|
Читайте также: |
Обеденный перерыв.
Я зевнул. Виной тому был, скорей всего, загадочный телефонный звонок, разбудивший меня в шесть утра.
«Сегодня я приготовлю тебе бэнто[2]».
Звонок был сброшен прежде, чем я успел хоть что-то сказать в ответ.
Какого?..
Шел последний день апреля, началась Золотая неделя, скоро нас ждут несколько выходных подряд. Я вышел в коридор и, как всегда, стал ждать Отонаси-сан. Мы каждый день обедаем в школьной столовке, но вот сегодня она впервые делает для меня бэнто.
– Кадзу-кун! Я все слышала, Кадзу-кун! Сегодня тебя ожидает большое событие, Бэнто-с-Марией, да?!
Шумная парочка тут как тут. Коконе обошла меня со всех сторон, Харуаки стоял рядом и ухмылялся.
– Харуаки, я же тебе говорил никому не рассказывать, потому что спокойной жизни ведь не будет!
– Говорил, но я сам решаю, слушаться или нет!
Этот тип просто ужасен.
– Кадзу-кун, ну так что с этим милым дельцем?! Объясняй давай в подробностях!
– …В общем, я сам толком не понял, но сегодня рано утром мне по телефону…
– «Доброе утро!» по телефону! Ну это точно любовь-морковь!
Господи, пожалуйста, пусть люди разучатся говорить.
– «Доброе утро» по телефону… – пробормотало сзади.
Я тотчас развернулся.
…Уаа, еще одна надоеда тут как тут.
– А, Рико-рин, доброе утро.
– Доброе…
Невысокая девушка с короткой стрижкой, которую таким странным именем назвала Коконе, – первоклассница Рико Асами. Она учится в одном классе с Отонаси-сан и состоит в фан-клубе Марии Отонаси, который расцвел пышным цветом сразу после церемонии приветствия. Обычно она ходит вместе с Отонаси-сан, но сегодня, похоже, пришла первой. Почему-то ее лицо и голос показались мне еще более мрачными, чем обычно.
Асами-сан уставилась на меня непроницаемым взглядом.
– Э?
Может, она на меня сердится?
– Я все слышала. Тебе достанется бэнто от Марии-сан.
– Н-ну да, похоже на то.
В ответ на мою реплику Асами-сан ничего не сказала, лишь продолжала сверлить меня взглядом.
– …Чтоб у твоего мобильника аккумулятор взорвался… чтоб у тебя оказались дерьмовые аккумуляторы, которые производят и продают по дешевке в одной известной нам стране… набухай, акк, набухай!..
От этих проклятий, которые она бормотала себе под нос, у меня пошли мурашки по коже.
– Н-но вот интересно, почему Кадзу-кун? – с улыбкой встряла Коконе, пытаясь развеять висящее в воздухе напряжение. – Ведь из-за этого на Кадзу-куна в последнее время ну очень недружелюбно поглядывают, правда? Я слышала, он на первом месте в рейтинге «Хотел бы я убить его и представить как несчастный случай»!
– Что еще за свихнутый рейтинг такой… кто вообще может такое говорить…
– Я говорил, – поднял руку Харуаки. – Разумеется, я проголосовал за тебя! Твои шуры-муры с Марией-тян просто невыносимы!
Меня разом оставили силы.
Харуаки, конечно, шутит, но взгляды других мальчишек в последние дни точно стали страшноватыми. Правда, не думаю, что Отонаси-сан – единственная тому причина…
– Мм? Чего ты на меня так смотришь?
– …Ничего.
Она что, правда не понимает? Что такая вот товарищеская манера нашего с ней общения тоже может быть причиной.
Коконе склонила голову набок. В отличие от марта, который длился почти целую вечность, сейчас она стянула волосы в хвост сбоку головы. Кажется, эта прическа так и называется – «боковой хвост»?
– Слушай, слушай, я вот никак не пойму; как тебе удалось приручить Отонаси-сан?!
– «Приручить»… ну и словечки ты выбираешь…
– Отонаси-сан, думаю, привыкла уже, что к ней пытаются подъехать, так что ты стандартными приемами не пользовался, да? Тебе удалось заставить ее почувствовать, что ты для нее особенный, хех?
Коконе принялась торжествующе выпаливать наудачу одну версию за другой.
– Дай-ка поглядим… скажем, ты спас ее от маньяка, который на нее напал – мм, вполне возможно! Маньяк… «Эй, эй, твой пупок так приятно пахнет… уаа! Да там болячка! Н-но мне плевать!! – и с этими словами маньяк набросился на нее, но тут появился ты и вырвал ее из его грязных лап, так?!
– У меня была бы кишка тонка напасть на такого «реального» маньяка… а главное – мы с ней не встречаемся, ты в курсе?
Этот факт неоспорим. Но ухмылка Коконе стала еще шире.
– Да нууу, и как же ты тогда объяснишь то, что было на церемонии, мне интересно? Мм? Мммм?
– Это было…
«Объявление войны» во время церемонии приветствия. Я знаю, все всё не так поняли. Надо это ей каким-то образом объяснить, чтобы она убрала с лица эту свою ухмылку до ушей.
– Это просто потому что, это, Отонаси-сан, она немного странная…
– …Я странная?
Знакомый голос. Я покорно обернулся.
Мария Отонаси.
При виде ее лица я инстинктивно напрягся. Нет, не то чтобы я весь покрылся холодным потом из-за ее обвиняющих слов. Я напрягся просто-напросто из-за того, что увидел ее невыразимо прекрасное лицо, не подготовившись заранее.
Я все еще не привык к ее независимому характеру и потусторонней красоте. Потому просто не мог не застыть на месте. Как обычно в таких случаях, я мысленно досчитал до трех и таким образом приготовился говорить с Отонаси-сан.
Я был с Отонаси-сан на протяжении целой человеческой жизни. Я это знаю. Но я этого не «чувствую».
– И почему ты так напрягся? Может, ты решил, что я сержусь? Я не могу сердиться из-за такой ерунды, понятно?
– А-ага.
Пока я стоял в обалдении, Асами-сан без слов засеменила вокруг Отонаси-сан и расположилась позади нее.
– …Мм? Чего тебе, Асами?
Асами-сан ничего не ответила, лишь молча пялилась на меня. Вместо нее заговорил Харуаки.
– Она вообще странненькая сегодня. Может, она волнуется, что Хосии увел у нее Марию-тян, из-за этого «бэнто-мероприятия».
– …Звать ее «Мария-тян» – очень слишком чересчур фамильярно. Ты должен добавлять «-сама»… – вновь пробормотала себе под нос Асами-сан, не поднимая головы.
– Неважно. Идем, Кадзуки.
– Эээ, в школьную столовку?
Отонаси-сан раздраженно вздохнула.
– Ну почему до тебя не дошло сразу же, как только я сказала, что сделаю бэнто? Неужели непонятно, что я так сказала потому, что школьная столовая меня не устраивает?
Школьная столовая не устраивает?
Мы каждый день встречались на обеденном перерыве, чтобы пообсуждать «шкатулки» или «О».
Ну, в общем-то, не сказать чтоб у нас каждый день была какая-то новая информация; и практически ни разу не было чего-то, что нельзя обсуждать при посторонних. Точнее даже, не «практически ни разу», а просто «ни разу» с того самого дня, когда Отонаси-сан пришла в нашу школу. Так что столовка всегда годилась.
Но сегодня школьная столовая ее не устроила.
– Вот, значит, почему сегодня этот бэнто. …А разве у нас не продают всякие булки?
Когда я пробубнил эти слова, Отонаси-сан внезапно придвинулась вплотную и зашептала мне в ухо:
– …Здешние булки после «Комнаты отмены» у меня уже вот где. Ты ведь понимаешь, да?..
О боже… я вполне понимаю, что ты не хочешь, чтобы они услышали про «Комнату отмены», но когда ты подходишь так близко, а рядом Асами-сан, она, знаешь ли, вполне может решить, что мы перед ней рисуемся.
Я глянул на Асами-сан искоса; как я и ожидал, она теперь смотрела куда пристальней, чем раньше.
– Эээ, Мария-сан. А можно я с вами пойду?..
– Извини, Асами. Сегодня я хочу пообедать наедине с Кадзуки.
– Наедине…
– Так, ну, идем, Кадзуки.
Отонаси-сан ухватила меня за руку и зашагала прочь. Харуаки, не оценив атмосферы, воскликнул что-то вроде «Хияаа!»
…Интересно, что об этом думает Асами-сан?
Обеспокоенно обернувшись, я увидел, как она вновь что-то бубнит себе под нос, опустив глаза.
– …Чтоб тебе в рот заползла беременная тараканиха, отложила яйца у тебя в животе, из них вылупилось потомство и сожрало тебя изнутри!..
Страшненькие вещи она говорит!
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 105 | Нарушение авторских прав