Пришло время меняться к ебеной матери! 10 страница

Сильной стороной Распутина была то, что он назвал гипнотической сексуальной инженирией. Секс, он объяснил, должен выглядеть так, словно это ты оказываешь услугу женщине, а не она тебе. – Если женщина хочет сделать мне минет, - уточнил он, – Я говорю ей: ’Ты можешь соснуть только 3 раза, и делать это до тех пор, пока получаешь от этого удовольствие ’. – Его грудь выпячивалась как бампер Фольксвагена. – После этого я говорю ей: ’Это приятно, не правда - ли? В следующий раз ты сможешь соснуть 5 раз’.

– А что, если ты боишься быть уличенным в попытках манипулировать ей? – спросил бизнесмен в первом ряду, похожий на миниатюрного Кларка Кента.

– Нет такой вещи, как страх, – ответил Распутин. – Эмоции – это просто энергия и движение, которые держат твои мысли в твоем теле, как в ловушке.

Мини Кларк Кент глупо уставился на него.

– Знаешь, как с этим справиться? – Распутин смотрел на своего собеседника, как борец рестлинга, готовый сломать пополам складной стул. – Ты месяц не моешься и не бреешься. До тех пор, пока от тебя не начнет вонять, как от свалки. Затем, ты ходишь везде в платье и вратарской маске с торчащим из нее дилдо.. Так сделал я. Теперь уже никогда больше я не буду бояться публичного унижения

– Вы должны жить в своей собственной реальности, - вставил Стив. – У меня однажды была девушка, которая сказала мне, что я похож на коротышку. Я ответил: ‘Что ж, раз ты так считаешь, то ты теперь не сможешь похлопать Будду по животику или покататься на члене этого жеребца’. – Он сделал паузу, и, погрузившись в себя, добавил: – Но я сказал это в блять вежливой форме, в благородных, мать ее, выражениях..

После этого ДиАнджело представил меня паре. Моя голова оказалась на уровне Распутинского Фольксвагена.

– Я бы очень хотел узнать больше о том, что вы делаете, – сказал я.

– Ты нервный, – заметил Распутин.

– Ну, вы двое немного меня пугаете.

– Разреши мне тебя избавить от твоего беспокойства, – предложил Стив. – Скажи мне номер твоего телефона задом наперед.

Я начал: «Пять… четыре… девять…шесть.» Как только я закончил, Стив щелкнул пальцами.

– Хорошо, теперь сделай глубокий вдох и резко выдохни, – скомандовал он.

Как только я это сделал, Стив подвел пальцы к моему пупку и издал звук, как будто что-то отлетает от меня.

– Исчезни!, – скомандовал он.

– Теперь смотри, как это твое чувство сдувает, как кольцо дыма на ветру. Заметь, что оно исчезло, его больше нет. Попутешествуй по своему телу, попробуй выяснить, где оно было ранее. Заметь, что там теперь совсем другие ощущения. Хорошо. Открой глаза. Постарайся сейчас очень сильно вернуть хоть кусочек того чувства обратно. Видишь? Ты не можешь.

Я не мог сказать, сработало – ли это или нет, но это был ураган. Он определенно унес в минутное путешествие мои разум и тело.

Он отшагнул назад и посмотрел мне в лицо, как если бы читал дневник.

– Один парень по имени Феникс предложил мне 2 тысячи долларов за возможность следовать за мной повсюду в течение тех дней, – сказал Стив. – Я отказал ему, потому что он хотел сделать женщин своими рабынями. А смотря на тебя, мне кажется, что ты интересуешься женщинами: ты не просто хочешь потыкать своим членом в дырки. Ты хочешь изучать это дерьмо.

Вдруг, мы услышали суматоху рядом с нами. Две сестры и их мать совершили ошибку, проходя через холл отеля, заполненный PUA. Хищники устремились к добыче. Орион, полный ботан, читал по руке одной из девушек, Рик Х. рассказывал матери, что он менеджер Ориона, Гримбл готовился к атаке оставшейся девушки, а толпа пионеров (людей, которые хотят стать PUA) собралась вокруг, наблюдая мастеров за работой.

– Слушай, – сказал Стив в спешке. – Вот моя визитка. Позвони мне, если когда-то захочешь выучить всю эту запретную херню

– С удовольствием.

– Но смотри, – предупредил он. – Если мы откроем тебе секреты, ты не сможешь поделиться этими техниками с кем бы то ни было. Они очень мощные, и не в тех руках способны реально погубить девчонку.

– Понял, – сказал я.

Он скрутил из листка белой бумаги розочку и направился в сторону жертвы. Он подошел к девушке, соблазняемой Гримблом, предложил ей вдохнуть аромат цветка. Через тридцать секунд она уже была в руках Стива. Это была та самая запретная херня. И я собирался этому научиться.

Шаг 4, Часть 8

Так начался самый странный этап моего обучения.

Каждые выходные, я два часа ехал на юг, в Сан-Диего, и приезжал к Стиву П. в его убогую тесную квартирку, где он будил двух своих сыновей в той же манере, как он говорил со своими учениками: непристойно и с состраданием. И его тринадцатилетний ребенок уже был лучшим гипнотизером, чем я когда-либо мог стать.

В полдень мы со Стивом ехали на встречу с Распутином. Они вдвоем усаживали меня на стул и спрашивали, чему я хочу научиться. У меня был список: поверить в то, что я привлекателен для женщин; жить в моей собственной реальности; прекратить беспокоится о том, что другие могут подумать обо мне; двигаться и говорить, источая силу, уверенность, загадочность и глубину; преодолеть страх отказа; и, конечно же, приобрести чувство собственного достоинства, которому Распутин дал следующее определение: вера человека в то, что он заслуживает лучшего из того, что ему может дать мир.

Запоминать рутины было легко, но отлично обращаться со своей внутренней игрой, после целой жизни с плохими привычками и мыслительными паттернами оказалось не просто. Но у этих парней были инструменты, которые могли бы исправить меня до начала следующего семинара Мистери в Майами.

– Мы собираемся поменять твое отношение, и ты не будешь уговаривать какую-нибудь киску, чтобы она сосала твой член, – объяснил Стив. – Ты будешь оказывать ей услугу, дав испить своего божественного нектара.

Каждый такой сеанс они …, в одно ухо Распутин рассказывал метафорические истории, в другое Стив П. отдавал команды моему бессознательному. Они оставляли открытые петли (или недорассказанные метафоры и истории) в моем разуме, и закрывали их только неделю спустя. Они ставили мне музыку, разработанную для того, чтобы вызвать определенные физиологические реакции. Они погружали меня в транс настолько глубоко, что часы проходили в мгновение ока.

После этого, я возвращался в дом Стива и читал его книги по НЛП, пока он веселился с детьми.

У меня есть теория, заключающая в том, что натуралы вроде Дастина, потерявшие свою девственность в юности и, как следствие, в критический период юности не испытавшие чувств необходимости в женщине, любопытства и страха перед женщиной. Те же, кто искусственно должен учиться общению с женщинами – как я, как многие другие ученики в комьюнити – как правило, свои школьные года проводят, страдая без подружек или даже без свиданий. И поэтому мы вынуждены годами чувствовать страх и отчуждение женщин к нам, хранящих в своих душах избавление от разрушающего наши юные, но взрослые жизни клейма: нашей девственности.

Жизнь Стива укладывалась в мою теорию натуралов. Он лишился девственности, когда учился в первом классе. Более взрослая девочка захотела пососать у него; он ответил ей тем, что попытался жестко ее оттрахать. Но видимо, она не была в нем уверена, и этот опыт послужил причиной пожизненной помешанности на оральном сексе. Когда ему было семнадцать, рассказал он, его двоюродная сестра позвала его работать на кухне в католической школе. После того, как он дал отсосать одной из девочек, слава разлетелась повсюду, и он вскоре стал известным блядуном кампуса. В добавок к тому, что он доставлял женщинам удовольствие, он давал им чувство вины. И после немного большего, чем нужно, числа исповедей, в которых фигурировал парень с кухни, Стив был уволен.

Некоторое время он ездил вместе с компанией мотоциклистов, но ушел вскоре, из-за того, что нечаянно выстрелил парню по яйцам. И сейчас он посвятил свою жизнь смешанным особым образом сексуальности и духовности. И при всех его грубых словах, он в душе был хорошим человеком. В отличие от многих гуру, которых я видел, ему я доверял.

