22 страница

– Значит, ты все еще миссис Каспржи... как там.

– Да, – кивнула Гизелла. – Да, я все еще миссис Каспржиковски. – Она помолчала. – Во всяком случае, официально.

– Что это значит?

– Питер увез меня с собой в Америку. Мы поженились. Его родители ненавидели меня, потому что я не полька. Мы жили вместе с ними в Висконсине. – Гизелла грустно усмехнулась. – Не могу передать, как я сожалела о том, что уехала из дома. Питер оказался маменькиным сыночком и настолько ленивым, что не удерживался ни на какой работе больше месяца. Я терпела все это два года, работая в магазине скобяных изделий и стараясь отложить хоть несколько долларов в неделю. Наконец я скопила достаточно на обратный билет на корабль. Питер предупредил меня, что если я брошу его, то буду сожалеть об этом всю жизнь. Однажды ночью я сбежала, вернулась домой и больше никогда с ним не встречалась.

– Это я во всем виноват. – Фредди живо представил, как несчастлива она была.

– То, что нас не убивает, делает нас сильнее. У нас с Питером не было детей. Как бы то ни было, – продолжала Гизелла, подавшись вперед, – я стала работать няней в одной семье в Беркшире. Потом однажды в свой выходной я решила навестить школьную подругу в Оксфорде. Села на поезд. Сошла на станции. И вдруг увидела его. Он стоял на платформе и ждал своего поезда. Мне просто не верилось. Он заметил меня и подошел. Мы разговорились. Я так и не навестила свою школьную подругу.

– Кто это был?

– Человек, который сделал меня счастливой на следующие тридцать шесть лет, – ответила Гизелла. – Отец моих детей. Человек, которого я буду любить до конца своих дней, несмотря на все его недостатки.

Фредди представил сцену на платформе, как два совершенно незнакомых человека смотрят друг на друга, понимая, что это ОНО. У него с Мэри было точно так же.

– Любовь с первого взгляда. – Он пожал Гизелле руку. – Как его зовут?

– Едва ли это была любовь с первого взгляда, – весело возразила Гизелла. – А зовут его Джефф Барроуклифф.

Внизу на кухне Джефф пил чай и пытался объяснить, почему скрыл правду от Фредди.

– Мною овладела ревность, искренняя и примитивная. Фредди был моим другом, а он взял и увел у меня девушку. Не могу сказать, что я этого не заслуживал своим поведением в то время, но один раз я уже потерял из‑за него Гизеллу и не хотел, чтобы это повторилось.

– Могу вас понять, – сказала Лотти.

Барбара кивнула:

– Я тоже.

– Мы не виделись с Фредди много лет, – как бы защищаясь, продолжал Джефф. – И вдруг я получаю от вас электронное письмо. Мне было любопытно увидеться с ним снова, но я не знал, что ему нужно. Я не доверял ему. Поэтому я убрал семейные фотографии и отправил Гизеллу на день к нашей старшей дочери. Когда Фредди приехал, он рассказал, что разыскивает Гизеллу, но не объяснил зачем. Я видел перед собой только давнего соперника, привлекательного, хорошо одетого, не утратившего былого шарма. Он не сказал мне, что болен.

Кое‑что все же осталось неясным для Лотти.

– Однако вчера вы позвонили и пригласили Фредди на вечеринку.

– Знаю. – Виновато взглянув на нее, Джефф сказал: – Гизелле потребовалось какое‑то время, чтобы убедить меня. Ну, в том, что увидеться с Фредди было бы... здорово. Вспомнить былые времена, узнать, как он жил все это время. Мы много думали после его отъезда. Мы решили разыскать кое‑кого из старых друзей и перед Рождеством устроить грандиозную встречу. И Гизелла сказала мне, что я должен пригласить Фредди. Естественно, я понимал, что она права. Мы не имели права устраивать вечеринку без Фредди. – Он замолчал, глотнул чаю и аккуратно поставил чашку на блюдце. – Хотя сейчас похоже на то, что вечеринку придется устраивать без него. У меня было ужасное чувство после нашего вчерашнего разговора. Как только я рассказал Гизелле, она заявила, что мы должны обязательно поехать к нему.

– Значит, она не является вашей женой, – заметила Лотти. – Она все еще считается миссис Киддли‑Иддли‑Оффски.

– Ее муж никогда не дал бы ей развод. Он из семьи ревностных католиков. Мы с ней просто живем вместе последние тридцать шесть лет. Во грехе. Хотя все называют ее «миссис Барроуклифф».

– Вот почему частный детектив не мог отыскать ее.

Джефф хмыкнул:

– Частный детектив? Вот это да! Вы всерьез взялись за дело. Она будет польщена, когда узнает, что по жалким улицам Эксмута за ней шел «хвост» в лице частного детектива.

– «Хвост» не шел, – возразила Лотти. – Детективу так и не удалось напасть на ее след. Между нами, он совершенно никудышный детектив.

Гизелла вытерла глаза и вошла в кухню.

– Он быстро утомляется. Джефф, он хочет увидеться с тобой, прежде чем заснет.

Джефф тут же вскочил.

– Как он выглядит?

– Самим собой. Только тяжело больным. – Гизелла порылась в кармане в поисках нового бумажного носового платка. – О Боже, надо было приехать к нему раньше.

– Не переживайте, – сказала Лотти. Барбара встала, чтобы налить воды в чайник. – Вы же здесь.

Вот так. Он наконец‑то нашел Гизеллу. Вернее, не нашел, просто им удалось найти друг друга. Это все равно что потерять очки для чтения, перерыть весь дом и обнаружить, что все это время они лежали в кармане пиджака.

Фредди открыл глаза. За окном было темно – значит, он какое‑то время спал. В чистом чернильно‑темном небе были рассыпаны звезды и светила полная луна. Ее свет отражался в спокойной, похожей на стекло глади озера. Врач сегодня заезжал или нет? Фредди смутно помнил, как тот о чем‑то говорил с Барбарой, пока он дремал. Голова не болела, но Фредди подозревал, что, если он шевельнется, она разболится. Ну и пусть, сейчас ему хорошо, спокойно и уютно. О чем еще можно мечтать при сложившихся обстоятельствах?

– Фредди? Вы спите? – Это был голос Барбары, тихий и ласковый. Значит, он не один. Она сидит на стуле рядом с кроватью. Вот ее теплая ладонь легла на его руку. – Вам что‑нибудь нужно? Что вам принести?

Чувствуя, что если он сейчас заговорит, то все испортит, Фредди едва заметно покачал головой. Ему ничего не нужно. Гизелла и Джефф простили его. Сейчас ему опять хотелось спать. Спать гораздо легче, чем бодрствовать. Когда он спит, он может думать о Мэри.

Ожидая, когда снова придет сон, Фредди вернулся к одному из своих любимых воспоминаний – он каждый раз содрогался при мысли, что то событие, с которым было связано воспоминание, могло бы и не случиться. Но вмешалась судьба. То была интуитивная прозорливость. Иногда незначительные решения способны изменить всю жизнь...

Было ясное и солнечное июньское утро, и Фредди шел на встречу с банковским менеджером. Так как до встречи оставалось целых полчаса, он прикидывал, на что ему потратить это время: выпить чашечку кофе в кофейне или зайти в автосалон на другом конце Бриттон‑роуд, чтобы полюбоваться на машины, которые он не мог себе купить.

Победило безобидное любование, и Фредди повернул направо, а не налево. Несколько мгновений спустя он увидел девушку, которая стояла на тротуаре и потряхивала жестянкой для сбора средств на благотворительность. Фредди порылся в карманах и обнаружил всего пару медяков. Чувствуя на себе взгляд девушки, он подошел к ней и попытался бросить деньги так, чтобы она не заметила, какая жалкая у него в руке сумма.

К сожалению, он не обладал ловкостью, присущей членам Магического круга[39]. Девушка посмотрела ему в глаза и спросила напрямик:

– Это все?

Фредди рассердился. Ведь он внес свой вклад, не так ли? Другие просто прошли мимо. Раздираемый желанием извиниться за то, что на самом‑то деле он не жадный, и негодованием, он ответил:

– Это вся мелочь, что у меня есть.

И вот тогда все и случилось. Уголки рта девушки приподнялись, и Фредди показалось, будто его сердце нежно обхватила рука, одетая в бархатную перчатку. Девушка игриво проговорила:

– Уверена, если бы вы постарались, то могли бы дать гораздо больше.

Зачем‑то затаив дыхание, он вывернул оба кармана брюк, чтобы показать, что они пусты. Затем повернулся и решительным шагом пошел по Бриттон‑роуд, спиной чувствуя присутствие девушки.

Машины в автосалоне так и не смогли завладеть его вниманием. Он зашел в газетный киоск напротив и купил коробок спичек.

– Вот это уже лучше. – На щеках девушки появились ямочки, когда Фредди бросил несколько серебряных монет в жестянку.

У девушки были ярко‑голубые глаза, длинные прямые волосы цвета пшеницы, а одета она была в алый сарафан выше колена, который только подчеркивал красоту и стройность ее ног.

– Отлично, – сказал Фредди.

На этот раз он отошел от нее почти на сотню ярдов, а потом вернулся и бросил в жестянку новую горсть монет в два шиллинга.

– Вот теперь вы все поняли, – сказала девушка.

Фредди посмотрел на нее:

– Как вас зовут?

Она кокетливо улыбнулась и потрясла жестянкой. На этот раз он вытащил из бумажника купюру в целый фунт, скрутил ее в трубочку и пропихнул в щель на жестянке.

– Мэри.

– Мэри. Вы обошлись мне в целое состояние.

– Да, но деньги пойдут на доброе дело.

Если бы он пошел в кофейню, а не в автосалон, их дороги никогда бы не пересеклись. Фредди несколько раз перепроверял, есть ли у нее на пальце обручальное кольцо.

– Мне надо идти, у меня встреча с банковским менеджером. Вы еще будете здесь, когда я освобожусь?

Мэри изогнула бровь.

– Может, буду, а может, и нет.

Еще одна купюра в фунт исчезла в прорези.

– Так будете?

В ее глазах плясали чертики.

– Ну ладно, буду.

– А когда я освобожусь, мне можно будет пригласить вас на кофе?

– Извините, нет.

Фредди впал в панику.

– Почему?

– Есть одна проблема.

– Какая?

– Я не пью кофе. Я пью только чай.

От облегчения у него даже мурашки побежала по спине.

– Тогда мне можно будет пригласить вас на чашечку чаю?

Мэри расплылась в широкой улыбке и ответила:

– Думаю, вы никогда об этом не спрашиваете.

Глаза Фредди опять были закрыты. Каждое мгновение того летнего утра навсегда запечатлелось в его сердце. Они с Мэри встретились, чтоб выпить чаю – удивительно, что у него хватило на это денег, после того как он отправил такую огромную сумму в ее жестянку, – и тогда все случилось. Обратного пути не было. Оба знали, что предназначены друг другу, что им суждено прожить вместе до конца дней.

И они прожили вместе следующие тридцать четыре года. Последние четыре с половиной года без Мэри стали для него тяжелым испытанием, но сейчас она будто приблизилась к нему. Фредди показалось, что ему достаточно отпустить свои мысли в вольное плавание, и она окажется рядом и будет ждать его... да, вот она, здесь, улыбается знакомой и такой дорогой улыбкой, тянется к нему...

Преисполнившись неописуемой радостью, Фредди успокоился и устремился к ней.

Глава 55

На следующее утро, въехав на автомобильную площадку перед Хестакомб‑Хаусом, Лотти увидела перед входом в офис поджидавшего ее Тайлера и все поняла.

– Фредди умер. Ушел ночью, – тихо проговорил Тайлер, когда Лотти вылезла их машины.

Событие было ожидаемым. И неизбежным. Но известие было не из тех, которые хочется услышать. Лотти прикрыла рот ладонью.

– Барбара говорит, что смерть была спокойной. Он просто не проснулся.

Фредди не мучился от боли. Он помирился с Гизеллой и оставался compos mentis[40]до самого конца. О чем еще можно просить, когда дело касается смерти?

– Эх, Фредди. – Это было сказано почти шепотом.

– Иди сюда. – Тайлер обхватил ее за плечи, и Лотти поняла, что у нее по щекам текут слезы.

Бесстыдно наслаждаясь ощущением его руки на своих плечах, Лотти прижала мокрое лицо к его груди, тепло которой чувствовалось через мягкую застиранную хлопчатобумажную рубашку, и пробормотала:

– Я эгоистка. Я буду ужасно по нему скучать.

– Ш‑ш, все в порядке. – Успокаивающий голос Тайлера прорвал оборону Лотти. Молчаливый плач уступил место шумным, неуправляемым рыданиям.

Наконец, когда Лотти чувствовала себя выжатой как лимон, рыдания стихли.

– Извини.

– Не извиняйся.

Конечно, он привык утешать скорбящих женщин, у него за плечами многомесячная практика с Лианой. Только Лиана, подумала Лотти, не позволила бы себе дойти до такого состояния, когда глаза опухли, а лицо почернело от потеков туши.

– Барбара с ним, – сообщил Тайлер, – и врач уже едет.

– Бедная Барбара. Она тоже страшно расстроена.

– Она сказала, что ты, если хочешь, можешь подняться к нему. – Тайлер кивком указал на сверкающее в утреннем свете окно спальни Фредди.

Лотти вытерла лицо остатками бумажного носового платка и решила, что Фредди не будет возражать против того, что она выглядит таким страшилищем.

Кивнув, она сделала глубокий вздох.

– Очень хочу.

– Как дела? Чем помочь?

Лотти, взволнованная и возбужденная, увидела в дверях кухни Тайлера. Он был чем‑то обеспокоен.

– Гм, ну, напитки готовы, осталось их только открыть, и нужно, чтобы кто‑то набрал льда в ведерки, и я боюсь, что у нас не хватит стаканов...

– Не паникуй, я со всем справлюсь. Кстати, ты ответила только на половину моих вопросов. – Тайлер принялся штопором выкручивать пробки из винных бутылок. – Я спросил, как у тебя дела.

– Не очень хорошо. Но я стараюсь изо всех сил, – призналась Лотти. – Я думала, что приглашение сторонней компании по выездному обслуживанию снимет с нас всю нагрузку, но двое официантов не пришли, а от тех, что пришли, нет никакого толку, и я в панике, у меня ощущение, что я подвела Фредди.

– Не надо паниковать, никого ты не подвела. – Тайлер сунул ей в руку стакан ледяного белого вина. – Замолчи и пей. Медленно, – добавил он, догадавшись, что Лотти может вылить весь стакан залпом.

Лотти кивнула и покорно сделала маленький глоток. Она была вымотана, как после марафона. Церемония в Челтнемском крематории была очень тяжелой, а сейчас в Хестакомб‑Хаусе толклись толпы людей, с которыми у нее просто не было сил общаться. Она чувствовала себя так же, как если бы распоряжалась на большущем приеме, болея гриппом. Пришли практически все обитатели поселка, и всем хотелось устроить Фредди своего рода пышные проводы, которые он заслужил, Лотти же мечтала об одном – поспать.

– Себ не пришел? – спросил Тайлер. – Я думал, он придет.

– Нет. Он виделся с Фредди только один раз.

– И все же он мог бы прийти, чтобы поддержать тебя. Разве тебе не хочется, чтобы он был здесь?

Лотти сделала еще один глоток. Да, ей бы хотелось, но Себ сказал, что занят – у него сегодня встреча с потенциальными спонсорами следующего турнира по поло, – и когда она попыталась дозвониться до него, оказалось, что телефон выключен.

Но Тайлеру она об этом не собиралась рассказывать.

– Я не нуждаюсь в том, чтобы меня держали за руку. Я достаточно взрослая, чтобы самостоятельно прийти на похороны. И я здесь не одна, не так ли? – Лотти обвела вокруг рукой и сказала: – Я знаю здесь практически всех. А половина из пришедших знает меня чуть ли не с рождения.

– Ладно, не бросайся в бой. Я только спросил, где твой приятель.

– У него важная встреча. Кстати, ты не следишь за тем, чтобы у всех были наполнены стаканы. – Лотти вскочила. – Боже, брускетты[41]нужно поставить в духовку.

– Дай мне тридцать секунд, – сказал Тайлер. – Я скоро вернусь.

И он действительно вернулся скоро, но в сопровождении десятка или около того обитателей поселка, среди которых была и Крессида.

– Ты просто рехнулась, совсем голову потеряла! Надо же, вздумала все делать сама! – Крессида вырвала из рук Лотти кухонное полотенце и обняла ее. – Мы же здесь. Мы сейчас всех накормим и напоим в два счета.

– Думаю, не многие из нас рассчитывали на то, что будут пить воду, – поморщившись, заявила Мерри Уоткинс. – Фредди наверняка высказал бы свое мнение по этому поводу.

Тайлер вывел Лотти из кухни.

– Пошли думаю, они сами справятся.

Лотти полегчало, и она пробормотала:

– Спасибо.

– Не за что.

– Ой, взгляните на себя, у вас волосы стоят дыбом! – воскликнула Лиана, подскакивая к ней. – И тени забились в складки на веках... Вы выглядите усталой.

Что подразумевало «ужасно». Это действительно было так, но Лотти не нуждалась в том, чтобы ей об этом напоминали. Наверняка когда умер Кертис, Лиана в течение всех похорон сохраняла безупречный вид, и самым большим недостатком ее внешности была выпавшая ресничка.

– Ой, простите, это так бестактно с моей стороны, – тут же принялась сокрушаться Лиана. – После похорон Кертиса я была полностью разбита. Если бы за мной не присматривал Тайлер, не знаю, как бы я все это выдержала. – Оглядевшись по сторонам, она спросила: – А разве Себ не с вами?

Они что, сговорились? Они устроили заговор, чтобы посмеяться над Себом? Лотти вздрогнула, услышав позади себя голос:

– Нет, его здесь нет, но есть я. И я мастер по поддержке девушек.

Повернувшись, Лотти благодарно улыбнулась Марио и пожала ему руку.

– Бррр! Хуже, чем я думал! – Марио изобразил ужас при виде сбившихся в полоску теней и покрасневших глаз.

– Ладно, я все поняла. – Из дружеского рукопожатие Лотти стало болезненным. – Пойду приведу в порядок лицо.

Она поднялась в огромную бело‑голубую ванную, смыла старый макияж и нанесла новый. Внизу шум усилился, поминки быстро перерастали в вечеринку. Лотти достала свой телефон и снова набрала номер Себа, но дозвониться не смогла. Ладно, деловая встреча так деловая встреча. Оставлять голосовое сообщение смысла не было, поэтому Лотти бросила телефон в сумку, прыснула на шею «Ветивером» от Джо Малоун и приготовилась идти вниз, к гостям.

– Ой!

– Простите, я не хотела пугать вас. – Фенелла, которая явно ждала, когда Лотти выйдет из ванной, оглядела заново наложенный макияж и уложенные волосы и одобрительно кивнула: – Так‑то лучше. А то раньше вы выглядели слегка жутковато.

– Все только и делают, что талдычат мне об этом. – Лотти действительно испугалась, потому что ничего не знала о приезде Фенеллы. Она окинула взглядом знакомую шикарную стрижку, сияющие глаза и безупречно сшитый черный костюм. – Как вы узнали, что Фредди?..

Все же совершенно очевидно.

– Увидела объявление в «Телеграф». – Фенелла замолчала и тихо покашляла. – Ну, я все время просматривала раздел. Надеялась не увидеть объявление, но знала, что рано или поздно оно появится.

Лотти кивнула. Она чувствовала себя неловко. Обязана ли она пожать Фенелле руку и вежливо поблагодарить за то, что та приехала? Кстати, зачем она приехала? Может, она все еще надеется, что Фредди упомянул ее в своем завещании?

– Нет. – Фенелла запросто прочла ее мысли. – Я не жду, что он что‑то оставил мне; просто хотела засвидетельствовать свое почтение. Может, Фредди и не был любовью всей моей жизни, но я очень тепло к нему относилась.

– Мы тоже.

– Так кто получит деньги? – Взгляд Фенеллы остался лучезарным. – Вы?

– Нет. – Лотти покачала головой. – Не я.

– Не повезло. Как бы то ни было, я хотела поздороваться, прежде чем уеду. Нелегко присутствовать на поминках, когда из всей толпы ты знакома только с умершим. – Помолчав, Фенелла добавила: – Если, конечно, вы не считаете, что мне следовало бы подольше побыть среди гостей. Если здесь, по вашему мнению, имеются достойные мужчины, с которыми мне стоило бы познакомиться, прошу вас, без колебаний укажите мне, в каком направлении идти.

Тед из поселкового магазина? Представив их вдвоем, Лотти ответила:

– Что‑то никто на ум не приходит.

– Даже тот красивый американец? Тайлер?

– Кажется, вы лет на тридцать старше его.

– Возможно, – Фенелла приняла колкость весело, – но вы‑то нет. Что это за красавица с ним?

Она говорит это специально. Ведьма.

– Подруга, – ответила Лотти.

– Неутешительно для вас.

– Вовсе нет. Я встречаюсь с более привлекательным мужчиной. – Лотти, которая чувствовала себя пятнадцатилетней, похвасталась: – Он устраивает соревнования по поло. Он очень красив, и с ним весело.

К счастью, она, кажется, была не единственная, кто не мог удержаться от ребячества. Изогнув тонкую, как карандашная линия, бровь, Фенелла осведомилась:

– Вот как? Тогда что он делает с вами?

Долгое‑долгое мгновение они пристально смотрели друг на друга. Лотти улыбнулась первой:

– Спасибо. Благодаря вам я почувствовала себя значительно лучше.

– Всегда пожалуйста. – Фенелла ответила ей улыбкой и, услышав звук подъехавшей машины, выглянула из окна. – А вот и мое такси.

– Мы спустимся вместе. – Лотти протянула ей руку. – Кстати, Фредди был счастлив, что увиделся с вами. Он ни минуты об этом не сожалел.

Они стали рядышком спускаться по лестнице. Фенелла спросила:

– Ему удалось отыскать Гизеллу?

– Да. – В этот момент Лотти запоздало сообразила, что один раз Фенелла и Гизелла встречались.

– Вот как? – Внимательный взгляд Фенеллы скользнул по гостям, толпившимся в зале. – Как интересно. Она здесь?

Лотти секунду колебалась.

– Нет.

Рассмеявшись, Фенелла сказала:

– Значит, здесь. Может, мне стоит разыскать ее и поздороваться?

– А может, и не стоит. – Подталкивая Фенеллу, Лотти вынудила ее побыстрее преодолеть последние две ступеньки и направиться ко входной двери. – Не забывайте, вас ждет такси. Спасибо, что приехали. До свидания.

Фенелла засмеялась, ее лицо смягчилось. Подавшись вперед, она поцеловала Лотти в обе щеки.

– Дорогая, может, я и авантюристка, но отнюдь не сука.

Такси взревело двигателем и унеслось прочь, подняв за собой вихрь опавших листьев, а Лотти вернулась в дом. Шум еще больше усилился. Раскрепостившись после второй или третьей рюмки, гости предавались счастливым воспоминаниям о Фредди.

Лотти нашла Гизеллу и Джеффа в малой гостиной – они беседовали с Барбарой. Черный костюм Джеффа выглядел так, будто он пришел в крайнее изумление, что его вытащили из шкафа после того, как он двадцать лет провисел на вешалке.

– А вот и она. – Гизелла подняла глаза на подошедшую Лотти и протянула ей одну фотографию из тех, что показывала Барбаре. – Вчера вечером мы с Джеффом просмотрели старые альбомы. Взгляните на этот снимок. Это Фредди, слева, рядом с Джеффом.

Лотти с улыбкой взглянула на фотографию Фредди и Джеффа, молодых, с густыми волосами. Они дурачились перед каким‑то домом, поливая друг друга пивной пеной из бутылок, а рядом стояла стайка девушек, которые хихикая наблюдали за ними и прикрывали руками прически.

– Это же вы! – Лотти указала на миловидную брюнетку в ярко‑оранжевом мини‑платье и белых клеенчатых сапогах.

– У меня тогда была талия двадцать два дюйма[42], – кивнула Гизелла. – Счастливые были денечки. – Она похлопала Джеффа по голове и добавила: – Только ты пил как сапожник.

– И посмотри, что получилось, когда я бросил. – Он, в свою очередь, тоже похлопал себя по голове. – Я полысел.

– Да, кстати, я все хотела спросить. – Гизелла опять посмотрела на Лотти. – Кто была та женщина, с которой вы недавно попрощались? Которая уехала на такси. Я понимаю, это звучит глупо, но уверена, что видела ее раньше.

«Сорок лет назад, – подумала Лотти, но вслух не сказала. – Вы с Фредди были на приеме, который устраивали эта женщина и ее муж. Потом у вас за спиной Фредди закрутил с ней бурный роман, но оказался недостаточно богатым для нее, она бросила его, и он вернулся к вам».

Лотти покачала головой.

– Господи, у меня страшные проблемы с именами. Уже и не вспомню, как ее зовут. Кажется, она давний друг семьи.

– Наверное, я сглупила. – Гизелла пожала плечами, но хмуриться продолжала.

– А может, ее показывали по телевизору и вы решили, что знаете ее, – подбодрила ее Барбара. – Однажды я делала покупки в «Камден‑Маркете» и поздоровалась с одной девушкой. Я готова была поклясться, что знакома с ней, а оказалось, что это Кейт Уинслет.

– А знаете, вы, должно быть, правы, – кивнула Гизелла и продолжила: – Она очень напоминает оперную певицу, которую мы видели по телевизору как‑то вечером.

Фу‑у!

– Только она старше, – сказал Джефф.

Лотти попыталась сдержать улыбку. Если бы Фенелла была здесь, она бы оторвала Джеффу голову.

Хорошо, что она ушла.

Позже, общаясь с теми, кто знал и любил Фредди, она услышала, как Мерри Уоткинс многозначительно сказала Тайлеру:

– Теперь вы понимаете, что именно является антидотом похоронам, не так ли? Милая романтическая свадьба! И когда же вы и ваша очаровательная подружка сделаете объявление, а? Ваша свадьба здорово бы нас всех подбодрила!

Глава 56

Через две недели после похорон Лотти и Барбара выплыли в лодке на середину озера. Оглядев поросшие лесом холмы, которые возвышались вокруг озера, плававших лебедей и проглядывавшие между деревьями крыши домов, Барбара сказала:

– Думаю, для последнего упокоения есть места и похуже. Мне же все еще нравится Эйфелева башня.

– Если мы не поторопимся, Фредди может найти свое упокоение в лебединых желудках.

Лотти отвинтила герметичную крышку, которая при этом издала тихое «пуф», и увидела, что лебеди, выражаясь метафорически, навострили уши и тут же изменили курс. Решив, что настало время кормежки, они величественной вереницей устремились к лодке.

– Я вам не рассказывала, что боюсь лебедей? – сказала Барбара.

– Вы просто трусиха. Они ничего вам не сделают.

– Однажды лебедь сломал мне руку.

У Лотти тревожно сжался желудок.

– Серьезно?

– Ну нет, но я знаю, что технически это возможно. Напомните мне, зачем я здесь?

– Затем, что Фредди пожелал, чтобы здесь развеяли его прах.

Барбара скривилась:

– Разве мы не могли сделать это у берега?

– На середине лучше. Прах развеется во все стороны. Итак, приступим?

Осторожно подняв урну, Лотти с подобающим почтением наклонила ее, и пепел с шорохом – ш‑ш‑ш – посыпался вниз.

– Стойте! – закричала Барбара. – Пепел летит вам на волосы!

Он летит мне в рот. – Лотти стала отплевываться и кашлять и едва не уронила урну на колени, а все из‑за того, что порыв ветра бросил пригоршню серого пепла ей в глаза, в нос и в рот.

– О Боже, сюда плывут лебеди... Уходите! – завопила Барбара, вскакивая.

Лодка закачалась. Один из лебединых самцов, удивленный странными действиями человека, приподнялся и захлопал крыльями. Барбара запаниковала, заметалась и зацепилась за уключину. Из уключины выскочило весло.

– Держите его, держите!

Ощущая во рту вкус пепла и вытирая слезящиеся глаза, Лотти почувствовала, как урна стала скатываться с колен, и схватила ее.

– Проклятые лебеди жрут прах Фредди! – взвыла Барбара. – Господи, прогони их. А теперь они пытаются забраться в лодку... а‑а‑а...

Лодка перевернулась легко, как игрушка, и Лотти с Барбарой так же легко вывалились в воду. От холода у Лотти перехватило дыхание, ужас сковал все тело.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться. Вода была отнюдь не теплой. Радуясь, что хотя бы вымыла пепел из волос и глаз, Лотти вынырнула на поверхность и оказалась лицом к лицу с Барбарой. Пусть Барбара и боится лебедей, зато она умеет плавать. А лебеди уже уплыли прочь. Возмущенные повышенной человеческой активностью и отсутствием вкусной еды, они с обиженным видом удалились к дальнему краю озера.

Шумно загребая руками, Барбара сморгнула воду и осведомилась:

– Вы уверены, что это бассейн с подогретой водой?

– Полагаю, они забыли бросить пятьдесят пенсов в счетчик.

– Извините. Я запаниковала. Бедняжка Фредди, все это должно было произойти не так.

– Он хотел озеро. Он его и п‑получил. – От холода у Лотти стучали зубы. – Д‑давайте двигать к берегу.

Тайлер, который встретил их на берегу, качал головой.

– Я видел, как перевернулась лодка, и собирался броситься вам на помощь. – Наклонившись, он вытянул теплую руку и помог выбраться на берег сначала Лотти, потом Барбаре. – Но уж больно холодная вода.

– Тряпка, – бодро обозвала его Барбара.

– Может быть. Но вы мокрые, а я сухой. – Его темные глаза весело блестели. – Кстати, совет на будущее. Всегда определяйте направление ветра, прежде чем развеивать прах.

– Все уже сделано. – Может, и не совсем так, как планировалось, но сделано. Урна с прахом Фредди лежит на дне озера, а ее содержимое должным образом развеяно. Лотти, мокрая и дрожащая, заявила: – Между прочим, истинный джентльмен поделился бы своим свитером.

– Вы шутите, это же кашемир, – добродушно проговорил Тайлер. На что Лотти затрясла головой, чтобы обрызгать его водой с волос. – Пойдемте‑ка к дому.

К Хестакомб‑Хаусу, а не к «Лисьему домику». Лотти все еще не привыкла к мысли, что теперь он стал домом Тайлера. Так много изменилось в мире всего за две недели. Через неделю после похорон Тайлер объявил, что переезжает в Хестакомб‑Хаус, на что она возмущенно ответила: «Неужели нельзя подождать, пока он станет твоим?»

Дата добавления: 2015-11-14