Вопросы и задания для самостоятельной работы
1. Смысл жизни как философская проблема.
2. Проблема смерти и бессмертия в философии и религии.
3. Проблема «искусственного разума».
4. Духовность и интеллигентность человека.
Глоссарий
Антропология - одна из составных частей философии, учение о сущности человека.
Антропоцентризм - воззрение, согласно которому человек есть центр и высшая цель мироздания.
Глобальные проблемы – совокупность жизненно важных проблем человечества:
- возможность развязывания новой мировой войны;
- экологические проблемы;
- энерго-сырьевые проблемы;
- проблема охраны здоровья людей;
- проблема использования Мирового океана;
- проблема мирного освоения космоса и др.
Гуманизм - принцип мировоззрения, в основе которого лежит убеждение в безграничности возможностей человека в его способности к совершенствованию, требование защиты достоинства личности, его сво-боды, идея о праве человека на счастье и о том, что удовлетворение его потребностей и интересов должно быть конечной целью общества.
Креативность (от лат. сreo – творить, создавать) способность творить, способность к творческим актам.
Креационизм (от лат.creatio- сотворение) – религиозный принцип о сотворении мира богом из ничего.
Культура (от лат. cultura - возделывание, воспитание, образование, почитание) - специфический способ организации и развития человеческой жизнедеятельности, представленный в продуктах материального и ду-ховного труда, в системе социальных норм и учреждений, в духовных ценностях, в совокупности отношений людей к природе, между собой и к самим себе.
Маргинальность (от лат. margo - край, граница) - социологическое понятие, обозначающее промежуточность, и пограничность положения человека между какими-либо социальными слоями населения.
Массовая культура - популярная, коммерческая культура, ориенти-рующая на усредненный уровень массовых потребителей. К ее функциям относятся: компенсаторная - снятие стрессов и тайных "инстинктов"; нивелирующая - стандартизация мышления, чувств и т.п.; манипулятивная-внушение определенных идей, стереотипов мышления.
Свобода - философская категория, обозначающая способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, а не вследствие внутреннего или внешнего принуждения.
Эволюция (от лат. evolutio - развертывание) -количественные изменения ряда количественных характеристик, которые приводят к постепенным и глубоким качественным изменениям системы; в широком смысле -синоним развития.
Литература углубленного изучения
1. Абишева А.К. Проблема «Я» в философии и психологии//Философские науки, 2003, №1.
2. Барашенков В.С. Искусственный разум // Человек.1991. №1.
3. Бердяев Н.А. О назначении человека. М.,1993.
4. Бугай Д.В. Определение человека в трактате Плотина I//Вопросы философии, 2003, №9.
5. Волынская Л.Б. Свобода и детерменизм в выборе смысла жизни//Филсоофские науки, 2001, №1.
6. Гиндилис Н.Л. Человек в истории развития знания: античность//Филсоофские науки, 2003, №1.
7. Гиндилис Н.Л. Человек в европейском средневековом знании//Философские науки, 2003, №2,4,5.
8. Грановская Р.М., Березная И.Я. Интуиция и искусственный интеллект. Л. 1991.
9. Гуревич П.С. Философская антропология: опыт систематики. // Вопросы философии, 1995, № 8.
10. Дубовицкий Р.А. Человек как бизнес-факто//Вопросы философии, 2003, №4.
11. Иконникова Н.И. К проблеме взаимодетерминации способов бытия человека//Философские науки, 2003, №8.
12. Коган Л.Н. Человек и его судьба. М., 1988.
13. Кон. И.С. В поисках себя: личность и её самосознание. Ч.2. М. 1984.
14. Летцев В.М. Личность как средоточие мировоззренческих искании В.В.Зенбковского//Вопросы философии, 2003, №12.
15. Лукьянов А.В. И.Г.Фихте о проблеме критерия «духовного Я»//Философские науки, 2003,№1.
16. Меньчиков Г.П. Духовная реальность человека. Духовность и религиозность//Философские науки, 2003, №3.
17. Назарова О.Н. О смысле жизни, его утрате и творении. М.,1989.
18. Потапов В.В., Потапова И.С. По ту сторону смерти: есть ли жизнь после смерти? М. 1991.
19. Розин В.Н. Образ человека в контексте современности. От психологической личности к эзотерической?//Филсоофские науки, 2000, №1.
20. Сержантов В.Ф. Человек, его природа и смысл бытия. Л. 1990.
21. Скворцов Л.В. Культура самосознания: Человек в поисках истины своего бытия. М. 1989.
22. Смысл жизни: Антология. М.,1994.
23. Филатов В.П. Живой космос: человек между силами земли и неба.// Вопросы философии. 1996. №9.
24. Цель жизни – жизнь. М. 1984.
25. Шкуратов И.Н. К критике учения Гуссереля о «чистом Я»//Вест.Моск.ун-та, сер.7, Философия, №1.
ОБЩЕСТВО И ЕГО СТРУКТУРА
План лекции
1. Понятие общества.
2. Структура общества.
Тестовые задания для самостоятельной работы
Литература для углубленного изучения
Какие вопросы встают в рамках социальной философии? Прежде всего, это вопрос о том, что такое общество. Как оно устроено? Каковы его составляющие и как они взаимодействуют между собой? Эти вопросы относятся к сфере так называемого структурно-функционального анализа. Но социальную философию интересуют не только структурные аспекты общественной жизни, но и ее динамика. Как меняется общество? Есть ли в этом изменении некая необратимость или Ницше был прав и в истории господствует одно «вечное повторение»? Если же общество все-таки живет в истории, то, сколько этих историй? Одна для всех времен и народов или же у каждого народа своя собственная историческая дорога? Последняя проблема приобрела особую актуальность в связи с глобализацией.
Единой философской концепции общества не существует. Тем более нет единства в теоретических моделях общественной жизни. Есть множество концепций, каждая из которых отображает ту или иную сторону жизни социума. Следовательно, каждая теория создает свою модель социума, свой идеальный образ социального мира. Иногда эти теории сталкиваются, и тогда обнаруживается, что они апеллируют к разным наборам фактов. Более того, образы социальной реальности различаются не только у исследователей, но и социальных групп. Тем не менее, люди живут в одном - и не в виртуальном, а действительном - социальном мире. Поэтому перед философией постоянно стоит задача эксплицировать то, что является общим во всех этих моделях. Стремление найти общее и устойчивое в общественной жизни – характерная черта всех социально-философских учений.
1. Понятие общества.
1.1. Широкий и узкий смыслы «общества».
Слово «общество» относится к самым распространенным в гуманитарных науках и массовом сознании. Рассуждения об обществе, ссылки на общественные интересы, обращения к общественному благу или общественному мнению являются едва ли не самыми частыми фигурантами в газетных текстах или на экранах телевизоров. Тем не менее, современное значение слова «общество» оформилось сравнительно недавно.
В древности под обществом понималось свободное объединение людей ради достижения какой-то общей цели. Этот смысл понятия общества близок к древнерусскому слову «ватага». В современной культуре это значение сохраняется в словосочетаниях типа «общество книголюбов» или «королевское научное общество». Это узкое толкование было распространено в общественном сознании XIX столетия. Так, к примеру, пояснял смысл латинского слова societas этнограф-эволюционист Генри Л. Морган, автор книги «Древнее общество» (1878), которую высоко оценили Маркс и Энгельс.
Вместе с тем сегодня и русское слово «общество», и латинское societas, и немецкое Gesellschaft имеют дополнительную смысловую нагрузку, обозначая некоторый тип объективных связей и зависимостей людей - и этот смысл понятия будет нас интересовать прежде всего. Социальность в этом смысле предстает как фундаментальное условие человеческого существования. Как поясняет своеобразие этого типа социальности современный западный философ Морис Оукшотт, «узы, по отношению к которым человек признает себя socius, - это не найм, не совместная деятельность и не общность интересов, а некая взаимная верность (loyalty), достигшая такого уровня формальности, что ее можно обозначить родственным словом "законность" (цит. по: Manicas P. A History and Philosophy of the Social Sciences. N.Y., etc. 1987, p.26)».
Оба смысла - древний и современный - перекрещиваются. В обоих вариантах признаком социальности выступают взаимосвязь и взаимодействие между человеческими индивидами. Но их роль в установлении этого взаимодействия понимается по-разному. В первом случае она выше. Другое различие между смыслами касается среды взаимодействия. «Общество книголюбов» включено в социальную среду; оно сосуществует в ней с другими и достаточно разнородными группами и ассоциациями. У общества в широком смысле такого контекста нет. Оно охватывает все другие человеческие объединения и само включено в природный контекст, сосуществуя в нем наряду с другими объединениями того же самого рода.
Широкий смысл слова «общество» стал складываться лишь в Новое время. Переходным к нему явилась идея гражданского общества, которая возникла в европейской социальной философии XVII - XVIII вв. в тесной связи с учением об общественном договоре.
1.2. Теория общественного договора: Томас Гоббс.
Хотя понятие гражданской общины было известно еще с античности, свое распространение и расширение оно получает лишь с увеличением экономической мощи «третьего сословия».
Здесь надо вспомнить, что в Средние века законность государственных институтов обосновывалась ссылкой на их божественное происхождение. Основанием служили известные слова апостола Павла, что «существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению» (Рим. 13, 1-2). Понятно, что религиозный статус политических структур мешал поднимающемуся буржуазному классу переустроить существующие властные институты сообразно своим собственным интересам. Понятно также и то, что идеологи этого нового класса должны были искать новые способы легитимации политической власти. Именно этой цели переосмысления оснований государственности и послужили учения об общественном договоре и гражданском обществе.
Приверженцы концепции общественного договора, как правило, начинают с того, что по природе люди недоброжелательны, но разумны. Поэтому они способны просчитывать последствия своих поступков и очень скоро обнаруживают все выгоды безопасности и коллективного сотрудничества. Во имя этих выгод они подчиняют себя определенным правилам и контроль над их соблюдением возлагают на суверена или, что то же самое, на государство. Так возникают, с одной стороны, государство, а, с другой стороны, - гражданское общество.
Учение об общественном договоре приобрело популярность благодаря английскому мыслителю XVII в. Томасу Гоббсу, который разработал все важнейшие идеи этого учения. При этом он исходил из представления о двух стадиях человеческой истории. На первой из них, - философ называл ее естественным состоянием, - люди живут, не подчиняясь никаким законам и по пословице «человек человеку волк». На второй стадии они отказываются от культивирования «волчьих» инстинктов, отказываются от права на все и таким образом переходят в гражданское состояние.
1.2.1. «Гражданское общество»: прошлое и настоящее.
Возникнув как составная часть идеологической конструкции, идея гражданского общества достигла высшей точки своей познавательной значимости у Гегеля и Маркса, в творчестве которых она превращается в синоним «буржуазного общества». В современной социологии отношение к «гражданскому обществу» двойственное. Представители континентальной научной традиции относятся к нему скептически как к чисто идеологическому образованию. В англо-американской социальной науке оно остается рабочим понятием, помогая разграничивать политические институты, ассоциации и установки от таких, которые не имеют политического характера.
Выделяют институциональное и качественное измерения гражданского общества. Институционально оно охватывает все объединения людей, не имеющие выраженных политических целей, как-то семьи, религиозные общины, соседские кондоминиумы, родительские комитеты в школах, профсоюзы, спортивные общества, клубы и т.п. Чем больше подобных групп и чем шире в нем участие обыкновенных граждан, тем устойчивее социальная структура в целом. Именно эта способность гражданского общества укреплять нравственные контакты между людьми рассматривается как его качественная характеристика и в середине 80-х гг. теперь уже прошлого столетия получила название социального капитала.
В отличие от «общества книголюбов» гражданское общество включает всех людей, проживающих на данной территории, и по этому признаку оно приближается к современному пониманию общества. Но подобно «обществу книголюбов» гражданское общество мыслилось не в качестве продукта естественноисторического развития, а как результат произвольного соглашения. Иными словами, учение об общественном договоре исходило из допущения о возможности обособленного изолированного существования человеческих индивидов. Это допущение, получившее название «социологической Робинзонады», особую популярность приобрело в эпоху становления буржуазного экономического уклада. Однако оно резко расходится с современными данными этнографии, антропологии и археологии. Данные этих наук свидетельствуют, что пещерные люди жили коллективами. Причем даже непосредственные предшественники людей по эволюционной лестнице – гоминиды принадлежали к отряду социальных животных. Изучение социальных форм поведения животных привело во второй половине XX века к появлению в рамках биологического знания новой научной дисциплины – социобиологии.
1.3. Социобиологическая теория: Е. О. Уилсон.
Еще со времен древних пастухов и охотников люди присматривались к особенностям поведения животных и давно заметили удивительную приверженность некоторых их видов к совместным формам жизни. На основе этого опыта сложился раздел биологической науки, изучающий особенности поведения животных – этология. Позднее было показано, что социальное поведение как насекомых, так и более продвинутых в эволюционном плане организмов управляется по большей части генами. Понятно отсюда, что развитие представлений о генетических механизмах передачи наследуемых признаков придало этологическим исследованиям новый импульс и породило выше уже названную социобиологию. Один из основоположников социобиологии - Е.О. Уилсон определяет ее как «систематическое изучение биологического базиса социального поведения» (Wilson E.O. Socio-biology. Cambridge: Harvard Univ. Press, 1980, p.4).
Уилсон выделяет четыре этапа социальной эволюции животных. Иллюстрацией первого этапа могут служить кораллы и губки – простейшие морские организмы, в изобилии встречающиеся в экваториальной части мирового океана. Даже небольшой кусок коралла – это не целостное образование, а агломерация, гигантское скопление тысяч одноклеточных организмов. Все члены этого сообщества функционируют как единое целое, являясь генетическими клонами одной клетки-прародительницы. Следующий этап в развитии социальных форм жизни представлен насекомыми – муравьями, пчелами, отдельными видами ос. Муравьи как бы приспособлены служить друг другу, образуя своеобразные касты во внутривидовом разделении труда. Так, в колонии муравьев есть «солдаты» или «охранники» и есть «работники», которые поставляют пищу для личинок.
Третья стадия в развитии социальных форм поведения связана с млекопитающими – хищниками и приматами. Они размножаются обычным половым путем и каждая особь ни с кем не идентична более чем на половину. По этой причине млекопитающие, как считает Уилсон, являются «эгоистами». Однако если совместная жизнь создает эволюционные преимущества, в стаде или стае может возникнуть довольно сложная организация. Павианам эта организация помогает защищаться от врагов, а диким африканским собакам охотиться.
Главным и единственным героем последнего этапа является человек. Наш вид бросает вызов законам биологии. Будучи млекопитающими, люди, тем не менее, устойчиво воспроизводят многие черты коллективного поведения; они создали развитую систему разделения труда и общения.
Эта концепция хорошо фундирована данными наблюдений и в свете общих эволюционных представлений кажется правдоподобной. Тем не менее, более тесное знакомство с идеями социобиологов позволяет увидеть в них ряд трудностей.
Если согласиться с социобиологами, что коллективные стандарты поведения передаются генетически, то перед нами встает проблема механизма этой передачи. Ведь в борьбе за жизнь первыми гибнут как раз «альтруисты». Следовательно, они имеют минимальные шансы передачи своих «коммунальных» генов. Преодолеть эту трудность попытался другой представитель этого направления У. Гамильтон. Еще в 60-е гг. он предположил, что для генетически близких организмов репродуктивный успех правильнее измерять не только прямыми потомками, но и побочными. У насекомых общность генов между братьями и сестрами достигает 75%. Эта арифметика объясняет секрет социальности так называемых гаплоидно-диплоидных организмов. Однако это объяснение не применимо к млекопитающим, так как для них соответствующий показатель не выше 50%. Поэтому построения Гамильтона сохраняют свой гипотетический характер.
Другая трудность социобиологии состояла в том, чтобы объяснить факт эволюции социальных форм поведения. Данные наблюдений показывают, что формы социального поведения меняются: у муравьев они одни, у обезьян другие. Но какие эволюционные механизмы обеспечивают эти изменения? Наиболее известным ответом на этот вызов стала гипотеза Р. Триверса. Она была предложена в статье 1971 года «Эволюция взаимного альтруизма» и является важной концептуальной частью социобиологии. В нашей отечественной традиции сходные идеи развивал крупный российский генетик В.Эфроимсон.
Триверс начинает с того, что при определенных условиях взаимопомощь приносит выгоды не одним только ближайшим родственникам. Если, скажем, волк, помогая собрату по стае завалить кабана, может «рассчитывать» на ответную услугу в будущем, то помощь становится эволюционно адаптивной. Соответственно, предрасположенность к подобным формам поведения могла закладываться генетически.
Правдоподобность предположений ученого зависела от трех условий: 1) способности животного различать и запоминать индивидуальность партнеров; 2) длительности совместного проживания и 3) примерного равенства «услуг». Иногда эти условия встречаются совместно. Известно, что павианы помогают друг другу отогнать пришлого самца, а летучие мыши – вампиры отрыгивают пищу для ослабевших членов своей колонии. Когда в схватке с касаткой или другим хищником кто-то из дельфинов получает ранение, собратья по стае поддерживают раненое животное на плаву, чтобы оно не задохнулось. И хотя последние случаи известны только по рассказам моряков, факты первого рода учеными наблюдались.
Коль скоро взаимный альтруизм создает преимущества в борьбе за выживание, он мог распространяться на более сложные виды жизнедеятельности. Ученые считают, что подобный образ взаимодействий был характерен для первых гоминид. Его распространению способствовало, по их мнению, развитие эмоционального мира и, в частности, чувства вины.
1.4. Оценка концепции общественного договора и социобиологии.
Обе теории являются натуралистическими; другими словами, они стремятся объяснить социальную жизнь без обращения к сверхъестественным факторам. Каждая из них моделирует какую-то отдельную стороны социальной жизни и поэтому содержит момент истины, но ограниченный. Так теория общественного договора, пожалуй, впервые зафиксировала конструктивную природу социальной реальности. Хорошим пояснением того, о чем идет речь, могут быть деньги. В отвлечении от своей социальной функции деньги это просто маленькие металлические диски и определенным образом нарезанные и обработанные кусочки бумаги. Сами по себе они не в силах удовлетворить ни одну жизненную потребность человека. Деньгами нельзя питаться и ими не укроешься от непогоды. Но деньги признаны людьми в качестве знака или даже эквивалента того, что позволяет насытиться или укрыться от ветра или холода и что, следовательно, обладает настоящей ценностью. Короче говоря, деньги – мера стоимости. Но если люди откажутся принимать их за эту меру и обратятся к подлинным ценностям, деньги обесценятся. Они ничего не потеряют в своих физических свойствах, но перестанут быть деньгами и превратятся в маленькие металлические диски и кусочки особым образом обработанной бумаги. Значит, за экономическими функциями денег стоит молчаливое признание, принятие этого их качества людьми. Эту-то черту социальных феноменов и зафиксировала теория общественного договора.
Теория общественного договора исходила из допущения об изначальной асоциальности людей. Социобиология отвергает это допущение как нереалистическое и не согласующееся с данными науки. Однако ее приверженцы тоже сталкиваются с трудностью. Ибо в обществе альтруистические формы поведения выходят за рамки индивидуального обмена услугами; симпатия и сочувствие утрачивают исключительно родственный характер и, распространяясь на других людей, дополняются потребностью следовать моральным нормам. Социобиологии не удается сколько-нибудь удовлетворительно объяснить этот переход.
Надо отметить и то, что в онтологическом плане обе теории принадлежат к «атомистическим» концепциям. Общество мыслится в них как реальность вторичного плана по сравнению с индивидом и переход к общественным формам жизни строится на индивидуальном интересе. В современной философии и науке «атомистический» подход рассматривается столь же односторонним, как и его прямая противоположность – холизм. Холисты как, например, Гегель или Дюркгейм трактуют общество как своеобразный организм, в котором индивиду отводится роль клетки или винтика.
Но еще Маркс подчеркивал, что при осмыслении общества следует избегать его метафизического противопоставления индивидам. Современная наука накопила множество свидетельств, что формирование общества и человека происходило одновременно. Становление того и другого – две стороны одной и той же медали, два аспекта одного и того же процесса. И в ходе этого процесса произошла замена адаптационного поведения животных человеческой жизнедеятельностью.
4. Деятельностные концепции общественной жизни.
Одно из важных отличий растений от животных, а животных от людей состоит в характере активности. Активность – это, собственно, специфическая форма движения. Человеческая активность называется деятельностью. Деятельность можно определить как способ человеческого существования подобно тому, как для материи этим способом является движение. В некоторых современных учебниках деятельность трактуется как субстанция социальности. Онтологически эта характеристика не совсем корректна. Деятельность субстанциональна – это верно, - но отождествлять деятельность с субстанцией социального, значит, на новый лад повторять рассуждения сторонников энергетизма. У деятельности должен быть ее носитель, агент или субъект, и предмет, на который она направлена, и с этой точки зрения ее нельзя считать себя порождающей сущностью – causa sui, как определяли субстанцию древние мыслители. Тем не менее, поскольку деятельность все-таки субстанциональна, ее анализ позволяет выйти на саму субстанцию социальности и на этой основе сформулировать определение понятия общества.
Принцип деятельностной природы общественной жизни никак не назовешь новым. В современную социальную философию он привнесен Марксом. Сегодня можно выделить три основные концепции, реализующие деятельностный подход. Они принадлежат М. Веберу, К. Марксу и Т. Парсонсу. Два последних мыслителя рассматривают общество особый вид объективной реальности и стремятся синтезировать атомистический и холистский подходы. Макс Вебер, немецкий историк и социолог начала XX века, напротив, склонялся к «методологическому индивидуализму».
Вебер (1864-1920) был убежден, что общество не может быть исходным пунктом социального исследования. Коллектив, группа, общество, считает исследователь, это не самостоятельные сущности, а скорее названия, ярлычки, обозначающие определенные тенденции в деятельности. Реальным существованием обладают только индивиды. Социология, по Веберу, должна сконцентрироваться на социальном действии и его значении для действующих индивидов.
Понятно, если общество мыслится как производное от индивидов, то все его материальные (вещественные) компоненты выпадают из поля зрения исследователя. Они переходят в разряд условий. Отсюда у Вебера критерием социальности индивидуального действия становится исключительно его духовная составляющая, а именно ориентация на поведение других. Например, поясняет он, религиозное действие, если оно ограничено индивидуальной молитвой или медитацией, не социально. Или, возьмем другой пример, хозяйственное действие социально тогда, когда принимает во внимание спрос и потребности других лиц. Сообразуясь, таким образом, с мотивацией, Вебер выделяет четыре типа действий: 1) целерациональные; 2) ценностно-рациональные; 3) аффективные и 4) традиционные.
Коль скоро предметом социальных наук являются мотивы и значения, то социология превращается в «понимающую» дисциплину в том самом смысле, о котором мы говорили в лекции о специфике социального познания. С другой стороны, сразу же обнаруживается еще одно обстоятельство: значение социального действия с точки зрения «деятеля» может сильно отличаться от того, каким оно видится «наблюдателю». То, что для одного выступает как рационализация производства, с точки зрения другого предстает как безработица. А это вовсе не равнозначные трактовки. Какую же точку зрения должен занять здесь «наблюдатель»? Многие критики веберианства указывают, что «субъективное» и «объективное» значения должны соединяться более адекватно, нежели это удавалось сделать Веберу. И причина трудностей именно в том, что общество есть нечто большее, чем пустое понятие или «ярлычок». Отношение субъективного и объективного значений социального действия - один из основных камней преткновения для веберианцев. Преодоление возникающих здесь проблем явилось важнейшей задачей феноменологической социологии Альфреда Шутца (1899-1959), одного из учеников Гуссерля.
Социологические идеи Вебера до сих пор используются при анализе влияния культуры на общественную жизнь. Однако большее распространение в современной культуре получили марксизм и структурно-функционалистские модели общества.
Критика односторонности противопоставления человека и общества – одна из самых устойчивых тем Маркса. Он разрабатывал ее на протяжении почти сорока лет. Начало положено в «Немецкой идеологии», первой большой работе, сделанной вместе с Энгельсом. Главный «трюк» «идеологической конструкции», по Марксу, заключается в том, чтобы из понятия, имеющего ряд вполне уже установившихся сторон, выхватить одну сторону и, рассматривая ее как единственную, выдвигать против нее всякую другую сторону под новым названием как нечто оригинальное. Такими претендующими на оригинальность, но одинаково односторонними абстракциями являются как понятие о человеке в отрыве от общества, так и «общество без человека». В Рукописях 1857-58 гг. он в очередной раз уточняет позицию: «Индивиды, производящие в обществе, - а следовательно общественно-определенное производство индивидов, - таков, естественно, исходный пункт» (46, ч.1, с.17).
Человек для Маркса социален изначально. Как, впрочем, и для Монтескье, и шотландских Просветителей, и для последователя Витгенштейна Питера Винча и многих других. Если обратиться к веберовскому примеру уединенной молитвы, то с марксовой точки зрения она социальна. Социальна ее форма и ее содержание. Социален сам религиозный способ решения человеческих проблем. Более того, по Марксу, даже представление о первичности индивидов по отношению к обществу является сугубо социальным продуктом. В древности, поясняет Маркс, индивид был совершенно несамостоятельным и только с XVIII в., в «гражданском обществе», различные формы общественной связи превращаются во внешние для индивидов. Причину подобного состояния дел он, предвосхищая Дюркгейма, находит в разделении труда.
Сегодня Маркса нередко трактуют в качестве идеолога тоталитаризма, подчеркивая тем самым холистские мотивы его социальной философии. Эта трактовка выглядит правдоподобной только при сопоставлении марксизма с либеральной классической позицией. Расширение исторической перспективы за счет включения взглядов Дюркгейма, английских неогегельянцев, идеологов нацизма и современного терроризма позволяет найти более точный фокус для оценки марксовой позиции. Для холиста общество – целостность. Если холист принимает деятельностную трактовку социальной жизни, то общество для холиста есть субъект, своеобразная многоголовая гидра, каждая голова которой разевает пасть вроде бы самостоятельно, но на самом деле все эти головы повинуются потребностям одного - единственного желудка. Напротив, Маркс подчеркивает, что рассматривать общество как одного – единственного субъекта значит рассматривать его абстрактно. Общество, по мысли Маркса, не является объектом, существующим над индивидами и независимо от них.
Вместе с тем как исследователь он, действительно, часто обращается именно к структурному аспекту социальной жизни: «общество, - читаем мы в тех же Рукописях, - не состоит из индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых эти индивиды находятся друг к другу» (46, ч.1, с.214). Однако для правильной оценки этого и многих других, близких по смыслу высказываний следует учесть, что свою главную жизненную задачу Маркс видел в том, чтобы раскрыть механизм капиталистического накопления. Поэтому он воевал не только против индивидуалистического сведения общества к сумме индивидов. Многие предшественники Маркса склонялись к мысли, что общество во все времена, в сущности, оставалось одним и тем же, и менялись только его политические формы. При таком взгляде на экономическую жизнь различия между прибавочной стоимостью и капиталистической прибавочной стоимостью смазывались. Маркс как философ гегелевской выучки противопоставляет этому убеждению идею историзма.
Однако историзм как познавательный принцип предполагает ограничение предмета исследования временными и пространственными рамками. Следуя этому требованию, Маркс ограничивает предмет процессами накопления в современной ему Западной Европе. Он выделяет в функционировании общества реляционный аспект и на этой основе трансформирует, а точнее заменяет понятие общества понятием общественной экономической формации.
Гносеологический смысл замены понятия общества «общественной экономической формацией» стал предметом полемики двух русских мыслителей начала XX века – В. Ленина и Н. Михайловского. Позиции разошлись диаметрально противоположным образом. Михайловский усматривал в этой замене недостаток, Ленин же, напротив, считал ее достоинством. В данном случае, прав оказался Ленин. Чтобы понять движущие механизмы развития общества, последнее было необходимо представить в виде объективной структуры, внутри которой разворачивается деятельность социальных субъектов. Маркс выполнил эту задачу, сведя общество к совокупности отношений, которые как бы предшествуют человеческой деятельности и вместе с тем постоянно воспроизводятся в ней. Но одним из побочных результатов исследовательских усилий Маркса оказалось то, что в марксистской традиции понятие общества сохранило полуинтуитивный смысл.
Категориальный признак общества был выявлен только в середине XX века основоположником американской социологической школы структурно-функционального анализа Талкоттом Парсонсом. Подобно Марксу, Парсонс отвергает оппозицию «индивид – общество», «с которой, - как пишет он, - так долго и с такой малой пользой для себя носилась социальная теория» (Парсонс Т. О структуре социального действия. М. 2000, с.134). Но вместе с тем между марксизмом и структурно-функциональным анализом есть различия. В частности, Маркс, как мы уже говорили, склонялся к релятивистской (от латинского relatio – отношение) концепции общества. Американский же социолог формулирует свою концептуальную модель в терминах субъективных категорий, то есть так или иначе фиксирующих состояния сознания действующих индивидов.
Эта модификация позволила исследователю, во-первых, представить общество в виде реальной группы и, во-вторых, показать его основное отличие от других реальных групп.
Парсонс обратил внимание на то, что общество существует не ради чего-то, не ради какой-то функции как, скажем, университет или армия. Все существующее в обществе существует для чего-то. Напротив, общество существует потому, что оно существует. Оно как бы цель в себе. Следовательно, общество - это «такой тип социальной системы, который обладает наивысшей степенью самодостаточности относительно своей среды, включающей и другие социальные системы». Самодостаточность в отношении среды, - поясняет он чуть ниже, - «означает стабильность (здесь и ниже курсив мой, – В.Ш.) отношений взаимообмена и способность контролировать этот взаимообмен в интересах своего функционирования» (Парсонс Т. Система современных обществ. М. 1998, с.20).
Если эти довольно абстрактные рассуждения попытаться выразить более содержательным языком, то самодостаточность общества можно определить как способность социальной системы воспроизводить все необходимые условия своего существования: демографические, экономические, политические, духовные и т.п. Именно эта способность воспроизводства и преобразования самого себя отличает общество и от исторической общности, и от колонии.
Установив отличительный признак общества, его, как говорят логики, differentia specifica, мы можем перейти к вопросу о том, как и чем обеспечивается самовоспроизводство социального целого.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |