18 страница

"Джей… плохой человек забрал Джей! "

"Что происходит? " – Услышав шум, из кухни вышла тетя Дэйн. – "Лиззи, почему ты кричишь? "

"Помолчи, Дэйн! " – прикрикнул на жену Джерри. – "Лиззи, что ты сказала?" – Его глаза встретились с голубыми, серьезными глазами девочки и он, наконец, приготовился выслушать ее.

"Человек в лесу, " – наконец-то, отдышавшись, произнесла Лиз. – "Он забрал Джей. "

"О, Господи! " – воскликнула Дэйн.

"О чем ты говоришь? Как это он забрал ее? " – спросил Джерри.

"Мы нашли мертвое тело в овраге", – промолвила Лиз и снова услышала, как вскрикнула ее тетя. – "А затем этот человек подошел и забрал Джей. "

"Где он забрал ее, Лиззи? "- спросил дядя, схватив ее за плечи.

"Там у оврага".

Джерри быстро подошел к шкафу с оружием, который стоял в углу гостиной комнаты. Открыв его, он вытащил винтовку и дробовик, а затем заполнил карманы патронами и пулями.

"Дэйн, возьми телефон, и позвони Джимми и парням, скажи им, чтобы встретили меня у оврага".

"А как же шериф, разве я не должна сообщить и ему? " – Тетя была на грани истерики. А впрочем, она и в обычный день не всегда могла справиться со многими делами из-за своей растерянности и несобранности.

"Тут нечего сообщать шерифу", – крайне серьезно произнес он. Лиззи молча наблюдала как дядя надел армейскую камуфляжную кепку, поправил козырек, и, распахнув двери, вышел, прихватив с собой оружие. Тетя немедленно подбежала к девочке и, прикоснувшись к ней своими дрожащими руками, попробовала осмотреть ее рану.

"Лиззи, позволь мне посмотреть", – попросила она, сдерживая рыдания.

"Тетя Дэйн! Идите, позвоните Джимми! " – уклоняясь от нее, требовательно закричала Лиз, пытаясь привести в чувство тетку, прежде чем она окончательно потеряет контроль над собой.

Дэйн вздрогнула, потрясенная тем, как ее юная племянница говорила с нею. Но прежде, чем она замахнулась, чтобы ударить ее, до нее дошла серьезность ситуации и важность того, о чем говорила Лиззи, и она быстро направилась к телефону. Лиззи села на старый диван и посмотрела на свою руку. Только теперь она увидела, что рана кровоточит. Ее голова закружилась, и она откинулась на спинку дивана, слушая, как ее истеричная тетка громко разговаривает с Джимми по телефону, передавая ему слова мужа.

Дэйн повесила трубку и вернулась в комнату. Ее глаза покраснели и опухли от слез.

"Лиззи, детка, позволь мне осмотреть твою руку". – Тетя присела рядом с племянницей на диван и осторожно взяла ее руку. – "О, Господи". – Она едва могла заставить себя смотреть на рану. – "Мы должны показать тебя доктору. "

"Нет! " – закричала Лиззи снова. – "Я не пойду никуда, пока не узнаю, что с Джей все в порядке".

Она встала с дивана и побежала в свою комнату, где бросилась на кровать и со слезами на глазах уснула.

Она проснулась спустя час, услышав, как хлопнула входная дверь и вскрикнула тетя Дэйн. Лиззи встала и вздрогнула от острой боли в руке. В комнате было темно, очевидно наступил вечер.

Тетя Дэйн в истерике плакала в другой комнате, и Лиззи подумала о самом страшном, когда услышала голос дяди, который пробовал успокоить ее. Девочка открыла дверь своей спальни и вышла в гостиную.

"Говорю тебе с ней все хорошо, Джимми повел ее показать доктору Хиллу". – Дядя поднял глаза на Лиззи, когда она вошла. Рядом с ним стояли два брата Джимми, забросив на плечи оружие.

