Читайте также:
|
Тени причудливо танцевали на каменной кладке. Каждый шаг отзывался гулом, убегающим вперёд и кричащим, что следует ждать гостей. Впрочем, те здесь были редки. Наверное, потому что большинство из тех, кто спускался вниз, более не возвращались.
В подземелье царила прохлада. Леон всегда считал, что в подобных местах обязательно должно быть сыро и пахнуть плесенью. Оказалось, он ошибался. Каменные плиты местами потрескались, кладка кое-где начала осыпаться, в углах висела паутина, но в целом в коридорах было чисто и сухо. В воздухе не витали неприятные запахи, хотя он и казался слегка тяжелее, чем на поверхности.
Впрочем, сейчас Леону было не до этого. Все чувства были напряжены до предела: он спускался по ступеням, ощущая себя натянутой струной, готовой лопнуть в любой миг. В голове крутилась одна лишь мысль: «Кто?»
Мертвого архиепископа обнаружили ранним утром. Слухи об убийстве тут же обросли подробностями, догадками и самыми нелепыми предположениями. Они превратились в огромный ком, который не удалось остановить: весть о смерти Рене быстро покинула пределы столицы.
Похороны прошли довольно скромно: в Морте у Рене было мало почитателей, а Святая Церковь, которой отправили послание, не успела отреагировать.
Столица замерла, затаив дыхание, ожидая развязки.
И вот сегодня утром, спустя шесть дней после похорон, Леон получил весть: убийцу схватили. Стол, остался погребен под грудой бумаг, а король незамедлительно отправился в городскую тюрьму, место, которое ненавидел каждой клеточкой. Ненавидел настолько, что впервые за годы своего правления спустился в подземелья.
Случай был действительно из ряда вон выходящий.
Убийцу одновременно принялись искать и Церковь, и люди короля. Первые – перекрыли выходы из города, ужесточили осмотр у ворот и принялись опрашивать каждого, кто находился в ту ночь в замке. Вторые действовали более осмотрительно, без излишней спешки. Тайные следователи изучали, следили, наводили справки и в отличие от инквизиции не доводили служанок до слёз и приступов паники.
Но до сих пор успеха в поиске убийцы не достигли ни первые, ни вторые.
Надрывно скрипнула дверь. Один из гвардейцев в латных доспехах первым прошёл внутрь, Леон последовал за ним. Ему не нужна была охрана: он злился, когда его движения ограничивали – но после убийства архиепископа Ирия настояла, чтобы гвардейцы всегда были рядом. Сестра так и не смогла прийти в себя после произошедшего. Она замкнулась, отослала служанок по домам и не общалась ни с кем, кроме брата и Гарреса. Последний же с недавних пор проводил с ней каждый вечер. Леон не возражал.
В караульной было уютно. Признаться, Леон ожидал худшего. Что же если его ожиданиям не суждено сбыться, то пусть не сбудется и самые страшные из них.
Вдоль дальней стены выстроились в ряд массивные столы, заваленные небольшими ящиками. В углу устроился громадный обитый металлическими полосами сундук для хранения имущества заключенных, у которых имелся шанс вернуться на свободу. Подле него высились два шкафа: у одного из них были отломаны ручки. У противоположной стены стояла парочка кроватей. Рядом расположились тумбы и стойки с доспехами.
– Милорд, – начальник тюрьмы поднялся с массивного, укрепленного стальными полосами стула, на вид изрядно потрепанного, и склонил голову. – Йорк Вей, к вашим услугам. Прошу, за мной.
Тем временем из-за одного из шкафов выполз большой ярко-рыжий кот. На его морде красовался шрам, тянущийся через щеку от носа к затылку. Куска уха не хватало, но самого кота это ничуть не беспокоило. Он потянулся, выпустив когти, и с видом местного правителя уставился на Леона, сверкая изумрудными глазищами.
– Мяф! – подало голос животное, все видом интересуясь, кто они такие и что делают в его владениях. Не сводя глаза с короля, кот принялся точить когти о ножку стола.
Проследив за взглядом Леона, начальник тюрьмы пояснил:
– Кхе... Это Лорд, Ваша Светлость! Пришёл сюда котенком, ну и... не стали его выгонять. Крыс ловит, да и ребятам нравится.
– Лорд... – задумчиво протянул Леон, вспоминая, есть ли какие-нибудь правила, запрещающие держать в тюрьмах животных. А так же размышляя, сколь много иронии добавил кот, придя сюда. Хотя, куда больше привнёс её тот, кто прозвал его «Лордом».
Леон махнул рукой, и они двинулись дальше. Кот последовал за ними.
– Не ждал вас так скоро, – забормотал Йорк Вей. – Эти в черном... Они уже начали.
– Тогда поспешим.
Ещё одна лестница, ведущая вниз, к счастью, короче предыдущей. Начальник тюрьмы шагал первым, за ним двое гвардейцев, Леон, а после ещё два рыцаря.
Лестница была узкой: на ней едва могли разминуться двое – и лишь это помешало Леону рвануться вниз в тот миг, когда он услышал стоны. Но как только она закончилась, король растолкал рыцарей, оттолкнул начальника тюрьмы к стене и кинулся в полутёмный коридор. Света факелов в нём хватало лишь на то, чтобы не споткнуться о выступающие плиты и не разбить себе голову.
Леон рывком распахнул деревянную дверь и ворвался внутрь:
– Что здесь происходит??!! Падший вас раздери!!! Отвечайте!!
Двое мужчин в чёрных одеяниях замерли, не выпустив из рук инструменты: у одного – местами проржавевшие щипцы, у второго – длинная игла. Лица их скрывали маски, тоже черные как ночь.
– Милорд, – пропели тени в углу камеры, – они исполняют свой долг. Не более того.
Мужчина с кудрявыми волосами, вздернутым носом и пухлыми губами – вышел на свет и улыбнулся. Голубые глаза блеснули и погасли, превратившись в два сгустка мрака.
Новый архиепископ в одночасье перевернул всё с ног на голову.
Увидев его в первый раз со спины замершего у трона, Леон не сообразил, кто перед ним. Но тот обернулся – блеск в глазах, презрительная ухмылка и алый перстень расставили всё по местам.
Он был не похож на Рене, более того, оказался едва ли не его противоположностью. Там, где прежний архиепископ предпочитал дипломатию и компромисс, новый применял силу. Если в Морте у Рене было мало почитателей, то у Даниэля их и вовсе не могло быть.
– Вы забываетесь, Даниэль, – прошептал-прорычал Леон, едва сдерживая себя, чтобы не размозжить первым попавшимся под руку камнем голову архиепископа. – Кто дал вам право пытать невиновного?!
– Мои люди как раз работают над этим, – вновь улыбнулся архиепископ. – Ваш лорд-командующий почти признал свою вину.
Леон столь стремительно двинулся в сторону скамьи, приподнятой над полом, что палачи едва успели отскочить в сторону. Король наклонился и коснулся плеча мужчины, привязанного к скамье:
– Гаррес, слышишь меня?
– Милорд... – на бледном лице лорда-командующего расцвела робкая улыбка. – Всё думал, когда же вы придёте посмотреть на меня...
– Зачем ты это сделал?!
– Чтобы защитить её. И вас, милорд. Кто-то ведь должен. Я знаю: это не она. Не может быть она. Уверен.
– Но ведь и ты этого не делал.
– Может быть... Но всегда мечтал поквитаться со старикашкой, – Гаррес прикрыл глаза. – Вы ведь знаете, как сильно я его ненавидел.
– Молчи! Хватит!!
– Всё будет хорошо, милорд...
– Развяжите! – Леон выпрямился и обвёл взглядом гвардейцев. – Немедленно! Обработайте раны!
Рыцари дернулись, но тут же замерли, не решаясь выполнить приказ.
– Нет, – бросил Даниэль. – Он наш.
– Архиепископ, знайте своё место! Я король! И приказываю отпустить этого человека! Если его нужно судить, этим займутся судьи Вейрна, а не Церковь!
Архиепископ приблизился, встал почти вплотную к королю. Даниэль был на полголовы ниже, но сейчас Леону показалось, что они одного роста.
– Нет власти выше, чем власть Спасителя. Или вы не согласны с этим, милорд? Я вижу вас насквозь. Вы не настолько глупы, чтобы сделать то, о чём подумываете.
Даниэль засмеялся. Смех отразился от стен и забился в судороге.
– Что есть человеческая судьба, если не хитрое сплетение случайностей? Вы знаете ответ, милорд? Я – нет. Но знаю тех, кто способен внести лишний узелок, скажем, в судьбу вашей прелестной сестры. Согласитесь, будет весьма печально, если окажется, что Гаррес не убийца, а лишь жертва хитроумного плана.
Архиепископ улыбался. Он напоминал змею, ядовитую и чрезвычайно опасную. С Рене было проще: тот был открыт и прямолинеен. Нет, он тоже был хищником, но предпочитал честный бой.
Повисла тишина. Гаррес молчал, разглядывая покрытый паутиной потолок. Гвардейцы и палачи замерли в одной позе, боясь шевельнуться. Даниэль и Леон впились друг в друга взглядами. Все понимали, что только что произошло. Но никто не мог предсказать, чем всё закончится.
«Всего одно слово – и начнётся», – пронеслось в голове Леона.
Хочет ли он этого? Да. Но готов ли?
– Мяф! – прорезал густую тишину любопытный вопль.
Лорд зашёл внутрь камеры, потёрся боком о стену и обвёл взглядом присутствующих. Рыжий кот понюхал воздух, насторожился и зашипел. Из дальнего угла тотчас послышалось ответного шипение. Непонятно откуда вылез серо-черный кот, размерами не уступающий Лорду, но в отличие от последнего не был похож на грозу крыс: гладкая ровная шерсть, морда чистая как у котенка. Черный встал в боевую стройку и замахал хвостом, хлеща себя им по бокам.
– Итак, что скажете, милорд? – голос Даниэля донесся откуда-то издалека.
Леон молчал.
Зачем в тюрьме столько котов?
Тёмный приблизился к Лорду, замер напротив и распушил хвост. Тот был местами ободран, кончика не хватало. Коты рычали, изучая друг друга. В воздухе повисло шипение, перемешанное с гулким стуком хвостов об лапы.
Дальнейшее походило на рыцарский поединок, только намного более жесткий и лишенный всяких правил. Черный атаковал первым: кинулся вперёд, нацелившись когтями в морду противника. Лорд не успел увернуться: удар сбил его с ног, и коты покатились по полу, превратившись в истошно визжащий рыже-черный клубок.
Схватка закончилась оглушительным воплем черного. Кот вскочил на ноги и стрелою кинулся прочь, оставляя за собой рваную дорожку из алых капель на камне. Лорд выплюнул кусок чужого уха и принялся приводить себя в порядок, всем видом демонстрируя зрителям, что подобное для него не представляет ничего особенного.
Его морда перепачкалась в чужой крови, но Лорду быстро удалось привести себя в должный порядок. Он опустил правую лапу на добычу и, обведя изумрудным взглядом присутствующих, громко мяукнул.
– Я король, – произнёс Леон. – И Церковь будет выполнять мои приказы. Ещё одна вольность, Ваше Преосвященство, и я выставлю вас из города.
– Ха! – выдохнул Даниэль и отступил в сторону.
Леон ожидал, что архиепископ начнёт возмущаться, угрожать, но вместо этого Даниэль захлопал в ладони. В тюремной камере подобный звук был не то, что редкостью, он был абсолютно диким, неестественным и оттого чудовищно пугающим.
– Восхищен вашей выдержкой. Хорошо! Забирайте пленника!
Леон встретился взглядом с Даниэлем. Голубые глаза блестели в свете факелов и чем-то напоминали кошачьи.
– Но лорд-командующий останется в камере до тех пор, пока не закончится расследование. Мне не хотелось бы, чтобы и ко мне ночью пришёл убийца. Я, знаете ли, слишком дорожу жизнью, чтобы оказаться на месте всеми любимого Рене.
– И всё? – вырвалось у Леона.
– Вам нужно что-то ещё? Вы наглец, милорд. Но вынужден разочаровать – более Церковь не пойдет на уступки, – Даниэль кровожадно ухмыльнулся. – И предупреждаю: Иерарх узнает об этом. И тогда...
– Это угроза? – рыцари за спиною короля напряглись. Леон чувствовал на себе их взгляды, и это придавало ему сил.
– Предупреждение. Пути судьбы порой бывают так непредсказуемы.
***
Конь сделал несколько неуверенных шагов и остановился. Попытки сдвинуть его с места привели к тому, что он принялся пятиться назад.
– Ладно, Ветер, – Леон потрепал вороного жеребца по гриве. – Мне тоже не по себе.
Мужчина ловко соскочил с коня, отвёл его в сторону и привязал к дереву.
– Вот так. Отдыхай. Я скоро вернусь.
Песчаная тропа пошла вверх. Наклон с каждый шагом всё возрастал. А когда подъем закончился, размытая тропинка превратилась в вымощенную серыми плитами дорогу, по краям которой росли изогнутые деревья, образуя своеобразный навес.
Толстые каменные стены с узкими бойницами и массивными воротами – единственным способом попасть внутрь, скрывали три высоких башни, чьи шпили пронзали облака, от мира.
