Антинарциссические злоупотребления

Недостаток материнской поддержки, особенно, если дочь чувствует себя или действительно является непол­ноценной, может проявляться в пограничной форме систематических унижений, позволяющих матери с ме­тодичной жестокостью подкреплять свое превосходство. Так, в романе графини де Сегюр «Франсуа Горбатый» (1864), мадам Дезорм, мать маленькой Кристины регу­лярно нападает на свою дочь, постоянно критикует ее поведение и подавляет ее психику: «Ты далеко не краса­вица, моя бедняжка!»; «Она изомнет мне выходное пла­тье или запачкает его ногами!»; «Кристина, ты слишком много ешь! Не заглатывай пищу так жадно! Ты хвата­ешь слишком большими кусками!» и т.д.

Тоже самое мы услышим от ужасной матери из пье­сы «До конца» Томаса Бернхарда: мы уже рассказывали об этой вдове, которая не любила и не желала покой­ного мужа, а теперь живет вдвоем со своей взрослой дочерью. Она неустанно терроризирует дочь, всячески оскорбляет ее и осыпает бранными словами, которые оказывают непоправимо разрушительное воздействие, так как мать высказывает их прямо в лицо дочери и унижает ее человеческое достоинство (в отличие от ма­тери Изабель из романа «Немилость», которая говорит об этом мужу, но этот разговор хотя бы не предназна­чался для ушей ее дочери):

«Ребенком ты всегда была уродом

с добрейшими глазами но уродом

и нужно время чтобы плоть урода

обличье человечье обрела»

Даже отец, или, по меньшей мере, воспоминания о нем, используются, чтобы как можно больнее уязвить дочь:

«Отец твой никогда в тебя не верил

она зачахнет сдохнет околеет

всегда твердил он от нее не будет толка

а в голове ее лишь чушь да бредни

она не грациозна не пластична

ей музыкального не дали музы слуха

такая не пригодна ни к чему»

Чувство вины у дочери усугубляется чувством собс­твенной неполноценности, когда мать возлагает на нее ответственность за свое одиночество, хотя она сама под­держивает его всеми возможными способами:

«И все вокруг давно от нас сбежали

ведь ты все сделаешь всегда не так как надо»

В этом случае речь идет о том, что можно было бы назвать «антинарциссическими злоупотреблениями», когда господство матери подпитывается психическим и даже физическим унижением дочери:

«Да я тебя всегда такой любила

чтоб ты стояла на коленях предо мною

с таким почтением как перед королевой

ужель ты думаешь что встать тебе позволю»...

В «нарциссических злоупотреблениях», о которых го­ворилось в первой части, «мать в большей степени, чем женщина» проецирует на дочь собственные неудовлет­воренные стремления к величию, которые переполняют ее, в какой бы форме они не проявлялись, реальной или воображаемой. Мать, выведенная в этой пьесе, ско­рее всего также принадлежит к категории «матерей в большей степени, чем женщин», так как всякий третий исключается из материнско-дочерних отношений. Но, в отличие от матерей, которые склонны к нарциссическим злоупотреблениям в своем отношении к дочерям и постоянно принуждают их становиться все более со­вершенными (как в фильмах «Самая красивая» или «Пианистка»), антинарциссические злоупотребления отражают собственную неудовлетворенность матерей, воплощение которой они видят в своих дочерях: «Она смотрелась в мои глаза. Я была ее разочаровывающим зеркалом», – так говорит о своей матери героиня из романа Виолетты Ледюк «Опустошение» (1955).

Дело не в том, что дочь объективно не обладает ника­кими физическими или интеллектуальными качества­ми, которые могли бы вызвать нежность и преданность матери (прекрасно известно, как дети с задержкой умс­твенного развития или инвалиды способны пробуждать эти чувства), а в том, что мать просто не желает заме­чать в своей дочери ничего, кроме недостатков. Таким образом, столь характерные для вечно неудовлетво­ренных матерей антинарциссические злоупотребления зачастую – всего лишь производные безостановочной критики.

Даже если такая критика кому-то может показаться справедливой, она теряет всю свою воспитательную цен­ность (если огульная критика, высказываемая, к тому же, в оскорбительной форме, вообще может иметь ка­кую-то воспитательную ценность), поскольку является систематической, несправедливой, чрезмерной, и всегда все обесценивает. Так, «Удушье» (1946), другой роман Виолетты Ледюк показывает, насколько опасна неадек­ватно жестокая реакция матери на «глупые выходки» маленькой дочери: «Босыми ногами по холодной плит­ке! Ты что, хочешь, чтобы я умерла от огорчения?» Когда девочка теряет свой зонтик, следует еще более неадекватная реакция: «Меня это просто убивает. Пос­мотрите на нее. Она хочет пустить нас по миру. Совер­шенно новый зонтик. Самый красивый во всем городе. Она недостойна того, что для нее делается. Не хватало еще, чтобы ты его кому-нибудь отдала. Это никуда не годится, просто ни уму, ни сердцу! Сумасшедшая какая-то! Точно, сумасшедшая».

Дата добавления: 2015-11-14