LXXXII, lXXXIII

Он понимал, что он такое

Создал, что будет нелегко

Ему свое уменьшить горе

И то, что будет тяжело

Ему гореть в Аду, страдая

И думая, и понимая,

Каких он создал в мире бед…

Он понял это, только нет

В его душе спокойной части,

Нет там спокойного куска,

И участь жизни нелегка,

И невозможно не упасти

Перед лицом больной стихии,

Перед больным своим грехом,

Пред ужасами ностальгии

Забытом, древнем и большом…

LXXXIV

Он понимал, что все чужое,

Что нет теперь тут своего,

И чувство страшное, большое

Пред ним в погибель перешло;

Он ждал, когда уже узнает,

Когда ему уж огласят

Сей приговор; его пугает

То, что Навельные молчат.

LXXXV

И неожиданно кольнуло

За сердце бедное его,

И пред глазами промелькнула

Его вся жизнь, и тяжело

Вздохнул предатель чести, славы

И незаслуженной любви:
И жизни он сломил оправы.

Всей жизни и своей судьбы…

LXXXVI

И тихо опустилось тело,

Которое покинул дух,

Которое же не сумело

Освободиться от злых мук;

И только вымолвить успел он:

«Простите: да, я виноват!..»

Сказать другого не посмел он:

Смертный пронесся ураган.

LXXXVII

Погиб наш Швилль – герой надменный,

Погиб он в обществе чужом,

Погиб по воле злого неба:

И грянул беспощадный гром!

Он понял, что покой нарушил,

Он понял – лишний в мире он,

Он понял – он семью разрушил,

Как только грянул в ночи гром.

LXXXVIII

Все кончено: она, немая,

Стоит и смотрит на него,

Его решенья ожидая,

Но он не смотрит на нее…

Погибло все: любовь погибла,

И жизнь погибла перед ней,

Теперь судьба уж отпустила

Ее из жизненных цепей…

LXXXIX, XC

«Ты предала меня, Оксана! –

Наш Дмитрий обратился к ней. –

Гордись: теперь я умираю,

И ты меня же не жалей!

Вон! Убирайся вон с моих ты глаз!

Чтоб больше не встречать мне вас!

Губитель – жалкое созданье!

На что же это мне страданье?

Теперь и смерть мне не страшна,

Когда я понял, что не нужен,

Когда кипит во мне душа,

Когда любовию контужен…

Что ты стоишь? Иди: ты вольна!

Теперь ты, думаю, довольна,

Когда меня ты предала?»

XCI

«Прошу, - взмолилася Оксана,

Встав на колени перед ним, -

Не выгоняй меня, уж рана

Твое мне сердце не затмит».

«Нет! нет! Теперь я жить не смею!

И не могу тебя держать!

Я умираю, я старею,

Но ты не можешь умирать!»

XCII

И только дверь пред ним закрылась,

И только женщина ушла,

Тогда и с телом уж простилась

Его, несчастного, душа…

…………………………………………

…………………………………………

…………………………………………

…………………………………………

Глава V

XCIII, XCIV

Закат уж нависает над землей,

И дома я – пустыня та забыта,

И дамы вам судьба теперь раскрыта

И та судьба, кто стал ей судией…

И вот мое окончено сказанье,

И вновь поставлена тяжелая печать

Сурового нравопытанья,

И мне пора страницу закрывать…

…Проходит время, годы исчезают,

И судьбоносный хоровод летит,

И нравы общество меняет

Как человек меняет их…

Судьба и слово о любви твердят,

И мир свои проходит испытанья,

Но не дай Бог хоть раз вам испытать

Такого страшного и жесткого страданья…

21.03. – 17.04. 2013 год

[1] В армии, по мнению этого героя «Предательства и любви», затишья не было и не могло быть, почему он и избегал своих, как он выражался, «друзей по несчастию».

[2] Новому.

[3] Свести.

[4] Жизнь этого героя – тяжелая и полная несчастий. Дуэль – это и так своего рода трагедия, которой не сможет перенести слабо бьющееся в груди его сердце, и жизнь его, равномерная жизнь была бы куда приятнее и спокойнее новой трагедии…

[5] «К Элизе» Людвига ван Бетховена.

[6] Имеется ввиду Иоганн Себастьян Бах.

Дата добавления: 2015-11-16