Каждую ночь после того, как дети Стива ложились спать, но учил меня тайной магии, которой его научили шаманы, имена которых он поклялся не произносить никогда. В первые выходные, когда я остался у него, он учил меня созерцанию души, когда ты смотришь в глубину правого глаза женщины своим правым глазом и ваше дыхание сливается в одно.

– Она сильно к тебе привяжется, если ты это сделаешь, – предупредил он. По ходу всего обучения он больше предупреждал, чем на самом деле учил. – Когда ты делаешь это, ты становишься «анамчарой», что на гэльском означает друг души. Душевный друг.

В следующие выходные он обучал меня тому, как склонить к сексу втроем, и тому, как приучить женщину есть киску другой женщины, наполняя рот ее нектаром и эротично жевать его по ходу секса. На следующих выходных он показал мне, как пропускать Чи в живот женщины через мои руки. И на следующих выходных он научил меня собирать и запускать в круговорот энергию оргазма, так, что женщина может получить еще один оргазм на пике предыдущего, пока она, как сказал Стив, цитирую: «не начнет трястись как собака, высирающая персиковую косточку». И в конце, он поделился со мной тем, что он назвал самым главным навыком: доведение любой женщины через слова и прикосновения до мощнейшего оргазма, который «стремителен, как Ниагарский водопад».

Это был совершенно новый уровень игры. Он дал мне сверхвозможности. Я был целиком погружен в обучение. Я не мог позвонить моим друзьям. Я редко говорил со своей семьей. Я отклонял любые предложения о написании статей, которые появлялись. Я жил в своей альтернативной реальности.

– Я сказал Распутину, – сказал однажды вечером Стив, – что в качестве одного из наших тренеров я хотел бы видеть тебя больше всех остальных ребят из соблазнительской тусовки.

Это было предложением, которое мне пришлось отклонить. Мир соблазнения был дворцом с открытыми дверями. Зайти через одну из них – означало закрыть все остальные. И не важно, насколько притягательны были сокровища внутри.

Шаг 4, Часть 9

В одно из воскресений я вернулся домой из Сан-Диего, и на автоответчике обнаружил сообщение от Клиффа, Cliff's List, помните (канадец, рассылка, – прим. outminded). Он был в городе, и хотел, чтобы я увиделся с его последним открытием среди PUA – строителем, бывшим байкером, который звал себя Дэвидом Икс.

Клифф был в комьюнити с самого ее зарождения. Ему было сорoк, он был настолько же мил, насколько беспокоен. Он был общепризнанно красив (соответствовал стандартам мужской красоты), но вместе с тем, старомоден. Клифф выглядел так, как будто только что вышел из семейных комедий положений пятидесятых годов. У него дома был шкаф, в котором, как он утверждал, хранилось более чем тысяча книг о пикапе. Там были выпуски «Pick-Up Times», быстро исчезнувшего журнала из семидесятых; оригинальное издание классического труда Эрика Вебера «How to Pick Up Girls»; и женоненавистнические писюльки с названиями вроде «Соблазнение начинается когда женщина говорит Нет».

Дэвид Икс был одним из полудюжины PUA, которых Клифф открыл в течение этих лет. Он раскручивал их в своей рассылке, которую создал после того, как Росс в своей рассылке по Скоростному соблазнению критиковал его за обсуждение пикап-техник, которые не относились к НЛП. У каждого PUA была своя специализация, Дэвид Икс организовывал гарем – связь с несколькими женщинами без их обмана.

Когда мы вошли в китайский ресторан, я был буквально шокирован, увидев то, что меня ждало. Дэвид Икс был, вполне вероятно, самым уродским PUA из тех, что я видел. По сравнению с ним Росс Джеффрис был красавчиком. Он был огромным, лысым, похожим на жабу, с бородавками, покрывающими его лицо и у него был голос, словно он выкурил не одну тысячу сигарет.

Он был похож на всех остальных, с кем я уже встречался. Только правила всегда были разными. У него их было два:

1. Кому какая разница, что она думает?

2. Ты важнее ее в отношениях.

Его философией было никогда не лгать женщинам. Он гордился тем, что укладывал женщин, ловя их на собственном же пиздеже. Например, встретившись с девушкой в баре, он вынудит ее сказать, что она спонтанная и у нее нет никаких правил; затем, если она будет не очень довольна тем, что ушла с ним из бара, он скажет, «Я думал, ты спонтанная. Я думал, ты сделала то, чего хотела».

Он развалился в своем кресле, как расплавленный кусок швейцарского сыра, и сказал нам: «Единственной ложью, которую я когда-либо скажу, будет ‘я не кончу тебе в рот, и я просто потру им вокруг твоей дырочки в заднице’». Что-то мне не верилось.

Его философия была прямой противоположностью тому, чему я научился у Мистери, он полностью меня в этом убедил – и все за время обеда. Он был доказательством правоты теории большого рта Клиффа, он был натуральным альфа-самцом.

– Лучше всего то, – хвалился он, – что есть парни вроде меня, и парни вроде тебя и Мистери. Пока вы медлите в барах со своими фокусами, я делаю все за секунды.

Это был интересный обед, и я узнал много мелких деталей игры, которые я часто буду использовать. Но к концу трапезы я понял следующее: хватит с меня встреч с гуру.

Я собрал всю информацию, необходимую для того, чтобы стать величайшим PUA в мире.

У меня были сотни опенеров, рутин, комментариев в стиле «коки-фани», способов показать ценность, и мощнейших сексуальных техник. Под гипнозом я побывал в Валгалле и вернулся. Не было больше необходимости учиться чему-то еще, кроме как ради веселья или просто потому, что это интересно. Мне просто нужно было быть постоянно в поле: подходить, калибровать, совершать точную подстройку себя, выходить из тупиковых ситуаций. Я был готов и к семинару в Майами, и ко всем остальным семинарам.

Когда Клифф привез меня домой, я дал себе обещание: если я еще раз встречусь с гуру, я буду общаться с ним не как с гуру, а как с равным.

Шаг 5, Часть 1.

Нечестно разрывать отношения, когда её здоровье и домтаток зависят от тебя.

Дженни Хольцер,

«Скамейки»

Пока мы с Мистери путешествовали по миру, проводя семинары и встречаясь с другими игроками, сообщество пикаперов стало чем-то большим, чем просто списком никому ничего не говорящих имен на экранах мониторов. Оно стало семьей из плоти и крови. Maddash – больше не был просто семью буквами своего имени, он оказался веселым, похожим на Джереми Пивена предпренимателем из Чикаго, Stripped оказался нервным редактором из Амстердама с модельной внешностью, Nightlight9 – любвеобильным ботаном, работающим на Майкрософт.

Со временем позеры и дрочеры (те, кто пишет посты, не имея опыта) были выдворены со сцены, а на их место взошли суперзвезды. Мы с Мистерии были этими звездами, потому что мы завоевали Майями, Лос-Анджелес, Нью-Йорк, Торонто, Монреаль, Сан-Франциско и Чикаго. Каждый семинар делал нас лучше, сильнее, напористей. Все остальные гуру, которых я встречал, вцеплялись мертвой хваткой в безопасность своих семинарских классов. Они ни разу не пытались показать свое мастерство в поле, город за городом, ночь за ночью, женщина за женщиной.

Каждый раз, как мы покидали город, там обязательно появлялась «берлога», если таковой не было ранее («берлога» – имеется в виду сообщество людей в одном городе, может кто-то предложить термин получше? – прим. outminded). Она собирала все больше и больше учеников, жаждущих испробовать свои новые умения. О ней начинали говорить, и вскоре количество этих «берлог» увеличилось в два, три, четыре раза. Все эти парни поклонялись Мистери и Стайлу, потому что мы жили так, как хотелось бы им, ну или, во всяком случае, они так думали.

Каждый проведенный семинар приносил все большее и большее количество отзывов в сети, которые восхваляли мою игру. Каждый филд-репорт, который я постил, вызывал лавину писем от учеников, которые хотели работать со мной, стать моим напарником. Список пикаперов в моей записной книжке начинал потихоньку обгонять список девочек, с которыми я знакомился.

Почти каждый раз, как звонил телефон, это был какой-нибудь парень, который просил подойти Стайла. Разделавшись с приветствиями, он спрашивал: «Когда ты звонишь девушке, надо ли блокировать определение своего номера или нет?» или «Я был в три-сете (три человека, он и две девочки), и помеха (девочка, которая не является целью) прекратила мой подход оказывая мне знаки внимания и дав свой номер телефона. Скажи, у меня все еще есть шанс с целью?»