"Хорошо тогда я тоже должна пойти к доктору Хиллу! " – закричала Дэйн, готовая тотчас уйти.

"Только подожди минуту. Лиззи тоже необходимо показать врачу".

"Конечно", – вздохнула она, заметив вошедшую племянницу. Прикрыв рот дрожащей рукой, она попыталась улыбнуться, показывая Лиззи, что все хорошо.

"Но сначала, я должен поговорить с нею", – сказал Джерри. Он подошел к девочке и приподнял ее подбородок. – "Лиззи, почему бы тебе не выйти со мной во двор? "

Братья будто по команде отступили к двери. Она кивнула и последовала за мужчинами наружу, радуясь тому, что может покинуть свою плачущую тетку. Джерри помог ей спуститься по лестнице, осторожно поддерживая за локоть здоровой руки.

"Ты – очень сильная маленькая девочка, Лиззи. Добралась домой со сломанной рукой".

– В его словах звучала гордость за нее, и она поняла, что это возможно, первый раз, когда он остался ею доволен.

Братья, шедшие перед ними, пересекли темную лужайку и направились к сараю с инструментами. Светлячки медленно кружили вокруг, освещая тут и там вечернее небо.

Лиз вошла вслед за Джерри в сарай. Она остановилась и подождала, пока один из братьев не включил свет, потянув за шнурок, свисающий рядом с лампочкой. Лиз стояла, ожидая, пока ее глаза не привыкнут к яркому свету. Она увидела, что кто-то сидит на полу, привалившись к стене, с холщовым мешком на голове. Джерри кивнул и старший из братьев подошел и стащил мешок, выставляя на всеобщее обозрение покрытого грязью мужчину с темными, сальными волосами. Незнакомец из леса дико озирался вокруг. Его руки были крепко связаны за спиной, а туго обвязанная вокруг головы тряпка, закрывала рот.

"Лиззи, это тот мерзавец, который похитил твою сестру? " – с непривычной нежностью спросил ее Джерри.

Она посмотрела на мужчину и едва не рассмеялась, таким испуганным и жалким он выглядел, сидя в сарае и обмочив штаны от страха.

В этот момент мужчина посмотрел на нее и начал яростно мотать головой, все отрицая. Он глухо мычал и старался изо всех сил убедить ее, что она ошибается, и в лесу был не он.

Лизи утвердительно кивнула, не сводя глаз с мужчины, который, в этом у нее не было никаких сомнений, украл ее сестру.

"Ты уверена? "

"Да, сэр. Я уверена", – заявила она, на сей раз, подняв глаза на дядю. Джерри положил руку ей на плечо и вывел из сарая. Во дворе они повстречали тетю Дэйн, которая вышла из дома в их поисках.

"Отправляйтесь к доктору Хиллу", – приказал ей Джерри, передавая Лиззи и поворачиваясь, чтобы вернуться в сарай.

"А ты? Ты не пойдешь? " – спросила у него Дэйн.

"Идите же", – недовольно бросил он через плечо. А затем исчез в сарае, на сей раз, закрывая за собой дверь.

Она никогда так и не узнала, что же случилось с тем человеком из леса. Когда она, спустя несколько дней, вернулась из больницы домой, ничто не напоминало о его присутствии. Одна только тряпка с пятнами крови, которую использовали как кляп, валялась в сарае.

И что бы ни сделал мужчина с Джей в течение тех нескольких часов, для нее это также осталось тайной. Сестра ничего не рассказала ей. Она только знала, что с того дня Джей изменилась.

Мелкий моросящий дождь, прохладными каплями падал на теплую кожу. Адамс опустила глаза и провела пальцем по шраму на левой руке, вечном напоминании о том ужасном дне.

Джей подняла глаза к темному небу, подставив лицо щекочущим каплям. "Я никогда не рассказывала тебе о том, что случилось в тот день… с ним… " – она опустила голову и посмотрела на сестру.

Лиз встретила пристальный взгляд Джей, и в ней вспыхнуло сострадание и особая любовь к той девочке, которая в свое время пожертвовала ради нее собой и своей невинностью, чтобы спасти ее.

"Нет, ты не рассказывала. "

Они, наконец, повернули и направились назад к дому.

"Я не стану рассказывать тебя обо всех деталях. Бог – свидетель, даже твои худшие мысли, ничто по сравнению с тем, что он сделал со мной. "

"Я сожалею, Джей. На твоем месте должна была быть я. Он должен был взять меня", – сказала Адамс.

Джей засмеялась, разбрызгивая в стороны капли дождя попавшие под удар ее ветки.

"Нет, Лиззи. Никто не должен был пострадать. Ни я, ни ты… ни та бедная мертвая девушка. "

Лиз вспомнила, что найденная ими девушка жила в соседнем городке, а ее убийство так никогда и не было раскрыто. Во всяком случае, со стороны полиции. Гром грянул прямо над головой, и Лиз прибавила шагу. Скопившееся в воздухе электричество начало покалывать ее руки.

"Но сукин сын получил по заслугам", – заявила Джей, не обращая внимания на близость грозы.

"Ты имеешь в виду, что к этому причастен дядя Джерри? " – спросила Лиз, удивившись тому, что ее сестра, знает больше об исчезновении незнакомца из леса, чем она.

Джей кивнула. На ее лице расцвела улыбка.

" В моей жизни это был единственный раз, когда мне пришлось выпить до капли то дерьмо, в котором я очутилась ". Лиз кивнула, отлично понимая ее. Хотя Джерри нельзя было назвать хорошим отцом для нее и Джей, но было бы не правдой сказать и то, что он был плохим. Это был мужчина, который был помешан на контроле, и управлял своей женой и домочадцами железной рукой. Забрав бразды правления в свои руки, он не принимал никаких отговорок и возражений от других, и не думал извиняться за это.

"Той ночью, после того, как в лесу они нашли меня и настойчиво преследовали его… " – Джей отбросила свою ветку, которая внезапно надоела ей, и сконцентрировалась на воспоминаниях.

"Джерри приехал к доктору Хиллу, чтобы забрать меня. Доктор сказал тете, что тебе нужна операция, и тебя необходимо доставить в больницу".

Лиз кивнула, вспоминая, как покинула доктора Хилла той ночью.

"Доктор рассказал дяде всю правду о том, что он думал этот мужчина сделал со мной, и Джерри хотел убить его на месте за такие слова. Он схватил меня за рубашку и вытащил на улицу, серьезно предупредив доктора, чтобы тот никому ничего не рассказывал. " – Джей шла рядом с сестрой, продолжая свою историю.

"Он привез меня домой и за все время не проронил ни слова. Я даже подумала, что он собирается высечь меня. Но вместо этого он отвел меня к сараю. Там я увидела того человека связанного по рукам и ногам. Чередуясь, его избивали и пытали, прижигая зажженными сигаретами. Я не знала, что делать; думаю, я была в шоке. Я только стояла и смотрела на него, ничего не чувствуя. И тогда Джерри вручил мне свой дробовик и сказал, чтобы я застрелила его. "

"Господи", – прошептала Лиз, представив свою изнасилованную и избитую одиннадцатилетнюю сестру, стоящую в сарае с оружием в руке.

"Этот больной ублюдок начал разговор об Иисусе. Начал просить, чтобы я не стреляла в него, плакал и кричал, пытаясь разжалобить, точно так же, как обычно делает тетя Дэйн, когда она и Джерри ругаются. А я просто стояла и наблюдала за ним, ощущая тяжесть оружия в руках. Джерри наклонился ко мне и спросил, правда ли то, о чем рассказал ему доктор Хилл. Я подтвердила, кивнув головой, и тогда он сказал, что теперь у меня есть право забрать у него то, что он взял у меня". Джей сделала паузу и глубоко вдохнула, при этом поглубже запихивая руки в карманы своего комбинезона.

"Так что, ты выстрелили в него? " – спросила Лиз, внимательно посмотрев на сестру.

"Да", – ответила Джей, уткнувшись взглядом в землю. – "Я почти снесла ему голову. "

"Мой Бог". – Лиз покачала головой. Как бы она хотела, чтобы Джей могла стереть все свои воспоминания и начать жизнь с чистой страницы, вместо запятнанной кровью и покрытой шрамами, которую она вела сейчас.

Какое-то время они шли в тишине, и Лиз старалась изо всех сил понять, что из себя представляет жизнь Джей. События прошлого сделали все возможное, чтобы нацелить ее в неправильном направлении, хотя она и сама много страдала из-за того же. Единственным различием между ними был тот факт, что она никогда никого не убивала. Ей было жаль, что она не может сказать того же о Джей.

"Джей, ты пообещаешь мне кое-что? "

Джей взглянула на нее и пожала плечами. – "Не знаю. Зависит от того, что ты хочешь".

"Я хочу, чтобы ты прекратила убивать".

"Но что, если… "

"Нет! Никаких если. Я могу позаботиться о себе, Джей. Я не хочу, чтобы ты волновалась обо мне".

Джей отвела взгляд, как будто словами ей нанесли пощечину.

"Разве ты не видишь, что я все это сделала, потому что люблю тебя? " – защищаясь, спросила Джей.

Лиз покачала головой.

"А ты разве не видишь, что я прошу тебя остановиться, потому что тоже люблю тебя? Тебя когда-нибудь поймают и сошлют гнить в тюрьму. Сколько ты думаешь, им в действительности потребуется времени, чтобы найти тебя здесь? Не долго, Джей. И единственная причина, почему они еще не пришли за тобой, состоит в том, что я попросила Эрин Маккензи не рассказывать о тебе".

"И она не рассказала? " – Джей посмотрела на нее очень удивленно. – "А я думаю, что никто не будет искать меня здесь у дедушки", – смиренно произнесла она, не вполне осознавая, как очевидно было ее местопребывание. Их дедушка, возможно, и был давно мертв, но для того чтобы узнать, кем были две его внучки, не требовалось много времени.

"Хотя я не могу понять, почему она не рассказала ничего", – призналась Лиз. – "Возможно, они все еще думают, что я тоже виновна и если ты продолжишь убивать, они, в конечном счете, арестуют и меня за преступления".

"НЕТ! " – замотала головой Джей. – "Я этого не позволю".

"Ты не сможешь этому помешать, Джей. Ты не в силах этого контролировать. Только оставь все в покое. Не надо больше".

Джей не ответила.

Лиз подняла глаза, когда они приблизились к дому.

"И еще одна вещь, которую я хочу, чтобы ты сделала", – решительно сказала она. – "Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что оставишь Эрин Маккензи в покое. "

"Кого? Эту женщину полицейскую! Но она лгала тебе Лиззи! "

Лиз схватила ее за руку, останавливая напыщенную речь. – "Она ведь не рассказала о тебе? И это после того, как ты пробовала убить ее". – Адамс приподняла бровь. – "Обещай мне."

"Скажи мне почему? " – спросила Джей, не убежденная ее словами. – "По мне так я должна прикончить ее, чтобы она никогда и никому не смогла ничего рассказать". Лиз остановилась и посмотрела на сестру.

"Поскольку я неравнодушна к ней, Джей". – ответила она.

"Я не верю этому! Все женщины в мире у твоих ног, а ты идешь и влюбляешься в полицейского, который обманул тебя… " – Джей драматично подбросила руки вверх, не веря ее словам.

"Если ты хоть чуть-чуть уважаешь меня, то выполнишь это", – отрезала Адамс, останавливая разошедшуюся сестру.

Джей окинула глазами двор, избегая строгого взгляда сестры.

"Я хочу этого Джей. В конце концов, я должна сделать хоть что-то правильное в моей жизни".

Глава 3

Среда, 27-ого августа Утопия, Аризона

Эрин смотрела на огромную долину раскинувшуюся внизу. Она стояла, опираясь руками на перила из красного дерева, которые окружали большую террасу с задней стороны хижины, и не могла налюбоваться видом перед собой. Он был настолько прекрасен, что у нее просто захватывало дух.

Слева послышался какой-то шорох, и она повернулась, принявшись наблюдать за двумя белками, преследующими друг друга по большой сосне, растущей рядом с террасой. Она улыбнулась и полной грудью вдохнула холодный, свежий горный воздух. Приезд с Эндерсон в ее недавно приобретенную хижину, которая уютно расположилась на вершине одной из многочисленных гор Утопии, оказался превосходной идеей. Теперь они были далеко от городской жары, преступлений и людской толчеи.

"Привет", – непринужденно улыбаясь, вышла к ней Эндерсон. – "Как спалось?" – Она подошла ближе и присоединилась к Эрин у перил.

"Неважно", – несколько утомленно ответила та.

"Все еще плохо спишь? " – спросила Эндерсон, вспомнив о криках молодого детектива, которые слышала прошлой ночью.

Эрин пожала плечами, не желая делиться всеми деталями своих ночных кошмаров.

"Меня все еще мучают кошмары, но я думаю, это пройдет". – Она отвела глаза от Эндерсон и, скользнув взглядом по бесчисленным верхушкам зеленых деревьев, задержалась на горе вдалеке.

Эндерсон ощутила, что предмет был закрыт. Она не хотела расстраивать гостью, зная, что сейчас Мак нуждалась в ее дружбе и поддержке больше чем когда-либо. И она была готова с терпением и пониманием находиться рядом с ней столько, сколько нужно, пока Эрин не решит открыться ей.

"Какой вид, а? " – спросила Эндерсон, облокачиваясь о перила и наслаждаясь окружающим великолепием.

"И не говори. Вид здесь – чистое вдохновение. С таким видом у тебя не должно быть никаких проблем с творчеством".

"Надеюсь, что ты права", – засмеялась Эндерсон. – "Я все еще немного нервничаю по поводу моего скоропалительного решения. Что если я не смогу писать? " Чтобы оплачивать счета у нее всегда была работа в полиции, а деньги, которые она зарабатывала писательским трудом, были лишь дополнительным вознаграждением.

"Ты шутишь, правда? " – удивленная ее сомнениями, Эрин внимательно посмотрела на нее.

"Нет, Мак. Я говорю серьезно", – ответила Эндерсон, поворачиваясь и встречаясь взглядом с зелеными глазами.

"Я читала твои произведения. Не все из них, но достаточно, чтобы понять, что они чертовски хороши. Ты должна иметь тысячи фанатов, просто пускающих слюнки и с нетерпением ожидающих выхода следующей книги".

Эндерсон отвела глаза, немного смущенная лестными словами.

"Ты не понимаешь. Что если я проснусь однажды, быть может, даже завтра, а все ушло. Что если я сяду у компьютера, и не напишу ни строчки? Что если слова никогда не вернутся вновь? " – Патрисия никогда и никому не признавалась в своих страхах прежде. Но, однако, никто и не знал о ее писательской деятельности, до тех пор, пока это не понадобилось для прикрытия Мак.

Эрин наблюдала за Эндерсон, немного удивленная ее опасениями. Она никогда не могла подумать, что писатели были так не уверены в себе и имели опасения такого типа.

"Этого не произойдет", – мягко произнесла Эрин. – "Конечно, у тебя могут быть день или даже неделя, когда все за что ты не возьмешься, будет впустую. Возможно, такое уже бывало".

Эндерсон молчаливо кивнула головой, подтверждая ее предположение.

"Но ведь это продолжалось не долго, не так ли? " – участливо спросила Эрин, пытаясь успокоить ее.

Патрисия снова встретила яркую зелень глаз напротив. – " Нет, это не было долго".

"Вот увидишь, у тебя все будет прекрасно".

"В последний раз у меня был перерыв на пару месяцев, потому что моя голова была просто пуста. И единственная причина, по которой я вышла из этого состояния, состояла в том, что я нашла новую… " – Эндерсон снова отвела глаза, ее щеки пылали ярким румянцем.

"Новую… кого? " – не вполне понимая, переспросила Эрин. Эндерсон поставила локоть на перила и положила подбородок на кулак. Ее пристальный взгляд был устремлен на зеленую долину внизу.

"Музу", – тихо ответила она, соблюдая осторожность, чтобы не смотреть на Мак.

"Ох". – Эрин почувствовала, как зарумянилось ее собственное лицо, когда она поняла на что намекала Патрисия. – "Ну, тогда кто бы она ни была, ты должна сказать ей об этом, так чтобы она смогла продолжать вдохновлять тебя". Неожиданно Эндерсон выпрямилась и направилась к двойным дверям, которые вели в хижину.

"Я должна начать готовить обед сейчас, если собираюсь жарить на гриле. Солнце скоро зайдет". – Она бросила на прощание Эрин мимолетную улыбку и исчезла в просторном бревенчатом доме.

Эрин повернулась и вытащила шезлонг, стоявший у нее за спиной. Опустившись в него, она положила ноги на перила и, откинув голову на спинку, вновь принялась рассматривать окруженную горами долину внизу.

Она должна была признать, что нуждалась в отдыхе для восстановления душевного покоя, и надеялась, что ее бегство сюда, в хижину Эндерсон, приведет ее к цели. Возможно, небольшой отдых положит конец кошмарам и повторяющимся мимолетным вспышкам совершаемого насилия в ее воспоминаниях. Но пока ей с этим не везло. Однако надо признать, что они провели здесь всего лишь одну ночь. Эрин снова глубоко вздохнула, желая, чтобы горный воздух помог исцелить ее память. Она закрыла глаза, и тут же знакомое лицо всплыло в мыслях: с блестящими голубыми глазами полными огня и желания. Ее охватила внутренняя дрожь, когда она вспомнила о своей интимной близости с Элизабет Адамс. Даже учитывая то, что она в то время находилась под воздействием Экстази, это абсолютно ничем не затуманило ее воспоминаний. Наоборот наркотик усилил ее чувства, обострил их, довел до края, заставил желать физических прикосновений, а так же помог ей запомнить каждую невероятную деталь.

Желание.

Слово ударило по измотанным нервам.

"Это называют, «Желание» от Кэлвина Кляйна", – обольстительно прозвучал в ее мыслях голос Адамс. Она помнила тот момент, когда были произнесены эти слова. Эрин открыла глаза и плотнее сжала бедра, вспомнив аромат Элизабет Адамс. Она когда-то слышала, что аромат был самым сильным чувством, привязанным к памяти, и теперь она сама в этом убедилась.

Она снова откинула голову назад и глубоко вздохнула, поскольку ее тело инстинктивно реагировало на образ владелицы ночного клуба, даже притом что ее не было рядом. Она закрыла глаза и отдалась свободному течению мыслей, задержавшись на несколько мгновений на Адамс.

Образ темноволосой женщины заполнил ее мысли. Она стояла перед ней в черных кожаных штанах и жилете из цепей. Маска сброшена, и она смотрит на Эрин так пристально и нежно, с разгорающимся голодным блеском в глазах. Эрин почувствовала, как дрожит снова, вспоминая ее длинные, талантливые пальцы, играющие с нею и проникающие глубоко внутрь.

"Вино? "

Эрин дернулась и, резко выпрямившись, села, широко распахнув глаза от неожиданности.

"Извини". – Эндерсон предложила ей, бокал красного вина.

"Ты просто удивила меня". – Эрин потерла щеки, надеясь, что жар, который она чувствовала после воспоминаний об Адамс, не был заметен на ее лице. Она протянула руку и поблагодарила за вино. – "Спасибо". – Тепло улыбнувшись Эндерсон, она пригубила темный, приятно пахнущий напиток.

"Обед скоро будет готов. "

Эрин перевела взгляд на привлекательную женщину, потягивающую темно-малиновую жидкость из собственного бокала. Вино окрасило ее губы в темно-красный цвет, смутно напоминая о крови.

"Укуси меня, детка. "

Эрин вздрогнула от голоса из прошлого. Образ сексуальной кинозвезды, облизывающей кровь со своих губ, присоединился к ее мыслям. Как же чувственно Адамс покусывала полные губы Энжи. Эрин задрожала, вспомнив свои наблюдения за двумя целующимися женщинами. Это заводило ее даже сейчас, когда она только размышляла об этом.

Сегодня воспоминания прибывали быстрее: одно за другим.

"С тобой все хорошо? " – Эндерсон отвела бокал от губ, наблюдая за Эрин с очевидным беспокойством.

"Все прекрасно. Просто мимолетные воспоминания".

Брови Эндерсон поднялись в надежде. – "Это ведь хорошо, правда? Я подразумеваю, ты же хочешь, чтобы они вернулись? " – Она не могла представить, что чувствовала Мак. Это ведь она была той, кого ударили по голове, и по всему это у нее должны были быть проблемы с памятью.

"Я больше не уверена в этом". – Эрин подняла утомленные глаза. – "Я не уверена, что хочу знать". – Она окинула взглядом зеленую долину и сделала другой глоток вина.

"Я не думаю, что ты успокоишься, пока действительно все не вспомнишь". Тихо повернувшись, Эндерсон ушла, оставляя своего обеспокоенного друга со своими мыслями, и желая в глубине души, чтобы она могла каким-либо образом убрать ту боль, которая так омрачала глаза Эрин.

Эрин провела пальцем по краю бокала, погружаясь в собственные мысли. Она не понимала, почему не могла вспомнить. Она изучила научную теорию о пост-травматическом синдроме, но это не дало ей каких-либо ответов.

Что случилось той ночью, что заставил ее забыть все, что там произошло? Она припомнила то, о чем рассказали ей врачи скорой помощи о той ночи. Они вошли в дом, и нашли ее на полу. На ее коленях лежала голова Эндерсон, а сама она была покрыта ее кровью, так как рана на голове Патрисии сильно кровоточила. Врачи попытались поговорить с нею, но она не отвечала. Она не издала ни звука, пока они не попробовали забрать Эндерсон у нее из рук. Вот тогда-то она начала реагировать. Она кричала и плакала, убеждая, что Эндерсон скоро умрет, а затем упала на пол и плакала до тех пор, пока у нее не осталось никаких сил. Доктор ввел ей успокоительное, но когда она пришла в себя в больнице на следующее утро, то не смогла вспомнить события предыдущего вечера.

Эрин повернула голову, наблюдая за двумя белками, несущимися по дереву вниз. Она даже не могла вспомнить события, о которых рассказали ей врачи. Но когда думала о них теперь, то полагала, что отреагировала бы также. Ее сердце сжималось от мысли о ране и обильной кровопотере Патрисии, когда она представляла себя на полу, с потерявшей сознание Эндерсон на руках. Женщина так много значил для нее, а ведь она знала ее непродолжительное время.

Откинув голову на спинку, Эрин задумалась о Патрисии. Ей казалось, что сейчас они стали ближе друг другу, чем раньше. То, что они оказались с ней наедине в горах, еще больше усилило возникшее притяжение и привлекательность Эрин к этой женщине. Она стала подмечать вещи, которые никогда не замечала прежде. То как Эндерсон покусывает нижнюю губу, когда пробует сдержать озорную усмешку, ее искренний смех, пылкость речи, доброту и ум. Не говоря уже о ее теле. Эрин закрыла глаза и прикусила собственную губу, окидывая Эндерсон мысленным взглядом с головы до ног. Она вспомнила о прошлой ночи и то, как сексуально выглядела Патрисия в нижнем белье: обтягивающей серой майке и такого же цвета хлопковых трусиках.

