Глава 25. Никогда не чувствовал себя порядочным парнем

Кольт

Никогда не чувствовал себя порядочным парнем. Особенно, когда беру у кого-то деньги и даю ему наркотики, но я чувствую себя еще большим дерьмом после нашего разговора с Шай.

Я стараюсь не думать об этом, когда заставляю парня отвезти меня домой. Человек, с которым я должен был встретиться, не появился. Надо было мне ехать на своей чертовой машине. Я даже не знаю, почему поехал в кофейню с Шайен.

Не заходя домой, я сую оставшийся пакетик в багажник. Я запрыгиваю в свой кусок дерьма и направляюсь к своей маме. Я не планировал ехать к ней, но мне нужно ее увидеть.

— Привет. Не ожидала тебя сегодня увидеть. — Она одаривает меня слабой улыбкой, когда я вхожу.

— Я не мог не приехать. — Я целую ее, а потом сажусь на подлокотник дивана. — Как ты себя сегодня чувствуешь?

У нее под глазами темно—фиолетовые круги, а губы обветрены и потрескались.

— Хорошо. А у тебя как дела?

Вместо ответа я говорю ей:

— Ты выглядишь обезвоженной. Ты достаточно пьешь?

Я встаю, чтобы пойти на кухню, но ее вздох останавливает меня.

— Ее трудно удерживать.

У меня сжимается сердце.

— Воду?

— Да... Я пару часов назад пыталась попить. Сделала, может, несколько глотков.

Она делает это только ради меня. Надеюсь, от этого ее не будет тошнить, потому что я знаю, что ей это нужно.

Я направляюсь на кухню и наливаю ей маленький стаканчик ледяной воды, а потом еще одну чашку заполняю только льдом.

— Может, тебе лучше пососать кубик льда? — Наверно, это чертовски глупый вопрос, но для меня он имеет смысл.

— Да, это может помочь. — Она протягивает мне трясущуюся руку, и я пытаюсь не вздрогнуть. — Мэгги делала так и раньше.

Хорошо. Может, тогда это не так уж глупо.

Несколько минут она сосет кубик льда, и мы молчим. Я не могу не глядеть на нее, несмотря на то, что это последнее, куда бы хотели быть устремлены мои глаза. Видя ее такой, мне хочется опустошить свой желудок. У меня чертовски ноет грудь, будто кто-то вонзил в нее нож и не перестает его там крутить.

— Думаю, мне нужно прилечь. Хочешь поболтать со мной там?

Я киваю, ее слова вонзают нож еще глубже.

Как только я поднимаю ее хрупкое тело на кровать, сажусь рядом с ней. Она берет меня за руку, и та настолько маленькая. Такая тонкая, что мне кажется, я могу ее сломать, если сожму крепче. Мне хочется проводить с ней как можно больше времени, но я практически чувствую себя виноватым. Будто я изматываю ее. Трудно все время видеть ее в кровати или укладывать туда.

— Так что ты, на самом деле, делаешь здесь, Кольтон?

Она переворачивается на бок и смотрит на меня. Она выглядит усталой. Чертовски усталой.

— А что? Я не могу проведать тебя, когда мне этого хочется? Я бываю здесь практически каждый день.

Она бросает на меня взгляд, который говорит, что мне бы лучше ответить на этот вопрос.

— Я твоя мать. Я все знаю. — Еще одна легкая улыбка. — Твой взгляд в миллионах миль отсюда. Что творится у тебя в голове?

Господи, я знаю, что это делает меня придурком, но все, о чем я могу размышлять, — это как я буду обходиться без нее. В чем смысл продолжать жить, когда у таких хороших людей, как она, настолько дерьмовая жизнь. Единственное, на что она может рассчитывать, — это я, но как же это печально. Я учусь в колледже, хотя и ненавижу его. Я уже на третьем курсе, а до сих пор хожу на общеобразовательные предметы, даже не знаю, что делать. Я торгую наркотиками, слишком много пью, сквернословлю и сплю с девушкой, которая только что потеряла свою мать, в это время пытаясь делать вид, что делаю это для нее, когда, на самом деле, только из-за того, что она чертовски хороша.

Когда я не отвечаю, она продолжает:

— Видел бы ты, как эта девушка смотрит на тебя. Я рада, что стала свидетельницей этого.

Ее слова не могут заставить меня чувствовать себя еще большим дерьмом, потому что у нас с Шай все несерьезно. Ведь так?

— Это не то, что ты думаешь.

— Или, может, ты просто не хочешь в этом признаваться, — возражает мама.

Я стараюсь с ней не спорить, потому что у нее это отлично получается, даже в те моменты, когда она не права, как сейчас.