Игра стерла всю мою прежнюю жизнь. Но оно того стоило, потому что это было частью процесса, который делал меня таким, как тот парень в клубе. Тот самый, которому я завидовал, тот, который целовался с только что встреченной девушкой в темном углу. Это был Дастин (Dustin).

До того, как я открыл для себя сообщество (PUA), я целовался с только что встреченной в клубе девушкой всего один раз, когда впервые приехал в Лос-Анджелес. Но посередине поцелуя она отстранилась и сказала: «Все должны думать, что ты режиссер, или что-то в этом роде». Подтекст был такой, что она слишком хороша для такого козла, как я. Я был расстроен на несколько месяцев вперед. А для того, чтобы с этим разобраться с тем, что (теперь-то я понимаю) было просто ее собственной формой негхита, я был слишком в себе неуверен.

Теперь же, когда я вхожу в клуб, я чувствую прилив энергии, размышляя, какая же именно женщина будет через пол часа играть своим язычком у меня во рту. Благодаря всем тем книгам про личностный рост, которые я прочел, я больше не жаждал самоутвердиться. Никто из нас не имел таких намерений. Именно поэтому мы все были в игре. Секс не был тем, ради чего мы могли свернуть горы, мы позволяли секс, а не просили.

Мистери, тем временем, проходил через свое собственное изменение во время наших поездок. Он разработал новую радикальную форму пикокинга. Отныне, было недостаточно носить всего одну вещь, чтобы зацепить внимание противоположного пола. Теперь все его вещи были просто невероятными, делая из Мистери маленькое шоу. Он носил ботинки на 15-ти сантиметровых платформах и ярко-рыжую с тигровым окрасом ковбойскую шляпу, и все это делало его выше двух метров ростом. Он добавил черные обтягивающие штаны, футуристические очки, рюкзак с пластиковыми шипами, прозрачную рубашку в сеточку, черную подводку (тушь), белые тени и у него на руках было семь наручных часов. Когда он шел по улице, каждый человек, мимо которого он проходил, оборачивался.

Ему не нужны были опеннеры. Женщины сами открывали его. Девчонки шли за ним по нескольку кварталов. Некоторые хватали его за задницу. Одна пожилая женщина даже укусила его за промежность. Все, что ему было нужно, если он захочет – просто сделать пару волшебных фокусов, которые только подтверждали его необычность.

Его новый образ был еще и великим лакмусовым тестом для женщин. Он отталкивал девчонок, которым он не был интересен, и привлекал тех, которым нравился.

«Я одеваюсь для классных клубных девочек, горячих и развратных, для тех, кого я никогда не мог заполучить», - объяснил он как-то, в ответ на мое замечание, что он выглядит как клоун.

«Они играют фанаток, что ж, значит, я буду играть рок звезду».

Мистери постоянно советовал мне одеться так же нахально, как и он. И я решился, однажды вечером я купил сиреневый меховую манишку в Монреальском магазине нижнего белья. И люди не особо таращились на меня. Кроме того, у меня хорошо получалось и без всяких пикокингов.

Моя репутация начала сильно расти после семинара в Майями, на котором я превратил шесть недель гипноза, тренировок и пинков от гуру в полчаса действия. Это был вечер, который навсегда останется в анналах истории сообщества PUA. То соблазнение было не борьбой, а танцем: идеальный классический пример. Это был вечер моего официального посвящения из ТФН’а (AFC) в PUA.

Шаг 5, Глава 2

Это был идеальный съем.

Каждый заметил, как они вошли в ВИП-зону Miami's Crobar. Две платиновые блондинки с загорелыми искусственными грудями и в одинаковой одежде: обтягивающие белые маечки на бретельках и обтягивающие белые штаны. Их невозможно было не заметить. Они были теми, кого PUA предпочитают называть идеальными десятками, и все в них предназначалось для того, чтобы сделать из мужчин животных. Здесь South Beach (район Майами), в котором мужчины буквально пахнут тестостероном, и эта парочка всю ночь приковывала к себе внимание. Казалось, девушки испытывали такое же удовольствие от оказываемого им внимания, как и наслаждение от того, чтобы убить любого мужчину, который смотрел на них.