Она чуть не упала в обморок, когда вскоре после полуночи наткнулась на нее в кухне, разбуженная ночным кошмаром. Она и сейчас без особых усилий могла представить ее, стоящую, склонившись к холодильнику в неглиже. Неяркий свет холодильника подсвечивал ее стройное тело, демонстрируя крепкую, полную грудь и ровный, плоский живот. Мысленный взор опустился еще ниже, и она представила, что касается упругой задницы женщины, проводя ладонями по ее гладким окружностям, медленно продвигаясь к сокровенному месту.

Что бы она почувствовала?

Эрин обняла себя, задрожав от желания. Не открывая глаз, она продолжила мысленно путешествовать по телу Патрисии, спускаясь от трусиков Эндерсон к ее ногам: красивым мускулистым бедрам, гладким и загорелым от занятий плаванием. Она представила, как целует их, дразнит своим языком, спускаясь по внутренней стороне.

Мысленный образ растаял, и Эрин открыла глаза, когда белки, спустившиеся к кормушке рядом с ней, начали исследовать ее содержимое. Она сидела совершенно неподвижно и заворожено наблюдала за симпатичными зверьками. Ей было жаль, что она не может просто сидеть и фантазировать об Эндерсон, когда другие мысли тяжелым грузом давили на нее.

Она тяжело вздохнула, испугав белок, посылая их в стремительный полет вверх по дереву. Работа, расследование и недавние события, произошедшие с нею, лишали Эрин покоя.

Она оказалась на больничном на другой день после памятной ночи. В результате чего ее отстранили от расследования, которое начало постепенно закручиваться вокруг Трейси Уолш, как единственной возможной убийцы. Эрин считала, что тоже должна участвовать в этом. Тем более что ее непрерывно что-то грызло внутри, интуитивно предупреждая о том, что ее коллеги нашли не все недостающие части. По их мнению, в серийных убийствах была повинна Уолш, а помогала ей в этом, скорее всего, Кристен Рис. К тому же, они обвиняли Лезвие и в покушении на нее. Что касается мотива, то коллеги Эрин нашли в квартире Трейси доказательства, которые указывали на то, что она была одержима Элизабет Адамс. Улики включали в себя большое количество фотографий хозяйки ночного клуба, покрывавшие собой все стены ее квартиры, письма, которые она писала ей, дневниковые записи, а также вещи, которые она стащила из клуба. Только одна эта ее мания, по уверениям детективов, заставила бы ее сделать все что угодно, чтобы завоевать любовь и внимание влиятельной женщины.

Эрин подняла глаза к небу, наблюдая за ястребом, парящим над головой, и снова почувствовала сомнения внутри. Что-то было не так в этом расследовании. И ей было жаль, что она не может участвовать в нем.

Стуча когтями, по террасе пронесся Джек. Он тяжело дышал, вернувшись из своего последнего приключения, гоняясь, бог знает за чем, на свежем воздухе и в неизведанных глубинах просторного дома.

Эрин опустила руку. Пес тут же подбежал к ней, виляя хвостом, и с радостью облизал пальцы. Его абсолютно белый мех стал грязный и пыльный после прогулки по ближайшим окрестностям. Когда она не погладила его по спине, как он хотел, Джек направился к своей миске с водой, стоявшей рядом с черным входом. Эрин улыбнулась, смотря ему вслед, как всегда испытывая любовь к маленькой глухой собачке. Подойдя к миске, Джек принялся рыть в ней своими передними лапами, расплескивая воду вокруг и окатив себя в процессе своих действий. Вскоре вода стала совершенно мутной от грязи и как только она приобрела коричневый цвет, Джек опустил морду в миску и с большим удовольствием стал лакать из нее. Эрин громко рассмеялась, наблюдая за его проделками. В этот момент из дома вышла Эндерсон с длинной зажигалкой и металлической щеткой для гриля в руках.

Дата добавления: 2015-11-16