Не то чтобы именно это останавливало Тао, думал Ифань.
Безо всякой причины, кроме чистого любопытства, по ночам он оставлял окно своих покоев отпертым, иногда даже полностью открытым.
И все же никто не приходил, чтобы согреть его, никто не будил его легкими и нежными прикосновениями. Он говорил себе, что он не разочарован; что он не ищет с ним встречи. Но в том то и дело, что все это неправда.
Каждое утро он медленно просыпался, садился в постели и виновато сжимал винно-красные простыни, неприятно холодные от ночного воздуха и неутешительного одиночества, и все это повторялось снова и снова.
-
Кто-то играл на гуслях. Мелодия¹ была так же чужда его ушам, как и странно близка меланхолии.
Это был Лухан, который сидел во внутреннем дворе, как надеялся Ифань.
Он был рад увидеть знакомое лицо друга, но когда принц свернул за угол, он понял, что Лухан был не один.
Рядом с ним стоял молодой парень, мягко напевая что-то под стать мелодии и крутя промеж пальцев полевой цветок.
Барабанщик, признал Ифань.
На сей раз, вместо безэмоционального выражения, молодой музыкант данниш позволил себе маленькую улыбку, которая постепенно становилась все шире и шире, стоило Лухану повернуться к нему и заговорить плавным, нежным тоном.
Ифань поднял брови, не торопясь шагая к ним.
– Только не говори мне, что выучил их язык, Лухан.
Лухан развернулся к своему лучшему другу с удивленным и виноватым выражением лица.
– Ифань! Я не слышал, как ты пришел, – сказал Лухан, поворачиваясь к принцу и скользя взглядом по музыканту. Поняв, барабанщик улыбнулся, кивнул Лухану и, опустив взгляд и уважительно поклонившись принцу, что приятно удивило последнего, удалился.
Сложив руки за спиной, Ифань подождал, пока данниш уйдет, и сел около друга, все еще ожидая ответа, который ему так и не дали.
Музыкант покраснел и начал нервно перебирать струны на инструменте.
– Только Исин может учить все племя мужчин и женщин. Единственная возможность общаться с Минсоком – выучить его язык. Я лишь запомнил несколько фраз тут и там, но...
Ифань поднял брови.
– Минсок, хм? Кажется, ты очень заинтересован в этом Минсоке, ты так не думаешь?
Лухан закусил губу.
– Я, я просто... мы оба музыканты, поэтому я...
– Я видел довольно редкий полевой цветок в его руках, Лухан. Не говори мне, что он сам для себя его сорвал. Я не поверю тебе.
Лухан выглядел одновременно и невероятно счастливым, и абсолютно подваленным.
– Я не знаю, что это, – признался Лухан, – но я никогда не видел кого-то настолько очаровательного. В моем сердце звучит невероятная мелодия, каждый раз, когда он... Рядом... Ты понимаешь, что я имею в виду?
–... Ты видишь в нем музу?
– Да!.. и нет. Это... больше, чем муза.
Лухан покачал головой.
– Возможно, я просто очарован фактом, что такой примитивный темнокожий дикарь намного более талантлив и сообразителен в музыке, чем любой, кого я знаю, включая меня самого.
Ифань нахмурился, на его языке завертелись слова.
– Ты не должен так говорить, Лухан. Ты уже должен понять, что цвет их кожи и образ жизни не влияет на их характер или интеллект.
Лухан вздрогнул и стыдливо отвел взгляд, но затем резко возразил:
– Я... я сказал это в шутку. Однако Ваше Высочество не должно спорить, видя, что я знаю язык данниш больше. И при всем этом, это не я должен жениться на принце данниш.
Это было достаточно точное заявление, и легче от этого не стало. Ифань проворчал, пытаясь оправдаться.
– Он… учит наш язык так быстро. Возможно, с его уровнем мне не придется и слова учить в его языке.
Лухан прекратил перебирать струны и закусил губу, думая о заявлении друга.
– Так... может быть и верно, Ифань, но этот факт не делает твои действия правильными.
Когда Лухан посмотрел на друга, на лице Ифаня отразилась глубокая и давящая вина.
Музыкант вздохнул, медленно снял с шеи ремень от гуслей и положил их рядом. Кладя ладонь на руку принца, он принес извинения.
– Прости, мой дорогой друг, я не должен был так говорить. Я не хотел расстроить тебя. Я просто...
Лухан перевел взгляд на арку, за которой недавно скрылся молодой данниш.
