Глава 23. В пещерах Андрея началась новая жизнь.

В пещерах Андрея началась новая жизнь.

Дети, благословленные Иисусом Христом, с увлечением принялись изучать чтение и науки. Иаков тоже изъявил желание учиться вместе с ребятами и попросил Амон-Pa быть его учителем. Амон-Pa было неудобно быть учителем человека, который годился ему в отцы, однако Иаков настаивал и проявил истинно ученическое усердие и прилежание.

Каждый день учителя и его учеников был весьма насыщен.

Амон-Pa вводил своих учеников в пещеру, которую устроил ему Андрей. На стенах он и сам записал новые тексты: это были мысли Иисуса Христа, которые они услышали у Горы Оливковых Деревьев.

Поставив каждого из них перед той частью стены, где был текст соответствующего содержания, он давал задание: читать и проникнуться его смыслом. Сам же подходил то к одному, то к другому и помогал в понимании текста. И дети, и Иаков быстро продвигались вперед и получали от учителя все более сложные задания.

Иорам усердно изучал лечебные травы, обрабатывал их в лаборатории Андрея, перемешивал, добавлял разные вещества и так готовил микстуры и мази для лечения разных болезней. Он всегда строго следовал рецептам Андрея. В сборе лечебных трав и приготовлении лекарств ему помогали все, заодно приобретая от Иорама знания о том, как помогать людям и лечить их.

Амон-Pa посвятил Иорама в тайну Андрея.

– Помнишь, как я исцелил твои разодранные колени? – спросил он однажды Иорама.

– Как я могу забыть, – ответил Иорам, – и что это была за мазь, которую ты тогда применил? Я смогу приготовить ее?

– Это была не целебная мазь, а благовонная.

Иорам не понял, о чем говорил ему Амон-Ра.

– Я не об этом спрашиваю. По какому рецепту она была приготовлена? Она же действует сразу!

– Я повторяю, – спокойно объяснил Амон-Ра, – та мазь была не целебная...

– А какая же?! – удивился Иорам.

– Благовонная.

– Не понял! – сказал Иорам с искренностью и вопросительно посмотрел на учителя.

Амон-Pa рассказал ему, как заставил его Андрей полдня готовить мазь, а потом направил в город лечить всех, кто только нуждался в этом.

Амон-Pa и не подозревал, что в маленькой баночке он нес не лечебную мазь, а благовонную.

– Как же тогда ты исцелил мои колени? Раны же исчезли совсем? – Иорам был крайне удивлен и с недоумением воскликнул. – Значит, я зря готовлю эти мази? Значит, и книг читать не надо было?

Амон-Pa успокоил его.

– Вовсе нет. Твои лекарства – лучшие средства для лечения людей. Однако если одновременно с лекарствами или мазью ты применишь еще и свой огонь сердца, тогда больной вылечится быстрее. Чем более сильным будет огонь сердца, тем меньше микстур и мазей понадобится. Иногда достаточно будет даже одного твоего огненного слова, одного касания рукой, чтобы больной исцелился. Но взамен часть болезней перейдет в тебя. Помнишь, как ты исцелил своего отца?

«Действительно, – подумал Иорам, – я же никакие лекарства не втирал в спину, я и рядом не был. Я только в своем воображении мазал ему спину своей мазью и был наполнен большим желанием, чтобы он исцелился. Вот, оказывается, как мой огонь сердца унес с собой мазь из баночки, которую я держал в руках! А потом у меня самого начал болеть позвоночник, и если б не Илья, добраться до Горы Оливковых Деревьев я не смог бы!»

– Амон-Ра, – воскликнул восхищенный этим открытием Иорам, – я догадываюсь, я понимаю, как болела у тебя нога, когда ты исцелил меня... Но как благовонная мазь может превратиться в исцеляющую?

– Исцелить может все, чего только коснется огонь сердца. Говорят, что Иисус Христос исцелил одного слепого, знаешь чем? Землею! Он плюнул в горсть земли и смазал ею глаза слепого. А когда тот промыл глаза, к нему вернулось зрение...

– Скажи мне, Амон-Pa, правильно ли я понял то, что ты мне объясняешь: выходит, мне надо развить в себе огонь сердца и заодно совершенствовать способ приготовления лекарств. И когда буду лечить кого-либо, лекарство я должен смешивать с огнем сердца. Так?

– Да, именно так! – ответил Амон-Pa и уточнил вывод Иорама. – Огонь сердца ты должен применять и тогда, когда собираешь лекарственные травы, и тогда, когда готовишь лечебные препараты, перемешиваешь их, и еще тогда, когда думаешь о людях и лечишь их. Вот так твои микстуры и мази приобретут исцеляющую силу.

Иорам посмотрел на учителя и склонил перед ним голову.

– Амон-Ра, – произнес он с благоговением, – я понял, какую большую тайну ты мне открыл! Спасибо, учитель!

Спустя несколько недель после этой беседы Амон-Pa посоветовал Иораму взять уже приготовленные лечебные мази и микстуры, спуститься в Город и помочь страдающим.

– Бери с собой Анну и Иакова, они будут твоими помощниками. Ходи по дворам, заходи в дома, спрашивай, не нуждается ли кто в лечении. Лечи всех подряд! – наставлял Амон-Ра.

Иорам так и поступил.

Он начал ходить по улицам, останавливался перед каждой калиткой и кричал:

– Кому нужен целитель! Цели-и-и-те-е-ель!

Анна и Иаков шли за ним с корзинами, в которых лежали баночки и склянки с лекарствами.

Кто принимал его с недоверием: «Какой ты целитель?», – говорили ему.

Кто-то, увидев Иакова, закрывал калитку перед носом, ибо многие помнили его злодеяния. А те, кто был наслышан от Большого Мальчика, что Иорам дружит с сатаной, злобно отгоняли Иорама и его родителей от своего дома.

Но так было не всегда.

– Целитель? Ты разве не тот мальчик, который исцелил на площади старика и ребенка? Бог послал тебя к нам! Заходи!

И тогда Анна и Иаков нежно и осторожно обмывали больному раны, помогали присесть или перевернуться на другой бок. Иорам же осматривал больного. Потом Анна доставала из корзины нужную баночку и подавала Иораму. Руки Иорама в это же самое время излучали над больным огонь сердца. Иногда сразу, спустя несколько минут, а иногда в течение нескольких дней больной исцелялся, поправлялся и целовал руки маленького врача. Иорам никогда ни от кого не просил вознаграждения за свой труд. Редко, когда видел, что имел дело с состоятельной семьей, мог взять молоко или хлеб, и допускал это потому, чтобы доставить продукты друзьям в пещеру.

Через какое-то время по всему Городу прошла молва о двенадцатилетнем целителе. Люди убеждались еще и в том, что Анна и Иаков стали удивительно чуткими и добрыми. Шли слухи о том, что якобы Иорам изобрел особую микстуру против злобы и вылечил своего отца. Когда в Городе кто-то заболевал, и кому-то была нужна неотложная помощь, сразу бежали к Анне: «Ради Бога, – умоляли они ее, – позови Иорама, пусть поможет!» Иорам спас от смерти нескольких детей, двоих слепых сделал зрячими, пятерых парализованных поставил на ноги. Люди видели все это и наполнялись добрыми чувствами по отношению к Иораму и его родителям...

Под руководством Амон-Pa быстро продвигался и Илья. За две недели он освоил чтение и жадно начал читать книги. Вначале читал подряд все, что находил в сундуках Андрея. Но постепенно все больше увлекся строительным и архитектурным искусством. В рукописях и книгах Андрея он нашел много наставлений по этому поводу и увлеченно приступил к их усвоению. Работал он и днем, и ночью: читал, чертил, рисовал, высчитывал, размышлял. Илья скоро понял, что строительное и архитектурное искусство опирается на математику и геометрию. После упорного труда он разобрался и в той, и в другой науках. Он изучил науку: как строить мосты, дома, крепости, дворцы. Он даже создал несколько проектов мостов и дворцов, чем удивил и восхитил своих друзей. После этого Амон-Pa дал ему такой совет, что Илья забыл обо всем, потерял сон и покой.

– Чтобы создать такой проект, тебе нужно будет овладеть тремя тайнами. Это есть вера, знание и золотые руки ювелира Захария! – пояснил ему Амон-Ра.

Илья незамедлительно навестил Захария.

– Захарий, Бог придет к тебе на помощь! Вот мои неопытные руки, сделай их такими же, как твои! – взмолился он.

Захарий не спешил смотреть и оценивать его руки.

– Дай мне сперва взглянуть в твои глаза! – сказал ювелир.

– Глаза?! – удивился Илья, – вот, пожалуйста, посмотри... я хорошо вижу...

Захарий поставил его против света, прищурился и заглянул в глаза мальчика. Долго искал в них что-то. Чистые и бездонные глаза мальчика понравились мастеру.

– Захарий, – заволновался Илья, – глаза мне не помешают освоить ювелирное дело. Сказал же тебе, я хорошо вижу!

Захарий добродушно улыбнулся.

– А если помешает сердце? – с хитрецой спросил он. – Твои глаза мне о твоем сердце рассказывают!

– Сердце?! – опять удивился Илья, – Причем тут сердце?

– Твои руки научатся ювелирному искусству, а сердце заставит искусные руки делать изделия во зло! Ты понял? – ответил Захарий.

– И что говорят мои глаза? – заволновался опять Илья.

Захарий улыбнулся, погладил по голове мальчика своими золотыми руками и сказал:

– Хороший мальчик Илья, вот что они говорят. Научи, говорят, ювелирному искусству! Но скажи, зачем тебе это дело нужно! – весело произнес мастер.

– Амон-Pa дал мне одно задание, но если мои руки не научатся у тебя быть золотыми, я не смогу с честью выполнить его! – ответил Илья.

– Хорошее у тебя сердце, потому и руки станут искусными... Ну что же, начнем...

Много пота пролил Илья, пока научился от Захария, как нужно наполнять сердце любовью, и чтобы создавать в металле сложнейшие и изумительные узоры. Илья постепенно постигал философию мастера и пропитывался ею.

«Красоту рождает сердце, полное любви», – говорил ему Захарий. «Помни, – говорил он, – именно сердце делает руки золотыми, чтобы через них смогло оно вынести наружу свои сокровища и дарить их людям. Если сердце радуется чему-либо, то оно хочет, чтобы ему радовались и другие. Сердце не желает радоваться в одиночестве. Радость есть мудрость сердца. Твои руки станут золотыми тогда, – упорно повторял мастер, – когда сердце будет трепетать от чистой любви. Ты думаешь, это руки научатся ювелирному искусству? – объяснял он ученику, – Нет! Это сердце постигает и осваивает его, упражняет руки, шлифует пальцы, чтобы они в точности выполняли то, что сердце от них потребует...»

Так объяснял он законы ювелирного дела мальчику, а тот с упоением воспринимал наставления мастера. Но мастер, тем не менее, однажды устроил ему проверку. К концу дня он подозвал к себе Илью и спросил:

– Смотри, что это я смастерил?

– Наверное, свадебное кольцо, которое вчера тебе заказали! – ответил Илья.

– Слушай, мальчик, – терпеливо пояснил Захарий, – о чем, по-твоему, я думал, придавая куску золота такую форму? Можешь догадаться?

Илья покраснел. О чем же он мог думать? Не о вознаграждении, конечно, хотя заказывал кольцо состоятельный молодой человек. Илья хорошо знал, что ради выгоды Захарий не делал ничего. Так о чем же мог думать мастер, который все время толкует ему о сердце, о любви? И Илье показалось, что в его сознании вдруг кто-то зажег свечу, и яркие искорки света поселились в каждом уголке его духовного мира. «Ну, конечно!» – порадовался мальчик.

– Захарий, я знаю, о чем ты думал, и знаю, что это такое! – воскликнул Илья, опустившись на корточки перед мастером и ласково проводя пальцами по кольцу, которое лежало на ладони мастера. – Это есть союз двух сердец, ты думал о счастье молодых людей... Скажи, Захарий, я прав?

Захарий улыбнулся.

– Теперь ты прав! – сказал он добродушно. – Но не ошибись больше!

Он протянул Илье кусок золота и добавил:

– Сотвори то, что сердце твое захочет, думай и вкладывай в изделие свои мысли и чувства...

Сердце Ильи с жадностью воспринимало наставления мастера и упорно шлифовало умение рук и каждого пальца. В течение тех шести месяцев, пока Илья усваивал ювелирное дело, он не раз повреждал себе руки, обжигал пальцы, много провел он бессонных ночей. Руки научились языку сердца, научились прислушиваться к его утонченным чувствам. Странные давал задания мастер своему неопытному ученику. Протягивал крохотный кусок металла и говорил:

– Преврати ею в ласку, – или же, – сотвори из него заботу, – или же, – сделай из него радость.

«Как можно сделать ласку из куска золота?!» – удивлялся Илья вначале. А мастер объяснял: «Если ласкать не умеешь, тогда ничего у тебя не получится. Ты ласкай металл, люби его, и он примет нужную форму!»

Но когда, в конце концов, Илья познал тайну творения, тогда и увидел, с какой легкостью и быстротой руки начали выполнять веления сердца, как мысли воплощались в изящные формы. После этого Захарий посвятил его в свою тайну, что если хочешь создать изделие, способное оберегать человека от порчи и зла и склонять его к добру, то надо, чтобы твое сердце постоянно молилось Господу Богу, и тогда Он наполнит чудесными силами твое изделие. И пока ты создаешь его, то не должен выходить на улицу, ни с кем не должен заговаривать и даже не должен думать о чем-то другом. Ты должен сидеть в мастерской и работать при свечах. Ибо в это время творят вместе сердце и душа.

Спустя полгода Захарий сказал мальчику:

– Тебе от меня больше ничего не нужно, я дал тебе все, что сам знаю и умею. Так и скажи Амон-Ра!

Илья вернулся в пещеры окрыленный.

– Прекрасно! – порадовался успехам ученика Амон-Ра, – Приступай, не медля, к созданию проекта здания, которое переживет века и станет гордостью нашей эпохи!

И Илья полностью погрузился в дело, уединившись в пещере.

Дата добавления: 2015-07-12