Я знал, что делать - делать то, чего не делают все остальные. PUA должен быть исключением из правил. Мне нужно было подавить любые инстинкты, оставшиеся от предков, и не оказывать им внимания вообще.

Со мной был Мистери и два студента, Outbreak и Матадор_Любви. Остальные наши студенты пикапили по периметру танцпола внизу.

Outbreak начал первым, сделав платиновым близняшкам комплимент и похвалив одежду. Они отмахнулись от него как от комара. Следующим пошел Матадор_Любви, с опенером Мори Пович (про участие в шоу). Он тоже потерпел неудачу.

Сейчас был мой ход. Пора было собрать в себе всю уверенность и самоуважение, которые Стив П. и Распутин внедрили в меня под гипнозом. Если бы я показал малейшую частичку слабости или сомнения, они бы съели меня живьем.

- Эта высокая - не десятка, - Мистери склонился ко мне и начал шептать.

- Она тянет на все одиннадцать. Надо использовать очень тяжелые неги.

Девушки добрели до бара, и там начали разговаривать с трансвеститом в черной балеринской пачке. Я подошел, и не смотря на них, поздоровался с трансвеститом, словно я знал его. Я спросил его, работает ли он в клубе, и он сказал, что нет. Было совершенно неважно, что я ему говорил: я всего лишь заходил на позицию, используя его как пешку для этого два-сета.

Сейчас они были в пределах досягаемости, и настало время негить.

- Эта девушка перехватывает твой стиль, - сказал я десятке, менее высокой. - Посмотри на нее. - Я указал на другую платиновую блондинку в белой одежде.

- У нее просто такие же волосы, - ответила десятка, пытаясь уйти от разгвора.

- Не, посмотри на ее одежду, - настаивал я, - у нее почти такая же.

Они внимательно посмотрели друг на друга, и это был решающий момент. Если я не придумаю, чем их увлечь, я потеряю их интерес и буду заклеймлен как "еще один чудак". Поэтому я продолжил негить.

- А знаете что? - сказал я. - Вы обе похожи на две сранные маленькие снежинки.

Это был очень странный комментарий, но сейчас я привлек их внимание. Я мог чувствовать это, и мое сердце начало биться быстрее. Я продолжил в той же теме, и сказал опенер: "Мне нужно у вас спросить кое-что. У вас настоящие волосы"?

Десятка выглядела шокированной, но потом восстановила свое равновесие.

- Да, - сказала она, - Потрогай.

Я аккуратно их потянул. - Эй, они двигаются. Они не настоящие.

- Потяни сильнее.

Я исполнил то, о чем меня просили, и рванул их так сильно, что ее шея дернулась назад. - Окей, - сказал я. - Я тебе верю. Но как насчет твоей подруги?

Вторая девушка, та, которая на одиннадцать баллов, покраснела. Она откинулась на барную стойку и жестко посмотрела мне прямо в глаза.

- Это очень некультурно. А что, если у меня там лысина? Это может задеть чьи-то чувства. Это неуважительно. Что бы ты чувствовал, если кто-нибудь сказал бы тебе это?

Пикап - это очень напряженная игра, и для того, чтобы выигрывать, нужно быть готовым пойти на все. Я зашел настолько далеко, что овладел их вниманием и спровоцировал их на эмоциональную реакцию. Без сомнения, сейчас между нами была связь, пусть и негативная. Если бы я смог обратить ее гнев, я бы добился цели.

К счастью, я, в качестве примера для студентов, одел черный парик и фальшивый губной пирсинг - только для того, чтобы показать, что внешний вид ничего не значит. Все это игра.

Я откинулся к барной стойке и уставился на вторую девочку, чтобы она смутилась. - Ну, - сказал я ей. - На самом деле я ношу парик, и у меня там лысина.

Я сделал паузу, и она посмотрела на меня с открытым ртом. Она не знала, что ответить. Настал момент взять ее в оборот ее. - И я скажу тебе кое-что еще. Лысый ли я, или в этом парике, или в каком-то совершенно сумасшедшем парике, я не чувствую, что отношение людей ко мне меняется. Дело все в твоем отношении. Ты согласна?

Все, что я говорю в процессе съема, имеет скрытые мотивы. Мне нужно было, чтобы она знала, что в отличие от всех парней в баре, меня не приводит в трепет ее внешний вид. Красота была для меня еще одним шит-тестом: она отталкивала лузеров, которые теряли от нее дар речи.

Я живу в Лос-Анджелесе, - продолжил я. - Это город, в который едут самые красивые женщины страны для того, чтобы испытать свою удачу. Оглянись вокруг, каждый отлично выглядит. Эта ВИП-зона похожа на притон. - Это были слова, которые я почти дословно взял у Росса Джеффриса. И они работали.

Я подождал, пока она оглянется, и затем продолжил:

- И знаешь, что я понял? Красота - важная штука. Это то, что ты получаешь от рождения, или покупаешь потом. Какая разница, что ты из себя представляешь? Какая разница, есть ли у тебя в наличии широкие взгляды на жизнь, и что значит твоя личность?

И у меня получилось. На этот раз девочки, а не я, были в замешательстве. Я сказал "их" слова, как научил меня Джеффрис, и показал, что я знаю, о чем говорю. И, для того, чтобы укрепить свои позиции, я кинул им еще один нег, но на этот раз смягченный легким комплиментом, как если бы они склонили меня на свою сторону:

-И знаешь, что? У тебя отличная улыбка. Я могу сказать, что внутри ты, скорее всего, хороший человек.

Десятка повернулась ко мне и сказала, - Мы сестры.

Редкий PUA подумал бы, что его работа выполнена, что он победил их. Но нет, эта битва - это всего лишь еще один шит-тест. Я очень медленно переводил взгляд с одной на другую, и затем решился.

- Фигня, - сказал я, улыбнувшись. - Готов поспорить, многие парни верят в эту чушь, но у меня очень хорошая интуиция. Когда я смотрю на вас двоих, я могу сказать, что вы разные. Слишком разные.

Десятка виновато улыбнулась. - Мы никогда никому этого не говорили, - сказала она, - но ты прав. Мы просто подруги.

Я прорвался через их запрограммированные ответы, уйдя от ответов, которые она дает мужчинам на автопилоте. Я рискнул еще раз: - И я готов поспорить, что вы даже не особо-то и дружили. У лучших подруг, как правило, жесты одинаковые, а у вас - не особо.

- Мы знаем друг друга только год, - заметила десятка.

Настал момент убрать мою игру на задний план и просто немного поболтать. Однако, мне нельзя было задавать вопросы, вместо этого, я говорил открытые утверждения (как меня научил Джаглер), и они сами задавали мне вопросы.

Десятка сказала, что она из Сан-Диего, и мы немного поболтали о Западном Побережье и Майами. Пока мы говорили, я стоял ко второй девушке боком, как будто она мне не была особо интересна. Это был классический метод Мистери: я хотел, чтобы она думала и думала обо мне, блуждая в догадках, почему же я, гад такой, не оказываю ей внимание, которого она заслуживает. Но в игре нет никаких случайностей.

Я рассматриваю интерес женщин ко мне как огонь, и когда этот огонь начинает угасать, пора повернуться и бросить еще дров. И как только вторая собралась пройтись погулять, чтобы найти кого-то, с кем поговорить, я повернулся к ней и начал красивую линию: - Знаешь, что? Когда я смотрю на тебя, я могу точно представить, как ты выглядела в средней школе. И я готов поспорить, что ты не была так ухожена и популярна тогда.

Безусловно, это был трюизм. Но она изумленно уставилась на меня, не в силах понять, откуда я мог это узнать. Чтобы узаконить победу, я выдал одну, последнюю, рутину (чтение мыслей / нейтрализация красоты). - Спорим, что многие люди считают, что ты стерва. Но ты не такая. На самом деле, ты недоверчива во многих вещах.

Она начала смотреть на меня взглядом преданной собаки, как это называют PUA. Это взгляд, который является целью любого подхода. Ее глаза заблестели, зрачки расширились, и она буквально смотрела мне в рот, с восторгом и покорностью. Я заметил, однако, что чем больше заинтересованной становится вторая девушка, тем больше кино я получаю от десятки.

- Ты интересный, - восторженно сказала десятка, прижимаясь ко мне своей грудью. На заднем плане я мог видеть поддерживающих меня Мистери, Outbreak и Матадора_Любви. - Нам нужно встретиться с тобой в Лос-Анджелесе. Она прижалась ко мне и сильно обняла.

Дата добавления: 2015-11-14