–... Я просто не могу прекратить думать о нем. Есть только… есть только что-то, что я не могу объяснить.
Ифань сжал руку друга, вспоминая, как недавно делал так с другой, меньшей, загорелой от яркого солнца рукой.
Та рука была приятней и теплей его сердцу.
-
Никогда прежде не сталкиваясь с настолько отличающейся от их собственной расой, они создали свой собственный микромир в королевстве.
Погрузившись с головой в собственные дела, созывая советы и устраивая приемы, они совсем забыли про проблемы, которые были наравне с физической угрозой войны, важные проблемы, с которым они никогда прежде не сталкивались.
-
Сехун продолжал проводить время с Каем, в то время как король продолжал рассматривать карты в военной комнате. Лухан продолжал тосковать по загадочному Минсоку, в то время как мать, скрипя зубами, воротила нос. А Тао... Тао избегал его, в этом Ифань теперь был уверен.
Это стало ясным, когда он совершал дипломатическую проверку здоровья нынешних пациентов королевской лечебницы.
Сейчас часто можно было найти у королевских лекарей мужчин и женщин данниш, и молодых, и старых. Как правило, причиной их визитов были неудачные падения в скрытые и глубокие трясинные ямы, которые изобиловали бактериями и острыми обломками деревьев и камней.
Болото было опасно, однако, любой житель мавр, взрослея и играя в пределах болот Королевства, знал это как свои пять пальцев. Народ знал, куда ступать не стоит и что лучше обойти. Люди Тао сейчас извлекали тот же самый урок на собственном опыте.
Однажды, когда у него выдалось свободное время, и он не планировал свадьбу и не проводил время с Луханом или с Эдель, его ноги завели его в южное крыло к дверям лазарета.
Дверь, однако, ему не пришлось открывать: она открылась сама
Слыша звон металлических драгоценностей и бусинок, Ифань понял, что дверь открыл Тао. Младший принц все еще смотрел в комнату, громко говоря что-то на языке данниш улыбающимся мужчинам и женщинам, которые махали ему с кроватей лечебницы.
Он был так внимателен к своему народу, что не заметил присутствие Ифаня, пока, закрывая дверь и отходя задним ходом, чуть не упал, оступившись. Принц мавров быстро обхватил его талию, спасая от падения.
Тао удивленно повернул голову, и его глаза расширились, когда он увидел Ифаня, чье лицо было лишь в дюйме от его собственного.
Наконец, торжественно подумал Ифань, один только момент.
– Тао, я...
Гибкое тело вывернулось из его объятий, опустилось на колени и быстро отошло от Ифаня, уходя в глубь коридора.
– П-подожди!
Ифань проклял свой выбор в одежде, впервые жалея, что он не носил что-то подобное одежде Тао – что-то легкое и свободное для движения. В любом случае, дикарь был ловчее и быстрее, и уже почти сорвался на бег, чтобы избежать раздраженных требований Ифаня.
В спешке принц данниш почти что сбил с ног молодого принца Сехуна, который спускался в их направлении с залов. Он едва-едва сохранил равновесие и продолжил бежать. Крича ему остановиться, Ифань на секунду остановился, чтобы отдышаться, замедляясь на прогулочную походку с раздраженным вздохом.
Когда он шагал мимо своего брата, младший поднял руку, перегораживая брату путь.
– Позволь ему идти, Ифань. Я пришел, чтобы забрать тебя. Отец хочет обсудить с тобой планы в тронном зале.
Ифань встревоженно убрал руку Сехуна, поднимая голову и видя, что Тао продолжает убегать.
– Отец всегда хочет о чем-то поговорить, Сехун. Боюсь, тебе придется сказать ему, что я немного занят сейчас, и что я зайду позже, когда...
– Он не хочет говорить с тобой, ты же знаешь.
Ифань сделал паузу, оглянувшись на брата.
– Ты говоришь не об отце, не так ли?
От взгляда младшего брата Ифань понял, что да. В последний раз взглянув на фигуру, которая наконец исчезла в арочных дверных проёмах, он полностью развернулся и встал перед братом.
– Что ты знаешь, Сехун?
Сехун пожал плечами, кривя губы так, как он обычно это делал, когда был обеспокоен.
– Только то, что он расстроен. Я подслушал его разговор с Каем на днях, и хотя я, возможно, не понял слова, я видел его лицо, и что он был недоволен.
Наклонив голову так же, как, конечно же, желал Кай, Сехун прислонился к стене, складывая руки на груди.
– Возможно, он думает, что ты не хочешь.
Первый инстинкт был, конечно, защитить себя – сказать ему, что это неправда.
Но тут он понял, что у него нет аргументов против. Со всем этим нежеланием, неповоротливостью, нерешительностью, что он общался с Тао, он мог так все расценить?
Ифань медленно провел рукой через волосы дрожащими пальцами, которые противоречили его ложному самообладанию.
– И почему ты так заботишься о том, что происходит между нами? – сказал Ифань, недовольный, что его младший брат был первым, кто осознал истинную причину недавнего несчастного вида Тао.
– Потому что он мне нравится, – начал Сехун, а затем несколько раз махнул руками, когда острый, пристальный взгляд брата резанул его.
– Нет, не так. Мне нравятся все они, их люди. Они не как лорды и леди. Им настолько легко понравиться, с ними так хорошо и счастливо... Я думаю, что мы можем выиграть намного больше с ними, и я... Я хотел бы, чтобы все мы однажды стали одной семьей.
Сехун замолчал и посмотрел вниз на руки, возможно смущенный тем, что только что сказал. Ифань, с другой стороны, стоял молча, видя своего младшего брата в новом, более зрелом свете.
Ифань всегда был силен и надежен, потому что он должен был таким быть.
И хотя это сыграло злую шутку с маленьким мальчиком, которому не разрешили воображать и давать слабину, возможно, оно дало свои плоды.
Да, верно, Ифань был серьезен, как и подобает Королю – с командным, властным голосом, сильным чувством морали и справедливости, которая внушала уважение и почтение...
... но как трудно, должно быть, жить, будучи младшим родным братом, о котором часто просто забывают.
Ифань так забылся в своих недовольствах и жалобах, чтобы совсем забыл, какое огромное внимание было к нему?
Потому он знал, что Сехун давно сдался. Он сам знал, что независимо от того, как бы младший не попробовал улыбаться матери или говорить с отцом об обязанностях и ответственности, всегда в пример проводился лишь Ифань и только Ифань.
… Брат, ты был одинок, не так ли?
Подойдя к стене, Ифань скопировал положение своего младшего брата и встал к нему плечом к плечу, мысленно тихо признавая свой собственный эгоизм.
– Хорошо, – сказал Ифань, встречая взгляд брата с робкой и кривой улыбкой. – Возможно, ты можешь консультировать меня по вопросам того, что я должен сделать, чтобы это произошло?
В ответ Сехун наконец улыбнулся, так искренне и тепло, показывая свой истинный и юный возраст.
-
Он так привык к тому, что Тао все время рядом с ним, что тот момент, когда Тао пропал, Ифань немедленно заметил.
На ужине той ночью место рядом с ним осталось пустым.
Если кто-то еще и заметил, то не подал виду, лишь иногда поглядывая на нетронутое блюдо с едой и полный кубок вина.
Принцу кусок в горло не лез, и Ифань просто не мог не задаться вопросом...
Он хорошо поел?
... Он вообще поел?
Мельком взглянув на собственную тарелку, до краев наполненную сочным фазаном и восточными специями, Ифань медленно отодвинул её, несмотря на то, что съел всего несколько кусков.
Вместо этого он потянулся к тарелке Тао, взял её и кубок с вином и встал из-за стола.
Пробормотав оправдание отцу, который был слишком занят, чтобы заметить его уход, Ифань спокойно покинул зал.
-
Он нашел Тао у конюшни.
Так же, как у него была Эдель, у Тао было животное, с которым у него была сильная связь – высокий словно демон жеребец.
Статные мышцы и сильные копыта, которые с легкостью могут растоптать до смерти человека – тот же самый черный жеребец, что он мимолетом видел в первый день их встречи. Так или иначе было удивительно смотреть, как Тао что-то тихонько шептал ему, прижимаясь лбом к морде лошади и гладя её сильную шею.
Ифань попытался быть максимально тихим, восхищенный тем, как легко человек и животное могут создать свой маленький мир. Но в момент, когда он шагнул слишком близко, сено под его ногой шумно хрустнуло.
В следующий момент они оба повернулись к принцу, а лошадь фыркнула, что Ифань принял за выражение презрения.
Тао, с другой стороны, покраснел, повернув голову назад к лошади, чтобы не встретиться с взглядом парня.
– Я сожалею, что прервал... я просто, – Ифань неубедительно сделал паузу. –... Я принес тебе еду. Ты поел?
Ответа не было.
Ифань откашлялся и обошел парня со спины, видя, как принц данниш поспешно взял щетку и начал ею гладить гриву своей лошади.
После нескольких секунд ожидания, когда дикарь наконец признает его присутствие, Ифань вздохнул, поняв, что прождать он так может все жизнь.
– Как его зовут?
Снова тишина.
Ифань невольно подумал, сколько слов Тао действительно смог понять. Он подошел ближе, губы изложили тот же самый вопрос, более ясно и медленно.
– Как... Его...
– Он.
Ифань моргнул, озадаченный внезапным потрескиванием низкого и хриплого голоса.
– Прости?
– У него... нет имени.
Поощренный наконец-то сказанными словами, Ифань подошел к Тао, видя, как дикарь напрягся. Однако он и не отошел, что Ифань принял в качестве положительного знака. Он протянул блюдо. На мгновение прекратив чесать лошадь, дикарь изящно взял его.
–... спасибо.
У него все так же был сильный акцент, который как-то странно придавал мелодичность произношению Тао. Иногда он говорил какие-то стоптанные грамматические конструкции и путался в словах, но мысленно Ифань восхищался и радовался, что они впервые общались на одном языке.
– Не за что, – пробормотал он немного застенчиво.
В течение нескольких минут он краем глаза наблюдал, как ел другой парень, как он отделял мясо от костей голыми руками и той же рукой отдавал несколько вареных морковок лошади. Черный жеребец наклонялся вперед сильной шеей и брал еду из рук его наездника, слюнявя языком пальцы парня.
Небрежно вытирая слюну о тунику – красивую, в любимых Ифанем цветах черного и золотого, что сделал для него Бекхен, – Тао возвращался к собственной еде.
Две недели назад Ифань чувствовал бы отвращение к такой картине, но сейчас это был Тао. Он предположил, что видел подобное так часто, что странные причуды больше не беспокоили его.
– Почему у твоей лошади нет имени?
Смотря, как принц мягко откусывает сочный фрукт, Ифань изо всех старался не смотреть на нектар, стекающий вниз по пухлым губам.
–... не мой, – сказал Тао с полным еды ртом. Ифаню пришлось напрячься, чтобы услышать.
–... не твоя лошадь? Тогда кому она принадлежит?
Тао покачал головой, вытерев рот и руки прежде, чем принять кубок из другой руки Ифаня и сделать несколько больших глотков. Поставив кубок на деревянную лавку, молодой данниш облизал губу, заставив Ифаня вздрогнуть и вспомнить, что вытворяли эти самые губы.
– Никому не принадлежит. Имя не мой, чтобы дать.
– О, – пробормотал Ифань, потянув руку к животному, но резко остановившись, когда нежный взгляд лошади внезапно заменился фырканьем, намекающим, что он не смеет его трогать. Он решил не рисковать и опустил руку вниз. – Ну, Он не выглядит очень счастливым, не так ли?
Тао фыркнул, обхватив губами большой палец, чтобы слизать остатки сока и наконец отставить поднос.
– Да. Очень недовольный. Это тюрьма.
Ифань нахмурился, осмотрев просторную конюшню, которую дали коню другого принца, полностью наполенное корыто с овсом и сено. Если это была 'тюрьма', то он не знал, что лучше.
Но Тао ожидал нового вопроса, поэтому прижал щеку к морде жеребца и, закрыв глаза, начал гладить морду лошади.
– Дикая лошадь. Нуждается в воле. Нужда бежать свободна, не сюда, не как... как...
Тао, казалось, боролся со словами, поэтому остановился и замолчал.
Сдаваясь, он жестом указал на Ифаня прежде, чем замахать руками.
– Эдель? Эдель, мой ястреб? Не как она, как?
– Эдель слуга. Эдель 'живет, чтобы понравиться'. Она не свободна, – сказал Тао со взглядом, преисполненным презрения. – Это позорно для меня.
Ифань ощетинился, внезапно вставая на защиту своего ястреба, в котором он видел своего самого лучшего друга и партнера.
– Она может жить в клетке, но она свободна в своих действиях: она может летать, когда она хочет. Её клетка остается незамкнутой. Разведение и подготовка ловчих птиц – здешний образ жизни, и она любит охотиться, она счастлива. Я вообще не вижу ничего позорного.
–... Ты думаешь, клетка – счастье?
Ифань сделал паузу.
–... Ты думаешь, что любовь – бремя?
На внешне разочарованное выражение лица Тао у Ифаня не было ответа. Взяв щетку, Тао начал упаковывать свои вещи.
– Ваши люди держат слуг в клетке, разве ты не понимаешь? Мы созданы, чтобы быть свободными. Ваши люди думают, что вы лучше. Больше я слушаю, больше я вижу – больше я понимаю, почему мы называем твоих людей vroya – ‘бледные дьяволы’.
Характер Ифаня дал о себе знать, и уже через пару секунд он в гневе сплюнул на землю.
– Ты думаешь, что, называя нас бледными дьяволами, вы лучше нас! Чем вы лучше?!
– По крайней мере, честно! – Тао развернулся к нему, в его глазах ярко блеснуло раздражение. Он подошел ближе и встал перед ним.
– Никогда не обманывать вас, никогда скрываться за симпатичными слова и красивыми платья! Итак, почему ты лжешь? Скажите мне, хочешь меня или освободишь меня?!
– Я …!
Они оба тяжело дышали, и ни один не хотел отступать. Лоб Тао почти касался лба принца, его губы презренно сжались, а глаза гневно заискрились – и все же Ифань не мог прекратить думать, что даже в гневе дикарь был все так же красив.
Когда его взгляд упал на мягкие и розовые губы, гнев всего за секунду отступил. Ифань почувствовал на коже взмахи ресниц, когда он склонил голову, проводя носом по векам дикаря. Гнев Тао превратился в смесь замешательства и расстройства, когда Ифань поднял руку и погладил его лицо, чувствуя под кончиками пальцев гладкую кожу.
– Я...
Одно дыхание на двоих и почти соединенные губы.
– Я...
Легкий и хриплый стон, знак, которого ждал другой.
–... Я не знаю.
И затем теплота оторвалась от него. Секунду спустя он смотрел вслед принцу, который злобно скакал прочь, бросая через плечо громкие проклятия на языке данниш, в направлении дикой местности, далеко от городских ворот.
Мягко вздохнув, Ифань со всей мочи ударил кулаком о деревянную балку и прислонился к ней лбом, дыша медленно и ровно.
Я не знаю.
-
На расстоянии был слышен топот копыт.
Примечание к части
1 – Ed Sheeran – I See Fire (Acoustic ver.)
Дорогие читатели, вопрос: стоит ли переводить заметки автора к каждой главе?
6. Through the Raging Tempest
Те, кто носил маски из железа.
Те, чьи флаги мрачно развевались над высокими стенами крепости.
Они были немногочисленны и в начале никому не представлялись угрозой.
Но свой недостаток в численности они более чем восполняли хитростью.
Они роптали в тени, крали осторожность из-под носов тех, кто слепо не видел в них угрозу.
Именно в этой тени они нашли союзников, которые могли помочь им – тех, кто не уступал им в жадности и жажде власти – ведь 'в любви и на войне все средства хороши', верно?
Их улыбки, хотя и были не стоящими, были темными и искривленными.
И когда они опустили перья в черные чернила и написали на пергаменте свои имена, их связала присяга.
Впервые за века они выбрались из темных лесов, чтобы показать на свету свои искривленные души.
На расстоянии был слышен слабый звук военного рожка, или это было предупреждение тем, кто спал мертвым сном?
Или, возможно, это просто был первый перезвон грома, потрескивавшего в влажном воздухе.
Независимо от того, что это было, среди этих черных облаков скрывались плохие предзнаменования.
-
С первым раскатом грома он открыл глаза.
Капли дождя обманчиво теплыми щипками падали на его кожу.
Он не знал, сколько времени он, свернувшись в клубок, лежал у корней дерева, закрыв глаза и слушая ревущий звук дождя, отскакивающего от листьев, окружавших его.
Но вместо того, чтобы бояться, он открыл глаза, видя рвущий толщу неба свет и слыша следующий за ним звучный раскат пугающего грома.
Земля задрожала, будто была готова разломиться.
-
Как и дождь, настроение Ифаня было темным и серым.
Гроза уже началась к тому времени, как он наконец вернулся в замок и избавился от тяжелого дождевого плаща, который он снял с плеч. Дежурный слуга уже ждал его, поэтому тут же забрал плащ из его рук и сразу же удалился.
Наследный принц шагнул вперед по холодному булыжнику в коридор, усеянный факелами в железных держателях, от которых исходил золотой жар.
На его волосах все еще были капельки дождя, он оставил их, слишком озабоченный другой проблемой, нежели состояние его платья.
‘Ты хочешь меня или нет?’
Тао резал его словами, его акцент в гневе был особенно резок.
Эти слова горели глубоко внутри него, и хотя Ифань тер ладонями свои закрытые глаза, они никак не могли потухнуть в его памяти.
Какая-то его часть все еще не могла осознать, насколько нелепо все это было: как они встретились, как он был практически обманут, их ночь, как его отец выдал его просто за горстку сильных войск.
И все же …
Другая его часть полностью признавала, что, да, Лухан был прав.
Он любил, очень любил Тао.
Хотя у него не было много времени, чтобы посетить его, никак нельзя отрицать факт, что он постоянно волновался о состоянии принца Данниш, надеясь, что тот ел достаточно, спал хорошо, приспосабливался к новой среде...
Младший принц, возможно, не был его музой, как Минсок для Лухана, но в некотором роде ему казалось, как будто Тао олицетворял часть Ифаня, который все еще был ребенком. Ребенком, который был потерян в своем воображении, листах сказаний и подушек, которые он выстраивал крепостью на своей кровати с балдахином.
Потому что его глаза были так же нетерпеливы и ярки, как и у Ифаня, цвета его темно-рыжих волос был как движущийся огонь горящего факела, а губы – о, эти губы, которые всегда были такими мягкими и сладкими – на вкус были как захватывающе.
Ю-фань, обращается к нему дикарь, зажигая что-то теплое и приятное глубоко в области его сердца.
Ю...
–... Фань!
От звук своего имени Ифань вырвался из своих мыслей.
Кивая человеку, что махал ему, он поспешил войти в комнату военного совета, приветствуя ряд пожилых мужчин, которые подняли свои головы от потрепанных карт, и своего отца, который встретил его растерянным, обезумевшим пристальным взглядом и натянутой улыбкой.
-
Далеко на юге лежат Горы Крушения и Певчие Утесы. На дальнем востоке – леса Шахры и экзотические страны востока, которые славились своими драгоценностями, шелками и специями. На западе – Бесконечная пустыня, которая разделяла Серые Болотама и страну Ишкари.
И в самом центре их карты расположилось болото.
В древней истории северная половина земель расположена в пределах самого болота и поэтому физически отделена от своих братьев, культуры и истории их предков.
На абсолютном контрасте южные территории. Они изведены вековыми гражданскими войнами и войнами за расширение территорий, из-за которых страдали все южные страны и их истощенное население.
Северная сторона в конечном счете развилась в свое собственное Королевство, южная – вместо этого стала населяться подвижной группой малочисленных стран, каждая их которых не продерживалась больше века прежде, чем исчезнуть и кануть в прошлое, чтобы вскоре было создано что-то новое.
Тидрэа были лишь одними из многих загнанных в горы народов, которые были неспособны выдержать рост численности населения на равнинной и лесной местности.
Однако, как бы Ифань не сочувствовал, он знал, что это был лишь вопрос времени, прежде чем они повернут направление и нарушат границы севера.
Вот тут, как указала морщинистая рука военачальника, выделив на карте местность, через которую из их деревень лежит путь на юго-восточные территории.
Это был всего лишь небольшой городок, меньше чем из ста мужчин, женщин и детей. Фермерская деревня.
Другими словами, ‘путь наименьшего сопротивления’ сводился к нему.
Ифань мимолетно посмотрел на карту, мысленно отметив слова советника и напомнив себе послать туда солдат, чтобы укрепить обороноспособность города.
К сожалению, закончить свою мысль он не смог, поскольку в следующую секунду с оглушительным бумом входная дверь открылась.
-
Ифань привык прерывать их собрания то одним, то другим. Фактически, он с нетерпением ждал этого момента, чтобы разорвать бесконечные разговоры о войсках, числах и ресурсах.
Но тот, кто, как он ожидал, должен был оказаться его матерью или, возможно, служанкой и слугой, оказался Каем, ворвавшимся в комнату с бегущим по пятам Исином.
Что-то заставило его забеспокоиться, и он немедленно напрягся.
Младший принц Данниш задыхался – очевидно от бега – его широко раскрытые глаза были наполнены паникой. Лорды привели в готовность рыцарей и стражу, когда его отец встал с трона.
Что-то было не так.
Он никогда не видел Кая таким: он схватил Ифаня за руку и стремительно потянул его к выходу, говоря с ним быстрым и встревоженным тоном.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |