосом, с легким акцентом.
Юрий. В чем дело, Элен? Кто тут шумел?
Зимина. Вот эти две дамы требуют, чтобы профессор срочно их принял. Я сказала им, что профессор занят, но они...
Юрий. Довольно. Вы… от какой организации?
Тётя Сима. Мы от организации... Мы из дома.
Юрий. Из дома ученых?
Раиса Васильевна. Нет... Из дома... Муштаковых... Вам это ничего не говорит?
Юрий. Пока нет… (Вынул записную книжку, посмотрел.) В список приглашённых вы, к сожалений, не указан. Сегодня профессор занят, он принимает зарубежны гости и не сможет дат вам время. А вы... по какой вопрос?
Раиса Васильевна. Мм... по личному...
Тётя Сима. Интимному...
Раиса Васильевна. Семейному делу...
Юрий. Если мадам располагает время, я могу предложить вам подождать здес, в гостиной... Когда кончится официаль приём, я доложил профессорэ, и возможно, он вас примет сегодня.
Тётя Сима. Большое спасибо... Мы подождем...
Раиса Васильевна. Простите за любопытство, нельзя ли узнать... в какой области профессорствует профессор? Он… не по электричеству?
Юрий. (с улыбкой). О, не совсем. Профессор Куницын – учёный колоссаль по высшей электронике. Прошу простить, я должен вас покинут.
Раиса Васильевна. А нельзя ли узнать... вашу фамилию?
Юрий. (кланяясь). Академик Алонзо, мадам... Секретарь профессорэ... (Уходит.)
Раиса Васильевна. Боже мой, куда мы попали, Сима? Какой прелестный молодой человек,- это же море обаяния! Такой молодой и уже иностранец, уже академик, уже секретарь!.. Разве Лариса не могла бы встретить в жизни такого Алонзо? Так нет - судьба забрасывает в дом какого-то Юрку... Уйдем, Сима, прошу тебя. Это совпадение, насмешка судьбы. Нам нужен не профессорэ, а электромонтёрэ. Идем, внизу нас ждет Савелий и, наверно, сходит с ума.
Тётя Сима. (в состоянии окаменелости). Я никуда не пойду. Посмотри налево, и ты тоже... сойдёшь с ума.
Раиса Васильевна. Что налево?.. Там никого нет…
Тётя Сима. Есть… на стене... рядом со стариком... портрет...
Раиса Васильевна. (посмотрела и вскрикнула). Это он!.. Юрка, Ю-рочка! Что делать, боже мой… Надо позвать Савелия...
Тётя Сима. Сиди! Нас могут второй раз не впустить.
Звонки настольного телефона. Загораются сигнальные лампочки. Входит Терехова.
Терехова. (Сняв трубку). Хэллоу... Технический секретарь профессора...
Раиса Васильевна. (шепотом). Сима, еще один секретарь.
Мужской голос из трубки. Передайте профессору, что звонили из Бирмингама. Его ждут на съезд в субботу, в тринадцать по лондонскому.
Терехова. Слушаю. В случае нелетной погоды оповестим дополнительно, Гуд бай. (Повесив трубку, уходит.)
Тётя Сима. Раиса, паспорт при тебе?
Раиса Васильевна. А что?
Тётя Сима. В такой обстановке... могут потребовать.
Раиса Васильевна. Меня тоже... немножко знобит...
За сценой музыка, голоса. Из холла в гостиную, дымя сигаретами, входят три (четыре) девушки в шортах, оживлённо беседуя на английском языке. Они несколько раз проходят мимо намеченного «объекта», ожидая, что к ним последует обращение, но Муштаковы смотрят на них молча, как завороженные.
Девушка-1. (тихо). Что ж это они сидят как кучи и ни о чём не спрашивают?
Девушка-2. А может, нам подойти и сказать:«Мы по русски не понимайт», а?
Девушка-3. Ну и балда ты, Люська!
Раиса Васильевна. (шепотом). Может, спросить у этих англичанок?
Тётя Сима. Ты что, не видишь? Они же ни слова по-русски.
За сценой раздаются дружные аплодисменты, слышен смех, возгласы, обрывки фраз на английском и французском языках. Два лакея с шумом раздвигают застеклённые двери холла, и на пороге гостиной, в центре зарубежной делегации, в сопровождении гостей, переводчиков, фото - и радиорепортёров появляется профессор Куницын. Это старик Размышляев, облачённый в чёрный сюртук. Рядом с ним глава делегации Замятин‚ в странном хитоне и белой шапочке. Вокруг люди в смокингах, и пёстрых экзотических костюмах, дамы в вечерних туалетах. Никто не замечает сидящих в дальнем углу, испуганных в потрясённых, Раису Васильевну и тётю Сим у. Когда шумное оживление смолкает, Замятин наклоняется к Вике и шепчет ей что-то на ухо.
Вика. (Размышляеву). Простите, профессор, но... глава делегации, прощаясь с вами, хотел бы обратиться к вам на родном языке. Он говорит, что чувства, идущие от сердца, ему трудно выразить по-английски.
Размышляев. Ну, конечно, пусть говорит, прошу. Я очень люблю их гибкий, звучный язык. Если не ошибаюсь, он ведет свое начало от древней сантицкой культуры.
Вика. (Замятину). Россефорп тедуб нечо дар ташылсу ушав чер.
Замятин. Юрадогалб.
Из группы гостей выходит человек с ручным микрофоном.
Это Квашин, изображающий репортера.
Квашин. Позвольте, профессор, заключительную часть вашей беседы записать для репортажа. Мы включим её в нашу передачу как представляющую несомненный интерес для радиослушателей.
Размышляев. Ох, уж эти репортажи... Буквально на каждом шагу меня преследуют фотографы и микрофоны. А тут еще эта жуткая мигрень.
Квашин. Таков удел выдающихся людей, профессор. Мир хочет слышать ваше слово.
Размышляев. Ну что ж, записывайте... Только…пусть говорят гости. Я устал.
Квашин. Внимание! Включаем микрофоны!.. Мы ведем наш репортаж из квартиры профессора Иннокентия Викентьевича Куницына. Только что профессор закончил дружескую беседу с зарубежной делегацией, которую возглавляет известный ученый и общественный деятель господин Зы - Амы - Тн... В большом аудиенц-зале собрались друзья и гости профессора. Среди них выдающиеся деятели науки, культуры и искусства, а также бизнесмены и крупные финансисты. Сейчас глава делегации господин Зы – Амы - Тн, сопровождаемый переводчицей, подходит к микрофону... Прошу вас... Вспышки фотоаппаратов. Замятин, кланяясь и приложив руку к сердцу, подходит к микрофону.
Замятин. Иымитчокосыв гурд шан россефорп, ымад и адопсог, язурд!
Вика. Высокочтимый друг наш профессор, дамы и господа, друзья!
Раиса Васильевна. (шепотом). Сима, мы попали на ассамблею.
Замятин. Ым окобулг ытунорт мет мынремзеб меинаминв...
Вика. Мы глубоко тронуты тем безмерным вниманием...
Замятин.... еокак олыб оназако иешан иицагелед в емод у огондо зи ясхищюадыв иелетяед иоворим икуан...
Вика. …какое было оказано нашей делегации в доме у одного из выдающихся деятелей мировой науки...
Замятин....в мешав емод, гурд шан россефорп!
Вика.... в вашем доме, друг наш профессор!
Замятин. Ишан ыдосеб илыб амьсев имыннец...
Вика. Наши беседы были весьма ценными...
Замятин.... и оглодан ястянархос в ионрадогалб итямап.
Вика.... и надолго сохранятся в благодарной памяти.
Замятин. Од иороксчертсв, иымитчокосыв гурд!
Вика. До скорой встречи, высокочтимый друг!..
Аплодисменты.
Квашин. (передавая Вике микрофон). Попросите гостей поделиться впечатлениями и рассказать о своих планах...
Вика. (в микрофон). Мы обратились к присутствующей на приёме известной киноактрисе французского кино Жаклин Тере: скажите, пожалуйста, каковы ваши впечатления и дальнейшие планы?.. Просим... (Подносит микрофон Тереховой.)
Терехова. (Мило улыбаясь, в микрофон). Впэчатлэн много... рюсски слов мало... Смех, аплодисменты.
Спа-си-бо... (Берет в руки микрофон и весьма бойко читает отрывок из классической комедии Мольера на французском языке, заканчивая словами.) Вот чего я могу сказат...
Тётя Сима. (Муштаковой). Ты что-нибудь поняла?
Раиса Васильевна. Всё! Она говорит, что ей очень здесь понравилось...
Размышляев. Друзья мои! Поскольку мы с вами в окружении репортёров, в плену фотографов и этих... корреспондентов, будем стойки и мужественны до конца. Смело пойдем навстречу их фотообъективам и камерам, пускай они нас отснимут и оставят наконец в покое.
Смех, аплодисменты.
Вы извините, друзья, но я боюсь, что сегодня мигрень и микрофоны меня окончательно доконают... Снимайте, тираны, варвары!..
Квашин. Спасибо, профессор, как раз об этом мы и хотели вас просить. Два-три кадра в кругу гостей. (Фотографу.) В центре профессор и делегация, за ними гости. (Тете Симе.) А вас прошу подключиться к основной группе во втором ряду, сбоку за профессором.
Тётя Сима. Нас?.. С большим удовольствием... Это память на всю жизнь.
Раиса Васильевна. (осмелев). Только... нам бы хотелось, если можно, не сбоку, а в центре. Можно даже внизу, у ног профессора. Мы… мы присядем на ковер...
Квашин. Ну что ж, пожалуй, можно. Хорошо бы дать вам в руки цветы… или хотя бы... дорожный чемоданчик, чтоб тема туризма как-то вошла в кадр...
(Как бы случайно заметив оставленные в углу чемоданы.)
А вот, кстати, и чемоданы. Возьмите, мадам, и прошу на ковер, к ногам профессора... Одну минуту внимания, спокойно, смотрите на меня... Свет!
Яркий сноп света освещает группу и сидящих на ковре у ног профессора Раису Васильевну и тётю Симу. За их спиной все участники мистификации, содрогаясь от смеха, строят какие-то невероятные рожи. И только две дамы, прижав к груди чемоданы с наклейками, с выражением блаженного восторга смотрят в объектив аппарата.
Отлично! Все!
На пороге появляется Персонаж. На нём куртка с золотыми пуговицами и непонятная фуражка с каким-то гербом. (Перекрывая голоса присутствующих, громко объявляет.)
Персонаж. Машины для гостей и пимпанской делегации поданы! (В пуб- лику.) Вы когда-нибудь слышали о такой делегации? Я лично — нет. (Муштаковой.) Позвольте чемоданчики. (Забирает чемоданы.) Прошу за мной.
Ш умные проводы, рукопожатия, разноязычная речь, гости постепенно покидают зал.Муштакова,прорвавшись,подошла к Размышляеву.
Раиса Васильевна. Вы разрешите нам, профессор, задержаться... всего на несколько Минут...
Размышляев. А?.. Что?.. Да-да. Я, кажется, обещал вам стенограмму нотингемского конгресса... Вот моя ассистентка. (Указывает на седую даму в дымчатых очках - это Лариса.) Она из Перу и плохо говорит по-русски, но она вам подберёт...
Тётя Сима. Спасибо, профессор, мы… по другому… по личному делу…
Размышляев. По личному? Это... что ж такое? Уж много лет, как у меня нет личных дел, я принадлежу обществу... (Юрию.) Алонзо, чего домогаются эти дамы? Что им от меня нужно?
Юрий. Моя ошибка, профессорэ, я не успел доложить вам. То дамы… ла пармутто гуэнос юро мора муштаково интэлла...
Размышляев. Но не сейчас, помилосердствуйте, Алонзо. У меня мигрень...
Раиса Васильевна. Всего пять минут, профессорэ.
Юрий. Бласко де вега ирментто...
Размышляев. Мон дье! И так много дел на этой планете, а тут еще... какие-то «личные». Команса ву плэ? Что за жуткая мигрень... (Откидывается в кресле, закрывает глаза.) Устал... Я вас слушаю. Можете говорить, у меня нет секретов от секретаря и... ассистентки.
Раиса Васильевна. (взволновано). Я... я скажу вам откровенно, профессорэ, я - мать... я... маман... муттер той девушки, которая любит... ламур... либе... ваш сын… они встрэчался в мой дом...
Размышляев. Позвольте, что это? Бред или сильная мигрень?Вы же говорите по-русски? Зачем вы коверкаете слова?
Раиса Васильевна. Простите, я волнуюсь... Это от атмосферы и давления... Одним словом, наши дети любят, любят друг друга, профессор... Об атом знает и говорит весь город...
Размышляев. Вот как... Очевидно, я живу в другом городе. У нас об этом ничего не слыхали.
Раиса Васильевна. Да-да... Уверяю вас, профессор, что в нашем доме Юра Куницын давно стал своим, близким, родным... Мой муж... он тоже... ученый товаровед, говорит, что Юра и Ларочка - одно целое...
Тётя Сима. Они вместе росли, учились, и большая, чистая, как ландыш, любовь венчает их дружбу. Когда я увидела вашего сына по телевизору, я сказала Ларисе: «Вот кого я хотела бы видеть всегда рядом с тобой!»
Раиса Васильевна. Пришло время, профессор, чтобы наши с вами руки, руки родителей, сплелись, бы благословляя счастливый и достойный брак...
Размышляев. (После паузы.) Видите ли, мадам, последние две недели я усиленно готовился к съезду в Джакарте, куда вылетаю на днях, поэтому к такой серьезной акции, как благословение сына на брак, я... нисколько не подготовлен… К тому же я считаю, что мой Юрий еще молод. Он сентимен-тален, влюбчив... Одно время ему нравилась Анжелина Джоли(Грета Гарбо), потом Дэнёв (Дина Дурбин), а теперь... как, вы говорите, фамилия?
Раиса Васильевна. Лариса Муштакова.
Размышляев. Ну вот, видите, теперь... Мундштукова. Он еще не осознал, что он мой наследник, что все мои труды, весь этот дом, вилла на побережье, всё это ляжет на его плечи... Нет-нет, это несерьёзно. Это щедрость сердца... Это пройдет...
Тётя Сима. Их роман длится уже полтора года... Это зрелый плод.
Раиса Васильевна. Я - мать, и я чувствую... мне кажется, что они... они слишком далеко зашли...
Размышляев. Возможно...В наш век, мадам, дальние дороги не представляют опасности.
Раиса Васильевна. Вы поймите меня, профессор, я - мать, я знаю своего ребенка, я знаю скромность и благородство вашего сына, оба они молоды, - и это прекрасно, но... театр, профессор, их же там учат бороться с трудностями, сметать преграды на своем пути, и я очень боюсь, что если мы встанем на дороге к их счастью...
Размышляев. Они нас сметут?..
Раиса Васильевна. О нет... Но... могут поставить нас перед фактом. Они слишком далеко зашли..
Размышляев. Я уже стар, мадам, чтобы бежать впереди фактов, но ещё достаточно силён, чтобы устоять перед такой угрозой.
За сценой шум, крики. Вбегает Зимина.
Зимина. Простите, профессор, том какой-то человек требует вызвать его жену и дочь. Он говорит, что они здесь.
Размышляев. В чём дело, Алонзо? Кто это укрывается и моём доме? (Зиминой.) Впустите его.
В сопровождении двух лакеев врывается Муштаков, в плаще, без шляпы, с мокрым зонтиком в руке.
Муштаков. Вот она!.. (Лакеям.) Так кто сумасшедший? Я сумасшедший или вы сумасшедшие? Это моя жена. Но это не то, что мне нужно,- отдайте мне дочь!
Раиса Васильевна. Савелий, возьми себя в руки! Умоляю тебя - здесь всё в порядке... Иди, иди отсюда.,. Ты всё испортишь.
Муштаков. Где Лариса? Я размотаю это дело в два счета.
Раиса Васильевна. Ни слова, Савелий! Ребенок в порядке. Умоляю - иди и жди нас на улице.
Муштаков. Сколько можно стоять под дождем с радикулитом? Час? Два? Десять часов, да?..
Тётя Сима. Иди-иди, Сава, успокойся. Мы сейчас придем.
Муштаков. Я еду домой, и если через полчаса ты не привезешь Ларису, сюда придет девятое отделение милиции... Где моя шляпа? (Уходит.)
Раиса Васильевна. Тысячу извинений, профессор. Это мой муж... У него нервное потрясение.
Размышляев. Да-да, я понял... Алонзо, позвоните в гараж, и если машина вернулась из академии, пусть Серж отвезет этих дам...
Раиса Васильевна. Спасибо, профессор, но... вы же нам ничего не сказали.
Размышляев. Я устал и... сейчас ничего сказать не могу. Возможно, мы еще вернемся к этому. Вы… вы позвоните секретарю и...
Тётя Сима. Но всё - таки, профессор, можно ли надеяться, что в принципе вы...
Размышляев. Алонзо, извинитесь перед дамами, что я их слишком долго задержал... (Ассистентке.) Ах, голова, голова…
Лариса. Гуэмо, таблетто, профессорэ... (Передает ему пилюли и подносит бокал воды.)
Юрий. (Муштаковой). Беседа окончена, мадам. У профессора приступ мигрень... до свидания.
Раиса Васильевна. До скорого! Очень скорого. Надеюсь, мы будем встречаться, сеньор Алонзо?
Юрий. О, конечно... Будем встречаться, мадам.
Низко кланяясь, Раиса Васильевна и тётя Сима уходят.
Из-за портьеры высунулась голова Генки, и в ту же минуту из всех углов гостиной выглянули искаженные от смеха лица.
Замятин. (выскакивает с криком). Виктория! Братцы, качать профессора!.. Это гигант-самоучка...
Вбегает Зимина.
Зимина. Назад! Прячьтесь! Они возвращаются!
Все скрываются. Размышляев шлепается в кресло, закрыв лицо руками. Юрий и Лариса заботливо склоняются над ним. Входят Муштаковы.
Раиса Васильевна. Только два слова. Простите, мы забыли сказать...
Лариса. Тшшш... Профессор уснул. Что вам надо?
Раиса Васильевна. Дорогая моя, передайте профессору нашу просьбу. Моя дочь не должна знать о нашем визите. И Юрочка тоже. Пусть наши дети ничего об этом не знают, хорошо?
Лариса. Тшшш... Карашо... до свиданя...
Тётя Сима. До свидания, милочка... Адье...
Муштаковы на цыпочках уходят. И сразу же за сценой раздаются аплодисменты, дружный громкий хохот, торжественные звуки полонеза. Из всех укрытий выбегают участники «приема». Они бросаются к Размышляеву. Объятия. Поцелуи. Поздравления.
Размышляев. Стойте! Стойте, ребята! Спектакль еще не окончен! Но... аплодисменты, мы, кажется, заработали!
Занавес.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 66 | Нарушение авторских прав