Или мир от этих башен. Смотря, с какой стороны от стен находиться.
Солнце неспешно ползло к горизонту, окрашивая всё кругом в золото и багрянец. Вдалеке у горизонта белели стены Морта, поблескивали крыши храмов и поместий. До Второго Отречения магириумы всегда строили в столицах. Но после восстания, начавшегося в Ферине, в ходе которого город едва не перестал существовать, все магириумы были разрушены. Магов стали держать подальше от столиц. Однако Морт стал исключением: после вторжения гарров и реформы Церкви правители Вейрна настояли на том, чтобы магириум перенесен из Айдена в Морт, дабы обезопасить сердце королевства в случае нового нашествия.
Взгляд короля устремился на цитадель, над которой клубились белесо-серые облака. Они бегали по кругу вокруг шпилей, будто попав в невидимую ловушку и не в силах вырваться из неё. Ни грома, ни молний, ни теней – ничего из того, о чем так любят болтать суеверные горожане. Просто облака. Но и это вызывало трепет.
Несколько минут пути – Леон приблизился к вратам. Массивные, обитые толстыми стальными полосами они ничем не отличались от множества подобных. Король успел побывать в каждом краю Вейрна, повидал многое, но эти врата, обычные и невзрачные, всегда вызывали трепетную дрожь. То, что происходило за ними, и люди, которые жили здесь, когда-то изменили его судьбу. Быть может, вскоре это произойдёт вновь.
Король остановился, зная, что его давно заметили. Ещё шагая по аллее, он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Какой-нибудь особенно впечатлительный простолюдин после этого повернул бы назад, а потом, трясясь от страха, рассказывал об ужасах, творящихся в магириуме. Но Леон не первый раз был здесь и успел узнать многие секреты цитадели магов.
Ворота, едва король остановился перед ними, вздрогнули и с оглушительным скрипом поползли в стороны. Леон направился мимо идеально ровного строя рыцарей Храма, облаченных в посеребренные доспехи с алой чашей на груди. Они стояли неподвижно: расправив плечи и горделиво смотря строго перед собой. Воины почти не моргали и оттого ещё более напоминали статуи.
– Милорд, – высокий сероглазый мужчина с небольшим шрамом на щеке вышел вперёд и склонил голову. Его доспехи были менее вычурны, чем латы остальных храмовников и отливали не серебром, а золотом. Рыцарь кротко улыбнулся. – Прошу за мной. Ваш приезд для нас неожиданность. Что привело вас?
– Как обычно, дела. Мне нужно повидаться с архимагом, сир Килл.
– Боюсь, это невозможно, милорд. Он сейчас в Башне, занимается с учениками. Аберкроф не любит, когда его отвлекают.
– Пошлите весть. Ради короля он отложит занятия. Я не отниму много времени.
Верховный паладин отдал распоряжения и, выжидая, посмотрел на короля.
– Дальше я сам. Путь до кабинета мне известен.
– Мои люди проводят вас, – попытался возразить Эдмонд Килл. – Так безопаснее.
– В этом нет нужды, – отрезал Леон и двинулся по коридорам.
Король слишком давно и хорошо знал сероглазого рыцаря. Неплохой человек, но слишком неуверен и слегка труслив для верховного паладина.
По губам Леона скользнула улыбка: он вспомнил, сколько сил потребовалось в своё время, чтобы избавиться от предыдущего хранителя. Но оно того стоило: положение Эдмонда Килла в Ордене было неустойчивым, и тот жутко боялся потерять почетное место. Оттого рыцарь всегда был излишне услужлив и крайне неболтлив. Последнее было как нельзя кстати. Пока всё спокойно – рот Килла останется закрыт. Святой Церкви вовсе не обязательно знать, что правитель Вейрна временами навешает магов.
Коридор закончился, и Леон оказался на центральном дворе. Выложенные каменными плитками дорожки бежали в обе стороны и терялись среди множества аккуратных садиков. Чуть дальше начинались широкие ступени из мрамора, ведущие к подножию самой высокой из трёх башен. Её окружали громадные каменные кольца, опирающиеся на узкие белоснежные колонны, расставленные по периметру.
За башней красовался храм Спасителя: невысокий, массивный, без украшений. Вдоль его стен и дорог, расходившихся от храма подобно лучам солнца, торчало множество статуй. Нельзя было сделать шаг без того, чтобы взгляд не цеплялся за лик Спасителя. Неудивительно, что маги предпочитали прогулкам вечера в полутемных комнатах, проведенные за чтением книг и переписыванием потрескавшихся пергаментов.
Две оставшиеся башни были несколько меньше размером. В них, как было известно королю, располагались аудитории для занятий и библиотека. Леон же направлялся в центральную, служащую домом для магов.
Покои архимага, согласно устоявшимся правилам, располагались на самом верху: до него требовалось миновать двенадцать этажей, населенных учениками и полноправными магами. Чем выше, тем меньше новичков и больше опытных магов. Хотя бывало, что в одной комнате жили как опытные чародеи, так и новоприбывшие. Но тут ничего нельзя было изменить: места в магириуме немного, и магами приходилось тесниться.
В коридорах башни, насколько помнил Леон, всегда было светло, не взирая ни на погоду за окном, ни на время суток. Нигде ни единой трещины, ни царапины – будто бы пол и стены только-только построены. Леон как-то задал вопрос насчет этого наблюдения архимагу, на что тот ответил, что всё дело в Астрале. В стенах Цитадели он постоянно находится в движении, рвётся и меняется, обновляя всё вокруг.
Рыцари в серебряных латах расступились, пропуская короля. Леон не удостоил их взгляда. На каждом этаже располагалось минимум два храмовника. Обычно они дежурили в центральном помещении и изредка устраивали обход вдоль периметра. Но в этом случае звали подкрепление из казарм, расположенных неподалеку от башни.
Король, почувствовав злорадное удовлетворение, усмехнулся.
Чародеев боялись даже их стражи. Серебряные медальоны давали защиту от магии, но рыцари предпочитали не рисковать. Серебро на груди способно развеять заклинание, но не защитит от удара ножом. А подобные случаи в магириуме не были редкостью. Как и попытки отчаявшихся учеников применить против храмовников магию.
О ненависти между рыцарями храма и магами ходили легенды. Но здесь, в Морте всегда было относительно спокойно. Возможно, сказывалась близость к Мириаму. Да и помимо прочего, к Леону прислушивались не только простолюдины, но и маги, и храмовники. На верность последних, конечно, рассчитывать не стоило, но чародеи после гибели прежнего короля притихли и за годы правления Леона особо крупных стычек между магами и их тюремщиками не происходило.
Подъем как всегда несколько вымотал Леона. В очередной раз мелькнула мысль о том, что у магов, несомненно, имеются тайные пути, ведущие на верхние этажи. Каждый день преодолевать подобный путь – испытание даже для молодых, что уж говорить о пожилых магах, которых в магириуме значительно больше, чем новичков.
Кабинет пустовал. Леон прикрыл за собой дверь, и опустился в одно из черных кресел, стоящих у квадратного стола, заваленного пергаментами. Узкая высокая арка в стене вела в личные покои, у стены расположилось два книжных шкафа. Всю противоположную от входа стену занимало окно. Сидя в кресле напротив можно было разглядывать происходящее на земле, если конечно, хватало зрения.
Леон невольно залюбовался заходящим солнцем: лучи его окрасили кроны деревьев в золото, а белоснежные стены Морта стали багряными. На улицах города один за другим зажигались огоньки. Столица готовился ко сну. Над нею плавали рваные темные пятна – обрывки перистых облаков. Они походили на мазки кистью начинающего художника: кривые и неравномерные, неописуемая смесь золотого, алого, белого и голубого.
– Пожар, милорд, – раздалось за спиной.
Король обернулся и встретился с взглядом золотого глаза архимага. Тучный темноволосый мужчина прошёл к столу и опустился в кресло напротив правителя. На месте правого глаза мужчины чернела круглая повязка, частично скрытая волосами. Длинные неровные пряди пребывали в полном беспорядке и местами доходили до плеч. Подбородок украшала короткая густая борода, как и волосы растрепанная и неровная.
– Действительно похоже на пожар, мессир архимаг, – согласился Леон.
– Вы хотели меня видеть? Вот он я, – чародей развел руками и подмигнул.
– Вы ничуть не изменился, Аберкроф.
– Как и вы, милорд, – улыбнулся маг. – Сколько вы у нас не были? Год?
– Восемь месяцев.
– Время летит быстро. Что же привело вас сюда? В последний раз вы настойчиво выведывали о жизни в магириумах, – последнее слово Аберкроф Блэйк едва ли не выплюнул. – А в позапрошлый, если мне не изменяет память, мы обсуждали Спасителя.
– Вы слышали об убийстве?
– Ха! Шутите, милорд? Слухи как тараканы – проползут везде, и от них не так легко избавиться, – усмехнулся маг. – У нас только об этом и говорят. Делают ставки, кто же прикончил Рене.
– А что думаете вы?
– Просто так архиепископов не убивают. Все они, конечно, змеи и место им в болоте, но одно зло на другое менять никто не станет. Это убийство планировалось давно: Рене кому-то изрядно насолил.
– И?
Аберкроф засмеялся.
– Вы всё тот же! Желаете знать настроение? В магириуме рады смерти Рене. Все без исключения. Псов Церкви не любят, милорд. Была бы наша воля, любой из моих с удовольствие прикончил бы Рене. Но ведь вы и сами это понимаете. И вам прекрасно известно: мы тут не при чём.
– Новый архиепископ...
– Да. Даниэль, – пробормотал Аберкроф, смакуя имя. – О нём мы тоже слышали. И о смертях во время устроенного им расследования. Похоже, он всерьез взялся за дело.
– Чересчур, я бы сказал. Сегодня он арестовал лорда-командующего.
– О! Для этого должны были быть веские основания, не так ли?
– Сир Хелунд признал себя виновным, чтобы защитить мою семью от обвинений.
– А что вы, милорд?
– Вмешался и приказал освободить его, – Леон задумался и добавил. – Это было похоже на кошачий бой. Два кота, дерущихся за одну территорию.
– И кто из... котов... победил?
– Даниэль отступил. Но на его стороне Иерарх и Орден Чаши. Я король, но ничего не могу изменить. Проклятье! – рука Леона сжалась в кулак.
– Зачем же вы здесь? – золотой глаза Аберкрофа блеснул в свете надвигающихся сумерек. – Вы знаете, я не люблю, когда меня отвлекают от занятий.
– Мне нужен совет, мессир. Кому я ещё могу доверять, как не тем, кто желает вцепиться в глотку Святой Церкви?
– Одного желания недостаточно, милорд. Посмотрите, как забавно устроен мир. Видите на мне цепи? Нет?! И я их не вижу. Но они есть.
– Что мне делать, Аберкроф? Мы знакомы много лет, ещё, когда отец был жив.
– О да... Я помню перепуганного до смерти мальчишку, которого Лион Миррел однажды привёл с собой. Но я показал тебе маленький фокус, и ты немного успокоился. А после попросил ещё магии.
Аберкроф встал с кресла и прошёлся по комнате. Леон не спускал с него глаз. Наконец маг остановился и пристально посмотрел на короля.
– Не стоит совать руку в пасть к тигру. Лучше выманить его и подстрелить из лука. А потом добить мечом. Это знает любой охотник. Охота – подлинное искусство. Настоящий мастер своего дела может сразить почти любого зверя. Но против некоторых в одиночку не выстоять и ему.
Пальцы Аберкрофа пробежались по края стола, выстукивая чечетку.
– Я знаю одного... охотника. Весьма своеобразного, надо сказать. Не знаком с ним лично, но слышал, что он ищет спутников для охоты. Думаю, вам стоит с ним пообщаться.
– Где мне его найти?
– Хм... Не знаю. Но мне известно, как послать ему весть. Он найдет вас. Поверьте, он куда больше чем я не любит, когда его беспокоят.
– Вы уверены, что он сможет помочь?
– Нет, – архимаг пожал плечами. – Более того, не уверен, что ему можно доверять. Но если не он, то больше некому.
– Хорошо! – Леон поднялся с кресла и бросил последний взгляд в окно. – Мне пора. Нужно попытаться успеть вернуться до полуночи.
– Вы вымотаете коня, милорд. Спешка временами излишня.
– Иногда нет иного пути.
– Выход есть всегда, милорд. Только временами он спрятан за каменной стеной.
Леон усмехнулся и направился к двери.
– Ваше Величество, вы мне так и не скажете?
Вопрос застал Леона в дверях. Сердце учащенно забилось.
Не оборачиваясь, король спросил:
– Не скажу чего?
– Зачем пришли. Проделать такой путь из-за того, чтобы услышать совет старика – увольте! Ведь кое-кто уже понял, что произошло в ту ночь.
Леон развернулся и впился взглядом в Аберкрофа. Лицо архимага оставалось невозмутимым: ни одна мышца не дрогнула. Лишь золотой глаз азартно блестел.
– Вам известно имя убийцы? Так назовите его!
Уголки губ архимага поползли вверх.
– Вы ведь его уже знаете, милорд, не так ли?
XL
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав