Идейно-политическая борьба в 1920-е годы 1 страница

Суть разногласий. В 1920-е годы в СССР разворачивается острейшая идейно-политическая борьба по вопросам социалистического строительства. Стержнем этой борьбы был вопрос о модели строительства социализма в СССР. К этому времени существовало две модели: военно-коммунистическая и нэповская. Первая отражала полуанархистские взгляды о возможности «скачка» в коммунизм и означала дальнейшее наступление на крестьянство, насилие и террор. Вторая была основана на идее всемерного развития товарно-денежных отношений и принципе материальной заинтересованности производителя. Важной стороной нэпа должна была быть демократия, особенно в партии, профсоюзах, Советах.

Ни у кого из лидеров большевизма не было сомнений в необходимости проведения индустриализации, кооперирования сельского хозяйства и культурной революции. Но они по-разному представляли темпы и методы строительства социализма, отношение диктатуры пролетариата к различным классам и слоям советского общества.

Различия во взглядах касались также вопроса о том, можно или нельзя построить социализм в одной стране. Если нельзя, то как и каким образом готовить мировую революцию? Можно ли осуществить ее «экспорт» в другие страны?

До 1917 г. большевики мало задумывались над этими вопросами. Их программа-максимум предусматривала только установление диктатуры пролетариата и ликвидацию частной собственности. Они имели смутное представление о том, что делать после социалистической революции. После прихода к власти многие иллюзии рассеялись, действительность оказалась намного суровее. Пришлось на ходу разрабатывать стратегию и тактику социалистического строительства.

Следует отметить, что и у В.И. Ленина не было сколько-нибудь завершенной и стройной концепции. Его высказывания о нэпе противоречивы: то он говорит, что нэп - всерьез и надолго, то призывает к наступлению на капиталистические элементы. В одно и то же время он выступает за расширение демократии в партии и стране и призывает к ужесточению дисциплины и к борьбе против инакомыслия. Говорит о скором наступлении мировой революции и недопустимости компромиссов с буржуазией и при этом настаивает на возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране и сотрудничестве с иностранным капиталом. Серьезное беспокойство в конце жизни представляли для него растущая бюрократизация партии, сосредоточение огромной власти в руках отдельных лиц, национально-государственное устройство. Однако действенного механизма для решения этих вопросов в своих последних письмах и статьях он не предложил. Болезнь и скорая смерть (январь 1924 г.) не позволили ему принять участия в дискуссиях. Но оппоненты, доказывая свою правоту, приводили цитаты В.И. Ленина, обвиняя друг друга в отходе от его заветов.

Идейно-политическая борьба по вопросам социалистического строительства тесно переплеталась с борьбой в руководстве партии за власть. Особенно усилилась последняя после смерти В.И. Ленина. К этому времени в руководстве сложилось два политических блока вокруг Л.Д. Троцкого и И.В. Сталина.

После В.И. Ленина Л.Д. Троцкий был, пожалуй, самым влиятельным и авторитетным. Несомненный организаторский, ораторский и публицистический дар, активное участие в революции и создании Красной Армии ставили его в ряд выдающихся деятелей Советской республики. В начале 1920-х годов имена Ленина и Троцкого обычно упоминали вместе. К этому очень ревниво и подозрительно относились остальные члены Политбюро ЦК РКП(б), особенно И.В. Сталин, Л.Б. Каменев и Г.Е. Зиновьев. Не выставляя напоказ свои личные амбиции, они ловко использовали широко распространенное убеждение в том, что партия еще не воспитала человека, способного единолично заменить В.И. Ленина. Против Л.Д. Троцкого складывается так называемый «триумвират», состоящий из этих деятелей. Учитывая существенные изменения, происшедшие в качественном составе партии, можно понять, почему большинство политической элиты предпочло гению и энергии Л.Д. Троцкого союз «серых посредственностей» И.В. Сталина Л.Б. Каменева и Г.Е. Зиновьева. Но дело здесь не только в личных качествах этих политических деятелей. Превращение партии в государственную структуру, процесс ее бюрократизации, идущий в 1920-е годы, неизбежно требовал свертывания демократии. Именно на это покушался Л.Д. Троцкий.

Борьба с троцкизмом. В октябре 1923 г. Троцкий написал письмо в ЦК и обвинил его в установлении «диктатуры аппарата», в замене «авторитетного и компетентного руководства формальными приказами, рассчитанными только на пассивную дисциплину всех и каждого». «Бюрократизация партийного аппарата, - писал он, - достигла неслыханного развития». Вскоре в ЦК поступил еще один документ, названный впоследствии «Заявлением 46-ти». Он по духу и содержанию был близок к письму Л.Д. Троцкого. Заявление подписали 46 видных партийных и государственных деятелей, в основном «старые большевики», в том числе Е.А. Преображенский и Л.П. Серебряков. Вокруг этих документов стало возникать много слухов, что будоражило рядовых членов партии. Поэтому в конце октября был созван Пленум ЦК РКП(б), который признал выступление Троцкого политически ошибочным и объективно принявшим «характер фракционного выступления, грозящего нанести удар единству партии и создающего кризис партии». Решено было не разглашать содержание письма Троцкого и «Заявления 46-ти».

Но это решение было запоздалым, поскольку тексты этих документов уже стали известны низовым партийным организациям и активно в них обсуждались. Партия оказалась на пороге новой дискуссии, началом которой принято считать статью Г.Е. Зиновьева «Новые задачи партии» в газете «Правда» от 7 ноября 1923 г. Автор говорил о необходимости политического воспитания масс и всемерного развертывания «внутрипартийной рабочей демократии». Редакция «Правды» «усиленно приглашала товарищей из партячеек, фабзавкомов, профсоюзов и т.д.» принять участие в дискуссии по вопросам внутрипартийной жизни. Итогом обсуждения стала резолюция Политбюро «О партстроительстве». В ней, наряду с признанием необходимости расширения рабочей демократии, предпочтение отдавалось командно-административным методам руководства и усилению дисциплины. Речь шла лишь о формальных косметических изменениях в бюрократическом аппарате.

После этого Л.Д. Троцкий пишет «Новый курс» (Письмо к партийным совещаниям)», где призывает к борьбе с бюрократизмом. Важными средствами этой борьбы он считает проведение открытых партийных дискуссий и свободное обсуждение всеми членами партии наболевших вопросов. Он сетует на то, что «старая партийная гвардия» все более превращается в слой бюрократов, поэтому следует «перетряхнуть» и обновить кадры. Кроме этого Троцкий говорит о необходимости усиления давления на крестьянство и вообще капиталистические элементы.

Его мысли достаточно противоречивы. Фактически он выступает за военно-коммунистическую модель экономики, при которой бюрократизация и администрирование неизбежны. Но он становится выразителем настроений той части партии, которая недовольна отказом от политики военного коммунизма и усилением власти аппарата. В дискуссии оппозицию поддержали около 38% партийных организаций. Это заставляло противников Троцкого действовать более решительно. Резкой критике оппозиция была подвергнута на ХIII партийной конференции в январе 1924 г. Троцкизм был объявлен «мелкобуржуазным уклоном в партии», «попыткой ревизии марксизма», а его сторонники строго предупреждены, смещены с занимаемых постов и направлены на периферию.

Однако борьба на этом не закончилась и в 1925 г. она получает новый импульс, когда на базе недовольства нэпом складывается «новая оппозиция». Ее сторонники были недовольны ростом рыночных отношений и безработицы, появлением нэпманов, частной собственности и децентрализации управления, делавшей ненужным огромное число управленцев, бюрократизацией партийного аппарата и т.п. Они считали, что советская экономика все более становится госкапиталистической. На характер споров влияла и международная обстановка. Экономическая стабилизация и подъем на Западе в середине 1920-х годов окончательно рассеяли надежды на мировую революцию. По времени это совпало с полосой признания СССР европейскими странами. Расширение экономического сотрудничества с ними, увеличение числа концессий позволило членам «новой оппозиции» говорить об отступлении руководства РКП(б) перед мировым империализмом, о предательстве дела пролетариата, о его буржуазном перерождении и т.п. Наиболее сильными подобные настроения были в Ленинградской партийной организации, руководил которой Г.Е. Зиновьев.

Острота противоречий усиливалась также личными мотивами. Каменев и Зиновьев, которые прежде сами добивались избрания Сталина на пост Генерального секретаря партии, на XIV съездеВКП(б), в декабре 1925 годарезко выступили против этого, добиваясь смещения Сталина. Делегаты съезда не поддержали оппозиционеров (декабрь 1925 г.)

Весной 1926 г. происходит сближение «старой» и «новой» оппозиции в так называемый «троцкистско-зиновьевский блок». В него вошли такие видные деятели партии, как Л.Д. Троцкий, Л.Б. Каменев, Г.Е. Зиновьев, Н.К. Крупская, А.В. Антонов-Овсеенко, Г.Я. Сокольников, Г.Л. Пятаков, А.Г. Шляпников и др. Это была крайне левая оппозиция. Ее участники обвиняли сталинское руководство в отходе от ленинского идейного наследия, в предательстве революции. Резкой критике были подвергнуты экономические воззрения «правых уклонистов» во главе с Н.И. Бухариным, который выступал за постепенное вхождение крестьян в социализм и замедление темпов индустриализации. Экономическая платформа левых базировалась на теории «первоначального социалистического накопления», которую сформулировали Г.Л. Пятаков и Е.А. Преображенский. Выход из сложившейся ситуации они видели в проведении «сверхиндустриализации» за счет крестьянства, улучшения жизни рабочих путем усиления налогового пресса и перекачки средств из деревни в город. Они считали, что крестьяне, как мелкие собственники, являются потенциальными врагами советской власти, поэтому жалеть их не стоит, а следует как можно скорее обескровить. Говорили о необходимости осуществить лобовую атаку на капитал и развернуть «наступление социализма по всему фронту».

Их политическая программа была достаточно противоречивой: левые требовали демократизации партии и отказа от «назначенчества», но выступали против «оживления Советов», которое, по их мнению, вело к «засорению всей советской системы элементами новой буржуазии и бюрократии».

Оппозиция начинает вести активную пропагандистскую работу в первичных партийных организациях и на предприятиях. В отдельных случаях даже переходит к нелегальной подпольной работе с печатанием листовок и прокламаций. Кульминацией борьбы стала осень 1927 г., когда сторонники оппозиции во время празднования 10-й годовщины Октябрьской революции, провели альтернативные демонстрации. В ноябре 1927 г. Пленум ЦК ВКП(б) исключил из партии руководителей блока, а в декабре на XV съезде из ее рядов были изгнаны еще 93 оппозиционера. Л.Д. Троцкий оказался высланным в Алма-Ату, а вскоре за границу.

Однако парадокс заключается в том, что, разгромив левый блок, руководство партии вскоре переходит на его платформу. После XV съезда ВКП(б) в связи с принятием первого пятилетнего плана утверждается планово-распределительный механизм управления, ускоряются и без того высокие темпы индустриализации, начинается свертывание нэпа и наступление на капиталистические элементы города и деревни. В 1928-1929 гг. неоднократно увеличивались ставки прогрессивного налога, что привело к свертыванию частного предпринимательства. В обществе нагнеталось враждебное отношение к крестьянству как к косной и инертной массе, к носителю мелкобуржуазного сознания. Теперь те коммунисты, которые остались на прежних нэповских позициях, оказались справа от «генеральной линии» партии. Они составили так называемый «правый уклон».

Противников свертывания нэпа было немало в самой партии, в государственном аппарате, в профсоюзах и в кооперации. Впоследствии за принадлежность к этому уклону было исключено из партии 149 тыс. человек (11%). Их идеологами считались Н.И. Бухарин, А.И. Рыков, М.П. Томский. Будучи главным редактором газеты «Правда», Н.И. Бухарин выступил с рядом статей, в которых под видом борьбы против троцкизма критиковал отказ от нэпа и особенно чрезвычайные меры против крестьянства. Он заявлял о недопустимости проведения индустриализации за счет разорения страны и развала сельского хозяйства и обвинял сталинское руководство в военно-феодальной эксплуатации крестьянства. Тезис Сталина об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму Н.И. Бухарин назвал «идиотской безграмотной полицейщиной». Широкой дискуссии по поводу «правого уклона» не велось. Лидеры ожесточенно спорили за закрытыми дверями, не посвящая рядовых коммунистов в суть разногласий, чтобы «не выносить сор из избы», внешне демонстрируя единство взглядов. Хотя ноябрьский Пленум 1928 г. объявил «правый уклон» главной опасностью внутри ВКП(б), идейный разгром правых произошел на объединенном расширенном пленуме ЦК ВКП(б) в апреле 1929 года и XVI партийной конференции. Конференция постановила произвести генеральную чистку партии и госаппарата в целях борьбы с бюрократизмом, с извращениями партлинии и для «развертывания критики и самокритики». После этого дальнейшая борьба с «правым уклоном» превратилась в открытую травлю оппозиционеров в печати, на собраниях и митингах. Их исключали из партии, увольняли с работы, заставляли публично униженно каяться в своих заблуждениях и благодарить за «справедливую критику».

В годы террора почти все оппозиционеры были репрессированы. И только 1990 г. Указом Президента СССР репрессии были признаны незаконными, а их жертвы восстановлены в правах, правда, большинство из них посмертно.

Таким образом, идейно-политическая борьба в 1920-е годы отражала не только поиск путей строительства социализма в СССР, но и процесс складывания тоталитарного государства.

Разгром оппозиции (1924 - 1927)

Хотя попытки Ленина подорвать его авторитет провалились, Сталин был очень осторожен в своих выступлениях на XIII съезде партии. Он тщательно к нему подготовился. Многие оппозиционеры не попали в число делегатов. Однако их еще оставалось немало. Они могли попытаться сорвать работу съезда. Зиновьев и Каменев были только временными союзниками. Съезд, на котором Сталин был встречен "аплодисментами, переходящими в овацию", стал его личным триумфом. На съезде, первом после смерти Ленина, царило желание исключить полемику и фракционность. Основной доклад прочитал Зиновьев. Его риторический призыв к единству был встречен "бурными и продолжительными аплодисментами". Он предложил оппозиции признать свои ошибки, сказать об этом открыто - "я сделал ошибку, партия была права". Сталин в докладе об организационной структуре партии ни словом не обмолвился об оппозиции. Троцкий не мог игнорировать призыв Зиновьева. Но для него не было ничего более трудного, чем допустить, что он может ошибаться, и открыто признать это. В своей речи он заострил внимание на опасности бюрократизма, подтвердил свою приверженность резолюции от 5 декабря 1923 года о необходимости уничтожения фракций и настаивал на более эффективном планировании. Большинство из присутствующих не раз слышали об этом в его различных выступлениях. Эти постоянно повторяющиеся пункты вызывали только критику партийных руководителей. Речь, изобилующая признаниями в непогрешимости партии, была отравлена неприкрытым убеждением в своем интеллектуальном превосходстве и правоте. Для большинства делегатов выступление, в котором Троцкий повторял, что многие решения партии неправильны и неоправданны, звучало так, словно он ставил себя над партией. Сталин обвинил Троцкого в нарушениях решений XIII партконференции. Его поддержали Зиновьев и Каменев. Зиновьев, как председатель исполкома Коминтерна, приложил руку к тому, чтобы подорвать авторитет Троцкого в Коминтерне и удалить из него всех его сторонников. Практически все западные коммунисты, выступавшие на XIII съезде, клеймили позором Троцкого и оппозицию. Троцкий и Ленин основали Коминтерн в надежде на то, что он станет всемирной партией, в которую, безусловно, войдет и Российская компартия. Сталин был реалистом. Он знал, что если это и произойдет, то только в отдаленном будущем. И настаивал на том, чтобы Коминтерн был под контролем Москвы. Он и Зиновьев смогли полностью подчинить себе международное движение. Однако отношения Сталина с Зиновьевым тоже не были идеальными. Сталин попытался взять власть в "тройке" в свои руки. Раскол между тремя руководителями стал неизбежным, и только Троцкий сдерживал их. После избиения на XIII съезде и конгрессе Коминтерна можно было предположить, что Троцкий на время затихнет. Однако он не умел оценивать политическую обстановку. В сентябре 1924 года, находясь на отдыхе в Кисловодске, Троцкий опубликовал свои ранние статьи и речи, озаглавленные "Уроки Октября". В них он говорил о предательстве "правых". В частности, о конфликте между Лениным и Зиновьевым с Каменевым накануне Октябрьской революции и даже об ошибках самого Ленина. Опубликование этой работы явилось сенсацией. Копаясь в прошлом, Троцкий пытался опорочить нынешнее руководство и бросал тень на непогрешимость Ленина. Бухарин ответил статьей в "Правде" "Как не надо писать историю Октября". Каменев отозвался статьей в "Правде" и "Известиях" от 16 ноября 1924 года под названием "Ленинизм и троцкизм", в которой писал, что Троцкий всегда противопоставлял себя большевизму и ленинизму. Наибольший вклад в разгром Троцкого внес Сталин. Отмечая его заслуги и роль в революции, Сталин заявил, что и многие другие работали так же хорошо. Говоря об ошибках Зиновьева, которые были всем известны, он признал, что и сам до прибытия Ленина в Петроград в марте 1917 года разделял их. Но больше всего членов партии настроило против Троцкого его непризнание своих ошибок. Сталин привел слова Ленина о конфликтах Троцкого с ним. В действительности же взгляды Троцкого и Ленина были очень близки. Но найти цитаты, чтобы доказать обратное, было нетрудно. Речь Сталина с критикой Троцкого произвела огромное впечатление. Доказательства Сталина выглядели неопровержимыми. Члены партии не могли представить себе, что коммунист, а тем более руководитель высокого ранга, мог так говорить о Ленине. Обвинение в том, что Троцкий всегда был злейшим врагом Ленина и ленинизма, было принято. По всей стране прошла кампания под лозунгом "похоронить троцкизм". Статьи в газетах, отчеты с партсобраний клеймили позором троцкистов и самого Троцкого. Удивление вызывает тот факт, что не было опровержений и ответов с его стороны. Нехарактерное для него молчание могло означать только признание вины. Здоровье Троцкого пошатнулось. Врачи рекомендовали отдых на Кавказе. Он остался в Кремле. Больной, одинокий, окруженный враждебностью, он ожидал заседания ЦК, которое должно было состояться с 17 по 20 января 1925 года. Он написал письмо с просьбой об отставке, в котором, как и в своей речи на XIII съезде, выражал свою преданность партии, но отказывался каяться в ошибках. На заседании Зиновьев и Каменев готовы были "нанести Троцкому окончательный удар. Поддерживаемые единомышленниками, они потребовали исключения его не только из состава ЦК и Политбюро, но и из партии. Сталин возражал против последнего. Позднее, на XIV съезде партии, он объяснял, что "мы, большинство членов ЦК, не согласились с товарищами Зиновьевым и Каменевым, потому что понимали, что политика отсечения голов чревата крупными неприятностями для партии. Этот метод кровопускания - а они хотят крови - опасный и заразительный; сегодня отсекаем одну голову, завтра - другую, а затем и третью: кто же останется в партии?" Это было пророческое заявление. Троцкого сняли с должности председателя РВС и комиссара по военным делам. Впрочем, в течение уже нескольких месяцев он не занимался государственными делами. Руководство армией осуществлял М. В. Фрунзе, избранный заместителем комиссара весной 1924 года. Какое-то время Троцкий еще оставался членом ЦК и Политбюро, но потерял поддержку и уважение многих своих сторонников. Он остался один. И сразу же распалось коллективное руководство "тройки". Каменев к тому времени потерял свое влияние как глава московской парторганизации. У Зиновьева позиции были еще крепки. Но к концу 1924 года он с опозданием осознал, что Сталин не только скромный провинциал, ведающий делами центрального партаппарата, но и грозный соперник. Когда между ними возник конфликт, Зиновьев понял, что его обошли и сражается он не за власть, а за выживание. Конфликт подогрел традиционное соперничество двух городов. Ленинградцы обижались на то, что Москва стала центром партии и правительства. Сознавая свои революционные традиции и тот факт, что их город в прошлом носил имя Петра Великого, а сейчас Ленина, они были самостоятельны в суждениях и решениях. Зиновьев контролировал Ленинград и имел там поддержку против Сталина и москвичей. Неподчинение ленинградцев принесло Сталину значительные трудности, и только лишь в конце 1926 года он окончательно смог подчинить город и ленинградцев Москве. Основная борьба внутри "тройки" и Политбюро сосредоточилась на отношении к нэпу. Мнения в Политбюро разделились. Бухарин и правые большевики выступали за максимум уступок крестьянству. Сталин склонялся к политике соглашательства с крестьянством. Его практичный ум не находил другого пути, хотя он не любил крестьянство за консервативный буржуазный образ мыслей и навязчивую идею частной собственности. Не хотел он поощрять и кулака, который мог стать ставленником капитализма в деревне. Летом 1925 года Зиновьев и Каменев сначала поддержали прокрестьянскую политику правых, но под давлением Сталина перешли на позиции левого крыла. Левые подчеркивали опасность кулака, который, окрепнув экономически, заставит Советы подчиниться своим требованиям. Правильной политикой, по их мнению, было создание крупных коллективных хозяйств на основе убеждения крестьянина, а не принуждения. Они также призывали к дальнейшей индустриализации, с тем чтобы обеспечить механизацию сельского хозяйства и создать сбалансированную социалистическую экономику. 18 декабря 1925 года должен был открыться XIV съезд партии. В порядке подготовки к нему в октябре на заседании ЦК были заслушаны члены оппозиции - Зиновьев, Каменев, Сокольников, в то время комиссар по финансам, и Крупская. Они пытались провести свою линию в жизнь. Это был отчаянный шаг, так как было очевидно, что на съезде одержит победу политика сталинского большинства. Члены оппозиции протестовали против неприятия критики официальной политики. Их протест рассмотрели, и, так как Сталин был настроен мирно, приняли резолюцию, в которой подчеркивалась угроза со стороны кулачества и необходимость поддержки крестьянства. Казалось, удастся избежать непосредственного противостояния сторонников двух направлений в политике. Перед съездом в Москве, Ленинграде и других городах страны прошли партконференции по выборам делегатов. В Ленинграде не прошел ни один кандидат из Москвы. Сталин был разгневан такой демонстрацией самостоятельности. На конференции в Москве была принята резолюция, критикующая поведение ленинградцев. Они ответили тем же. Газеты "Правда" и "Ленинградская правда" были втянуты в обмен "любезностями". С опозданием Зиновьев попытался договориться, обещая, что ленинградцы прекратят открытую оппозицию официальному политическому курсу при условии, если после съезда против них не будут предприняты репрессивные меры. ЦК отверг это предложение. Съезд начался в спокойной обстановке. В политическом отчете ЦК Сталин ни одним словом не упомянул оппозицию. Он признал, что кулак представляет определенную опасность, которую, однако, не следует преувеличивать. Сталин подчеркнул, что важнейшей задачей партии в деле строительства социализма является прочный союз рабочего класса с крестьянином-середняком. Зиновьев и Каменев попытались в противовес выдвинуть свой план. Однако, выступая, Зиновьев допустил ошибку, обрушившись на Бухарина. Бухарин был популярен, и временами речь Зиновьева вообще не была слышна из-за криков и шума. Крупская призвала партию к единству, но ее никто не слушал. Каменев в состоянии отчаяния произнес одну из лучших своих речей на съезде, в которой изложил политику оппозиции. А в конце удивил делегатов тем, что начал нападки на Сталина. Буря протеста заглушила его. Но он продолжал, перекрикивая зал, заявлять, что не однажды уже говорил лично товарищу Сталину и делегатам: "Я пришел к убеждению, что товарищ Сталин не может выполнять функции по объединению генерального штаба большевиков". Каменев потерпел неудачу. Его речь, полная зависти и злобы, настроила делегатов против него. Как заявил Томский, речь Каменева раскрыла истинный характер оппозиции, которая не имела никаких принципов и политики, а руководствовалась только личной завистью. Заканчивая свое выступление. Томский сказал Каменеву и Зиновьеву: "Примените к себе тот урок, который вы дали товарищу Троцкому, и склоните ваши головы перед волей партии". Сталин отверг все обвинения о его стремлении к единоличному руководству, заявив, что партией можно руководить только коллективно. И был поддержан съездом. В это время он не пытался избавиться от Зиновьева, Каменева и других оппозиционеров. Возможно, он был уверен, что они сами выроют себе могилу. Все лидеры оппозиции были переизбраны в состав ЦК. Состав Политбюро увеличился с шести до девяти человек. Сталин, Зиновьев, Бухарин, Рыков, Томский и Троцкий были переизбраны. Каменев стал кандидатом. Молотов, Ворошилов и Калинин - новыми членами. Для Зиновьева явилось ударом снятие его с должности руководителя ленинградской парторганизации. Троцкий практически весь 1925 год хранил молчание. Американский писатель Макс Истман, близкий друг Троцкого, опубликовал несколько выдержек из "Завещания" Ленина в своей книге "С тех пор как умер Ленин". Откуда у него эти сведения - неизвестно. Возможно, от Крупской, а может, от самого Троцкого. В своей статье Троцкий осудил эту книгу и заявил, что сведения, напечатанные в книге, ложные. Позднее он признался, что написал эту статью под нажимом Сталина. Но наиболее вероятно, что Троцкий написал ее, чтобы спасти свое положение члена руководящих органов партии. И, опубликовав это опровержение, он лишил себя наиболее сильного оружия в борьбе со Сталиным. В то время культ Ленина был в зените, и любое слово умершего руководителя было законом для всех. Умелое использование "Завещания" могло нанести непоправимый вред Сталину, но теперь Троцкий не мог им воспользоваться. Однако, несмотря на внутренние и личные разногласия, весной 1926 года лидеры оппозиционных групп сумели объединиться. Это был акт отчаяния. Они понимали, что не смогут нанести поражение сталинскому партаппарату. Знали и о деятельности ОГПУ среди рядовых оппозиционеров, хотя полицейские методы еще не использовались против старых и видных членов партии. Троцкий составил проект платформы оппозиции. Она предлагала рост темпов развития индустрии, улучшение условий труда промышленного пролетариата, устранение угрозы со стороны кулаков и среднего крестьянства. Эта программа была представлена пленуму ЦК. Сталин считал, что объединение оппозиционеров - удар по единству партии. Он заклеймил позором соглашение между Троцким и Зиновьевым. И нанес встречный удар, сняв их сторонников с руководящих должностей. Да они и сами сыграли ему на руку, организовав демонстрации на заводах с требованием провести партийную дискуссию по их предложениям. Это было вопиющее нарушение партийной дисциплины и оскорбительный вызов единству партии. Ужаснувшись своей безрассудности и опрометчивости, Троцкий, Зиновьев, Каменев, Пятаков, Сокольников и Евдокимов публично признали свою вину и обещали в будущем не вести фракционной деятельности. И открестились от своих сторонников в Коминтерне и в группе рабочей оппозиции. Это добровольное признание - попытка успокоить свою совесть. Они еще наивно полагали играть определенную роль в партии. В октябре 1926 года Троцкого исключили из Политбюро, Каменева - из кандидатов в члены Политбюро, а Зиновьева - из Коминтерна. И еще один удар по оппозиции - дезертирство Крупской, о чем Сталин объявил на XV партконференции. Она подписала программное заявление объединенной оппозиции, затем ей не понравилось поведение Троцкого, Зиновьева и других. В письме в "Правду" Крупская заявляла, что оппозиция "зашла слишком далеко... Товарищеская критика переросла во фракционизм... широкие массы рабочих и крестьян оценили заявление оппозиции как заявление против основных принципов партии и Советского государства". Честная женщина, она посвятила себя Ленину и служению делу революции. Но она слабо разбиралась в политике. Сталин был более искушенным в этой области и постоянно выигрывал. Крупская ненавидела его со времени первой встречи в 1913 году. Но и понимала, что, даже являясь вдовой Ленина, она все равно бессильна что-либо сделать. Сталин пристально следил за ней, зная, что она постарается причинить ему вред, если представится такая возможность. Ей удалось в 1926 году передать на Запад некоторые части "Завещания" Ленина. Опубликованы они были 18 октября 1926 года в "Таймс" в Нью-Йорке. Но и эта попытка подорвать авторитет Сталина не достигла цели. На XV партконференции был разгромлен троцкистско-зиновьевский блок. Выступление Троцкого прерывалось смехом и криками. Зиновьев подхалимничал и просил прощения за ошибки. Окончательную точку в их разгроме поставил Бухарин. Но основным вопросом на конференции была новая теория Сталина "победы социализма в одной стране". После гражданской войны и смерти Ленина наблюдался спад в русском революционном движении. Нужна была новая идея, чтобы вдохновить русский народ взяться за выполнение сверхчеловеческой задачи и повести свою страну от Октябрьской революции к социализму и коммунизму. Таковой и стала теория о возможности победы социализма в одной стране. Она нашла широкую поддержку по всей стране, подняла авторитет партии и революции, явилась декларацией независимости от Запада и верой в то, что страна сама сможет построить свое будущее. Отсталая Россия станет передовой державой и центром всей цивилизации. Еще в своей полемике с Троцким Сталин выступал против вывода, что успех русской революции будет зависеть от поддержки ее революциями на промышленном Западе. Как русский националист, Сталин выступал против предполагаемой зависимости. Россия создала свою собственную культуру и цивилизацию, взяв от других стран то, что ей было необходимо, но никогда не зависела от них. Русская культура, цивилизация считалась выше любой другой. А роль России - управлять миром и быть ведущей страной - была заложена в русской традиции и передавалась из поколения в поколение. Сталину приходилось преодолевать и то, что сам Ленин считал основополагающим, - зависимость русской революции от мировой революции или, по крайней мере, от революций в промышленно развитых странах Запада. Троцкий, интернационалист, презиравший любую форму национализма, считал, что революционное движение в России будет частью выступлений мирового пролетариата. Это утверждение было высказано им в "Уроках Октября". Сталин принял эту теорию. Еще в апреле 1924 года в работе "Об основах ленинизма" он говорил о русской революции как о составной части международной революции. Но уже тогда у него появились сомнения. На Западе революции не произошли и в обозримом будущем не ожидались. Не означало ли это, что русская революция неизбежно должна потерпеть крах или топтаться на месте, ожидая, пока создадутся условия в мире? Просматривая работы Ленина, чтобы в них найти "оружие" против Троцкого, он наткнулся на статью, написанную в 1915 году, которая содержала зародыш новой идеи. Ленин писал, что в результате неравномерного развития капиталистических стран революции в некоторых из них могут произойти не одновременно, а то и вообще только в одной стране. Он не называл конкретно Россию и, возможно, даже не имел ее в виду. Исходя из этого положения, Сталин разработал концепцию "победы социализма в одной стране", доказав, что Ленин предвидел и одобрял такую возможность, а Троцкий отверг ее. Вначале идея была рассмотрена на Политбюро в апреле 1925 года. Без особого энтузиазма Зиновьев и Каменев согласились внести ее в резолюцию, представленную XIV съезду в декабре 1925 года. Она не вызвала интереса у делегатов, хотя и была одобрена ими. Затем в январе 1926 года после триумфа на съезде Сталин написал работу "К вопросам ленинизма", в которой дал ответы на критику оппозиции и рассмотрел основные преграды на пути построения социализма в одной стране. Первая - экономическая отсталость России; вторая - пока существует капиталистическое окружение, остается и опасность интервенции против СССР. Сталин обосновал линию на социалистическую индустриализацию страны и построение соцобщества. На XV партконференции обсуждался вопрос "победы социализма в одной стране" и был одобрен в принципе. Нанеся поражение сторонникам троцкистско-зиновьевского блока, большевики продолжали социалистическую индустриализацию страны. Однако лидеры оппозиции не сдавались. В мае 1927 года они возобновили свои нападки. Этому послужило, во-первых, убийство китайских коммунистов войсками Чан Кайши в Шанхае. Оппозиционеры обвинили официальную внешнюю политику, разрешающую союзы с некоммунистическими режимами, в частности с Гоминьданом, в попустительстве. Во-вторых, ухудшились отношения с Англией. В Торгпредстве СССР в Англии был произведен обыск и найдены доказательства подрывной коммунистической деятельности. Английское правительство разорвало дипломатические отношения с Советским Союзом. В Москве ошибочно посчитали это первым шагом перед объявлением войны. Оппозиция потребовала смены руководства. Пора было принимать решительные меры. До тех пор пока оппозиционеры действуют в рядах партии, не может быть ее единства. На Пленуме ЦК Сталин потребовал вывода Троцкого и Зиновьева из комитета. Такая резолюция была принята. Орджоникидзе, председатель ЦКК, провел переговоры с оппозицией, которая еще раз заявила о безоговорочной капитуляции. Сталин отозвал резолюцию. Вопрос был снят. Но в сентябре 1927 года оппозиция опять активизировалась. Основная цель - смена руководства, отстранение от власти правого крыла и, в частности, Сталина, хотя имена не назывались. 7 ноября 1927 года Троцкий и Зиновьев провели демонстрации в Москве и Ленинграде, что явилось нарушением партийных норм. Через неделю Троцкого и Зиновьева исключили из партии. А на XV съезде еще семьдесят пять троцкистов и зиновьевцев были подвергнуты такому же наказанию. Троцкий несколько раз просил о восстановлении в членах партии, но безрезультатно. Зиновьев и Каменев, признав, что их взгляды были антипартийными и антиленинскими, и написав заявления, были восстановлены в партии и даже получили невысокие назначения. Но их политическая карьера практически кончилась. В январе 1928 года, покинув Москву, Троцкий приезжает в Алма-Ату. Для него это было фактически началом длительной ссылки и изгнания.

Процесс «троцкистско-зиновьевского террористического центра»

Дата добавления: 2015-11-30