1 страница

Документ 1

Глава 1.

Громадные корни деревьев уходят в глубины ядовитой почвы, образуя слабое укрытие. Под деревом спрятался испуганный подросток. Одежда изорвана в клочья, обнаженная плоть зияет синяками и ссадинами. Из разорванного бока торчат сломанные кости. Потоком течёт алая кровь. Впитываясь в землю, она даст дереву ещё одну каплю сока. Кто ты, что ты тут делаешь, в мире смерти и отчаяния? Я тут живу. Можно было ответить, если назвать это жизнью.

Началось это давно, задолго, до моего рождения. Никто уже не помнит, как и почему пришёл конец жизни. Произошла катастрофа, ядро планеты взбунтовалось, наполняя мир хаосом, ядовитыми испарениями, закрывая солнце. Люди в панике стали срочно искать пути, позволяющие избежать смерти. Было выяснено, что атмосфера планеты измениться так, что станет возможно перебраться жить на облака. Были построены огромные паромы, которые перевозили людей. Партия за партией. Сначала было вывезено правительство, потом их родственники, учёные и дальше по лестнице денег, дружбы, родства.

Говорят, что билеты на небесные паромы стоили целые состояния. Люди бросали родовые гнёзда, работу, продавали имущество. Каждый старался набрать денег, вывезти семью и родных. Конечно, деньги были не у всех, а паромы не могли перевезти в рай миллионы желающих. Правительство стран понимало, что население планеты вывезти невозможно, что оставшиеся люди - умрут. Надо было дать шанс оставшимся выжить. Были построены огромные бункеры – центры жизнеобеспечения. Эти громадные сооружения назвали анклавами. Там было всё необходимое для длительного выживания тысяч людей. Но людей на земле были не тысячи, а миллиарды.

Когда небесные паромы перестали возвращаться с небес, люди поняли, что их бросили умирать. Начались страшные битвы за право жизни в анклаве. Победили те, у кого было оружие. Оружие было у военных. Оставшиеся на земле войска захватили анклавы и установили в них военные режимы. Они устроили отбор людей, наиболее пригодных и полезных. Постепенно слои облаков, закрыли солнце, но хуже всего, облака стали преградой для ядовитых испарений земли. Воздух между облаками и землёй всё больше и больше насыщался ядом, и стал не пригодным для дыхания. Двери анклавов закрылись, никого не впуская и не выпуская. Планета умирала. Умирала растительность, животные, люди.

Миллионы людей не попали ни на небо, ни в анклавы. Миллионы жизненных форм, умирали, разлагались, добавляя в атмосферу ядовитых паров. Глоток воздуха стал смертью, вода стала смертью, земля стала адом. Люди пытались выживать. Они рыли самодельные бункеры, искали средства защиты. Матушка природа не осталась в стороне, а преображала жизнь, в новые, мутированные формы. Не всё и вся умерло, что-то приспособилось, перестроилось, выжило и дало потомство. Появились новые виды растений и животных - устойчивых к новой атмосфере, ядовитой еде и воде. Даже часть людей мутировала в то, что теперь лишь отдалённо можно было назвать человеком. Но земля выжила, и продолжила жить. В другом виде, в других формах, но пробила себе дорогу, к дальнейшему существованию.

Часть мутантов приспособившись к окружающему миру, не утеряла способности мыслить. Появились новые человекоподобные виды. Те, кто ушел искать спасение в воде, за тысячелетия мутаций обзавелись жабрами, межпальцевыми перепонками. У некоторых появились плавники, а ноги срослись. Их прозвали аквами – полулюдьми-полурыбами. Скорее они больше напоминали амфибий, жили как в воде, так и на своих плавучих островах. Их местом обитания стали моря и океаны. Они редко приближались к земле. Сами строили плавучие острова, развили свою экономику и науку.

Были такие, которые нашли спасение в деревьях. За тысячелетия сами превратились в подобия растений. Кожа напоминала древесную кору, задубевшая, очень крепкая. Они научились вытягивать полезные соки из самой земли. Это требовало продолжительное время находиться на одном месте, практически врастая в почву. Малоподвижный образ жизни привёл к одеревенению мышц и суставов. Они настолько стали схожи с деревьями, что их путали с засохшими пнями. Их так и прозвали – дровники. Однако дровники не утратили разума. Долго оставаясь на одном месте в бездействии, они занимались размышлениями и философией. Постепенно выработали телепатическую связь друг с другом, и теперь имели коллективное сознание.

В разные разновидности мутировал род человеческий, но не утратил способности мыслить, созидать и разрушать.

Те, кто выжил в анклавах, сохранил человеческий облик. Анклавы были оборудованными центрами жизнеобеспечения и люди там жили очень долго. Выращивали пищу, фильтровали воду, рождались и умирали. Через сотни лет им пришлось открыть ворота бункеров и выйти наружу. Население разрасталось, еды не хватало - они были вынуждены искать пропитание и ресурсы вне стен. Учёные анклавов придумывали различные технические устройства, позволявшие жить и работать в непригодных для жизни условиях. Наука не стояла на месте, наиболее активно развивались технологии кибернетизации и модификации человеческого организма. Выращенные средства защиты, вживлённые имплантаты и робототехника давали в итоге невероятные сочетания плоти и механизмов.

Постепенно люди приспособились жить и работать в новых условиях. Маски, внедрённые лёгочные имплантаты, киберкожа - всё это давало шанс не умереть мгновенно, лишь высунув нос из защищённого анклава. Начали появляться поселения, шахты, заводы. Строились герметичные бараки, цеха, лаборатории. Шаг за шагом, люди продвигались, отвоёвывая у изменившегося мира жизненное пространство.

Мои родители родились и выросли в анклаве. Жизнь была сурова. Не многие пробивались к верхушке власти и благоденствия. Военные держали палец на спусковом крючке, давая людям право на жизнь, но не более того. Большая часть населения работала на учёных и военную верхушку. Каторжный, а подчас смертельный труд не плодил долгожителей, но зато балансировал прирост населения и продовольствия. Чтобы заработать и дать возможность выжить своему единственному ребёнку, родители шли на работы, связанные с высоким риском для жизни. Таких работ было много, в основном вне стен бункеров, цехов, бараков. Требовались хорошие средства защиты, но стоили они громадных денег. Родители использовали устаревшие, дешёвые и часто плохо работающие модели модификаторов, масок, комбинезонов.

Первым погиб отец. Продираясь сквозь колючки ядовитых растений, он зацепился за шип. Ветхий комбинезон не выдержал, порвался, шип оставил глубокую царапину. Ядовитая слизь проникла в рану. Сначала почернели края царапины, потом чернота распространилась на всё бедро. Пока отец добрался до анклава, было уже поздно даже ампутировать - яд просочился во внутренние органы. Отец умер - матери пришлось работать вдвое больше.

Мать стала чаще покидать защитные стены, работая снаружи. Дыхательная маска была старая, плохо удерживала и фильтровала ядовитый воздух. Яд скопился в организме, убивая медленно, но верно. Она умерла, оставив меня одну, беззащитную и искалеченную. Мне не очень повезло ещё в самом начале моей жизни. Родители, конечно, заботились и потратили целое состояние на вживление искусственных лёгких. Их вживили ещё при моём рождение, что давало возможность дышать ядовитым воздухом. Такие лёгкие стоили баснословно дорого, но отец настоял, что бы были потрачены семейные сбережения. С такими лёгкими они могли брать меня с собой во время работы. Пристраивали в укромном месте, пока сами добывали ценные минералы и растения. Я играла в каком-нибудь тихом уголочке, под деревом или скалой.

Ничего не предвещало беду. Я как обычно играла, строила из камушков пирамидки, возводила заборчики миниатюрного города. Сикаил был огромным хищником, мутировавшим некогда из какой-то породы кошачьих. Острые клыки, длинные когти, он напал стремительно, впившись в меня своими орудиями смерти. На мой истошный вопль прибежали родители. Им удалось вырвать меня из цепких лап и зубов сикайла, но и тому удалось оторвать куски плоти. Левая рука стала обедом для хищника, также у меня был разорван левый бок и на бедре отсутствовал кусок мышц, оголяя белую косточку. Меня успели спасти врачи анклава. К бедру приживили искусственно выращенную плоть, зашили рваные раны. По сей день уродливые шрамы, пестреют на моём теле. Родители кое-как собрали денег на киберруку.

Глава 2

Искалеченная девочка подросток, оставшаяся без родителей, в неполные тринадцать лет. Анклав не раскидывался ресурсами, в том числе и человеческими, хотя не очень заботился о благополучии оных. Меня определили в цеха по сборке шестеройдов. Третий анклав готовился к войне - завоёванию неба. Военная машина работала во всю мощь, производя механизмы уничтожения, создавая их из металла и живой плоти. Шестеройды были одним из таких механизмов. Хотя органических частей имели крайне мало. Большая часть сборки проводилась роботизированными линиями, но были узлы, которые собирались вручную. За линиями тоже требовался присмотр, без ручного труда было не обойтись.

Меня определили на участок по сборке одного из узлов. Двенадцати часовой труд сменялся таким же монотонным отдыхом. Еда, сон, работа. По анклаву ходить запрещалось - жили рядом с цехами. Тут же располагалась столовая, она же спальня. Одно спальное место делилось на двоих. Я даже не знала, кто спит на моей койке, так как смены редко встречались друг с другом. Потянулись дни, месяцы монотонной работы и существования в целом.

Таких как я было много, подростки и взрослые, находившиеся на дне социальной лестницы. У меня появилась подруга - Эльза. Она была на год старше, но выглядела такой же бесцветной и вымученной, как остальные. Оказалось, она ни когда не бывала за стенами анклава. Родилась здесь, родители её бросили, росла в анклавовском приюте. Когда исполнилось десять лет, её определили на сборку шестеройдов. Уже четыре года, день за днем, она собирала военные машины. Эльзу интересовал мир за пределами анклава и она часто расспрашивала меня о моей прошлой жизни. Я рассказывала, порой по нескольку раз, как выглядит неведомый ею мир.

- Расскажи мне снова, как выглядят облака? – Попросила она в очередной раз.

Мы сидели на её койке, в дальнем углу помещения, тускло освещённого лампами. Я описывала облака, ядовитый мир, растения и животных. Эльза слушала, выстраивая в воображении огромный мир - мир знакомый только по моим рассказам.

- Я хочу увидеть его, - грустно произнесла она. – Пусть я умру, но я должна увидеть облака, должна увидеть растения и животных. Жаль, отсюда нет выхода. Тут мы рождаемся, живём и тут мы умираем. Может, убежим? Я хочу увидеть облака. Мне всё равно умру я или нет. Пусть умру, но увидев небо.

Её пустой взгляд устремился в серый потолок, стремясь за ним увидеть облака. Мы обе понимали, что нас не выпустят, но я впервые задумалась о побеге. Ведь действительно, не прожить же здесь всю жизнь, в этом цеху, собирая шестеройдов.

- Мы убежим. Не знаю пока как, но мы убежим из анклава, – уверенно произнесла я, хотя сама этой уверенности не испытывала. В глазах подруги появился призрачный огонёк надежды.

И правда, что я здесь делаю, не всё ли равно где и когда умереть. Почему бы это не сделать под красивыми облаками. Надо придумать, как выбраться с анклава. И ещё надо найти амуницию для меня и Эльзы, а так же дыхательный аппарат, что бы она могла дышать отравленным воздухом. Оставалось дело за малым достать все это и убежать. Легко сказать, да не так легко сделать.

Мы продолжали работать, собирали шестеройдов, но теперь у меня появилась цель. Я стала внимательно присматриваться к происходящему вокруг. Собранные узлы шестеройдов, сливались в одну сборочную линию. Роботы монотонно гудели, собирая, одну за другой смертоносные машины. Готовая продукция уходила на склад. Приблизительное местонахождение складов мне было известно, а также было известно, что там есть ворота, через которые вывозят шестеройдов. Процесс был механизирован, и человеческой охраны там было немного. Оставался вопрос - как проникнуть на склад шестеройдов, а оттуда, через ворота, сбежать наружу. Но прежде всего - где взять амуницию. В анклаве было множество складов с амуницией, но все под надёжной охраной. Как вытащить оттуда снаряжение?

Результаты исследований были удручающими. Двери закрывались электромагнитными замками, а пластиковые ключи имелись только у охраны и старших инженеров. Украсть такой ключ было невозможно, да и результатов это не дало бы. Сам ключ активировался отпечатками пальцев владельца. Украсть ключ вместе с охранником это не вариант для двух девочек подростков. Нужно было придумать что-то другое и на глаза мне попались решётки вентиляции. А ведь верно, системы вентиляции пронизывали анклав сверху донизу. Шахты расширялись, сужались, ветвились, обеспечивая воздухом все помещения бункера. Вот только закрыты они были металлическими решётками, накрепко приклёпанными огромными заклёпками. Оторвать такую решётку не представлялось возможным и всё же это был вариант. Надо было найти решётку подальше от глаз и придумать, как её снять.

Постепенно я исследовала все доступные уголки, насчитав более пятидесяти выводов вентиляционных шахт. Наиболее подходящая решётка находилась в комнате отдыха. Дальний угол, заставленный ярусом кроватей. Решётка располагалась в самом низу и скрывалась за двухъярусной кроватью. Нам с Эльзой нужно было занять эти две койки. Проблема заключалась в том, что они были уже заняты двумя другими подростками. Те оказались мальчишками. Один коренастый крепыш, второй худой и прыщавый. Крепыша звали Клим, а прыщавого Намик.

Я поделилась своими наблюдениями и планами с Эльзой. Она не ожидала, что всё это время я думала о плане побега. Её глаза блестели, когда она слушала мой неполноценный план. Эльза кивала и хотела помочь. Нужно было выполнить первую часть: договорится с мальчишками о том, что они переедут на наши места, а мы на их. Вот только предложить нам было нечего. Однако всё же стоило с ними поговорить.

После очередной смены мы с Эльзой набрались решимости и отправились на переговоры. Подростки нас выслушали.

- Чего ради нам с вами меняться местами? – Клим явно не испытывал восторга от нашего предложения. – Тут хороший, тихий угол, мы не хотим ни куда переезжать. Мне всё равно, что он вам тоже приглянулся, это нас не касается и на обмен мы не согласны. - Намик закивал в подтверждение его слов.

- Ну, послушайте. Нам с Эльзой очень хочется занять этот укромный угол. К сожалению, у нас нет никаких ценных вещей, которые можно предложить за этот обмен. Ну, вы же мальчики, разве вы не пойдёте навстречу девчонкам?

- Нет, не пойдём. – Отрезал Клим. – Нам тут хорошо и мы не хотим меняться. Хотя, у вас есть кое-что, ради чего мы могли бы пойти на такую жертву, – он усмехнулся, кривая ухмылка исказила лицо.

- И что это? – Поинтересовалась я, предчувствуя, что мне это не понравится.

- Ну, вы же девочки, а мы мальчики. У вас есть то, чего нет у нас, и мы не прочь этим воспользоваться.

Видя наше с Эльзой замешательство, Клим решил обойтись без прозрачных намёков:

– Мы попользуемся вашими телами, а вы получите наши места.

-Нет! - Хором ответили мы с Эльзой.

- Как хотите.

На этом наши переговоры закончились. Выбора не было, это была единственная решётка, располагавшаяся под кроватями, скрытая от посторонних глаз. Несколько дней пришлось уговаривать Эльзу, что бы она согласилась отдаться мальчишкам. Желание вырваться из анклава пересилило и она согласилась.

Эльза была красивее меня. Её тело не было исполосовано безобразными шрамами. Клим выбрал её, а я досталась Намику. Прыщавый всё время лыбился и хрюкал. Было противно, больно, неприятно и унизительно. Мы получили койки у люка и тщательно его обследовали. Заклёпки оказались очень крепкими, без инструмента было не справится. Нужна была дрель, что бы их высверлить. Но у нас её не было. Зато инструменты были у техников. Оставалось решить, как одолжить нужный инструмент.

Пока, работая смену за сменой, я думала, как украсть у техников дрель, произошли другие события. Как-то меня разбудила Эльза. Она плакала, а её рассказ меня не порадовал. Оказалось, что мальчишкам понравилось пользоваться нами - они решили это продолжить. Эльзу поймали, заволокли в укромный уголок цеха и использовали. Такая же участь ждала и меня.

Подростки не заставили себя долго ждать. Через два дня меня поймали и, как Эльзу, затащили в укромный уголок.

- Твоя подружка красивей, – осклабился Клим, – но сегодня твоя очередь.

Они стали меня раздевать. Хоть я сопротивлялась, но расклад был не в мою пользу. Тут в мою левую руку угодило достоинство Клима. Механические пальцы кибернетической руки сами собой сжались. Между ними, покрытыми искусственной кожей, что-то потекло. Клим верещал как резанный. Намик в ужасе смотрел на мою руку, превратившую достоинство друга в кровавое желе. Уйти мне никто не препятствовал.

На следующий день меня вызвал начальник. Осмотрел с ног до головы. Презрительно фыркнул.

- Как на такую уродину можно было позарится? – Вопрос был риторический и в ответе не нуждался. – Однако один из работников был искалечен и попал в больницу. Конечно, его травма не скажется в дальнейшем на его работоспособности, но сейчас нам нужны рабочие руки. Меня не волнует состояние достоинств пострадавшего, но волнует производство шестеройдов. Приближается война и нам требуется много машин, а ты занимаешься членовредительством и выводишь работников из строя.

- Но.

- Ни каких но. По твоей вине у нас стало меньше рабочих рук. Поэтому ты это компенсируешь. С сегодняшнего дня и пока не выйдет на работу покалеченный тобой работник, ты будешь работать свою смену плюс дополнительно 6 часов.

Новость меня не обрадовала, но могло быть хуже. Потекли новые трудовые дни, с дополнительными сменами. Как назло Клим не торопился покидать больницу - дни потянулись бесконечно. Я так вымоталась, что почти забыла об идее побега. Но тут подвернулся случай. В дополнительные рабочие часы меня привлекали к различным работам. Один раз отправили помогать технику. Сломался один из роботов, запасных не было, требовался срочный ремонт. Технику нуждался в помощнике, из разряда принеси-подай. Я как раз подходила для этой роли. Бегая как савраска подавая запчасти, ключи, отвёртки. Видя, что я уже падаю от усталости, техник сжалился и отправил меня поспать пару часов.

Это был удачный случай. Я умыкнула из ящика с инструментами дрель. Эльза легла на нижнюю койку, свесив до пола одеяло, полностью скрыв меня под кроватью от посторонних глаз. Комнаты отдыха находились по соседству с цехами. Шум, который шёл из рабочих цехов, перекрывал звук работающей дрели. Лишний работающий инструмент ни кто не мог услышать в какофонии сотен сборочных механизмов. Я быстро высверлила заклёпки, подёргала решётку. Та легко подалась, но разведку в вентиляционных шахтах придётся отложить до лучших времён. Я пристроила решётку на место и завалилась спать. Измученному телу требовался отдых.

Техник не заметил временного отсутствия одного из инструментов. Видимо для данной работы тот не требовался. Дрель была незаметно возвращена на своё место. Благодаря случаю, этот этап прошёл как по маслу. Теперь требовалось начинать разведку вентиляционных шахт. Что же, будет немного свободного времени, я этим займусь.

Глава 3

Вентиляционная шахта была широкая, но её столетиями не чистили. Слои пыли и грязи сантиметровой толщины укрывали железное дно. Ползти по такой трубе было малоприятно, пыль забивалась в нос, горло, глаза. Дышать было тяжело, а протереть глаза нечем. Мало-помалу я продвигалась, толкая перед собой пылевой вал. Как бульдозер расталкивала его по сторонам, что давало надежду на более лёгкий обратный путь. Труба виляла и разветвлялась. Было темно, приходилось двигаться на ощупь. Периодически попадались вентиляционные решётки, сквозь которые можно было заглянуть в помещения. Ни чего интересного не наблюдалось: цеха, спальни, рабочие помещения, склады запасных частей, подсобки.

Уже несколько часов я исследовала этот лабиринт. Несколько раз чуть не свалилась в уходящие вниз ответвления. Пробовала решётки - все были намертво приклёпаны. Снять их можно было только с помощью инструмента, или с внешней стороны. Вдоволь наевшись пыли, решила вернуться обратно. Надо было привести себя в порядок, принять душ, сменить одежду и отдохнуть перед очередной рабочей сменой.

Мои путешествия по вентиляционным шахтам стали ежедневной рутиной. Я уже хорошо ориентировалась в направлениях, почти полностью изучила план этажа. Вверх мне было не подняться. Отвесные вертикальные шахты, с гладкой металлической поверхностью, сплошь покрытые слоями пыли, не давали ни единого шанса. Зато можно было попробовать спустится вниз, только для этого требовалась верёвка, или что-то подобное. С этим я не торопилась, планомерно изучая трубу за трубой. В некоторых местах попадались вентиляторы. Лопасти их были огромны и устрашающи. Большинство из них не работало и никогда не включалось. Некоторые действовали, тянули или наоборот втягивали потоки воздуха. Такие трубы приходилось обходить. У меня не было желания быть затянутой в воздушный поток, это грозило стать фаршем в мясорубке. Такой поворот дел ни как не входил в мои планы.

С каждым днём, слушая мои отчёты, Эльза всё больше впадала в уныние. Её призрачная надежда увидеть облака таяла вместе с моими рассказами. Надо было что-то предпринять. Мои исследования этого уровня шахт подходили к концу. Ничего полезного обнаружить не удалось. Вернее я нашла несколько складов с продовольствием, амуницией и даже оружием, но все были наглухо закрыты мощными решётками. От моих находок пользы пока не было. Нужно было спуститься уровнем ниже и там продолжить исследования. Я озадачила Эльзу изготовлением верёвки и поиском подходящего шеста, который можно перекинуть через дыру. Шест отыскался быстро. В цеху валялись арматура и куски труб, подобрать подходящий кусок труда не составило. Вот с верёвкой оказалось сложней. Пришлось скручивать из кусков проволоки, вплетая маленькие кусочки арматуры.

На изготовления приспособления для спуска у Эльзы ушло больше недели. Тем временем, я подобрала подходящее ответвление вниз. Достаточно широкая шахта, в то же время находящаяся недалеко от нашей комнаты. В один из заходов пристроила поперёк шахты шест. В следующую вылазку прикрутила к нему импровизированную лестницу.

И вот долгожданный спуск на следующий уровень. Всё те же слои столетней пыли, те же намертво приклёпанные решётки. Каждый день, упражняясь в спусках и подъёмах по импровизированной лесенке, я приобрела ловкость заправской обезьянки. Вот только надежды найти выход таяли с каждым новым исследованным коридором. Конечно, можно было изготовить ещё одну такую же лестницу и спустится ещё ниже, но перспективы провести годы исследуя и прочищая вентиляцию анклава не вдохновляли.

Один из моих походов окончился грандиозным открытием. Труба, по которой я ползла, закончилась пустотой. Впереди был зал, так мне показалось в начале. Более пристальный осмотр, в свете тусклых ламп, показал, что это огромная труба. В центре трубы вращались гигантские лопасти вентилятора. Я попала в главную вентиляционную шахту. Вентилятор загоняли потоки воздуха во множество более мелких вентиляционных отверстий. Осмотр стены с отверстиями меня вдохновил. Вводы воздуховодов находились рядом, отделённые перегородками. По ним, как по ступенькам можно было спуститься вниз. Главное было запомнить свой воздуховод, что бы потом вернутся. Ошибка могла стоить бесконечных скитаний по вентиляции анклава.

Благополучно достигнув пола, я принялась за исследования. В стене огромной трубы нашлась дверь, запирающаяся огромным колесом. По всей видимости, это был люк для ремонта и обслуживания вентилятора. Не без усилий и скрежета колесо подалось. Я не боялась, что меня кто-то услышит. Во-первых, шумели работающие лопасти. Во-вторых, этим люком явно давно не пользовались. И всё же я с замирающим сердцем приотворила крышку совсем чуть-чуть. За щелью оказалась темнота. Тогда открыла люк полностью и вошла.

Тёмная комната оказалась подсобным помещением. На ощупь нашла выключатель. Под потолком замерцала тусклая лампа. В толстом слое пыли, оставались только мои следы, как подтверждение что здесь давно ни кого не было и вряд ли стоит опасаться непрошеных гостей. Небольшое помещение, заставленное ящиками с запасными частями и оборудованием. Я решила начать с немногочисленных шкафов. И вот там, среди слесарных инструментов, обнаружился плазменный резак. Это была находка века. Моему восторгу не было предела. Инструменты и резак можно забрать. Вряд ли в ближайшее время кто хватится пропажи, если вообще вспомнят, что тут что-то было. Я повертела резак в руках, нажала на пусковую кнопку. Струя ярого бело-синего пламени вырвалась наружу. Резак работал - им можно было разрезать любую решётку. Я держала в руках универсальный ключ к любому помещению.

Эльза была в восторге от моих находок. В ее глазах засветилась надежда — она наконец поверила, что ее мечта сможет осуществиться. Ещё больше её обрадовала принесённая на следующий день еда. Где находились склады, я помнила наизусть. Вскрыть решётку в одной из заставленных сотнями ящиков стен, труда не составило. Универсальный ключ работал безотказно, разрезая любой металл. Мы отродясь не пробовали пищи, которую мне удалось раздобыть. Ассортимент продовольственного склада поражал, но еще больше поражало количество запасенного. То, что там позаимствовала, ни кто даже не заметит. Мы устроили настоящий пир, обсуждая планы на будущее.

Глава 4

Теперь достать нужную амуницию было несложно. Резак резал решётки как масло, забираясь внутрь, брала необходимое снаряжение. Я выбирала решетки подальше от входа, а если прорезанная дыра все равно была видна, заставляла её ящиками. На складах было полно ящиков, до которых столетиями не дотрагивались. Вещи во многих истлели так, что не подлежали использованию. Такими древностями маскировала проделанные дыры. Я подобрала нам сменные комбинезоны, маски, снаряжение: фонарики, инструменты. Под конец навестила оружейный склад. Нашла пару небольших пистолетов и прихватила штурмовую винтовку Гравеля. Обзавелась и боеприпасами. Пользоваться оружием мы не умели. Обе имели смутное представление об его устройстве и применении. Но с ним было спокойней, а чтобы выжить за пределами анклава, нам непременно придётся научиться стрелять.

Свои находки мы прятали под матрацами и в цеху. Укромных уголков там была масса. Было крайне мало шансов, что спрятанную под столетиями крутящимся транспортёром винтовку кто-то обнаружит. Также не приходилось беспокоиться о вырезанных решётках. Когда их обнаружат, нас уже в анклаве не будет. Оставалось решить, как покинуть сам анклав. Пробиваться через охрану, ломая двери, было крайне глупым и заведомо проигрышным вариантом. Зато можно было покинуть цеха вместе с продукцией. Шестеройды вывозились в складские помещения. Из своих странствий по вентиляции мне было известно, что воздухопроводы туда не протянуты. Полностью механические шестеройды, управляемые с диспетчерского пульта, не нуждались в притоке свежего воздуха. Это означало отсутствие на складах живой охраны. А оттуда уже рукой подать до выхода из анклава. Я рассчитывала на наш универсальный ключ, способный открыть любую дверь. Когда мы закончили приготовления, был назначен день Х.

Наша смена подошла к концу, мы встали из-за конвейеров и отправились в столовую. Обычное расписание, только на этот раз мы не пошли спать, а вернулись в цех. Заранее примеченные шестеройды были уже собраны и неторопливо двигались по конвейеру. Тот изгибался по всему цеху, сборочные машины прикручивали, впихивали новые узлы, детали. Были места, где лента конвейера полностью скрывалась от посторонних глаз, заставленная сборочным оборудованием. В одном из таких мест поджидали мы с Эльзой. Ещё в течение смены нам удалось вытащить часть внутренностей из двух машин. Теперь требовалось вынуть оставшиеся части, сложить туда снаряжение и забраться самим.

Конвейер двигался неумолимо. Мы с Эльзой лихорадочно выкручивали, вырезали лишние узлы, освобождая себе место. Погрузили снаряжение, упаковались сами в защитные комбинезоны. Не успела я запрыгнуть в чрево шестеройда, как тот выкатил на открытую площадку. Последний этап - манипуляторы робота насаживают в крепления огромную бронированную крышку. Я не боялась замкнутых пространств, но меня пронял древний, панический страх, когда крышка закрыла свет, а вкручивающиеся болты возвестили о том, что я теперь наглухо замурована в этом импровизированном саркофаге. Толстые бронированные стенки, тесные и неуютные, внушали страх, что я не сумею выбраться из этого металлического гроба.

Было слышно, как конвейер покатил шестеройда дальше. Монтируются последние, недостающие узлы и вот уже стихает шум сборочного цеха. Лента транспортёра покинула его, наверно сейчас шестеройд проезжает через комнату контроля. Потом дальше, по коридорам анклава, а затем глухой стук возвестил об окончание пути. Мы прибыли на склад готовой продукции, где должны находиться сотни таких машин.

Дата добавления: 2015-12-01