Читайте также:
|
От Барьера до Арвэ, столицы Элора, вело несколько дорог. Но чтобы выйти на большинство из них, пришлось бы сделать большой крюк на север или юг. Аррел же решил не терять времени. Если увиденное правда, и Зейд не ошибся, нужно было спешить. От святилища они двинулись по центральной дороге – кратчайшему пути до столицы, проходящему гораздо севернее тракта, по которому они добирались на юг.
Им вновь пришлось вторгнуться в сердце пустыни. Но теперь они оказались один на один против ветров и песка: поблизости не было не только крупных городов, но и вообще поселений. И к исходу второй недели Аррел не был уверен, что принял правильное решение. Припасы, захваченные в ринуте, заканчивались, лошади нуждались в конюхах и свежем корме, а люди – в полноценном отдыхе. За время пути им попалось лишь три брошенных деревни, да и то это произошло за последние два дня.
Начали сказываться скопившаяся усталость и до сих пор не исчезнувшая боль, засевшая глубоко в груди. Временами на юношу накатывала тоска, поглощала его с головой и тяжелым грузом опускалась на плечи. Но к счастью, когда Аррел уже готов был впасть в отчаяние, на замену песку пришли обширные степи. Жара сменилась прохладой, подкрадывающейся с юго-восточного побережья. И хотя воздух стал душным и тяжелым, двигаться стало несколько легче.
Солнце катилось к закату, касалось горизонта, когда впереди появился деревянный забор. Местные жители встретили уставших путников с радушием, и Аррел смог вздохнуть с облегчением: до столицы оставалось почти ничего по сравнению с той дорогой, которую они уже преодолели. По его расчетам, менее недели пути.
Голубя с посланием для Совета он отправил сразу же после отъезда из святилища, задержавшись на день в ближайшем ринуте. Птица должна была уже долететь, и, значит, весть о собрании ритория разослана. Наместникам[73] Шевиаса, Галадиса и Эйва потребуется около трех с половиной недель, чтобы добраться до столицы.
Время ещё есть. Если, конечно, наместники ответят на призыв...
Мысль о том, что дворяне могут отказать в поддержке, казалась дикой, но весьма и весьма вероятной. Он был самым юным Святейшим за всю историю. Для наместников он всего лишь неопытный мальчишка с золотым венцом на голове.
Аррел откинулся на кровати и прикрыл глаза. Единственное, что он сейчас чувствовал, так это звенящую усталость. Она поселилась, казалось, в каждой клеточке, и непрерывно напоминала о себе.
Голова гудела.
Почему он?
В который раз за дорогу, мысль вспыхнула в полумраке разума, оставляя тлеющий след. Будто фонарь в ночи, ведущий вдаль. Куда именно не видно, и приходится идти, не зная, что тебя ожидает во тьме.
Отец...
Усталость тут же услужливо уступила дорогу боли. Хотя на самом деле, последняя никуда не уходила. Просто порой приглушалась насущными проблемами. Но всякий раз, когда он оставался наедине с собой и пытался отдохнуть, она как дикий зверь накидывалась на него. Рвала сердце в клочья, заставляя вновь переживать ужасы потери.
Сколько времени прошло? Месяц? Три?
Нет, вроде бы полтора. Уже? Или всего?
Аррел приподнялся, присел на край кровати и замотал головой, в надежде прогнать мучительные мысли.
***
После раскола в рядах Церкви стало ясно, что Таланис как никогда прежде нуждался в единстве. Епископ Мариус Тор, выступивший в религиозной войне против Эленгарской церкви, и его последователи понимали, что если вспыхнет новая война, то она не утихнет и спустя десятилетия.
Но желанный мир могла принести лишь общая вера. А иные народы и многие люди, включая королей, всё еще поклонялись Ушедшим. И тогда после бесповоротного поражения Церкви Мариус объявил себя первым Иерархом, единоличным лидером обновленной Церкви, и издал указ, согласно которому Эстер должен был окончательно отринуть старых богов и принять Спасителя.
План выглядел безупречно. Измученные неизвестностью люди готовы были отдать последние оставшиеся у них крохи, лишь бы обрести уверенность в завтрашнем дне. Правители не отважились бы выступить против, ведь за спиной Иерарха стоял народ.
Но и столь безупречный план не учел всего.
Камнем преткновения стали иные народы и Элор. То, что творилось на севере, никогда не волновало правителей южного королевства. Гораздо больше опасений у них вызывал загадочный Барьер. К тому же вера в Ушедших на юге всегда была сильна, чтобы вот так просто спустя всего две сотни лет забыть о них и принять божество, навязываемое Святой Церковью.
Король Джерон Регул отверг указ Иерарха, решив остаться верным Древним, которых называл не иначе, как истинными богами, что само по себе было неслыханным святотатством в глазах Церкви. Народ единогласно поддержал правителя. Иные же народы, вдохновившись примером Элора, вслед за королевством отказались признать, что их творцы ушли навсегда.
Участились стычки между последователями Спасителя и не принявшими его. Столь хрупкий мир повис на волоске, и это вынудило Иерарха сделать единственное, что выглядело разумным. Элор и земли, куда сослали всех не принявших Спасителя, были отлучены от церкви и преданы анафеме. Это означало полную изоляцию от прочих земель: никакой торговли, политических союзов и отсутствие любой помощи.
Попав в опалу к Церкви, Элор преобразился. Король Джерон нарёк себя Святейшим, хранителем Барьера. И повелел, что отныне правители Элора будут следовать выбранному им пути: к независимости, истинной вере и свободе от предрассудков.
Своего преемника Джерон выбрал лежа на смертном одре. Двух сыновей он счёл недостойными одеть корону. И следующим Святейшим стал один из наместников.
Новый правитель доработал свод законов, согласно которым Святейший имел право назначить преемником любого: будь то сын или незнакомец с улицы. Если ж смерть застанет правителя врасплох, то нового Святейшего выберет риторий.
***
Керис Мерейн унаследовал титул Святейшего от отца. Но никогда не обещал сыну, что поступит как дед, и Аррелу временами казалось, что отец попросту считает его недостойным венца.
Но однажды он пришёл к нему в покои и крепко обнял.
– Видят боги, как сильно я хочу уберечь тебя от всего, что сейчас происходит. Не уверен, смогу ли защитить: завтра или через несколько лет. Но я буду пытаться, – голубые глаза Кериса Мерейна печально блеснули, и он добавил. – Надеюсь, когда-нибудь ты поймешь и простишь. Знай и помни: я люблю тебя!
Чувствуя на шее горячее дыхание отца, сидя, прижавшись к его плечу, Аррел ощутил себя любимым. И именно в тот день он понял для себя: корона – не роскошь, не богатство и власть. Стать Святейшим означало принести себя в жертву, отдавать всё, не имея возможности требовать что-либо взамен.
И Аррел решил, что не хочет быть следующим. Не потому, что боялся или чувствовал, что не сможет стать хорошим правителем. А потому что самый мудрый и важный для него человек не желал ему такой участи.
Спустя пять лет Святейший заболел. Никто из мудрецов, магов и врачей не смог разгадать причину столь внезапно накинувшегося на правителя недуга. В народе ходили слухи, что Керис Мерейн нажил могущественных врагов за пределами Элора, и те прокляли правителя, используя темную, давно забытую магию. Хоть доказательств не было, это выглядело правдивым. Болезнь не походила ни на одну из известных. Ни один яд не смог бы заставить мужчину в расцвете сил угаснуть за несколько недель. Ни одно из заклинаний не способно столь долго оставаться незамеченным от глаз магов.
Поняв, что обречен, Керис Мерейн собрал риторий и объявил на нём, что новым Святейшим станет Аррел. На следующий день правитель скончался, а через два – золотой обруч тяжелым грузом опустился на голову юного правителя Элора.
Потом началась дворцовая карусель, заставившая буквально за несколько дней возненавидеть придворный этикет, интриганов наместников и, вообще, власть. Аррел не знал, что должен делать, говорить и как следует себя вести. Его никто никогда не учил этому, поскольку отец счёл подобные знания бесполезными.
Юноше часто приходила мысль, что он никогда не узнает, что заставило отца в последний момент изменить решение и сделать Святейшим его, а не кого-нибудь из умудренных опытов наместников. Хотя быть может, отец всегда хотел так поступить, а он, мальчишка, не осознавал этого
Знать отнеслась к новому Святейшему с пониманием. Или это были попытки угодить ему, прикрытые толстым слоем лести – Аррел не был уверен. Пожилые наместники с покрытыми морщинами руками и сияющими лысинами не отходили ни на шаг, следуя за ним будто тени. Они нашептывали нужные слова, подсказывали, советовали: кого следует опасаться, с кем нужно быть строже, кто годится в качестве союзника, а кто способен предать.
От советов болела голова, копилось раздражение и путались мысли. Мнения противоречили друг другу, и после двух недель, проведенных в обществе наместников, юноша понял: доверять можно лишь самому себе.
Когда же пришло послание от свободных магов, Аррел, узнав почерк и печать своего наставника, без промедлений отправился к Барьеру, чтобы встретиться с Зейдом. Просьба мага, конечно же, была не единственной причиной спешного отъезда: за спиной остались льстивые наместники, придворные интриги и груз на плечах.
Вместе с тем куском памяти, который Аррел надеялся забыть.
***
Теперь он возвращался, чтобы вновь окунуться в кипящий интригами водоворот. В этот раз намного глубже. И, похоже, навсегда.
– На помощь! – звонкий девичий крик ворвался сквозь полуприкрытое окно, разрывая сгустившую тишину и раскидывая в стороны хрупкое ощущение покоя.
Аррел не обратил на крик внимания.
Мало ли, что происходит снаружи. Может крестьяне развлекаются? Да и разве Святейший должен вмешиваться в чужую жизнь?
Но призыв повторился. Потом ещё раз. И ещё.
На этот раз в голосе плескалось куда больше страха и мольбы.
Святейший не выдержал и подскочил к окну. Оказалось, что оно выходит на внутренний двор таверны, и отсюда ничего нельзя разглядеть. Крик раздался снова – Аррел не успел сообразить, что происходит, а ноги уже пересчитывали ступени. Рука метнулась к клинку у пояса.
Какая-то непреодолимая сила вырвала Аррела из вязкой серой задумчивости и моря равнодушия, заставив выбежать на улицу без охраны. Юноша, шокированный происходящим, не мог понять, что с ним такое. Подобного раньше не случалось. Сейчас же он не мог сидеть, ничего не предпринимая. В голове настойчиво звенела единственная мысль: он должен идти на крик.
Впрочем, в этом была и положительная сторона. Происходящее настолько взбодрило Святейшего, что сомнения, апатия и тоска остались в комнаты. По телу бежали волны возбужденного азарта, отдающего легким ароматом эйфории.
Девичий крик раздался совсем рядом, и Аррел, не раздумывая, кинулся вперёд. Едва не поскользнувшись на луже, он смог удержать равновесии и свернул за угол. И тут же столкнулся взглядом с полуголой девушкой, забившейся в дальний угол темного переулка.
Большие, чуточку детские, зеленые глаза блестели от слёз. От одежды на незнакомке осталась рваная юбка и лоскуты платья, едва прикрывающие высокую стройную грудь. А вокруг девушки как свора шакалов крутились четверо лохматых мужчин в потрепанных костюмах. Судя по ударившему в нос запаху, компания была пьяна.
Под ногой что-то хрустнуло. Опустив глаза, Аррел обнаружил раздавленный сапогом крохотный сучок. А когда взгляд вернулся обратно, он встретился с четырьмя парами горящих похотью глаз.
В них было столько звериного, что юноша вздрогнул.
– Ха! Мальчонка, – гнусно прохрипел один из насильников, самый высокий и широкоплечий с торчащей клоками бородой. – А ну-ка иди сюда!
В руке у мужчины что-то блеснуло.
– Тише! Чё не видишь? Парнишка-то одет небедно, – вмешался другой, лысоватый и с кривым носом. – Знать, сынишка торгаша. Иди сюда, мальчик. Мы тя не обидим.
Насильники переглянулись, и Аррела передернуло от промелькнувшей во взглядах алчности. На губах у мужчин застыли кривые усмешки.
Рука Аррела метнулась к поясу – через мгновение юноша замер, обнажив клинок.
– Убирайтесь, – прошипел Святейший, удивляясь ненависти, переполняющей его голос. – Оставьте её! И прочь!
Взгляд сам собою метнулся к незнакомке. Та, замерев и, казалось, не дыша, не моргая, наблюдала за происходящим. На мгновение она вырвалась из оцепенения, и их глаза снова встретились – зеленый океан страха и сомнений.
В ту же секунду Аррел понял, что безумно желает разорвать мерзавцев в клочья.
– Ишь какой! – огрызнулся один из насильников, уставившись на меч юноши.
Как по команде в руках мужчин сверкнули короткие мечи, и насильники двинулись на опешившего юношу.
Грязная полутемная улица: мусор, пыль, камни и солома – и толпа жаждущих крови простолюдинов. В голове началось мучительное сражение. Разум кричал об опасности, но сердце было категорически против бегства. «Нельзя взять и оставить девушку с этими подонками, нельзя позволить им уйти», – кричало оно. «Но и бросаться в бой равносильно самоубийству. Ты не профессиональный боец, чтобы выстоять в схватке с четверкой взрослых, пусть и пьяных, мужчин», – возражал разум.
Ладони взмокли, в горле пересохло. Эфес клинка начал едва заметно дрожать.
– На колени перед Святейшим! – вырвалось у Аррела.
Но мужчин, конечно же, это не остановило: они даже не замедлили шаг, продолжая надвигаться на юношу, мерзко ухмыляясь. Первый из них приблизился на расстояние удара и рубанул сверху. Аррел, проклиная нерешительность, отбил удар, уведя клинок далеко в сторону. Повезло! Но одновременно с этим сбоку раздался свист, и юноша отстраненно подумал, что не успевает ни увернуться, ни защититься.
Рядом метнулась широкая тень. В воздухе заскрежетала сталь, и переулок наполнился воплями разбойника. Аррел почувствовал, что его схватили за плечо и тянут назад как тряпичную куклу, и ударил не глядя
– Назад, Святейший! – чья-то рука успела остановить движении меча.
Аррел облечено выдохнул: Харид и Ситар появились в самый нужный момент.
Четверо насильников переглянулись и ринулись в новую атаку. Один из них прижимал окровавленный обрубок левой руки к груди, пачкая и без того грязную рубаху кровью. Увечье не остановило его
Аррел знал, что воины из ринута без проблем разобрались бы с насильниками, но в этот момент яркая вспышка осветила переулок, вырвав из мрака каждый его затхлый угол. Двое мужчин как подкошенные рухнули на землю с дымящимися дырами на груди. Оставшиеся, увидев гибель товарищей, отшвырнули оружие и с воплями кинулись прочь.
Хоть свободные маги и были гораздо слабее коллег из церковных магириумов, но разогнать кучку потных головорезов для них не составило большего труда.
– Святейший, в следующий раз предупреждайте о ваших прогулках, – проворчал Ситар, пряча меч в ножны. Аррел небрежно отмахнулся от охранника и двинулся к незнакомке. Юноша протянул ей руку и помог подняться.
– Ты, – кивнул Аррел в сторону Ситара. – Сними плащ.
Охранник проворчал себе что-то под нос и начал сражаться с завязками.
Теперь, когда опасность миновала, и девушка выбралась из тени, Аррел смог лучше разглядеть её. Ей было на вид чуть больше двадцати или около того. Среднего роста, на полголовы ниже Аррела. В больших зеленых и немного наивных глазах всё ещё плескался страх, но теперь к нему прибавилось ещё и любопытство. Чёрные коротко подстриженные волосы пребывали в полном беспорядке. Со слегка полноватыми губами и темными брови столь незатейливая прическа смотрелась необычайно привлекательно.
Аррел тут же поймал себя на мысли, что не сводит глаз с соблазнительной девичьей фигуры. Взгляд, будто бы случайно, скользнул по едва прикрытой груди, быстро опустился вниз к идеально ровному животу, перекинулся на стройные загорелые ножки и обратно.
Девушка поймала взгляд – Святейший покраснел и отвел глаза.
Ситар подал ему свой плащ. Аррел, не глядя, взял и, стараясь не опускать глаз ниже шеи, что далось с большим трудом, протянул его незнакомке.
Юноша улыбнулся. Девушка вернула улыбку.
– Спасибо, если бы не вы..., – незнакомка вздрогнула и потупила взор.
Аррелу почему-то безумно захотелось приблизиться, обнять и утешить. Возникло желание замереть, держа её в объятиях, и шептать, что он защитит её.
Как когда-то шептал ему отец.
Что с ним происходит?
Аррелу внезапно стало жарко: он почувствовал, как что-то внутри перевернулось
– Всё хорошо. Тебе ничто не угрожает. Как твоё имя?
– Нади, – спасенная красавица улыбнулась и смущенно: легкий румянец на щеках, дрожащие ресницы – добавила. – Ещё раз спасибо. Вы очень храбры, сударь.
Непонятный незнакомый жар растекся по телу. А потом легкий прохладный ветерок сдул все тревоги и заботы, оставив перед глазами изумрудное море.
Бездонное. Прекрасное. И необычайно притягательное.
XXXVIII
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав