lt;< Предыдущая глава 2 страница

Рэрити осторожно протянула переднюю ногу и нежно приласкала щёчку Флаттершай плоской стороной копыта.

— А теперь ты просишь заняться с тобой любовью, а не просто научить тому, как это делается. И я... Я чувствую, что старые забытые эмоции снова всплывают. Я предала их забвению, чтобы они не причинили тебе вреда, но сейчас ты по-видимому их разделяешь, чувствуя ко мне то же самое... — Она тихонько заплакала, позволив копыту безвольно упасть. — Почему я такая непутёвая пони?! Не думаю, что когда-нибудь буду достойна тебя. Даже если ты будешь говорить иначе, не уверена, что смогу отпереть замки, которыми сама же и сковала своё сердце, и выпустить чувства, которыми хотела бы поделиться с тобой!

Она обернулась к Флаттершай и развела копыта, как бы обнажая душу.

— Эта ночь, здесь, с тобой, так много для меня значит. Я чувствую, что моё сердце снова оттаивает... Честно говоря, я нахожу это одновременно волнующим и ужасающим. Но... я отказываюсь лгать тебе. Ты видишь? Я не говорю что я не могу любить тебя, ведь ты чудесная пони и ты заслуживаешь любви! Я просто хочу сказать, что уже не уверена в том, что знаю как. Но... я научусь, для тебя, если это то, чего ты хочешь, и если ты проявишь терпение. Возможно... Ты сможешь научить меня. Ты попытаешься? — Она опустила глаза; стыд зарождался в ней, из-за признания собственных недостатков. Она хотела показать подруге, что секс может помочь укрепить доверие, а вместо этого показала, что... он может уничтожить тебя.

— Я буду стараться изо всех сил, — искренне сказала Флаттершай, тяжело сглотнув. Слеза скатилась из глаза, не скрытого чёлкой, несмотря на сохраняемую маску смелости и невозмутимости, которая, впрочем, ни на миллисекунду не обманула Рэрити. Тёмная линия окрашенной тушью слезы прочертила линию по левой щеке, и не было возможности скрыть это, но это было нормально, потому что она одновременно улыбалась, по-настоящему улыбалась, со звуком, напоминающим смех и рыдание одновременно.

— Потому что... — Кобылка сделала глубокий, судорожный вздох и тряхнула головой, очищая мысли и стряхивая эти глупые капли со своей щеки. — Потому что я... я... — Флаттершай копытом откинула растрёпанную розовую гриву, скрывавшую часть её лица, и подняла голову, одарив Рэрити лучезарной улыбкой, её глаза лучились любовью. — Потому что я люблю тебя.

Наконец. Она сказала это. Она наконец-то сказала это. И даже не запнулась там, в конце фразы.

— Даже если ты, н-не, эмм... чувствуешь то же самое. — Она покраснела. Наконец-то старая добрая Флаттершай. — Пожалуйста, будь моим принцем... И обращайся со мной, как с леди...

Рэрити подняла опущенную голову, как только расслышала эти слова. Она взглянула в сияющие глаза Флаттершай. В этот момент она почувствовала, что её сердце готово взорваться. Это... Это то, что она искала в случайных связях. То, что должна была почувствовать в ту давнюю ночь. Боль всё ещё оставалась, и думалось, что никогда по-настоящему не уйдёт, но старые раны, казалось, немного затянулись. “Я любима... Я как-нибудь докажу, что достойна этого. Я найду способ, моя дорогая”.

Улыбаясь со слезами на глазах, Рэрити поняла, что это было самое милое и самое страстное предложение близости, которое она когда-либо слышала.

— Как я могу отказать в просьбе своей леди? Я... думаю, я готова учиться. Научи меня любить тебя, я буду прилежно учиться. — Она крепко поцеловала Флаттершай, нежно удерживая её голову копытами.

С удивительным энтузиазмом Флаттершай вернула должок. Будучи в восторге от того, что она наконец-то произнесла слова, которые ей очень хотелось произнести, она хотела хихикать как безумная, как будто гора свалилась с плеч. Она не была уверена, стоило ли расценивать это как смену ролей, не знала, кто теперь терпеливый учитель, а кто — усердный ученик. Возможно, теперь это не имело значения. И кроме того, было сложно думать о чём-то с чужим языком во рту! Она сосредоточилась на нежном посасывании, содрогнувшись от внезапной вспышки страсти, которая изливалась из расплавленного ядра её ослеплённого страстью маленького сердечка.

— Мрр... — промурлыкала она в тёплую мордочку. Пегаска, казалось, была полна радостных звуков.

Не прерывая поцелуй, Рэрити уложила их обеих на кровать. Она нежно удерживала Флаттершай лежащей на спине до тех пор, пока она наконец не оторвалась, чтобы вздохнуть. Она улыбалась в глаза своей подруги, нет, своей любовницы.

— Т-ты быстро учишься, милая. А теперь, позволь мне подготовить тебя к выпускному экзамену. — Оглядев комнату, она вдруг испытала прилив вдохновения. Она левитировала несколько подсвечников поближе к постели и магией зажгла их. “Теперь приглушим свет... Да... всё должно быть именно так”.

Рэрити нежно покрывала поцелуями шею Флаттершай, в то же время осторожно надавливая на её женственность. Прежде чем всерьёз начать играть роль жеребца, она хотела полностью удостовериться, что её любовь готова. “Мой первый раз был бы гораздо терпимее, если бы этот идиот хоть что-то понимал. Недаром это называется прелюдией!” Она нежно продвигалась всё ниже и ниже, временами то покусывая открытую шейку, то тут же с любовью целуя то же место. Она чувствовала, как всё более страстные повизгивания зарождались под воздействием её дразнящих губ. Когда она почувствовала, что время пришло, то увеличила скорость и темп, с которыми она работала копытцем, внимательно следя за выражением лица своей возлюбленной.

Реакция была многообещающей: помимо чувственного задыхающегося писка было слышно всё более явственное тяжёлое дыхание Флаттершай, не говоря уже о паре вдруг ставших жёсткими крыльев, которые стремились выбраться из-под лежавшей пегаски. В экстазе кобылка разводила задние ноги в стороны всё шире и шире каждый раз, когда это замечательное копытце выписывало очередную быструю окружность по её вульве. Движения постепенно становились более плавными и скользящими, по мере того как возрастало возбуждение и чувствительность дрожащей пони.

“О доброта!” Мечтательный взгляд Флаттершай быстро сфокусировался, когда очередной поцелуй вывел её из транса. Улыбаясь, она протянула копыто, чтобы откинуть гриву Рэрити и поласкать её белоснежную щёчку. Мордочка Флаттершай вспыхнула снова, но теперь это было пламя страсти, а не смущения. Ну, ладно, не совсем: всё же, доносившиеся снизу хлюпающие звуки немного смущали.

— Рэ-Рэрити! — взвизгнула она, закусив губу и приподняв свой жёлтый круп, пытаясь увернуться от источника удовольствия, который привёл её в опасную близость к преждевременному финалу. — Я... Я думаю, я готова... — Её слова были как всегда вежливыми и скромными, но была некоторая настойчивость в её напряжённом и задыхающемся голосе. — Не могла бы ты просто... просто в-возьми меня? Пожа-а-алуйста?

Рэрити слегка усмехнулась. Она пододвинулась, оказавшись ровно между бёдер Флаттершай, затянула ремни страпона и магией оживила игрушку. Расположив игрушку так, чтобы самый кончик был напротив входа в лоно девственной пегаски, она почувствовала, как та в ожидании затаила дыхание, и наклонилась, чтобы горячо и утешительно прошептать в ухо Флаттершай. “Без сомнений, чем быстрее мы это сделаем, тем скорее сможем перейти к приятной части”.

— Приготовься, моя дорогая. Я постараюсь сделать это как можно более мягко и безболезненно. — Затем Рэрити снова накрыла поцелуем губы Флаттершай, которая слегка напряглась от её слов. Видимо, бедняжка готовилась к неизбежному проникновению... “Ну нет, так не пойдёт. Ты должна расслабиться, любовь моя”.

На мгновение Рэрити прервала поцелуй и посмотрела в глаза Флаттершай.

— Дорогая, не бойся. Это будет немного больно, но будет хуже, если ты сожмёшься, как пружина. Расла-а-а-абься. — Она ткнулась мордочкой в нервную кобылку. — Ты ведь веришь мне, так? — Единорожка хлопнула глазками и состроила скромное выражение лица.

Флаттершай нервно кивнула, ответив влюблённым взглядом. Так или иначе, кокетливое поведение Рэрити заставило её улыбнуться.

— Л-ладно.

Рэрити в свою очередь ободряюще улыбнулась. Наклонившись, она снова поцеловала Флаттершай, игриво лаская язычок другой кобылки своим собственным. Только почувствовав, что немного напуганная пони поплыла от поцелуя — всё её тело ощутимо расслабилось — единорожка начала. Она направила кончик между блестящих складочек любимой и вонзила его, уверенно направляясь глубже. Это было одно плавное движение — Рэрити не останавливалась до тех пор, пока не почувствовала, что погрузилась полностью.

“Так, наконец, с этой частью покончено”. Единорожка восхищалась противоречивостью чувств сжимающей узости и мягкой податливости вокруг стержня магической игрушки. Ощущения передавались прямо в её рог и почти привели к выбросу магии. “О Селестия, все эти бедные жеребцы, которых я ругала за преждевременный финал... Я и понятия не имела!” Она успокоилась, зная по собственному опыту, что Флаттершай нужно дать время, чтобы привыкнуть к этому внезапному вторжению.

— Я… Я знаю, это было резковато, дорогая. Прости, но лучше сделать это быстро. Если затянуть с этим, то будет только хуже.

“Хотела бы я знать это во время моего первого раза”.

— Скажи мне, пожалуйста, когда будешь готова.

Флаттершай была благодарна за этот долгий поцелуй, поскольку он позволил тёплой мордочке заглушить её тихий крик боли.

— Ой-ой-ой-ой... — едва слышно продолжала стонать Флаттершай, когда Рэрити оторвалась от неё, хотя поток причитаний быстро прекратился. Во время дефлорации было немного больно, но в конце концов это была лишь небольшая вспышка боли в океане страстного, возрастающего наслаждения. Укол боли в итоге был задушен непреодолимым желанием.

Помогло то, что она была хорошо смазана — Рэрити, конечно, проследила за этим.

Флаттершай тихонько лежала, просто дыша и привыкая к ощущению внутри неё. Она чувствовала себя такой... наполненной, растянутой и удивлённой ощущением того, как внутренние мышцы против её воли радостно подёргивались вокруг нарушителя. Она прикрыла глаза, и её мозг поразило то, как потрясающе остро ощущались приятная форма и толщина объекта внутри неё...

Однако это был не просто объект. Каждый дюйм игрушки был оживлён магией Рэрити, и Флаттершай могла поклясться, что чувствовала, как магия пульсирует внутри неё. Она также чувствовала дрожь, но на этот раз не она была её источником. “О, Рэрити, я не сдамся так просто…”

— Всё х-хорошо, Рэрити. Я в порядке, — ответила она с улыбкой, успокаивая их обеих: обеспокоенную прекрасную любовницу и так же дрожащую себя. Она протянула копыто и приласкала мордочку Рэрити. Её естество, казалось, одобряло дальнейшие действия, плотно обволакивая игрушку. Соответствие было настолько безупречным, что казалось, будто она была специально сделана для Флаттершай. — Я не сдамся так легко... Ты можешь... эмм... ну ты знаешь...

— Трахнуть тебя? — невозмутимо предложила Рэрити. Было очень странно услышать от неё подобные слова.

— Ох! — с круглыми глазами ответила Флаттершай, удивляясь, почему эти грязные, грубые слова вызвали серию нежных сжатий внутри неё. — Р-Рэрити, а это... нормально — такое говорить?

— Обычно я не одобряю вульгарной речи, дорогая. Но в подобных ситуациях я нахожу эти слова вполне уместными. Тебе так не кажется? Если ты желаешь, я конечно могу сбавить тон...

— Нет! Нет... Всё хорошо. Ты права. Это звучит... своего рода мило. Эмм... пожалуйста, если ты не против, т-трахни меня, Рэрити.

— С удовольствием, моя дорогая, — нежно ответила Рэрити, прежде чем начать двигаться всерьёз, следуя воле Флаттершай. Первые толчки были неглубокими и редкими, задающими размеренный ритм, который не вызвал бы дискомфорта у кобылки под ней, и который ей самой было легко поддерживать.

“Действуй медленно. Ей нужно время, чтобы привыкнуть к ощущениям”. Рэрити отчаянно хотела, чтобы это было незабываемо... Её мысли слегка сбились, она самоотверженно пыталась сосредоточиться исключительно на потребностях Флаттершай, но это было так хорошо... “Соберись, дорогая! Разве не твоя идея — подарить этой кобылке умопомрачительный, сшибающий с копыт оргазм?” Постепенно она увеличила темп, чувствуя нарастающее напряжение не только в её магии, но и в собственном лоне. Это было потрясающее ощущение, она никогда прежде не чувствовала подобного. Теплота и теснота были просто мучительно прекрасны. “Как эти бедные жеребчики вообще могут держаться?” Она прикладывала все свои усилия, чтобы сдержать зарождавшийся внутри неё оргазм, однако со временем это становилось всё труднее и труднее.

Когда Рэрити услышала, как нарастает громкость и темп прерывистых стонов Флаттершай, то для удобства расположила копыта по обе стороны от крупа пегаски. “О Богини, так ещё теснее!” Она сделала глубокий вдох, успокаивая дыхание. “Не раньше, чем она! Я этого не потерплю!” Тогда она начала двигаться не на шутку, обрадованная тем, что вздохи становились всё громче, а румянец всё ярче. Грудью она прижалась к извивающейся пегаске и начала слегка покусывать её шею. Внутренне она проклинала всех своих прошлых неумелых любовников. “Если бы вы это видели, любители! Вот как нужно заниматься любовью!” Затем она задорно проворковала на ухо своей любовнице:

— Как бы тебе хотелось, моя дорогая? Медленнее? Быстрее? Нежнее? Жёстче? — она подчеркнула последнее слово очень глубоким толчком, доставшим аж до шейки матки.

Флаттершай взвизгнула в ответ на это внезапное и глубокое вторжение, приятно удивлённая и крайне возбуждённая провокационным шёпотом Рэрити. И только одна мысль бурлила в её возбуждённом сознании — ей хотелось большего. Больше этого, более горячего, сбивающего с дыхания, почти животного секса. Эта мысль оформилась в одно единственное слово:

— Ж-жёстче... — прошептала она тихим, робким голосом. Но звучные шлепки бёдер Рэрити о её собственные заглушили её просьбу.

— Ж-ЖЁСТЧЕ... — отчаянно умоляла маленькая пони, наконец поверив в свои способности. Она сопроводила этот крик похотливым толчком своего тела навстречу Рэрити. — Пожа-а-алуйста! — Она не смогла ничего больше добавить, так как у неё перехватило дыхание.

Рэрити двигалась как одержимая. Она ощущала жар влажных фрикций и сжимающую её разгорячённую пегаску, а также запах не одной, а двух истекающих возбуждением кобылок. Спина пегаски изогнулась, её крылья, ранее только едва распластанные, сейчас встали во всю длину, а перья напряжённо трепетали. Рэрити сама уже задыхалась и обливалась потом, её драгоценная грива становилась совершенно растрёпанной. Мелкие капельки пота покрывали шёрстку обеих кобылок, запах был острый, но не неприятный. Их запахи слились воедино, мускусное возбуждение почти заглушало благоухание ароматических свечей. “О Селестия, надеюсь, она уже близко, не знаю, сколько ещё я смогу продержаться!”

Наконец, именно тогда, когда Рэрити почувствовала, что не может больше сдерживаться, кобылка под ней запрокинула голову и открыла рот в беззвучном крике, крепко обхватив любовницу задними ногами и прижав к себе, крылья её лишь беспорядочно хлопали. Рэрити с радостью последовала примеру пегаски, позволив себе кончить, энергия ослепительными искрами изливалась из её рога. В то же время она почувствовала, как Флаттершай сильно содрогается под ней, буквально выдаивая её спазмирующими мышцами вагины. В течение нескольких следующих секунд всё происходило как будто в замедленной съёмке. Рэрити смотрела на несколько капель их общего возбуждения с небольшим оттенком розового, медленно стекавшим по жёлтым бёдрам дрожащей пегаски. Ещё она увидела отражение ярких вспышек её собственных магических разрядов в широко распахнутых влюблённых глазах Флаттершай...

Рэрити продолжила медленно качать бёдрами, позволяя пегаске прочувствовать каждую волну отступающего оргазма. Это были продолжительные движения, достававшие до самых глубин естества Флаттершай. Наконец, почувствовав, что её любимая начала расслабляться, она извлекла игрушку, положив её на бёдра пегаски.

Единорожка упала в ожидающие объятия крыльев Флаттершай, и они предались ещё одной серии страстных поцелуев, заметно более медленных из-за приятной усталости. В течение некоторого времени Рэрити развлекалась тем, что легонько целовала её, вознаграждаемая восхитительным попискиванием с каждым прикосновением. Она по себе знала, что любая мелочь может снова вызвать новую волну мини-землетрясений после особо интенсивного сеанса, и безжалостно пользовалась этим знанием.

Когда они обе наконец выдохлись, Рэрити зевнула, чувствуя себя до странности изнурённой. Побочные эффекты использования устройства включали в себя довольно сильную магическую усталость.

— Дорогуша, искренне надеюсь, что тебе понравилось. Как по мне, это было... Невероятно.

Флаттершай улыбалась, уставившись остекленевшими глазами в потолок, её грудь всё ещё устало вздымалась. Теперь она привыкала к внезапному ощущению пустоты в ней, как совсем недавно привыкала к наполненности. Она наклонилась и поцеловала Рэрити в носик.

— Спасибо... это было замечательно! Эй, а м-могли бы мы сделать это ещё разок? Можно? Эмм... Рэрити?

Тихий храп был единственным ответом. Флаттершай хихикнула, попытавшись было потыкать измотанную единорожку, но в конце концов положила голову рядом и вскоре заснула, прижавшись к Рэрити.

— Интересненько, — заметила Твайлайт, потирая подбородок копытом. — Значит, это не только у жеребцов?

Она вспомнила, как часто дразнила Соарина из-за аналогичной тенденции ко сну сразу после главного блюда, не оставляя возможности отведать любимое блюдо любой кобылки — десерт. После ряда таких случаев она даже стала звать его Сохрапином.

Рэрити немного смущённо отвела взгляд:

— Не могу точно сказать, но попробуй представить, что каждая капля магии в тебе взрывается и вырывается наружу. А затем сделай это ещё раз. Думаю, после такого ты слегка устанешь, n'est–ce pas ^[2] ?

Флаттершай некоторое время тихо лежала с Рэрити, с любовью наслаждаясь видом уставшей и мирной кобылки, уткнувшись носом в её великолепную, но слегка растрёпанную гриву, осторожно, чтобы не разбудить её. Она сама только что проснулась после лёгкого сна, пара часов — это всё, что ей было нужно, но Рэрити пока не проявляла никаких признаков пробуждения.

Когда фиолетовые кудри стали слишком щекотливыми для её носа, неугомонная пегаска встала и немного потянулась, разминая затёкшие конечности. Как ни странно, она не чувствовала себя уставшей, скорее наоборот. Она чувствовала себя живой, готовой делать что-то, полностью довольной, стимулируемой гормонами, пробегавшими по её венам. Желая заняться хоть чем-нибудь, Флаттершай начала копаться в запасах косметики Рэрити.

Рэрити проснулась через некоторое время, чувствуя себя немного сбитой с толку. Она даже не поняла, что потеряла сознание. Когда она подняла тяжёлые веки и заметила потягивающуюся Флаттершай, её мозг всё ещё спал. Она не решалась заговорить, а просто наслаждалась, тайком подглядывая за тем, как кобылка занимается своими делами. “Она так красива…”

— Мм... Извини, дорогуша, видимо, это вымотало меня. Как ты себя чувствуешь?

— Эмм? — Флаттершай выглядела немного напуганной. Она открыла крышку привлекательной баночки с особенно красивой этикеткой и только-только собиралась понюхать содержимое, как вопрос Рэрити объявил о её возвращении в мир живых.

— О, эмм, я просто решила... осмотреться немного. Извини. У тебя так много кремов и масел и... — Она прервалась, шевеля носом, и громко чихнула. — О, клубничный. Этот действительно хороший. Очень ароматный. Вообще-то напоминает сорт чая. А для чего он?

— Ах, он ещё у меня остался? Он предназначен для... чувственного массажа. Он ароматизированный и для, эмм, применения вдвоём... — Рэрити покраснела, вспомнив, как она в последний раз использовала его. — Он... довольно вкусный.

— Понятненько... — Щёчки Флаттершай покраснели. Кровь, как и грязные мыслишки, ударили ей в голову. Уверенность, которую она обрела благодаря всем этим интимным моментам, что они пережили вместе, казалось, начала испаряться и ускользать от неё, как только возникла пауза в действии. Она моргнула, выждав момент перед тем, как нерешительно лизнуть горлышко открытой бутылки. Сладкий вкус свежей клубники заставил её улыбнуться.

— О, вкуснятина! — сказала она с энтузиазмом, облизнув губы. — Оно действительно вкусное. — Флаттершай медленно и многозначительно перевела взгляд с бутылки на соблазнительную кобылку, всё ещё наблюдавшую за ней с кровати.

— Эмм... Рэрити? — Флаттершай постаралась говорить как можно более обыденным тоном, как будто она просто собиралась обсудить погоду. — У тебя случайно не болят мышцы, ведь у тебя напряжённая работа, не так ли? — Она моргнула, сама шокированная смелостью собственных слов. Возможно, ещё не вся уверенность рассеялась...

Признательная Рэрити затрепетала в предвкушении. Давненько она не использовала мышцы бёдер в таком нещадном темпе.

— Да! Гм, да. Некоторые мышцы действительно побаливают. — Вполне серьёзно пожаловалась она. — Я боюсь, по всему телу. Очень болят. И боюсь мне понадобится твоя помощь, иначе я, возможно, не смогу встать!

— Не беспокойся, Рэрити, — серьёзным тоном ответила Флаттершай, нанося некоторое количество ароматного массажного масла на копыта и энергично потирая их друг о друга для разогрева холодной жидкости. — Я позабочусь о тебе.

Забравшись на кровать, она уложила свою пациентку на животик и оседлала задние ноги распростёртой пони. Так она могла дотянуться до спины Рэрити, которую она начала мять, сначала нежно, но с каждым движением всё более и более уверенно, растирая узлы напряжённых мышц.

— О Богини, похоже ты и впрямь была немного напряжена, — нахмурилась Флаттершай. Все эти так называемые “узлы”, что она находила, она тут же старательно разглаживала. Чем больше масла втиралось в упругую кожу единорожки, тем легче и легче скользили копыта по хорошо ухоженной белой шёрстке. Было нечто сверхъестественное в том, что неопытной массажистке удавалось так точно находить самые беспокоящие узлы и заставлять расслабиться мышцы, о которых Рэрити и не подозревала, что они её беспокоят.

Прошло некоторое время, прежде чем Рэрити поняла, что Флаттершай остановилась.

— Что? Почему? Я, должно быть, задремала! Что-то случилось, дорогуша?

— Да. Ну. Эмм, если ты хочешь... — Нос Флаттершай нашёл ушко единорожки и мгновение ласково потёрся о него, после чего она закончила фразу робким шёпотом: — Может быть, я могла бы позаботиться и обо всём оставшемся? — Конечно, её щёчки горели, но она не позволила этому остановить её.

Рэрити покраснела, ощущая тёплое дыхание своим ухом, и перевернулась, чтобы взглянуть на пегаску.

— Милая, ты ведь не могла так быстро превратиться в маленькую шалунью! Возможно, я слишком хорошо тебя обучила. — Она усмехнулась, затем слегка поцеловала мягкие розовые щёчки. — Я полностью в твоих копытах, дорогая. Почти буквально, вообще-то. Можешь делать со мной всё, что пожелаешь.

— Я не... Я не имела в виду... — пробормотала Флаттершай. Поцелуи наподобие этих, даже просто игривые, заставляли её краснеть, а ещё это замечание о том, что Рэрити в её власти... Её глаза виновато уставились на жаждущую единорожку, прежде чем она медленно, как бы с намёком опустила взгляд ниже. — Я, эмм... Пожалуй, тогда я принесу ещё масла.

Осторожно принеся полную бутылку массажного масла со вкусом земляники, Флаттершай несколькими движениями копыт отвинтила крышку.

— Тфеперь буфдет сфегка фолодно, — предостерегла она, прежде чем сжать бутылку зубами, случайно выдавив при этом поразительно большое количество масла на коленки и внутреннюю поверхность бёдер Рэрити. — Исфи... И-извини... — Она застенчиво усмехнулась и попыталась немного исправить ситуацию, размазывая копытами скользкое масло, что конечно же нисколько не помогло делу, она только заляпала свою шёрстку. — О Богини, я такая растяпа...

Рэрити левитировала из ванной полотенце и нежно прикоснулась к Флаттершай в попытке отчистить от излишков масла, перед тем как вытереть собственные бёдра.

— Не волнуйся, дорогая. Видишь? Всё хорошо.

— Д-да, — легонечко кивнув, ответила Флаттершай. Казалось, она сейчас собрала всю свою решимость, готовясь к чему-то, несколько раз сглотнула, чтобы намочить внезапно пересохший рот. — Думаю, возможно, ты случайно пропустила немножко. — Отведя взгляд, пегаска неопределённо указала куда-то, хотя там явно оставалось не слишком много после очистки полотенцем. Придвинувшись поближе, Флаттершай наклонилась и подразнила кончиком носа животик лежащей перед ней единорожки, а затем ткнулась в определённое место. — Здесь... — Взмах язычка твёрдо уверил единорожку, что не осталось и следа этого ужасного масла, покрывавшего шёрстку на животике. Затаившая дыхание, краснеющая кобылка приятной прохладой выдохнула прямо на недавно облизанный участок шкурки Рэрити. — И, п-пожалуй, тут. — Ещё одно движение языком. На этот раз прямо по соску.

Рэрити невольно вздрогнула, почувствовав волну мурашек, стремительно расходившихся от тех мест, где так недавно, под видом чистки, побывал язычок.

— Я... Я думаю, что могла пропустить ещё пару мест! Чуть пониже. В-возможно, ты захочешь проверить?

— О Богини, как беспечно с твоей стороны, — произнесла Флаттершай, радуясь тому, что Рэрити согласилась ей подыграть, чувствуя себя всё смелее и смелее с каждой секундой, несмотря на очень малоубедительный предлог для своих действий. Проводя мордочкой вдоль нежных бёдер единорожки, пегаска тут и там оставляла лёгкие поцелуи и слизывала каждое мнимое пятнышко масла, расположенные неправдоподобно близко, учитывая то, какого объёма была баночка. — Я знаю, что, возможно, тебе это неприятно, весь этот утомительный уход. Но, пожалуйста, потерпи, Рэрити. Я сделаю всё-ё-ё в лучшем виде.

— Эмм... Возможно, немного накапало ещё ниже. Продолжай проверку. — По-видимому, весь этот процесс был настолько неприятным, что в определённый момент Рэрити забыла, как дышать.

— Правда? Ты имеешь в виду, эмм... — любопытный нос Флаттершай проследовал ниже, где и впрямь обнаружилось влажное местечко, —...здесь?

Рэрити была очень рада, что ей недавно удалось подремать, потому как, судя по всему, Флаттершай была в очень игривом настроении.

— Д-да, здесь. Пожалуйста, проверь здесь. Во имя Селестии, проверь тщательнее.

— Ладненько... — Было сложно винить пегаску за её энтузиазм, весь её опыт ограничивался только пижамными вечеринками. Не только подавленные желания заставляли её действовать. Любопытство тоже. Желание научиться... всему. Это и любовь к пони, извивавшейся перед ней прямо сейчас, заставляли её сердце таять. Флаттершай выразила всё это в потоке чувственных движений языком, заставивших её задрожать от вкуса другой кобылки. — Т-тебе понравится... это. — Она тяжело вздохнула, облизывая свои губы и отчаянно краснея. — Точно знаю.

Пока язык и вкусовые рецепторы всё ещё пылали от пробы вкуса возбуждённой Рэрити, Флаттершай открыла глаза и посмотрела, хорошо посмотрела, на мягкое и гладкое влагалище, оказавшееся мучительно близко к её мордочке. Она заставила себя не отворачиваться от этого очень личного и, пожалуй, смущающего зрелища. Но она понимала, что должна преодолеть своё смущение, если хочет сделать это как следует. Она глубоко вдохнула, смакуя интенсивный женственный запах, и это заставило её подавиться слюной. Это был запах... Рэрити. Это был её вкус. Ей не доводилось ещё ощущать чего-либо настолько интимного.

— Э-это лучше, чем клубничка, — хихикнув, прошептала она, горячо дыша на чувствительную плоть перед ней. Впрочем, она поспешила довольно быстро остудить её, упиваясь естеством единорожки, полностью погрузившись в мягкие половые губки своим пока ещё робким язычком.

Рэрити ахнула и извернулась немного на бок, уткнувшись мордочкой в ближайшую подушку. Она уже была близко к тому, чтобы издать стон, который впечатлил бы даже Принцессу Луну своей громкостью. Затем она откинулась назад и легла поудобнее, позволяя Флаттершай исследовать её, сколько захочет, хотя в этот момент она была совершенно не в силах остановить её. Она не совсем понимала, почему ухаживания Флаттершай настолько сильно возбудили её, она ведь не была настолько чувствительной?

Покопавшись в памяти, Рэрити вспомнила, что ещё никто из её предыдущих партнёров настолько не заводил её. Жеребцы, которых она просила сделать такое, либо этого не желали, либо относились к этому как к рутинной работе, с которой нужно было побыстрее покончить. И в любом случае, это было скорее символическим действом, с надеждой на взаимные оральные ласки. Что же касается кобыл... Ну, те с которыми она встречалась, считали, что они выше этого. Слишком грязное, отвратительное, вульгарное занятие для их безупречных мордашек.

С некоторым усилием подняв голову и поглядев вниз между своих задних ног, Рэрити не увидела ничего такого в глазах Флаттершай. Только единственный намёк на беспокойство, милый вопросительный взгляд.

— Я делаю что-то не так? — спросила пегаска.

— Т-ты делаешь всё прекрасно, дорогая, — похвалила её Рэрити. “О Селестия, насколько же прекрасно!” — Продолжай в том же духе. — Она с гордостью посмотрела в голубые глаза и ни слова более не смогла вымолвить, потому как нежный язычок Флаттершай удвоил свои усилия. Единорожка снова уткнулась мордочкой в подушку и тихо застонала в неё.

Осторожная от природы, Флаттершай сначала действовала медленно, но затем, вознаграждённая страстными криками определённо-не-страдающей Рэрити, в конце концов решилась попробовать немного глубже. Слегка нажав мордочкой, получилось достать до источника жара, охватывавшего её язык. Она принялась кружить кончиком языка вокруг подрагивающего отверстия, наслаждаясь тёплой влагой, источаемой им. Однако такие действия несколько затрудняли дыхание, поэтому она решила, что пора уделить внимание небольшому особому местечку, которое ласкала Рэрити до того, как они поменялись местами.

Дата добавления: 2015-11-14