9 страница

12.1

Эти скамейки на железнодорожных станциях такие жёсткие, сидеть невозможно. Никогда их не любил. Но сейчас я, превозмогая эту ненависть к деревянным монстрам, сидел, рядом с Фрэнки, положив голову на плечо. Он же, достал одну из своих дешёвых сигарет и медленно, не спеша, покуривал её, удерживая между указательным и безымянным пальцем, выдыхая дым белой пеленою в затхлый воздух. Этот запах сигарет и сигаретного дыма весь день не покидал меня, но только сейчас я чувствовал в нём что-то до боли знакомое, родное.
Сначала я рассказал ему о ловушке, подстроенной моим папочкой, о том, как той, что должна была стать моей девушкой, оказалась Линзи, о нашем плане и побеге. Фрэнк слушал с не скрываемым удивлением и с разинутым от удивления ртом. Потом я сказал, что мама теперь тоже на нашей стороне и как она помогла мне. Это утешило его немного, ведь он до сих пор не понимал, почему отец настолько против наших отношений, и серьёзно переживал из-за этого. Он рассказал мне во всех подробностях о том, как они с Лин познакомились, как он попал в детскую комнату полиции, как они дружили и даже хотели создать свою рок-группу, но как-то не сложилось.
Теперь, устав от нескончаемых разговоров, мы просто сидели рядышком и молча наблюдали за, идущими в разные направления станции, людьми. Как вдруг я, не выдержав пытки скамейкой, встал, поплёлся к стене рядом и облокотился на неё. Фрэнки встал и подошел ко мне, незаметно удерживая за талию и также покуривая свою сигарету.

- Чего ты встал? - сказал он, наконец.
- Тут просто такие неудобные скамейки, честное слово, я уже весь зад отсидел, - Фрэнки захихикал.
- А не хочешь поработать им? - я ошарашенно посмотрел на Фрэнка, который также невинно покуривал сигарету и смотрел куда-то в сторону.
- Что?! Здесь? Ты издеваешься? Озабоченный блять, - я пихнул его в плечо.
- А что? Трусишь? И сам ты озабоченный, мало ли что я мог подразумевать под словом "поработать".
- Да ты всегда только одно и подразумеваешь, знаю я тебя, - он опять захихикал.
- Ну, допустим. Так ты согласен? - он повернулся уже ко мне лицом.
- Нет! - чёрт, он точно ненормальный.
- Окей, - Фрэнк вдруг резко взял меня за руку и потащил в сторону туалета.

Я, не успев ничего сказать, ошарашенно плёлся за ним, еле успевая передвигать ногами. Быстро оказавшись рядом с мужским туалетом, он одной рукой чуть ли не сшиб дверь с петель. Пройдя туда, и обнаружив, что никого нет, он резко пихнул меня, почти вдавил в стену и навис рядом, удерживая рукой, приставленной к груди.

- Ч-что ты делаешь? - я уже не на шутку перепугался.

Он ничего не ответил, затянулся всё той же сигаретой, и, не выпуская дым, также резко, вцепился мне в губы. Я раскрыл от удивления глаза и открыл рот, а он, воспользовавшись этим, выдохнул мне туда сигаретный дым. Я рефлекторно вдохнул его ртом и почувствовал, как эта тягучая, серая масса просачивается мне в горло, а потом и в лёгкие. Я кашлянул, но не от того, что это был первый раз, нет, я и раньше пробовал сигареты, просто от неожиданности. Голова стала какая-то тяжёлая и, в то же время, стало легко на душе. Я как-то туманно смотрел на Фрэнки, но тот только довольно ухмылялся. Потом он притянул меня за шею к себе одной рукой и опять, без предупреждения, начал целовать. Он делал это так страстно, мял, яростно кусал мою нижнюю губу и слизывал кончиком языка капельки крови, чуть-чуть выступающие на ней. Наконец, отпустив меня, он отстранился и, улыбнувшись, сказал:

- А теперь?

Я совершенно ничего не соображал.

- Что "теперь"?
- Ты согласен?
- Фрэнк...
- Это значит "да"?

В голове творилось чёрте что. Я осматривался по сторонам, пытаясь понять, что же мне нужно, но ничего в поддержку своим мыслям, кроме пары раковин, писсуаров и сине-зелёных кабинок, не увидел. Внутри вдруг всё перевернулось, а ответ пришёл внезапно: мне хотелось всего и сразу, но в то же время, только одного и только с одним. Я прочитал всё в его глазах. Это было что-то страстное, животное, но в то же время ласковое, нежное. В его глазах. Они меня притягивали. Если я не увижу его ещё долгих четыре семестра, то хочу почувствовать нашу связь. Хочу сейчас. Я сделал пару шагов, встал прямо перед ним, лицом к лицу, когда друг от друга нас разделяли всего несколько миллиметров и прошептал на ухо:

- Это значит "я хочу тебя", - я коснулся кончиком языка мочки его уха.

Фрэнк сглотнул и произнёс что-то нечленораздельное, а потом вдруг подхватил меня на руки, я от неожиданности тихо вскрикнул. Он, толкнув ногой первую попавшуюся свободную кабинку, протиснулся туда со мной, отпустил меня на пол, а я еле держался на ногах. Фрэнк быстро закрыл кабинку и, повернувшись ко мне, опять вцепился в губы, играя пальцами в моих волосах. Он пихнул меня в стену кабинки и тут же, начал стягивать с меня футболку, а я потом с него, закончив с этим мы опять целовались так по-животному страстно, самозабвенно, как будто нас никто не услышит, никто не заметит, но нам было абсолютно плевать, мы вслух произносили имена друг друга, не сдерживались, стонали так сильно, на сколько только были способны.
Адреналин в крови, каша в голове и наслаждение по всему телу - это всё, что я сейчас чувствовал. Это было опасно, рискованно. Невольно вспоминались слова Лин. Я был готов сколько угодно рисковать, только бы быть с ним, на всё остальное плевать.
Я уже потихоньку сползал вниз со стены от напора Фрэнка. Он целовал, кусал меня в шею, посасывал старые засосы и оставлял новые, когда начало казаться, что на моей шее нет ни одного живого места, ни одного бледного кусочка кожи, а я только беспомощно придвигал его к себе за шею как можно ближе, чтобы он не отрывался, не смел даже останавливаться. Мял меня сзади, нетерпеливо тёрся пахом о моё бедро. Стало так невыносимо душно, казалось, что мы мотыльки в банке. Фрэнки уже вспотел, да и я тоже. Он, не отрывая поцелуя, начал расстёгивать ремень у меня на джинсах и наконец, сделав это, одним движением, стянул с меня и их и боксёры одновременно. Он всё также целовал меня, как вдруг я почувствовал его горячую, мокрую от пота, ладонь на своём, стоящем члене. Фрэ начал медленно водить по нему рукой, а второй рукой вцепился в мои волосы. Он оторвался от поцелуя и, начиная уже более резче и быстрее дрочить мне, запрокинул мою голову, дёрнув за волосы, и я в этот момент несильно ударился затылком о стену кабинки. Я закатывал глаза, безнадёжно стонал и буквально чувствовал, как неумолимая и разрушительная волна наслаждения проходит по мне волной от головы до кончиков пальцев. Он дрочил мне, делал так резко, вызывающе пошло, не пытался дразнить, а так, чтобы я насладился этим, мне не надо было даже пытаться самому вбиваться ему в руку, потому что он сам делал это до состояния невесомости в моей голове. Всё быстрее и быстрее двигая свою руку до основания и обратно. Чёрт, я чуть ли не лез на стену от экстаза, а Фрэнк шептал мне на ухо что-то, видимо, понятное только ему одному, потому что я был не в состоянии что-либо воспринимать. Жарко, душно, горячо. Он кусал мне шею, спускался ниже, покусывал ключицы, поднимался опять и также кусал и целовал мои губы. Я уже понял, что долго не продержусь, и Фрэнки, это почувствовав, сжал мой член у основания, прошептал мне таким томным, глубоким и невероятно возбуждающим голосом, что я чуть сразу не кончил: "Не спеши." Тут же проводит кончиком языка от моих ключиц до подбородка.
Он вдруг резко повернул меня к себе спиной, достал из кармана презервативы. Недолго соображая, что же всё-таки происходит, я подумал: "Как предусмотрительно...", но так и не смог додумать мысль, потому что почувствовал, как в меня резко, без предупреждения, вошли. Эта чёртова боль, она мешает прочувствовать всё лучше, яснее, и я вскрикиваю, давая волю двум слезинкам, которые нахально покатились по моим щекам. Фрэнки закрывает мне рот ладонью и шепчет: "Тише, тише, сейчас будет хорошо." Мычу в ответ, пытаюсь усмирить жуткую боль, когда он начинает понемногу, неспешно двигаться во мне, с каждым разом набирая темп, всё скорее и скорее, всё жёстче и так невообразимо хорошо, вбиваясь в одну точку, которая доводит все чувства на пик возможного и не совсем, когда по телу стадом проносятся мурашки, задевая каждый уголок твоего тела. Всё быстрее и жёстче, я разрешаю делать всё, как ему хочется, как хочется и мне. Мокрые волосы налипли прядями на лице, по вискам катятся капли пота, ощущение, что ноги подкашиваются, а руки яростно цепляются ногтями в стены кабинки, царапая её. Фрэнк вдавливается ногтями мне в бёдра, оставляя красные отметины на бледной коже, я чувствую это. Он оставляет мои бёдра и пускает свои ладони мне в волосы, тянет их, дёргает голову на себя. Ему нравится тянуть и дёргать меня за волосы, а я мотаю головой, пытаясь высвободиться и опять прильнуть горячим лбом к прохладной стене, но он снова дёргает волосы и тянет голову назад, на себя. Глубокие стоны, громкие крики и резкие шлепки двух тел - всё, что слышно тут. Я уже чувствую, как трудно сдерживаться, и, как будто прочитав мои мысли, Фрэнк отдёргивает одну свою руку от моих волос и устремляет к моей горячей плоти. Одновременно он также тянет мои волосы, вбивается в меня и лёгкими поцелуями касается моей спины: от шейных позвонков и до позвоночных косточек. Ещё несколько резких движений его руки и, одновременно с мощнейшим оргазмом, пронёсшимся по всему моему телу, я выплёскиваюсь белесой вязкой струёй на ту же прохладную стену кабинки. Фрэнк резко вбился в меня ещё несколько раз, затрясся телом, издал какой-то звериный рык, стон, кончил в меня и обмяк.
Я прислонялся к той же прохладной стене своим горячим лбом и вслушивался в наше тяжёлое дыхание, как будто оно у нас одно на двоих, к нашим стараниям засосать весь, оставшийся в затхлой кабинке, воздух. Мы так и стояли, пока Фрэнк наконец не вышел из меня. Он взял, рядом висевшую, туалетную бумагу и хотел было вытереть со своего, всё также сочившегося, члена остатки спермы, когда я повернулся, и на меня нашло вдруг, что я хочу снова почувствовать этот солоноватый вкус у себя во рту, также, как и в прошлый раз. Может, я какой-то ненормальный? Я выдернул из его рук этот злосчастный кусок бумаги, смял и бросил его в унитаз. Фрэнки удивлённо, на сколько это было возможно в его состоянии, посмотрел на меня, а я, не обращая на это внимания, опустился перед ним на колени, обхватил его член рукой и, взяв в рот, сделал движения взад и вперёд, слизал языком остатки и проглотил. Когда я встал, сам не понимая почему, облизнулся и стыдливо посмотрел на Фрэнка, то увидел на его лице такое восхищение, что сам поразился. Он вдруг подошёл ко мне, молча взял за подбородок и поцеловал. В первый раз за это время так нежно, не спеша и ласково. Потом придвинулся к уху и шепнул: "Я люблю тебя, Джерард Уэй."

...

Когда мы наконец вышли из туалета, я повернулся и увидел на двери табличку, на которой было сказано: "Туалет не работает", я совершенно её не заметил. Странно, что дверь всё-таки была открыта. Я повернулся к Фрэнку, который беззаботно шагал впереди меня.

- Ты знал, что туалет не работал? - я выговаривал слова медленно, сильно разделяя, потому что был вымотан.
- Ну да, - Фрэнки повернулся и взял меня за руку, ведя к скамейке, - Иначе я бы туда тебя не потащил, - он повернул голову и подмигнул. Такое ощущение, что он совершенно не устал.
- Так ты знал, что я не удержусь?
- Удержишься? А ты пытался? - Фрэнк хихикнул.
- И эти презервативы..., - я не слушал его, - У тебя были на меня планы? Ты знал, что я всё равно тебе дам?
- А куда ты бы делся? - он улыбнулся, - Я был уверен в тебе.
- Неужели? И что же вселяло в тебя уверенность?
- Твоё неумение устоять перед мной, - Фрэ гордо ухмыльнулся, когда мы сели на жутко неудобную деревянную скамейку.
- Как самоуверенно.
- Но так оно и есть, - он придвинулся и кинул свою руку мне за шею, - ты ведь меня любишь.
- Кто тебе сказал такую глупость? - я смотрел в его глаза.
- Ну-у-у. Ты, к примеру. Ещё ты, - говорил он, загибая пальцы, - Хм... Да, по-моему ещё был ты, но я не уверен.
- Ха-ха. Как смешно, - я скорчил незаинтересованную физиономию.

Вместо ответа Фрэнки оглянулся по сторонам, удостоверившись, что никого рядом нет, посмотрел так нежно мне в глаза и нахально поцеловал в губы.
Мы сидели, вглядываясь в лица случайных прохожих, которые, кто-то неспешно, а кто-то, явно в суете, шли нам на встречу, расходились и шли к своим поездам. До отбытия поезда Фрэнка оставалось всего двадцать минут. Из вещей у него был только один небольшой чемодан и рюкзак. Чемодан, как он сказал, уже отнес в нужный вагон, а рюкзак был у него на плече, так что спешить нам было некуда. Мы просто сидели и наслаждались оставшимся временем в компании друг друга. Я не хотел верить, что всё это вот так скоро закончится: я не смогу уже в любое время прийти к нему домой и элементарно взять его за руку. Он не сможет больше увидеть меня, когда ему захочется, быть со мной рядом, когда будет необходимо. Теперь всё это будет только на расстоянии. Говорят, что любовь на расстоянии делает отношения крепче, мне же кажется, что она просто выматывает людей, производя некое испытание верности. А если человек уверен в верности другого? Зачем тогда это дурацкое испытание, выдаваемое нами жизнью? Чушь собачья. Почему бы просто не дать влюблённым шанс быть вместе? Просто в нашей жизни не всё так просто. Вот и весь ответ. И всё, что нам остаётся - это ждать и надеяться на лучшее. В конце концов, только в сказках всё лучшее случается сразу после испытаний героя. В реальной же жизни испытание ждёт тебя на каждом углу, одно за другим и не факт, что герой выдержит их...

- О чём ты думаешь? - голос Фрэнка вырвал меня из паутины собственных мыслей, тут же заново погружая в них.
- О чём думаю? О многом. О том, через что нам придётся пройти. О времени, что не буду тебя видеть. О том, что будет упущено... Но ты не думай об этом, - я улыбнулся ему, - Всё будет хорошо в конце концов.

Фрэнк ничего не ответил. Он сидел, задумчиво курил очередную сигарету и выдыхал её дым куда-то в сторону. Белая дымка вылетала из его рта и, распадаясь на тонкие лоскутки, постепенно растворялась в воздухе. Только через несколько минут он сказал:

- Так значит, я не увижу тебя целых четыре семестра? - он не расставался с сигаретой и всё также мерно её покуривал.
- Ну да... То есть, есть конечно интернет и почта и всё такое, понимаешь? Мы же всё равно будем вместе, не зависимо от расстояния...
- Это будет не то же самое, - он нахмурился.
- Фрэнк? - мне кажется, что с ним что-то не так, - Что случилось?

В ответ - молчание. Он сидел и постукивал кулаком по скамейке, как будто задумался о чём-то. Мне не нравилось это. Когда Фрэнк такой, мало того, что это означает, что ему что-то не нравится, это ещё означает и то, что он хочет сказать или сделать что-то, что боится говорить или делать.

- Фрэнк? Ты меня слышишь? - я уже начинал волноваться.
- Хэй, а пойдём-ка со мной, - он вдруг встал, взял рюкзак, лежащий рядом на скамье и потянул меня за руку.
- Куда? Зачем? - я отдёргивал руку и плёлся назад.
- Я тебе кое-что покажу. Ну же, чего ты боишься? - чёрт, теперь я правда испугался.
- Стой, сначала скажи: куда мы идём?
- Сейчас узнаешь, - он улыбнулся и потянул меня за собой. Опять.

Я снова, как и в прошлый раз, беспомощно плёлся за ним, пока он не дотащил меня до выхода со станции.

- Зачем мы уходим? Твой поезд через, - я глянул на наручные часы, - всего через пятнадцать минут! Тебе уже пора, - дёрнул его назад, но он только ещё сильнее дёрнул меня за собой.
- Успеем. Сперва мне надо кое-что сделать, - он был неумолим.

Я ошарашенно прослеживал маршрут Фрэнка. Мы обошли станцию и остановились с её противоположной стороны, где не было ничего, кроме парочки телефонных будок и мусорных баков. Вокруг не было ни души, поэтому Фрэнк, не опасаясь пытливых взглядов со стороны, вдруг остановился и, резко потянув меня к себе за руку, взял моё лицо в свои ладони. То ли глаза и впрямь у него был грустные, то ли мне это казалось, потому что я какой-то слишком сентиментальный, но он посмотрел на меня и произнёс:

- Джи, я не хочу тебя оставлять, - он прошептал это так, что по спине пробежались мурашки, как летний дождь.
- Я знаю, Фрэнки, но тебе надо ехать...
- Эта дебильная учёба. Я не хочу, чтобы она нас разделяла. Оно того не стоит, понимаешь? - он понурил голову.
- Не понимаю, - я пытался отыскать его глаза из-под длинной чёрной чёлки, - О чём ты?
- Я не хочу. Я не хочу оставлять тебя, я не хочу потерять тебя даже на несколько месяцев, вот о чём я, - он ещё сильнее понурил голову и пялился в пол.
- Ты не теряешь меня, - я потрепал его за плечи, - Как ты не понимаешь?
- Нет, это ты не понимаешь, Джи, - Фрэнк отдёрнул мои руки, - я не хочу не только этого. Я не хочу никуда ехать. Мне это всё не нужно.

12.2

- Нет, это ты не понимаешь, Джи, - Фрэнк отдёрнул мои руки, - я не хочу не только этого. Я не хочу никуда ехать. Мне это всё не нужно.

...

У меня внутри всё перевернулось.

- Что?
- Да. Я не хочу всего этого. Ты же знаешь меня... Я и психология? Пф. Да это даже представить трудно, согласись? - он наконец посмотрел на меня и взял за руки.
- Как это не нужно? А как же учёба, университет? Ты это всё бросишь, даже не начав, даже не попытавшись?
- Всё это не нужно мне теперь, - он вдруг снял рюкзак с плеча и, раскрыв, начал рыскать в нём, пока наконец не достал оттуда какой-то белый лист формата А4, - теперь, когда у меня есть это. Глянь, - он протянул его мне.

Я взял листок в руки и начал рыскать по строчкам, пока наконец взгляд мой не упал на заголовок: "Контракт".

- Что это? - я ошарашенно посмотрел на Фрэнки, а тот довольно улыбался.
- Это - копия официального контракта моей группы с "Empire Records". Понимаешь, что это означает?

В голове не укладывалось. Я только беспомощно скакал взглядом по буквам и изучал не совсем понятный мне текст документа. Неужели, такое возможно?

- Что это означает? - выдавил я наконец из себя.
- Это означает, что завтра я еду с тобой в Нью-Йорк на встречу с ребятами из "Empire Records", чтобы обговорить условия контракта и начало записи нового альбома, - он засиял от счастья.

Я просто не знал, что сказать. Сказать, что я офигел, значит, ничего не сказать. Я был просто в шоке. Когда же наконец я переварил информацию, то не раздумывая, кинулся в объятия к Фрэнки и начал тискать его у себя в руках.

- Ты? Контракт? Знаменитый лейбл? Мать твою, Фрэ, я тебя обожаю! Чёрт, и ещё ты едешь со мной? Боже, - я кинулся на него с поцелуями, - Мой парень - будущая рок-звезда!! - крикнул я наконец, - Но как? - я улыбался, как дебил.
- Ну-у, во-первых, ты меня сейчас задушишь и рок-звездой я так и не стану, - он хихикнул, и я убавил свой напор, разжал объятия, - а во-вторых, всё произошло более, чем банально: один из продюсеров лейбла, приехавший сюда "в поисках талантов", увидел нас в местном баре на Рокшер стрит, где мы с ребятами отыгрывали пару песен за сто баксов. После нашего выступления, Рэй, а так звали парня, предложил нам контракт и поездку в Нью-Йорк. Ребята из моей группы согласились сразу же, я естественно тоже, парни вылетают завтра первым рейсом, ну а я поеду с тобой. Как-то так, - Фрэнки улыбнулся и почесал затылок.

Фрэнк - просто счастливчик. Такой шанс выпадает раз на миллион, что уж тут говорить, но он нам выпал, и это замечательно. Я проворачивал это у себя в голове снова и снова и не мог поверить собственным мыслям.

- О, Боже.
- Называй меня просто Фрэнк, - он хихикнул.
- А как же учёба? Это теперь тебе всё не нужно?
- Конечно! Чёрт, да мне никогда и не нравилась эта грёбанная психология, я ради тебя её выбрал, - он растянул улыбку, показав все свои тридцать два ровных зуба.
- Ну ты и раздолбай, Айеро.
- А кто спорит? - он хихикнул, - Такой уж я. Ну что уж тут поделать?
- Да, уж ты ничего делать с этим не собираешься.
- А ты собираешься? Ну давайте, отучите меня, мистер Уэй, - Фрэнк, коварно приподняв бровь, приблизился ко мне и провёл пальцем по моей щеке.
- Да ты во всём найдёшь сексуальный подтекст, - я хихикнул, - это по Фрейду, малыш.
- Ты намекаешь на то, что я извращенец?
- Заметь: ты сам это сказал.
- Ах, так? Ну, пойдём. Проверим, какой я извращенец, - он дёрнул меня за руку и повёл к телефонной будке.
- Да ты издеваешься?! Я после прошлого раза отойти ещё не могу, а ты меня опять тянешь на это?! Неугомонный. Мы что, секс-марафон устраиваем? Я не собираюсь в нём участвовать.
- Ну как же мы без тебя, Джерард? - сказал Айеро, открывая будку и проталкивая меня туда.
- Правая рука тебе в помощь, Фрэнк, правая рука.
- Тогда уж твоя правая рука, - хихикнув, сказал он и закрыл дверь будки.
- Очень смешно. Очень. Фрэнк Энтони Томас Айеро младший, твой парень устал и не собирается с тобой трахаться.
- Когда ты называешь моё полное имя, это так заводит, - он прижал меня к стенке будки и, улыбнувшись, легонько поцеловал в губы, - И вообще, кто тебя спрашивает?
- Да я уж вижу, что меня никто спрашивать и не собирается. Только вот я против такого расклада, - я пихнул его в грудь, - Фрэнк, я устал. Ус-тал, ясно? - произнёс я по слогам.
- Ну-у-у. Ну Джи, - он опять полез с поцелуями.
- Нет.

Фрэ надул губы, но спустя несколько секунд, опять приблизился ко мне, сжал мои руки, чтобы я не сопротивлялся, и, сначала, прикусил ушную раковину, а потом начал легонько целовать в шею, спускаясь ниже. Опять вернулся к шее и стал посасывать засосы. Знает, что я обожаю, когда он так делает. Гад.
Я не выдержал и тихонько застонал.

- Вот видишь, а говоришь, что не хочешь, - с коварством протянул Фрэ и продолжил целовать шею.
- Я такого не говорил, - я начал чаще дышать, вбирая в себя воздух, как рыба на суше.
- И что тогда нам мешает? - он спускался всё ниже и огорчившись тому, что моё тело заканчивается футболкой, начал потихоньку стягивать её с меня.
- Я устал... - я еле вытащил руки из футболки и дав Фрэнку стянуть её, мотнул головой.
- Ничего страшного.

Кинув мою футболку на пару со своей на пол, он вернулся ко мне и продолжил целовать ключицы. Затем спустился ниже и стал целовать грудь, лизнул мой сосок и поигрался с ним языком. Он положил свою ладонь мне на ширинку, я закатил глаза, уже ничего не видел перед собой и...

- Э-эй.

Чей-то голос со стороны явно принадлежал не Фрэнку.
Я распахнул глаза, откинул от себя такого же, как и я, ошарашенного Фрэ и, подскочив за своей футболкой, кинул вторую ему. Тот быстро напялил её на себя, а я запутался, засунул голову в рукав и больно стукнулся об стену головой. Судорожно разобравшись с футболкой, я, не замечая никого, ринулся вон из будки, сшиб, стоявшего рядом Фрэнка, он сразу выскочил за мной, и мы наконец обратили внимание на обладателя столь дивного голоса, ввергшего нас обоих в панику. Чёрт, это выглядело как сцена из дешевого мюзикла или мыльной оперы.

- Милые мои, простите, что помешала, но вы не могли бы объяснить старушке, как управлять этим агрегатом, - "бабуля" в маленькой шляпке, в которую был вденут голубой цветочек, указала рукой на телефонную будку рядом с нашей.

Это мог бы быть кто угодно, но почему-то этим "кто-то" оказалась она. Такие совпадения всегда меня убивали.

- Хэ-эй, а я вас знаю, - старушка, прищурившись, начала меня разглядывать, - вы та самая милая девушка, - Фрэнк поперхнулся смешком, - которая перевела меня через дорогу!
- Да, бабуля, это я, здравствуйте, - я нервно поддёрнул уголки губ и пихнул в живот, задыхающегося от подавленного смеха, Фрэ.
- Ба-а-атюшки, милочка, какая неожиданность! А кто этот симпатичный молодой человек? - она указала хрупким, тонким указательным пальцем на Айеро, а тот попытался состроить серьёзное выражение лица, когда она опять начала прищуриваться и разглядывать его.
- Это? Это Фрэнк. Поздоровайся, идиот, - я опять пихнул его локтём в живот, тот слегка согнулся и, прыснув, улыбнулся.
- Кхм, кхм. Эм, здравствуйте, мадам, меня зовут Фрэнк Айеро.
- Очень приятно, Фрэнк. Миссис Томпсон, - старушка протянула изящную ручку и Фрэнки её легонько пожал, - божечки, так звали моего первого мужа. Так значит, это твой парень, милочка? - обратилась она ко мне.
- Эм... Да.
- Как прелестно! - "бабуля" раскинула руки, - Вы отличная пара, дорогие, дай вам Бог счастья, - какая милая старушка, - а ты, Фрэнк, уж пригляди за этой хорошенькой особой, она просто чудо.
- Я в курсе, - Фрэнк опять начал судорожно давится смешком, а я залился краской.
- Так вы поможете старушке позвонить племяннику, чтобы он посадил её на поезд? - старушка улыбнулась.
- Мадам, а мы можем сами вам помочь сесть в поезд, - я правда хотел ей помочь, она такая милая пожилая женщина.
- О, это было бы просто замечательно, дорогая! А то у меня тяжёлые сумки, - она посмотрела на Фрэнка, - а вы, как я вижу, крепкий молодой человек. Поможете?
- Да, конечно, - он улыбнулся и мы пошли обратно на станцию, а Фрэнк тихо шепнул мне, пока старушка отвернувшись, шла вперёд, - Вот видишь, а ты ещё хотел быть сверху. Куда тебе, такой милой девушке? - Фрэнк согнулся от ещё одного моего удара в живот и прохихикал, - Хорошенькие особы не бьют своих парней!.. Да всё, всё, не бей! Всё, я молчу.

...

Поезд неспешно тронулся, а старушка помахала нам рукой в маленькое окошко. Проводив её взглядом и, помахав рукой на прощание, я смотрел вдаль, как медленно исчезает из моего поля зрения синий вагон под гудение колёс и возню прохожих. Вдруг Фрэнк резко дёрнул мою руку назад.

- Что ты делаешь?
- Пойдём, - он тянул меня за руку, как маленький мальчик тянет своего папу, чтобы тот купил ему игрушку.
- Куда?
- Нам нужно доделать наше дело, - он хитро ухмыльнулся.
- Какое дело?
- Как будто ты сам не понял, - парень закатил глаза, - пойдём же, телефонная будка ждёт нас и наши свершения, - он махнул рукой вверх, как делал Супермен.
- Что? Нет, нет, нет, Фрэнк. У меня всё настроение ушло с её появлением, - я кивнул в сторону быстро уходящего поезда и улыбнулся удивлённому и одновременно разочарованному Фрэнку, - достаточно, мы сегодня вдоволь похулиганили, - я подмигнул и, убрав его руку, пошёл в сторону выхода.
- Ну. Ну, Джи-и-и! Стой! Ну, пожалуйста!
- Нет.
- Джи! - он побежал за мной.
- Не-е-е-ет.

Мы прошли через ворота по направлению к кабриолету, на заднем сидении которого лежал чемодан, что Фрэнк собирал утром. Последний остановился, грустно окинул взглядом стену, за которой через несколько метров должна была находится телефонная будка и грустно, с долей разочарования и явной огорчённостью данной ситуацией, произнёс:

-..Блять.

24 июня 2006 года. 5:40 утра. Среда.

Я помню вчерашний вечер. Детально, вплоть до того, какой фильм мы смотрели по телевизору и какую пиццу ели в это время. Мы кутались в старый плед, ели Пепперони и допоздна пересматривали мои любимые фильмы - все части легендарного "Властелина колец". Фрэнку они нравились за интересный сюжет и он был не против пересмотреть их всех, даже если за один вечер.
Я всегда пытаюсь провести параллели между собой и персонажем книги, которую читаю. В "Над пропастью во ржи" Сэлинджера я понимал, буквально чувствовал все переживания и эмоции Холдена Колфилда, как свои, потому что в его ситуациях, я бы, возможно, поступил также, как и он. Может это звучит и странно, но в каком-то смысле это так. "Когда я расстаюсь с каким-нибудь местом, мне надо почувствовать, что я с ним действительно расстаюсь..." - так он, Холден, говорил. И у меня было также. Я хотел почувствовать, как я прощаюсь с этим городом, покидаю место, в котором вырос, позади которого оставил годы своей жизни и по которому, скорее всего, никогда не буду скучать. Думаю, это самое лучшее, что я мог сделать в таком случае: просто сидеть с любимым человеком, пересматривая любимый фильм и поедая, заказанную на дом в каком-то ресторанчике, пиццу. Потом мы легли в кровать и до утра рассказывали друг другу разные истории из детства, как какие-то мальчишки. Я чувствовал себя самым счастливым человеком в мире. Защищённым, любимым, окружённым заботой и нежностью. Что может быть лучше этого?..

И вот, мы покидаем этот город.

Пустая заправка на окраине: пара бензоколонок, маленький магазинчик с различными снэками, продавец, я, Фрэнк и кабриолет. Ощущение, будто всё, в радиусе десяти миль, вымерло. Может быть, это даже выглядело, как сцена из старого вестерна. Не хватало только перекати-поле, ковбоев и пары револьверов. Или как фильм про зомби, в первый день, когда только прошла эпидемия, когда кучка выживших людишек пытаются найти вакцину, способную побороть смертоносный вирус и спасти человечество, и эта заправка - есть единственное безопасное место, где все они могут укрыться. Дурацкие мысли, насмотрелся всяких фильмов. Знаете ли, я падок на кинематограф, не отрицаю. В этом мы с Холденом не похожи.
Фрэнк ушёл в магазинчик, чтобы взять какие-нибудь припасы. Денег у нас было не так уж и много, но двухсот шестидесяти долларов и нескольких центов, я считаю, хватит на одну поездку в Нью-Йорк. Пара остановок, чтобы заполнить запасы бензина и скупить продовольствие - наших денег было вполне достаточно для этого.
Я вышел из машины, захлопнул за собой дверь и поставил бензин. Потом облокотился о дверцу и принялся созерцать восхитительный рассвет с противоположной стороны местности. Облака цепочкой следовали друг за другом и напоминали собой взбитые сливки на небе. Золотистые лучики вырывались из "взбитых сливок" и лоскутками плясали по небу, указывали на появление небесного светила, которое будет господствовать на небосклоне в течении дня, пока его не сменит тёмная ночь и серебристая луна.

Дата добавления: 2015-11-14