— Все, чего я хочу в этой жизни, — чтобы ты был счастлив, Кольтон. Ты заслуживаешь этого, хотя я и знаю, что ты так не считаешь. Если она может сделать тебя счастливым, хватайся за это. Хватай ее и не отпускай.

У меня начинает жутко щипать глаза. Счастье. Что это вообще такое? Может ли Шай сделать меня счастливым? Счастлив ли я сейчас? Можно ли назвать счастьем то, когда я с ней смеюсь? Вхожу в нее?

— Я... — Но больше ничего не произношу.

Мама сжимает мою руку с большей силой, чем я от нее ожидал.

— Я все еще хочу татуировку, помнишь? Я ожидаю, что ты мне это обеспечишь.

От смены темы разговора у меня слегка отпускает грудь.

— Ты не хочешь татуировку. Я это знаю.

— Может, раньше и нет, но сейчас — да.

Я качаю головой. Не могу себе представить, чтобы приведу ее в тату-салон или что она будет сидеть там, пока кто-то будет рисовать на ней чернилами.

— Мне пора идти.

Я встаю, полностью осознавая, что в этом визите не было никакого смысла.

— Хорошо. Рада, что ты навестил меня.

— Я тоже. — Я целую ее, а потом иду к двери. В другой комнате я слышу Мэгги, поэтому знаю, что она не будет здесь одна. — Увидимся позже, ладно?

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на нее.

— Ты счастлив, Кольтон? — спрашивает она. — Знаю, что я больна, и это тяжело... но ты счастлив?

Мое горло сжимается так сильно, что я даже не знаю, смогу ли ей ответить. Настолько простой вопрос, но у меня нет на него ответа. Того, который бы я почувствовал.

Я сжимаю дверную ручку.

— Да, мам. Конечно, я счастлив.

***

Мое сердце стучит отбойными молотками, когда я еду по городу. Я не знаю, куда еду и что делаю, но мне просто нужно уехать. Я направляюсь на окраину города, в небольшой парк-гетто, спрятавшийся в самой глуши, где никого не бывает.

И никто не гуляет.

Я брожу, но не знаю, почему. Я просто слышу, как Шайен говорит мне, что я лучше того, чем занимаюсь, а мама спрашивает меня, счастлив ли я. Все, чего она хочет для меня, — чтобы я был счастлив, а я даже не могу сказать ей правду, черт возьми.

Но я хочу. Впервые я понимаю, что хочу этого для нее и для себя. Мне не хочется быть этим куском дерьма, наркодилером, который оставляет свою девушку, чтобы продать наркотики. Я не хочу, чтобы мама смотрела на меня, как на самого любимого человека в этом гребаном мире, но знаю, что она тоже хочет большего для меня. Она знает. Она должна знать, чем я занимаюсь и кто я.

У меня вибрирует телефон. Один взгляд на него говорит мне, что кому-то нужна травка. Телефон вылетает из моей руки в дерево и разбивается. Разлетается на миллион кусочков, как и я сам сейчас.

По моему лицу текут слезы, и я ненавижу это, но в то же время надеюсь, что они могут очистить меня. Как-то освободить от моих грехов.

Я чувствую себя никем. Я не знаю, кто я и чего хочу, но продолжаю вести свой дерьмовый образ жизни в то время, как моя умирающая мать надеется для меня на лучшее.

Я когда-нибудь чувствую себя хоть кем—то?

Да, с ней. Или с Шайен. Обнимая ее, целуя или защищая от демонов в ее голове.

Я хочу этого. Не могу поверить, что я хочу ее. Действительно хочу, но что я могу предложить?

Я даю себе волю и кричу. Знаю, что это безумие. Черт, может, я схожу с ума, но я пытаюсь и выпускаю все из себя. Выдавливаю, потому что я чертовски устал чувствовать вот так.

Я хочу ее. Хочу чего-то. Чего, не знаю, но точно не хочу стоять посреди глуши и сходить с ума.

Я устал. Чертовски устал бороться и чувствовать, что бы то ни было. Я лгу обо всем. Для всех я придурок. Я даже не могу правдиво ответить на вопрос «ты счастлив?». Но во мне она видит большее. Они обе.

Мои ноги несут меня обратно к машине. Не знаю, куда я поеду или что планирую делать, когда доберусь до нее.

Вообще-то знаю.

Я поеду к Шайен. Она нужна мне.

Не проезжаю я и квартала, как в зеркале заднего вида замечаю красно-синие мигающие огни. И могу лишь думать о травке, лежащей у меня в багажнике.

Дата добавления: 2015-07-11