Поддержка не должна превращать больного в ребенка

Насколько далеко должна распространяться ваша поддержка ракового больного? Лучше всего, если вам удастся поддерживать больного, не превращая его при этом в неразумного ребенка. Когда родители считают, что их ребенок еще слиш­ком мал, они не верят в его способность принимать решения и иногда могут его просто дезориентировать. Ниже приведен пример такого варианта отношения к больному.

Больной. Я боюсь этого лечения. Я его не хочу. Не думаю, что оно вообще мне поможет.

Ответ, умаляющий способности больного. Ну ты же знаешь, что это необходимо! Это совершенно не больно и очень для тебя полезно. И давай больше не будем об этом говорить!

Лечение, о котором идет речь, может быть достаточно болезненным, поэтому такой ответ является заведомой неправдой, он унижает больного, делает из него неразумного младенца и предполагает, что мы не верим, что он в состоянии сам распоряжаться своей жизнью.

Когда больной или кто-то из его близких испытывает страх, очень важно, чтобы они общались между собой как взрослые люди, реалистично и открыто обсуждая вероятность риска и возможную боль. Вот пример такой реакции на страхи пациента:

Ответ, поддерживающий больного. Я понимаю, тебе страшно. Я и сама побаиваюсь этого лечения и не очень разбираюсь во всех медицинских тонкостях. Но я—с тобой и буду, с тобой все это врет. Сделаю все, что смогу, чтобы тебе было легче! Мне кажется, тебе стоит пройти этот курс. И еще мне кажется, что очень важно, чтобы ты, как и все мы, верил в то, что оно поможет.

Даже в тех случаях, когда раком болен ребенок, важно предлагать ему свою поддержку и не делать из него неразумного младенца. Если ребенок болен, это еще не означает, что он не в состоянии что-то решать. Кроме того, поскольку у детей чувства запрятаны не так глубоко, как у взрослых, и им не так свойственно осуждать себя за них, то дети, часто гораздо лучше справляются с тяжелыми переживаниями, чем взрослые. Если вы не будете относиться к ребенку, как к маленькому, то покажете, что верите в него. Поэтому если ребенок боится лече­ния, можно ему сказать следующее:

Ответ, поддерживающий больного. Да, это может бить больно, понятно, что ты боишься. Но это лечение необходимо, чтобы исправиться, и я все время буду с тобой.

В этом последнем «Я буду с тобой» и заключается саже главное. Никакие уговоры и добрые слова не идут в сравнение с тем, что вы будете вместе с близким человеком, вне зависимости от того, сколько ему лет.

Поддерживайте, не стараясь «спасти»

Желание относиться к онкологическому больному, как к маленькому, связано со стремлением стать его «спасителем». О роли «спасителя», которую бессознатель­но берут на себя люди, говорил основоположник транзактного анализа — Эрик Берн [16] и его последователь — Клод Стайнер, автор книг «Игры алкоголиков» и «Театр живых». Мы часто принимаем на себя эту роль, когда общаемся со слабы­ми, беспомощными и безвольными людьми, не способными отвечать за собствен­ную жизнь. На первый взгляд, «спасая» кого-то, вы помогаете этому человеку, но на самом деле вы лишь поощряете его слабость и бессилие.

Часто родственники больного попадаются в эту ловушку, поскольку тот не­редко занимает позицию жертвы: «Я беспомощен и бессилен, попробуйте мне помочь». Позиция «спасителя» заключается в следующем: «Ты беспомощен и бессилен, но я все-таки попытаюсь тебе помочь». Иногда «спаситель» выступает в роли прокурора: «Ты бессилен и беспомощен, и в этом виноват ты сам!»

Стайнер назвал такие взаимодействия между людьми «игрой в спасение». Участники этой игры могут практически бесконечно меняться ролями. Тот, кто знает одну из ролей, всегда знает и вторую. Проблема состоит лишь в том, что, как и большинство всех остальных психологических игр, эта игра разрушитель­на. Тем, кто играет в ней роль жертвы, приходится платить за нее слишком дорогой ценой: они лишаются способности самостоятельно разрешать трудности и привыкают всегда занимать пассивную позицию.

С нашей точки зрения, ничто не может быть так губительно для пациента, который должен взять на себя ответственность за свое выздоровление, как подоб­ная игра. Она обычно начинается с жалоб больного на боли, опустошенность и неспособность жить нормальной жизнью.

«Спаситель» пытается помочь, делая что-то за «жертву», «спасая» его от необходимости заботиться о себе. Такой «спа­ситель» ухаживает за больным, приносит ему еду и питье даже тогда, когда тот в силах сделать это сам. «Спаситель» может постоянно давать советы (которые обычно отвергаются) и выполнять неприятные обязанности, даже когда его об этом не просят.

Казалось бы, «спаситель» проявляет любовь и заботу, но на самом деле он лишает больного психологической и физической самостоятельности. В конце кон­цов все может закончиться тем, что больной почувствует злость и обиду — за то, что им манипулируют, а у «спасителя», который, опекая больного, приносил в жертву собственные интересы и потребности, возникнет к нему враждебность, которая в свою очередь может породить чувство вины за это ощущение враждеб­ности к больному человеку. Понятно, что в результате такого взаимодействия не выигрывает никто.

Скорее наоборот, оно служит изоляции больного. Когда кто-то с позиции силы пытается защитить больного (и остальных членов семьи) от трудностей и особенно от проблем, связанных с вопросом смерти, то это приводит к тому, что больной и окружающие лишаются возможности прикоснуться к самым важным для них проблемам. Более того, это способствует тому, что у всех членов семьи нарушается способность искренне выражать свои чувства.

Точно так же опасно стремление защитить больного от других трудностей, например, не говорить ему о том, что у его сына или дочери не все в порядке в школе. Если от больного что-то скрывают, полагая, что «ему и без того не слад­ко», это отдаляет его от семьи в тот самый момент, когда для него очень важно чувствовать эту связь и принимать участие в общих делах. Близость между людь­ми возникает тогда, когда они делятся своими чувствами. Как только чувства начинают скрываться, близость теряется.

Пациент тоже может принять на себя роль «спасителя». Чаще всего это происходит, когда он «оберегает» окружающих, пряча от них свои страхи и тре­воги. В этот момент он начинает чувствовать себя особенно одиноким. Вместо того, чтобы защитить семью, больной практически вычеркивает ее из своей жиз­ни, а окружающие воспринимают это как отсутствие доверия к ним. Когда людей «спасают» от чувств, они лишаются возможности переживать и реагировать на них. Иногда это приводит к тому, что у родных больного сохраняются болезнен­ные переживания уже после того, как он выздоровел или умер.

Точно так же, как близкие не должны пытаться уберечь больного от радос­тей и горестей семейной жизни, больной не должен стараться защитить их от болезненных переживаний. В конце концов, если чувства не скрываются, а выражаются, открыто, это только способствует психическому здоровью всех членов семьи.

Лучше помогайте, чем «спасайте»

Когда в семье, где один из супругов болен раком, начинается подобная «игра в спасение», это всегда легко заметить. Согласно представлениям, выработанным нашей культурой, если ты любишь человека, то в случае его болезни ты должен окружить его вниманием, взять на себя все его заботы и до такой степени во всем ему помогать, что ему вообще нечего будет делать. Такое отношение близких не оставляет больным никакой возможности отвечать за свое собственное благополу­чие, поэтому важно помогать человеку, а не подавлять его. Однако в реальной жизни бывает очень трудно определить границу между помощью и таким подав­лением. Одним из отличительных признаков помощи является то, что, помогая человеку, вы делает это потому, что хотите ему помочь, потому что это дает вам внутреннее удовлетворение, а вовсе не из-за того, что вы ждете от него чего-то в ответ.

' См. Берн, Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют а игры. — М. Прогресс, 1988.

Каждый раз, когда вы начинаете сердиться или обижаться, можно с уве­ренностью сказать: вы сделали что-то, рассчитывая на определенную реакцию со стороны другого.

Эта привычка может корениться в человеке очень глубоко, и для того, чтобы от нее отделаться, необходимо самым внимательным образом прислушиваться к своим чувствам.

Стайнер предлагает еще три способа, помогающих определить поведение «спасителя». Вы «спасаете» кого-то, если:

1. Вы делаете для человека что-то, чего не хотите делать, и при этом не сообщаете ему, что делаете вопреки своему желанию.

2. Вы начинаете делать что-то вместе с другим человеком и обнаруживаете, что он переложил на вас большую часть работы.

3. Вы не всегда даете людям понять, чего бы вы хотели. Конечно, это не значит, что, выражая свои потребности, вы будете всегда получать желаемое. Не говоря о своих желаниях открыто, вы лишаете окружающих возможности на них реагировать.

Если вы обнаружите, что вместо того, чтобы помогать, «спасаете» кого-то, помните: жизнь больного зависит от того, насколько он сможет использовать ресурсы своего собственного организма.

Дата добавления: 2015-07-11