Первая часть 61 страница

- Так, Костик, бери себя в руки, я сейчас все организую! – рявкнул на брата Артем. – Ты знаешь, где она находиться? Ну, отвечай, знаешь?

- Н-нет. – Константин словно впал в какой-то ступор. Его дочь сейчас была в опасности, а она ничем не мог ей помочь. И если он ничего не сделает, она станет точно такой же, как та девочка в морге, лежащая под простыней.

- Не страшно, по телефону проследить можно, тем более он включен. Да соберись же ты, все в порядке будет! – рыкнул Артем брату, торопливо набирая на своем телефоне чей-то номер.

- Так, Костя, - появилась на пороге встревоженная Эльвира и внимательно посмотрела на бывшего мужа. Она переводила взгляд с него на Артема, который, не желая, чтобы женщина все слышала, просто-напросто покинул комнату. – Что случилось?

Тот молчал, не зная, что лучше сказать ей о том, что произошло. Или еще происходит?

- Что. Случилось. Отвечай. - Повторила женщина, точно уже понимая по лицу Константина, что, пока он разговаривал с Мартой по телефону, произошло что-то нехорошее – сердце Эльвиры буквально кричало об этом.

- Все в порядке, - даже сам себе не поверил Константин. Он не мог заставить себя сказать ей правду, зная, как эмоционально отреагирует бывшая супруга.

- Я поехал! – крикнул Артем из коридора, продолжая свои переговоры с коллегами. Телефон Эльвиры так и был в его руках.

- Я с тобой! – тут же отозвался Константин. - Эля, прости, все будет хорошо, веришь? – он подошел к женщине, двадцать лет назад подарившей ему ребенка, и ласково погладил ее по щеке. – Все будет хорошо. Я позабочусь, чтобы все было хорошо.

- Господи, да что случилось? – буквально простонала Карлова. – Вы куда? Зачем вам мой телефон? Что с Мартой?! Костя, не уезжай, пожалуйста, скажи, что случилось!! Костя! Костя, вернись, - она в изнеможении упала на пуфик, глядя, как за мужчинами закрывается дверь. Почти восемнадцать лет назад, когда Костя покидал ее и Марту ради другой женщины и другой дочери, она не кричала ему, чтобы он вернулся, а теперь готова была умолять об этом. Умолять о том, чтобы он остался и рассказал, что происходит с их дочкой.

Через час или чуть больше после сего случившегося Марта и Саша покидали теплоход «Олимпия» с улыбками на лицах. Правда, их нельзя было назвать очень уж радостными и естественными, и внимательные наблюдатели сразу понимали это, хотя таких на торжестве почти не было – кто-то уже сполна вкусил алкоголь, в разнообразии представленный на банкете, а кто-то в принципе не отличался врожденной умением читать по лицам. К тому же несколько искусственные улыбки молодоженов можно было списать на усталость и желание отдохнуть. Некоторые гости тоже несколько утомились и решили уехать в город на любезно предоставленных автомобилях, но большинство из них захотело остаться и перекочевать с теплохода в один из особняков коттеджного поселка, располагающегося на берегу реки в весьма живописном районе. Серьезные мужчины, сделавшие молодоженам воистину шикарные подарки, а также их суровые свиты, распрощавшись с Дионовым, как с собственным сыном, незаметно от всех уехали в совершено другое, известное им одним место, на «сходку», чтобы обсудить все волнующие их темы. Судя по всему, свадьба Дионова пришлась им по душе.

Наде она тоже очень нравилась, как и ее спутник, правда, после того, как они сошли на берег, на минут пятнадцать Олег куда-то пропал, но затем вновь появился и увел девушку танцевать.

Рика, который впал вдруг в какую-то апатию, совершено обессиленного и безразличного ко всему на свете, судя по глазам, охрана передала с рук на руки подъехавшим к причалу людям его отца, Леона Сергеевича, который контролировал этот процесс по мобильному телефону, обещая приехать буквально завтра утром – так сильно переживал за сына-наркомана, чуть не испортившего свадьбу Дионова. Александр даже в какую-то секунду почувствовал легкий, едва уловимый укол зависти – его собственный отец явно не переживал бы за него, если бы Саша принимал наркотики. Выбросил из дома и не принимал назад, отказавшись от собственного сына, забыв, как того зовут. Вячеслав Сергеевич, и вида не подающий, что как-то ранен, молча сел в одну из машин, вместе с сестрой, матерью и еще несколькими родственниками, и только лишь однажды посмотрел на сына – долгим взглядом, сурово, безрадостно, но случайно уловивший его взгляд Александр осознал, что есть в глазах отца и что-то еще. Если бы он не отвернулся в раздражении, понял бы, что в глазах Вячеслава Сергеевича есть беспокойство, тревога и злость. Злость не только на старшего сына, но и на самого себя. Злость глубоко затаенная и очень болезненная.

Вместе с ним уехала и мать Саши, хотя видно было, что она не хотела этого – женщина хотела остаться с Александром, за которого очень переживала, и с невесткой, которую несколько часов назад впервые увидела и хотела задать ей миллион вопросов, но ей пришлось отбыть домой вместе с раненым в безумной, как она считала, стычке с наркоманом, мужем.

- Саша, Сашенька, мы должны поговорить! - попыталась поговорить с Дионовым его мать перед тем, как уезжать – на теплоходе она не могла этого сделать поскольку невесту и жениха не отпускали от себя ведущие праздника и другие гости, но Александр мягко улыбнулся ей и сказал:

- Мам, давай завтра поговорим? Сейчас никак, сама ведь видишь, - молодой человек глянул на толпу гостей, которые только что сошли с теплохода на берег под руководством умелых координаторов из свадебного агентства.

- Конечно, дорогой, конечно, - спохватилась та, что сын, как одно из двух основных действующих лиц свадьбы, не может сейчас пускаться в долгие разговоры, как того желала не только его мать, но и другой близкий родственник, садящийся сейчас в машину, чтобы уехать из этого места домой. – Сашенька, отец сказал…. Ну, не то, чтобы просил передать, но имел это в виду. Хотел чтобы ты знал, - вдруг сбивчиво произнесла Дионова-старшая, гладя сына по щеке и с щемящей нежностью глядя на него. Саша даже как-то застеснялся того, что мама обращается с ним, как с ребенком.

- Что он сказал? – устало спросил парень. Ему крайне сложно пришлось, когда он услышал, как его «невеста» громко, звонко, эмоционально, с искренним негодованием, рассказывает родственникам о том, что он не сидел не за свое преступление, а потому, что «задолжал» Марту, избавившему его младшего брата от похитителей, пока отец медлил, не зная, что делать. И, хотя Александр был не склонен к разного рода фантазиям, Марта в тот миг была похожа на праведного, охваченного едва ли не священным гневом ангела. Наверное, с такой силой и женской, какой-то утонченной, хрупкой яростью Сашу до этого защищала лишь его мать.

Сначала Александра это восхитило, а после – разозлило до учащенного сердцебиения и крепко сжатых зубов – в его жизнь никто не имел права и не мог так бесцеремонно влезать и наводить там свои порядки. Дионов с трудом успокоил себя тогда.

- Что не знал, - почти прошептала мать, обнимая сына за шею и прижимая к себе. – Что ничего не знал… мы никто не знал. Они не знали…

- На это и было рассчитано, - глухо отозвался Саша, гладя женщину по спине. Ему вдруг стало тоскливо и захотелось уйти отсюда, подальше от этого цирка, однако парень в момент прогнал от себя подобные мысли, напомнив себе, что уйти отсюда, бросив все, а, самое главное, глупышку Марту, не может. Фотограф продолжающий шнырять вокруг гостей, запечатлел жениха в объятиях матери, и кадр, по его мнению, вышел очень живым и даже «капельку слезливым».

- Ты ведь не сказал, а мы…

Из-за криков гостей Александр почти не слышал голос матери.

- Мам, тут люди, давай после поговорим. Завтра, хорошо?

- Хорошо, Сашенька, хорошо. Стой, когда же завтра, - спохватилась она, - вы же с Мартой уедете в свадебное путешествие?

- Билеты на поздний вечер куплены, утром к вам приедем и поговорим, - неизвестно зачем пообещал Александр, который, в общем-то, не имел привычки говорить не правду.

Мать и сын распрощались.

Оставшиеся в поселке гости переместились в особняк, где их ждал новый фуршет, живая музыка, бассейн, караоке и множество других развлечений. Жених и невеста совсем немного побыли среди гостей, а после впечатляющего фейерверка, под громовые аплодисменты, удалились прочь. Пара села в машину, за рулем которой сидел тот самый мятый усатый субъект, который первым узрел Ника Кларского в аэропорту и доложил об этом Максу. Мужчина вновь был в очередном дорогущем пиджаке, правда, как и всегда, чуток помятом.

- Шеф, - в тридцать два зуба улыбнулся он, увидев Дионова и его хорошенькую невесту. – Я домчу вас до брачного ложа, шеф.

- Заткнись, - велел ему безгранично добрый шеф.

- Там все в порядке, шеф, - продолжал усатый субъект. – Сам проверял. И это, - он хитро взглянул на Александра, - если вам чего понадобиться, вы меня зовите, без стеснений. – Тут дядька хитро взглянул на Марту и очень корректно сказал. - Ну, если закончатся средства индивидуальной защи…

- Заткнись! – еще громче рявкнул Дионов.

Марта, которая была погружена в свои думы, не поняла того, что имел в виду водитель, и укоризненно посмотрела на «мужа». Ее глаза явственно спрашивали: «Почему ты такой грубый?». Александр только отмахнулся. Водитель, заметивший это, визгливо похихикал и закончил предложение, словно его и не прерывали. Марта же тотчас вспыхнула, аки маков цвет, вздернула нос и отвернулась, всем своим видом показывая, что ни о чем таком Саша просить не будет. Дионов же мрачно попросил своего помощника закрыть рот, сказав, что иначе это придется сделать ему, Александру, с применением физической силы при этом употребив бранное слово. Впрочем, сказал он это как-то беззлобно, и водитель прокудахтал всю короткую дорогу – он вез парня и девушку на самую окраину коттеджного поселка, где, затерявшись среди высоких елей, располагался огромный двухэтажный новенький особнячок с мансардой, с недавних пор ставший собственностью Александра. Соседние дома располагались на большом отдалении от него, кроме того, на участке присутствовали резная деревянная беседка, несколько небольших строений, как потом выяснила Марта, оказавшихся сауной и летней кухней. Слева от дома, за небольшим юным садом, в котором росли вишни и яблони, находился бассейн. По всей территории петляла выложенная мелким камнем дорожка, вдоль которой росли аккуратные кустики и нераспустившиеся цветы.

- Приятной… бессонной ночи, - пожелал молодоженам их водитель с большим подтекстом, после того, как почтительно отпер им ворота и дверь, ведущую в коттедж. На высоких воротах и двери, между прочим, висели яркие плакаты, в которых желалось молодоженам всего много хорошего.

- Спасибо, до свидания, - отозвалась тихим голосом Марта, тихо обзывая дядьку нехорошими словами. Она-то догадалась уже, что там за бессонные ночи пожелал им водитель. Ее это чуть-чуть смущало – представить себя в объятиях Дионова она могла (все-таки фантазия у скрипачки была развита хорошо), а вот слышать такие намеки ей было в тягость.

– Шеф, не подведите! – заорал усатый тип.

- Я тебя сейчас к берегу подведу. И сброшу, - тихо пообещал Дионов, пропуская вперед Марту, и захлопывая за собой дверь. В этом месте он уже бывал, кроме того, привез сюда одежду – и свою, и Ники. Ведь после брачной ночи они планировали уезжать в медовый месяц, которому уже никогда не суждено было состояться.

Марта с любопытством оглядывалась – она оказалась в просторном холле с высоченным двухуровневым потолком, бревенчатыми стенами, огромными квадратными окнами. Глаз радовали прямые простые линии и прямоугольные формы и господствующие коричневые спокойные и вместе с тем благородные, а также древесные уютные оттенки. Прямо напротив окон, выходящих на реку, располагался большой важный камин, казавшийся хозяином этого дома. Между ними была расставлена кожаная мебель с многочисленными подушками цвета слоновой кости: три дивана, один из которых был угловой, а один без спинки, а также низкий светлый столик и высокие, но мощные торшеры. Справа от камина находилась лестница с высокими перилами, которая вела на второй этаж.

- Ого! Словно охотничий домик какого-нибудь князя или графа, - восторженно произнесла Марта, пока ее «супруг» включал свет. Не смотря на освещение, которое было не слишком ярким, обстановка в холле казалась какой-то интимной.

- Нравится тут?

- Очень! - Марта босыми ногами ступила на мягкий и очень-очень пушистый ковер цвета экрю с брызгами дорогого виски по краям и центру –таким диковинным казался узор ковра. Кстати говоря, девушка очень устала от всего происходящего, и ей хотелось завалиться куда-нибудь и заснуть, обнимая при этом Сашу. Марта и не думала, что свадьба, даже без таких традиционно-обязательных вещей, как выкуп, ЗАГС и поездка по городу с целью фотографирования новобрачных на фоне местных памятников архитектуры или природы, может оказаться таким муторным делом. К тому же у девушки болели ноги, которые полдня провели на высоких каблуках, да и платье ей, честно говоря, надоело ужасно – в нем было жарко и почти все время неудобно. Однако ради Саши Марта терпела, хотя происходящее ей и самой было в кайф, так что жаловаться она не собиралась. Девушка просто уселась на диванчик, который мог похвастаться отсутствием спинки и глубоко вздохнула

- Устала?

- Есть немного.

- Переоденься, - велел Марте Дионов.

- Во что? – хмыкнула та. О том, чтобы взять одежду, она и не подумала (ее джинсы и майка остались в квартире молодого человека, где она переодевалась), а Саша ничего не сказал ей.

Скрипачке показалось вдруг, что сейчас Александр, как это бывает в фильмах, предложит ей свою одежду. Но он обломал мечтательную девушку.

- На втором этаже есть вещи Ники. – Имя бывшей невесты далось ему с трудом. - Подойдет?

- Подойдет… Мы утром уедем, да?

- Да.

- Ты на меня злишься еще? – чутко прислушивалась к каждой его интонации Карлова, чувствуя себя виноватой после того, как выдала Сашин секрет его родителям – все-таки взгляд у его, казалось бы, непроницаемого отца был офигевший – по-другому и не скажешь. Константин Вячеславович такого поворота событий никак не ожидал, да и никто не ожидал.

- Нет, – продолжал односложно отвечать парень. – Иди за мной.

Дионов повел вздохнувшую девушку за собой и даже взял за руку, чтобы она, не дай Бог, не упала на лестнице, запутавшись в своих юбках. Хозяин коттеджа отвел девушку в одну из комнат и предоставил в распоряжение целый чемодан вещей ее кузины, которая та планировала взять с собой, но о которых даже и не вспомнила, поглощённая своим Ником.

- Переоденешься и иди вниз. Я сделаю тебе кофе. Ты весь день ничего не ела, - внимательно глянул на Марту Саша, который отличался природной наблюдательностью.

- У меня кусок в горло не лез, - призналась она, и, чуть подумав, добавила. – От страха.

- От страха решила, что ты очень взрослая? – вдруг спросил черноволосый парень.

- М? В смысле?

Вместо ответа Дионов указал сначала на свои, а потом на ее губы, внимательно глядя на скрипачку. Та несколько смутилась, но посмотрела Саше прямо в глаза.

- А что? Не понравилось? – вдруг сказала она с вызовом, находясь еще под властью шампанского, и только уже после своих слов, поняла какую глупость ляпнула.

- Отнюдь, - отозвался Александр, глядя ей прямо в глаза. – Мне понравилось. Только вот ты не думала, девочка, что мне захочется… продолжения банкета?

«Ну, так продолжай, чего стоишь и смотри, как идиот?!», - нечаянно подумала девушка, но вместо ответа отрицательно покачала головой. Дионов усмехнулся, словно знал, о чем она думает, и вышел.

- Стой! – крикнула ему вслед Марта.

- Что?

- Фото.

- Что?

- Я хочу фото.

- Какое еще фото? – не понял Саша.

- Вместе с тобой.

- Их будет много, не печалься, все тебе отдам, - успокоил девушку Дионов.

Он ушел, а расстроившаяся Марта минут пятнадцать снимала с себя свадебное платье – делалось это с большим трудом, и вообще невероятно злило. Залитые лаком волосы, в которых, казалась, была тысяча и одна шпилька, а также красивый и до сих пор отлично держащийся макияж она решила не трогать, просто переоделась в длинную свободную ярко-малиновую футболку, принадлежащую Нике и оголяющую одно плечо, и ее же черные короткие шортики, а после спустилась вниз, к Саше, который за это время тоже успел переодеться в простые джинсы и темно-бордовую приталенную футболку с треугольным вырезом, облегающую его торс – на него Марте все время хотелось пялиться, как дурочке. Рядом с Сашей она вообще ловила себя на каких-то извращенских, как ей казалось, мыслях.

Дионов, сидя на диване, пил из бокала легкое вино – бутылка стояла прямо перед ним на низком столике. На свадьбе, кстати говоря, парень выпил лишь несколько бокалов шампанского, а потому был трезв, и теперь позволил себя еще немного алкоголя.

Марта опустилась на диван рядом с ним – осторожно, как молодая кошечка белого окраса рядом с недавно приобретенным хозяином, от которого хотела получить ласки, которым интересовалась, но которого шугалась. Она даже уставилась на Сашу так же, как это сделало бы животное, гуляющее само по себе: круглыми глазами с расширенными зрачками.

- Что ты на меня так смотришь? – устало спросил ее Александр.

- Просто так.

- Просто так ничего не бывает.

- Ну-у-у-у… - протянула Карлова, отчетливо понимая, что хочет коснуться плеч или груди Дионова, провести по ним ладонью, а после прижаться к нему и почувствовать на себе его руки. Девушке даже картинка такая представилась, где Саша ее обнимает, и она с трудом прогнала ее из головы.

- Что ну?

- Ты на меня злишься, да? – не выдержала скрипачка. – Слушай, я, правда, правда, виновата. Я знаю. Но я так хотела сказать им, что ты не такой что хороший! Я так хотела, чтобы они замолчали… Я…

- Ты защищала меня, как мамочка сыночка, - вдруг сказал Саша и залпом допил все, что было в бокале.

- А ты говорил мне, что я ребенок и просил снять розовые очки. Сам бы свои черные очки снял, дурак, - смело фыркнула Марта, вспомнив прошлое.

- Как ты меня назвала? – прищурил зелёные глаза Александр и шумно поставил бокал на столик.

- Дурак.

- Марта, - резким изменившимся голосом сказал Дионов строго. – Никогда меня так не называй.

- М?

- Никогда не называй меня дураком.

- Хорошо, прости. А дурачком? Или дурашкой? – совсем осмелела девушка, хотя по идее, должна была испугаться его тона и взгляда, когда обозвала парня вроде бы совершенно безобидным словом.

- Можно, - разрешил, чуть подумав, Саша. Если честно, он был в некоторой растерянности. Предательство Ники, скотина Кларский, фиктивная свадьба, девчонка в роли невесты, придурок-нарик, который пытался его зарезать, правда, ставшая известной его семье – все это свалилось на Дионова неожиданно, за какие-то там сутки. Ему казалось, что с момента, когда он узнал о том, что Ника бросает его, прошло уже минимум, полгода.

- Запомнила. Я не кинула букет, - пожаловалась Карлова.

- Куда?

- Девушкам. По традиции же невеста должна кидать свой букет толпе незамужних девушек, а та, кто первой поймает его, та первой и выйдет замуж.

- И зачем тебе это? – лениво спросила Дионов.

- Это традиция! И это классно!

Для молодого человека эти слова аргументами не были, о чем он и сообщил девушке. Она принялась с ним спорить, постепенно пододвигаясь к Саше все ближе и ближе и сама этого не замечая.

Через минут десять Марта расхрабрилась настолько, что положила голову на плечо своему лже супругу. Александр удивился, но отстраняться не стал.

- Сегодня обещали звездопад, - сказал он, глянув в окно и посмотрев в ультрамариновое небо. За городом оно темнело быстрее, чем тут.

- Да? - тут же обрадовалась Марта. – Можно загадывать желания на падающую звезду!

- Глупая, это не звезды падают, - рассмеялся Саша. – Ты в школе училась вообще? Я про астрономию промолчу, но вот физика-то у вас была? Ты понимаешь, что было бы, если бы звезда… г-хм… упала на планету? Это всего лишь метеоритный дождь.

- Звездный, - поддразнила его девушка.

- Это разрушение крупного метеорита в процессе его падения на Землю. Его маленькие частицы такие, как ты, и принимают за падающие звезды.

- Зачем ты все это делаешь? – спросил вдруг Саша, когда скрипачка кошкой потерлась о его плечо.

- Догадайся, - Марту обуяла смелость – отчаянная, решительная. Нет, ну, в самом деле, чего ей терять-то теперь? Столько уже всего произошло…. Если Александр узнает, что чувства Марты оказали ему честь и сделали его первый возлюбленным, ничего страшного не произойдет, правда? К тому же Ника уже с другим, и не нужно притворяться из-за сестры.

- Догадаться? – переспросил Саша. Он, как и Никита, да и вообще, как и многие мужчины не любил намеков.

- Ну, ты же взрослый мальчик. Большой. Должен… должен сам все понимать.

Саше этот тон и эти слова напомнили сестру Марты, Юлю, которая, кстати говоря, осталась в коттеджном поселке вместе со своими друзьями и Джимми, которые весьма быстро нашли общий язык. Младший брат Александра, если честно, до сих пор не отошел от слов Марты о том, что брат ради него ходил к местному пугалу – Андрею Марту, про которого едва ли не легенды складывали, и просил за него. А потом еще и в тюрягу сел, потому что был должен авторитету. Василия мать хотела увести домой, но он вдруг воспротивился и остался, хотя отец был не слишком недоволен этим, однако ничего младшему отпрыску не сказал. А остался Джимми не потом, что хотел веселиться дальше – сил, чтобы смеяться и прыгать под музыку крутого клубного ди-джея у обычно энергичного скейтбордиста после услышанного не осталось. Парень остался банально ради того, чтобы пойти и напиться. Просто напиться. До потери сознания, до полной отключки. Потому что Васе было стыдно – не неловко или страшно – а именно стыдно перед старшим братом, который пострадал из-за него. А вот на мнение отца – рад он там будет или не рад, что Джимми не поехал с ним и матерью домой, парню стало по фиг, как будто бы и вовсе никакого отца рядом не было. Надо сказать, напиться этой ночью ему удалось – Крис здорово помог Джимми, и Стас про этих двух парней, впоследствии даже подружившихся, говорил, что на свадьбе они «упоролись до состояния невменяшек».

- Что я должен понимать? Объясни? – спокойно спросил Саша. Марта гневно на него взглянула.

«Нет, ты все же дурак! Тебе непонятно, что ты мне нравишься, тормоз зеленоглазый?». Марте вспомнилась известная песня «Зеленоглазое такси», и она игриво заиграла в ее голове, только вместо слова «такси», в этой песне пелось слово «тормозок». «О-о-о-о, зеленоглазый тормозок», - вот что стало нагло играть в ее голове.

- Ты все же такой ребенок, - фыркнула Марта, откровенно разглядывая Сашу. Того такое внимание даже несколько рассмешило, но и заинтриговало.

- Ребенок? – поднял вопросительно бровь Дионов. Он догадывался, что глупая и напившаяся шампанского девчонка сейчас признается ему в каких-нибудь чувствах, и это вызывало в нем двойственную реакцию. С одной стороны он не прочь был прямо сейчас принять эти самые чувства и провести с малышкой ночь – это реально расслабило бы его, а с другой, совершенно не желал этого делать, чтобы не рушить их хрупкие отношения, которые казались Дионову чистыми – в противовес ему самому.

Поэтому он пошел на попятную.

- Это ты ребенок. Мамочке-то позвонила, взрослая моя? – напомнил он совершенно забывшей обо всем на свете Карловой про то, что она так и не дозвонилась до родительницы и не сказала, что сегодня ночует не дома.

- Блин!! – похолодев, вскочила на ноги Марта, понявшая, что мама, наверное, уже стоит на ушах – время позднее, а она где-то пропадает. И ни слуху от нее, ни духу. – Ты почему раньше молчал?!

- Ну, у меня же черные очки, - пожал плечами Дионов. – Я ничего не вижу. Кстати, ночи прохладные. Было бы неплохо разжечь камин. Хотя, зачем? – добавил он, словно сам себе. - Тут хорошая система отопления.

- Я хочу камин! – заявила тут же девушка. – Пожалуйста. Можешь разжигать, а я пока маме позвоню – мобильник наверху оставила! И ты со мной все-таки сфотаешься! – и она с топотом умчалась, перед этим все-таки быстро, легко и неожиданно поцеловав Сашу в уголок губ. Он даже не успел отстраниться, а ругаться девчонке вслед уже не стал.

Дионов проводил ее долгим хмурым взглядом. Он твердо решил, как только девушка вернется, нужно будет доходчиво растолковать ей, что он для нее – не пара. Он – взрослый и ему не нужна подружка-малышка, с которой нужно возиться. К тому же, кузина Ники.

«Пусть ищет себе подходящего. Музыкантика пусть ищет, творческого паренька», - подумал он, прежде, чем направиться к камину.

Марта дозвонилась до матери быстро. Понимая, что ей сейчас влетит – она внутренне приготовилась к самозащите, на ходу придумав целую легенду про то, что ее мобильник остался в машине у друга подруги, но тон матери с ходу сильно напугал ее, а слова о том, что ее видели в лимузине в платье невесты, просто-напросто ошеломили. А уж когда вдруг трубку взял отец и стал с ней разговаривать, у Марты в голове начало звенеть, а в горле собираться противный ком. Когда Константин Вячеславович добрался в своем разговоре о том, что хотел бы подарить ей и Юле квартиры на замужество, у девушки вдруг побежали слезы – сами по себе, очень привольно, хоть и не в три ручья, но в два, точно. Марта совершенно не ожидала этого, она не была даже готова к подобного рода беседам и не знала, как себя вести, молчать или кричать, рассказывая отцу обо всех своих обидах, сидевших в ней с самого раннего детства.

Трудно сказать, что бы случилось во время этого странного разговора между отцом и дочерью, поскольку он был неожиданно – так же неожиданно, как и начался – прерван. Марта, услышав какие-то подозрительные звуки, оставила включённый мобильник на постели в полутемной комнате с открытым окном, и поспешила к лестнице, на ходу вытирая слезы, чтобы Дионов не видел, что она плакала. Тушь и тени, между прочим, были такие хорошие и такие устойчивые к влаге, что даже не потекли, как это обычно бывает.

Девушка, подумав, что Александр что-то уронил (например, себе на ногу) осторожно стала спускаться вниз. В голову лезли нехорошие мысли. А, может быть, ему стало плохо, и он упал?

- Саша? – тихо и несмело позвала она, стоя на втором этаже перед лестницей, опустив ногу на первую ступеньку, и только тишина была Марте ответом. Ей вдруг стало страшно – так страшно как никогда еще не было. Совершенно без причины. Захотелось превратиться в маленький невесомый комочек и улететь в окно, чтобы спрятаться в листве яблонь.

- Са-а-аш? – позвала она Дионова вновь, став спускаться вниз. И опять он ничего не ответил ей. Девушка сглотнула – нет, а вдруг Дионову плохо стало? Нет, он вроде бы здоровый парень. Но всякое может случиться. А, может быть, он так шутит, так прикалывается над ней? Или же просто не слышит? А что, вставил наушники в уши, и все.

Марта почти спустилась в холл, который теперь не восхищал, а пугал ее зловредной тишиной – Саши в нем не было. Лишь где-то вдалеке была слышна музыка и крики веселящихся на пол посёлка гостей. Скрипачка вдруг подумала, что даже если будет громко кричать, ее не услышат – коттедж Дионова находился достаточно далеко от других домов, да и музыка с воплями гостей заглушат совершенно все.

- Дионов! – жалобно крикнула девушка, остановившись на предпоследней ступени лестницы. Ее вдруг стало потряхивать.

«Беги наверх, - зашептало сердце, которое тряслось в груди, как груша на ветке, раскачиваемой сильнейшим ветром, вот-вот грозившим перерасти в смерч. – Наверх беги! К папе беги! Пусть он поможет!».

Марта, не слушая сердце, в нерешительности сделал еще один шаг, и теперь стояла на последней ступени.

«Ищи Сашу! – скомандовал рациональный разум. – Вдруг ему, действительно, плохо, а ты застыла столбом! Ищи его! А если боишься чего-то, возьми бутылку с вином – отмахиваться ею будешь о непонятно кого»,

Марта послушалась разума и спрыгнула с последней ступени на пол. Она сделала несколько широких шагов, схватила бутылку – зачем, и сама не понимала - а после поспешила на кухню, где, возможно, мог быть ее Александр. Девушка даже не успела дойти до арки, ведущей на кухню, как просто-напросто потеряла сознание, даже не поняв, что ее ударили по голове.

Бутылка ее не спасала. Ее бы мало что спасло в ту минуту.

На несколько минут девушка очутилась в мрачном царстве темноты, в которой время было ничтожной мерой движения материи, и год казался крошечной долей секунды.

Когда Марта очнулась – с трудом, словно вынырнула из грязной вязкой воды, то поняла, что лежит на полу, прижимаясь щекой к полу около самого камина, с туго завязанными ногами и руками, заведенными за спину. Перед глазами у скрипачки все плыло, ужасно болел затылок, и разрывалось на части сердце, но она отлично поняла, что прямо перед ней, около дивана, сидит Александр, также крепко, как и она, привязанный к стулу – он даже пошевелиться не мог. По лбу и скуле его текла струйка крови, и губы и подбородок тоже были в крови – как будто бы Сашу несколько раз ударили. Ничего не понимающая и пока что считающая все происходящее сном Марта прищурилась и поняла, что на футболке Дионова, со стороны правого плеча, виднеются какие-то темные пятна, а ткань порвана, будто бы ее изрезали чем-то острым. Например, ножом.

Но больше девушку пугало другое. Перед Дионовым, спиной к скрипачке, стоял какой-то мужчина и что-то говорил.

Дата добавления: 2015-07-12