Химеры просыпаются ночью (черные сферы) 27 страница

Нож с мягким хрустом вошел ей в шею. Она захрипела, схватилась за горло, но продолжала вопить – противно, звонко. Потом побежала в сторону домов. Я секунду стоял в нерешительности. «Я тебя запомнила!»

Ее темный плащ в свете окон оказался синим. Я размахнулся и ударил в это синее, попал между лопаток. Она вскрикнула, я выдернул нож, ударил еще, еще… Она упала у самых дверей. Кашляла и силилась что-то сказать. Я перевернул ее на спину. Мутный взгляд смотрел в меня, изо рта толчками выходила кровь.

Торопливо обыскал карманы плаща, она совершала какие-то попытки сопротивляться, тогда я несколько раз резанул по пальцам, она отдернула руки и больше не двигала ими, только вздрагивала. Денег в карманах не оказалось, только какие-то бумажки.

- Ты умираешь, а я пойду и буду жить. Если б ты молчала, то тоже жила. Но сегодня ты умрешь, это случится раньше, чем все лягут спать.

Захотелось проткнуть эти мутные глаза, чтоб не чувствовать на себе ее взгляд. Я поднес лезвие к глазу, правому, и надавил. Она инстинктивно зажмурилась, но сталь прошла сквозь кожу, слегка брызнуло. Потом и левый глаз превратился в студень. Было гадко и в то же время сладостно. Сегодня не я один буду несчастен.

Потом внутри дома послышался шум лифта. Я рванулся в темноту. Когда уже сворачивал за угол, услышал короткий детский вскрик. Это хорошо: ребенок не сразу сообразит, что к чему.

Я бежал сквозь прохладный воздух, только ветер шумел в ушах, и раздавался топот моих ног – больше не слышал ничего. Потом сообразил, что будут искать человека в шапке, который выбежал из-за угла, и сорвал шапку, хотел выбросить, но передумал и просто засунул в карман. Что-то мешало. Сумка, ее сумка. Парень, бегущий по улице с дамской сумочкой… Я идиот, едва не попался на этом!

Свернул в какой-то двор, юркнул в кусты. Первое – осмотреть одежду. Хоть и темно, но пятна крови заметить можно. Нет, ничего, только штаны внизу заляпаны, но это то ли кровь, то ли грязь – теперь не разобрать. Еще раз осмотрелся, каждый сантиметр, боясь в возбужденном состоянии упустить действительно важную деталь: не заметил же сразу, что бегу с сумкой в руках. Да я, кажется, и вовсе про сумку забыл, хотя все начиналось именно с нее.

И как-то это сумбурно получилось. И оприходовал без удовольствия, даже не заметил, как умерла. Будто бы по необходимости все совершилось. А зачем она орала? Отдала бы сумку – и разошлись восвояси. Теперь пусть валяется там; а то сумку пожадничала. Ей просто сумка, а мне – жизнь.

Внутри поначалу не нашлось ничего особенного. Косметичка, документы какие-то, телефон… Розовый. От мысли поживиться мобильником я отказался сразу. Наслышан был про истории, когда преступников находили по вещам жертв, а чаще прочего – именно по мобильным телефонам. Денег же не было. Неужели зря?! Я в бешенстве вывалил содержимое сумки прямо на землю. И тут – портмоне. Судорожно отодрал застежку и едва не вскрикнул от радости: довольно плотная, хотя и нетолстая пачка купюр. Пересчитал. Ничего, на такси хватит, а там, на месте, с проводником разберемся. На проводника не хватит, впрочем.

Кроме денег, мне не требовалось ничего. Я запихал содержимое обратно в сумку, закидал ее грязью и листвой. В кустах, если что, не сразу отыщут.

Неторопливо вышел на дорогу. Теперь – на вокзал. Наверняка, там менты теперь работают, но я на автобус соваться не буду, сразу пойду к таксистам.

Стоп. А если и те уже предупреждены? Весьма возможно, что несколько часов назад к ним уже подошел некий опер, показал мое фото, приметы рассказал… Те понимающе закивали:

- Ладно, начальник, если появится, звякнем.

Нет, на вокзал нельзя. Есть еще таксисты на кинотеатре, но те вряд ли в курсе дел в Зоне. Ладно, разберемся, главное на текущий момент – добраться до места. Пешком не пойдешь, хотя сто километров можно и за два дня отмахать.

Я призадумался: в самом деле, может, лучше пешком, а деньги на проводника потратить? По дороге, вполне возможно, уже посты выставлены, проверяют всяких подозрительных, а уж такси точно проверят.

Тогда надо частника без шашечек поймать – только и всего. Не все там официально таксуют, полно и бомбил.

Пока размышлял, подошел к троллейбусной остановке. До кинотеатра всегда шла «десятка», но этот район был мне не знаком.

- Не подскажете, - обратился я к какому-то старику (кроме него, на остановке никого не было), - до «Салюта» отсюда как добраться?

Тот пожевал сморщенной челюстью. Подумал.

- Не знаю, не знаю, - замотал головой.

Тут подошел первый номер. Я решил, что все равно нужно отсюда поскорее сваливать, и вошел в троллейбус.

Не смотреть никому в глаза, так не запомнят.

При электрическом свете еще раз придирчиво осмотрел свою одежду. Нет, ничего подозрительного, только штаны замызганы, но осенью это в порядке вещей. У кондуктора поинтересовался, как доехать до кинотеатра. Выяснилось, что с одной только пересадкой. В принципе, пока все складывалось неплохо.

Троллейбус мерно покачивало по вечерним улицам, я смотрел на людей, проходящие огни автомобилей… У них сегодня точно такой же день, как и вчера, никто из них не скрывается и не убегает, они прожили свой день честно, точно так же намерены провести день и завтрашний. У всех свои повседневные дела-заботы. И вряд ли кто-то всерьез задумывался, что всего в нескольких метрах от них находится тот, кто только что убил человека.

Наверное, им следовало завидовать, но то ли у меня сил не осталось на лишние эмоции, то ли…

В окне показались проблески милицейских маячков. Троллейбус сразу клюнул носом и заметно снизил скорость. Неужели вычислили? Как?! Этого просто не может быть! Не было свидетелей, некому было меня опознать и – тем более – предупредить ментов. Либо простое совпадение, либо за меня взялись не на шутку и обложили буквально весь город.

Сердце снова заколотилось бешено, во рту противно загустела слюна. Изо всех сил стараясь сохранять внешнее спокойствие, я протиснулся ближе к выходу. Все больше надежд удрать, чем ломиться из середины салона.

Но нет… троллейбус не остановился, слегка вильнул и… объехал что-то. Мимо проплыли силуэты автомобилей, мигали аварийные сигналы. Тьфу ты черт, обычная авария, гайцов вызвали. Город продолжает жить по накатанной колее, на самом деле, до меня нет никому никакого дела.

Признаться, даже снова появилась робкая надежда на возможность благополучного возвращения домой. Вот слезть сейчас на ближайшей остановке – и домой пойти. Через час уже буду в своей комнате, смотреть на такие родные теперь стены…

А вдруг это все была ошибка: и засада у дома, и задержание, и погоня. Перепутали с кем-то. Или же выкрутиться удалось бы. В самом деле: ну какие на меня могут быть улики? Я ведь все проводил очень осторожно, нигде не наследил. Да и вообще – вдруг, не по этому поводу!

Но кого мне обманывать? Эти были в штатском, все было по-серьезному. Стреляли. Значит, готовы были убить.

Даже затошнило от этой мысли.

Нет, только не позволять себе расслабляться, не размякать. С прошлой жизнь покончено, ничего не вернуть и не исправить, нужно думать, как быть дальше, как добираться до Зоны. Стоит сейчас потерять контроль над собой и ситуацией – возьмут тепленького, обмякшего… «Злобный контроль над жизнью» - где-то я слышал эту фразу. Это тот самый момент, когда необходим именно такой контроль.

Вот и моя остановка, надо сходить. Людей много, это хорошо: легче затеряться.

Мне повезло. Нужный маршрут подошел сразу.

И снова я качался внутри троллейбуса, а за окном проплывали огни, огни, огни… Я подумал, что, возможно, никогда больше не увижу их, этих огней. Вряд ли в Зоне они будут. И вообще – что там будет? И там люди должны быть, помогать друг другу; тем более, вместе в одной беде варятся…

Освободилось место. Я сел. Подумалось, что к сидящему человеку меньше внимания будет.

И как сейчас подваливать к таксистам? Спрашивать напрямик? А вдруг они уже в курсе моего бегства или попросту связаны с ментами? Стуканут на подозрительного клиента, которому вдруг приспичило в Зону – и вся недолга.

Ничего, нужно быть просто настороже. Если заприметится что-то особенное – сразу валить. А потом… А потом будет видно. Сейчас бы оказаться в машине и мчаться в сторону Чернобыля.

Едва не прозевал кинотеатр, задумался… Выскочил наружу и сразу поспешил к рядам машин неподалеку. К шашечкам подходить не стоит: от легалов сегодня нужно подальше держаться. Лавируя между бортами, старался определить, кому лучше доверить столь – как мне казалось – странную просьбу: доставить до Зоны. Наконец, вроде бы отыскал подходящего мужика, слегка бандюковской внешности, в коричневой кожанке. Мужик развалился внутри освещенного салона Девятки и потягивал сигаретку.

- Здравствуйте… - я не знал, с какой стороны к нему лучше подступиться.

- Ну?.. – тот вопросительно уставился на меня.

- Мне в Зону надо, - вдруг выпалил я от отчаяния, лишь бы поскорее покончить со всем этим.

- В Зонууу… - протянул мужик; он, казалось, совсем не удивился, по крайней мере, в лице ничуть не изменился.

- Ну да, - пожал я плечами, стараясь придать своей просьбе больше обыденности и безобидности.

- Я туда не езжу.

Вот и все. Стоило ли так стараться? Да и вообще, с чего я вдруг решил, что обычные люди смогут меня туда провести. Этим больше по гостиницам, кабакам да вокзалам привычно.

- Ну а сколько бы, например, предложил? – поинтересовался мужик.

Я назвал цену, на всякий случай все же заметно приуменьшив расчетную.

- Неее, за столько тебя, парень, не в Зону повезут, а в лесу за городом по темечку тюкнут и в ямку зароют. Если кто и согласится, то уж, поверь, не из добрых побуждений, ага, не из добрых.

- А за сколько?

- Ну-ка… - мужик поманил к себе, - наклонись, чего шепну-то…

Я нагнулся, мужик цепко притянул к себе:

- А на кой тебе в Зону, а? Ну-ка, живо говори, сопляк, а то сдам, куда следует.

У меня все опустилось: значит, и эти предупреждены. Вдруг откуда-то взялась отчаянная решимость:

- Да пошел ты! Еще я буду тебе все рассказывать и докладывать! Стукач хренов!

Крик вышел довольно резким и звонким, на нас стали оглядываться. Мужика, видимо, про стукача смутило, он отпустил меня.

- Ладно, все, вали себе, куда шел. А про Зону никому не болтай и тут не светись. Тебя тут никто не повезет туда, здесь этим никто не занимается. Усек?

- Усек.

- Так что вот и вали.

Стало понятно, что больше и пробовать нечего. А куда можно еще податься, я не имел ни малейшего понятия. К тому же, если уж этот пригрозил сдать, вокзальные сделают это и подавно. Я отошел от машин и в задумчивости стоял на тротуаре, даже не подумав в тот момент о том, что мог запросто привлечь к себе внимание патрульных. Тут на плечо опустилась чья-то острая ладонь. Я поднял голову, надо мной навис детина в темном плаще. Запомнилась очень короткая стрижка, а также страшно исхудалое, даже изможденное, лицо сплошь испещренное странными черными точками. Эти точки меня особенно поразили, даже больше, чем неестественная худоба.

- Ты, что ли, в Зону собрался?

Что мне было терять?

- Ну я.

Детина пристально уставился в меня, его белесые глаза смотрели словно бы из потустороннего мира.

- Вольняшка?

- Чего? – не понял я.

- Ясно.

- Чего ясно-то?

- Пошли.

И он зашагал, не оглядываясь, только полы плаща развевались. Я едва поспевал за его длинными, как жерди, ногами. Потом стало страшновато: кто он, откуда взялся? Никогда до этого момента не приходилось видеть в городе подобных личностей. Или внимания не обращал? Да нет, на такого обратил бы. И стоило только заикнуться про Зону – возник он. Словно бы только того и ждал. Станешь после такого мистиком…

Вдруг мой таинственный проводник резко остановился. Быстро повернулся ко мне, глаза его были закрыты… и я понял, что он – мертв.

Все оборвалось внутри; попробовал бежать, но ноги будто прилипли к асфальту. Рот мой открылся в немом крике, ни один звук не вырвался из горла. «Что это?..» - только и успел подумать я и начал падать, проваливаться в глубокую черную яму.

И ткнулся носом в стекло.

Вокруг стоят люди, плывут за окном размазанные огни города. Ну да, отрубился ненадолго, нервы не выдержали. Но сон этот… до чего же отчетлив был и ярок. До сих пор кажется, что минуту назад я стоял перед мертвым проводником. Что это было? Предупреждение, или просто мозг сопротивляется безрассудному замыслу? Но мне нет иной дороги.

Но как бы хотелось, чтобы весь сегодняшний кошмар оказался всего лишь сном! Как это часто бывало: привидится что-нибудь ужасное, бродишь, как потерянный, кричишь, не знаешь, как жить дальше. Весь мир вокруг сжимается. И вдруг – просыпаешься. И благодаришь Бога, еще кого-то, что все это – только сон, только сон. Еще минуту назад ты был несчастен и разбит, совершенно не способен к дальнейшей жизни, а вот уже все внезапно и самым счастливейшим образом разрешилось.

Но нет, теперь все происходящее не кошмарный сон, а кошмарная реальность. И ты действительно не знаешь, как будешь жить дальше. Только, сколько бы ни пытался, - не проснуться в уютной постели и не вздохнуть с облегчением.

Троллейбус в очередной раз клюнул в невидимую стену. Пора было выходить. И опять пытать счастья у таксистов. Во сне вышло что-то вовсе несуразное. Этот дядька в машине, проводник… Конечно, сон – это сон, а вот как получится на самом деле?

На всякий случай, я все-таки ущипнул себя за палец: ну мало ли…

И вот я снова пошел к машинам на площади. Их гораздо меньше, чем было во сне, всего пять штук. Если только поодаль «бомбилы» тусуются? И выбора особенного не было: все с шашечками. Впрочем, шашечки еще ни о чем не говорят. Наверное, не говорят… Но нужно было поскорее кончать со всем этим.

Я выдохнул – и подошел к какой-то машине наугад.

Сразу несколько пар глаз выжидающе уставились на меня. Незаметно спросить не получится. Сейчас все соберутся – и начнется черт знает что… Но нужно было что-то предпринимать. А, была не была, не повяжут же сами, в конце концов!

- Можете до места до одного подбросить? – облизал я внезапно пересохшие губы.

Плотный таксист с мясистым дырявым носом оценивающе обвел взглядом мою фигуру: сколько же можно с этого лошка срубить?

- Можем, - отозвался он после недолгой паузы, - и до одного, и до двух можем.

- Мне надо не по городу…

- А куда?

- Туда… - я повел головой, - в эту… в Зону, короче.

Носатый немедленно расхохотался, жизнерадостно так.

- Слышь, Андрюх, - обратился к другому таксисту, - опять в Зону надо!

И теперь уже расхохотались оба.

- Там вам что, курорт, что ли? Каждый день подх о дите и подх о дите, заколебался на хер вас посылать, дураков.

- Почему же сразу так? – поинтересовался я, хотя понял, что тут пробовать бесполезно. Если б отвозил, то не стал хохотать и всем рассказывать.

- А что ты там забыл, например? Жопу давно не отрывало?

- Я это… от армии.

- Ну так вот, сынок, сходи-ка ты лучше в армию, будешь там с отцами-командирами, как у Христа за пазухой.

- А вы там были, что ли? А так говорить и всякий может…

- Не был, не был, но там какие мужики ломаются, каких ты только в кино видел, а тебе, милок, и дня там не протянуть, не то, что в Зоне, а и на Кордоне.

- Слушай, парень, - отозвался со своего места тот, которого называли Андрюхой, - если и правда хочешь там счастья попытать, это тебе не к нам, мы просто по городу колесим, не в свои дела не суемся. Этим другие занимаются.

- Да? А кто, например?

- Такие дела не вот решаются. Это все равно, что ты попросил бы через границу тебя перебросить. Поведет тебя обычный бомбила через границу? Вот то-то же!

- Так я не прошу прямо в Зону, я прошу поблизости там куда-нибудь, а уж дальше я сам как-нибудь, разберусь уж…

Возникло молчание.

- А деньги у тебя есть?

- Как нету? Есть, конечно.

- До Дитяток могу, но по двойному счетчику, - сказал Андрюха, - а то себе дороже может встать и клиентов теряю, пока смотаюсь туда-обратно.

- Ну, а это сколько будет примерно?

- Не примерно, а точно скажу: двести зеленых. Если есть, давай. Нету – и разговора нету.

Я прикинул: в принципе, хватало, только потом пришлось бы остаться практически на нуле. А ведь предстояло еще пробираться и дальше…

- Ну что, решай, - сказал носатый таксист, - Андрюха вон соглашается, а другой и не повез бы. Я, например, не стал бы.

- А дешевле никак, значит?

Андрюха ничего не ответил.

- Ладно, давай, - махнул я рукой, - чего уж там. А в гривнах пойдет?

- А гривны что, не деньги? Конечно, пойдет.

- Вещи какие-нибудь есть?

- Неа, все при себе.

- Налегке прешь? Ну, тебе виднее. Там до Дитятков только. И то до КПП не поеду, за километр сброшу.

- И долго туда ехать?

- За полтора часа обернемся, если не тормознут. Ты деньги вперед давай, а то знаю я вас… На шару прокатиться норовите.

- Вот… - я отсчитал требуемую сумму. В руке осталось всего несколько бумажек.

- Тогда садись, - махнул Андрюха в салон.

- Давай, аккуратней там… - лениво протянул его носатый друг.

Я плюхнулся на переднее сиденье.

- А что, правда каждый день просят до Зоны добросить?

За окном снова плыл вечерний город. Было мягко, играло радио.

- Не каждый, но бывает. Пацаны вроде тебя, а то и совсем салаги.

- А настоящие сталкеры?..

- Настоящие не трезвонят, что в Зону едут.

- Ну а там вообще, как можно пробраться?

- Это я не знаю, парень, это ты там поспрошай у местной публики. Я лично туда не рвусь и никому не советую. Прутся за деньгой, а на самом деле бомжуют там, спят в бочках, жрут всякую дрянь да кусочничают на копейки. Вот и все дела. Побомжевать и здесь можно по полной программе, не хер и в Зону какую-то соваться.

- Так плохо?

- А что ты ожидал увидеть? Работу там никто не предложит, все давно растащили или разрушено, народ злой ходит, бедный, а стволов на руках немеряно. Положат за кусок хлеба, запросто положат. И это если менты или вояки не пристрелят, они рейдят там постоянно.

Я промолчал, но замечание насчет ментов мне жутко не понравилось. Если и правда рейдят, то спасения и в Зоне, получается, не придется ожидать. Хотелось еще что-нибудь спросить, чтобы заглушить тревогу, но голова внезапно сделалась пуста. Только в такт мотору билось: я еду в Зону, я еду в Зону, я еду…

Потом тревога усилилась, переходя в панику: а что если все выезды из города перекрыты? А уж такси точно проверять будут. Даже затошнило. Я приоткрыл окно, приятно охватило прохладой, но страх не улегся. В самом деле, теперь только бы из города выехать, а уж дальше – считай – я ушел.

Потянулся перелесок, дорога сделалась заметно свободнее. Такси прибавило газа, ехать стало даже будто бы веселее. А вот и указатель. Еще немного – и мы за городом. Я потянулся за ремнем.

- Ссышь, а в Зону собрался, - усмехнулся водитель, хотя был пристегнут с самого начала.

- Да я ментов боюсь: придерутся, оштрафуют…

- Тут пост вечерами не работает. Они днем всю норму делают, а потом к себе уматывают.

- А-а-а… - я с облегчением отложил ремень. Значит, на постах точно засад не будет. Затора не видно, следовательно, впереди никто не шмонает. Едем. Мы – едем. Я еду в Зону. Я еду в Зону. Я еду в Зону. Еду я…

Вот и прицепилось же! Наверное, от нервов. Надо, наверное, еще таксиста поспрашивать: вдруг чего полезного скажет. Только что? Совершенно мысли из головы выветрились.

- А чего еще про Зону скажешь хорошего?

- Хорошего? – таксист усмехнулся, - чего про нее на хрен хорошего скажешь! Вообще, пора бы ее размолотить к чертовой матери. Разбомбить с самолетов – и вся недолга. Ведь разрастается гадость эта. Но, значит, кому-то шибко нужна, раз не трогают. Колупаются что-то там в ней, вынюхивают… Нечего там вынюхивать. Бомбить ее надо и все. А уж кто там тусуется – того и проблемы, заодно и всяких ублюдков накрыть можно, там же теперь одна шваль собралась, у рок немеряно, дезертиров навроде тебя… Вот и избавиться от них разом.

Про «навроде тебя», конечно, покоробило, но я предпочел не обидеться. Было видно, что накрепко засел зуб на Зону у этого Андрюхи, и он уж давно для себя все решил. Оставалась надежда, что это он в сердцах так Зону костерит, а на самом деле там не так уж и мрачно все.

Еду в Зону, еду в Зону…

Остаток пути мы проделали практически молча, только таксист про себя что-то насчет машины заметил. Потом машин стало заметно меньше, начали встречаться указатели: «Дитятки 30 км», «Дитятки 20 км»… Сердце заколотилось, в ногах появилась предательская слабость. Я заерзал на своем месте. Еще каких-нибудь полчаса, даже меньше – и нужно будет выходить. Пока сидишь тут, в машине, все еще кажется таким далеким, словно и случится совсем-совсем нескоро. Ровно гудит мотор, музыка играет, тепло… И ехать бы так без конца. Но вот пять километров еще осталось. А через несколько минут таксист начал тормозить. Внутри сжалось: приехали.

- Ну все, дальше пешком придется, с километр, дойдешь. А то там КПП, менты, солдаты, документы начнутся, досмотры… Свяжешься только с этим…

- Ладно, спасибо, - говорить много совершенно не хотелось, к горлу подступил упругий комок тошноты.

- Давай, удачи.

Через минуту я уже смотрел вслед удаляющимся огням такси. Куда теперь – не имел ни малейшего понятия, поэтому просто пошел по дороге. Было совсем темно, по обеим сторонам глухо стояла стена леса, но далеко впереди черное небо едва подернулось белесой пеленой: там горели огни.

«КПП, менты, солдаты, документы…» - вспомнились слова таксиста. Идти на огни не было резона, я постепенно сошел с шоссе и продолжил путь перелеском. По дороге прогрохотал тяжелый грузовик. Впереди залаяла собака. Это плохо: от собак в темноте не скроешься. Пришлось свернуть совсем глубоко в лес, но очень скоро я наткнулся на колючую проволоку. Почему-то подумалось, что она обязательно должна быть под током, а проверять это желания не возникло. Потом подумалось, что здесь обязательно должно вестись видеонаблюдение. Черт их знает, чего они тут наворочали. «Это как через границу тебя провести» - были слова того таксиста. А граница на прочный замок закрыта. И Зона тоже. Но как-то этот замок отпирают ведь.

Стоп. Не может быть, чтобы прямо у КПП обитали какие-то проводники, сталкеры… Скорее всего, где-нибудь неподалеку, но только не здесь. А здесь - «КПП, менты, солдаты, документы…», только и всего.

Тогда куда? Назад?

Несколько минут я в нерешительности стоял у проволоки. Потом решил, что действительно: логичнее назад; добраться до ближайшего населенного пункта и уж там разведать обстановку, порасспрашивать… Наверняка в такой близости от Зоны у жителей имеются выходы на проводников. Каким же образом придется расплачиваться – о том я пока старался не думать.

Было холодно, от земли тянуло сыростью, вокруг темень непроглядная, ноги постоянно натыкаются на какие-то ветки, сучья, мягкое что-то… Как я прошел несколько километров и не сломал себе что-нибудь – ума не приложу. А потом появился он.

Точнее, сначала чья-то огромная ручища зажала мне рот, а в следующую секунду я оказался на земле. Все произошло даже меньше, чем за секунду. Надо мной нависла тень. Я попробовал выкрутиться, но не смог даже пошевелиться. Пришлось замереть и выжидать, что предпримет неизвестный. Но он продолжал нависать безмолвной тяжелой тенью. Если б хотел убить – меня уже давно не было на этом свете. Наконец, черный освободил мне рот и прохрипел шепотом:

- Ты зачем здесь?

- Я вообще не знаю, где я, в темноте не туда пришел, наверное.

Меня подбросило и поставило на землю. Передо мной чернел рослый силуэт, от которого невыносимо несло самогоном. Тем не менее, обладатель его, судя по голосу, не был особенно пьян.

- Я сюда на такси приехал, хочу в Зону пройти, пошел вот и заблудился. Я правда не знаю, куда зашел.

- Не ври мне, ублюдок, - прохрипело самогоном из темноты, - тебя Рябой послал? Я ему твои пальцы пришлю, в конвертике, с голубым бантиком.

- Какие пальцы? – я по-настоящему пришел в ужас, - даже не знаю я никакого Рябого твоего, я просто заблудился, мне в Зону только как-нибудь попасть же…

В ответ из темноты послышалось сопение. Но хотя бы не слышалось угроз – уже хорошо. Видимо, черный сомневался, верить мне или нет.

- Пошли, - и мощный толчок едва не опрокинул меня на землю.

Стало ясно, что лучше не возражать. Я покорно двинулся вперед, поминутно спотыкаясь. Мой черный провожатый же (а лучше сказать, конвойный) шел мягко и ровно, будто отлично видел в кромешной тьме.

- Куда мы? – наконец, не выдержал я, когда мы прошли, кажется с добрый километр.

- Шагай-шагай, - был ответ, подтвержденный новым весьма ощутимым тычком между лопаток.

- Да куда шагать-то, я даже не вижу ни черта!

И точно, я снова едва не упал, попав ногой в какую-то ямку. Черный промолчал и безмолвно ожидал, когда я поднимался.

Но пришлось проделать еще с километр, прежде чем мы подошли к какому-то холмику, полностью поросшему молодыми деревьями.

- Стой, не рыпайся, а то сразу пришибу, - негромко прохрипел черный и принялся копаться в земле.

И вдруг – как мне показалось – из холма буквально хлынул свет. То, что виделось обычным земляным бугром, оказалось землянкой. На самом деле, изнутри едва пробивалось тление какой-то гнилушки, которая слабо потрескивала у самого входа. В бледном дрожащем свете мелькнуло серое лицо черного. Почудилось, что оно напоминает лицо мертвого проводника из сна. Почудилось ли?..

- Шагай вперед.

Мы оказались в очень узком проходе, ведущем метра на два вниз и упиравшемся в обычную земляную стену, но я нисколько не сомневался, что и эта стена скоро отодвинется. Но я ошибся: шаг – и все оборвалось, зубы больно клацнули и прищемили язык, в голове что-то будто лопнуло, а в следующий миг в ноги до хруста ударилась земля. Я мешком плюхнулся на спину и только через пару секунд сообразил, что попросту провалился в какую-то дыру.

Вокруг было так же темно, ото всюду несло сырой землей, где-то капало. То ли канализация, то ли еще какие-то технические проходы под землей… Сзади бесшумно возник черный. И снова, ни слова не говоря, толкнул в спину, повелевая идти дальше.

На этот раз двигаться пришлось в свете фонарика, которым черный подсвечивал путь сзади. Но под ногами была довольно ровно утрамбованная земля, так что идти было сравнительно легко, если не считать, что пришлось согнуться в три погибели: проход был весьма узкий и низкий, больше смахивал на нору какого-то гигантского животного.

Шли мы недолго, через несколько метров путь преградил завал из каких-то деревянных ящиков. Я остановился: куда дальше? и тут справа увидел небольшую ржавую дверь, но без хозяина войти в нее поопасался.

- Заходи, - прохрипело сзади.

Толчок плечом – и дверь со скрежетом поддалась. За ней оказалась тесная каморка, освещенная такой же гнилушкой, как у входа. Внутренности больше напоминали пристанище бомжа: груда тряпья, видимо, служившая черному постелью; ящик вместо стола, на котором взгромоздилась початая бутылка с какой-то жидкостью; еще несколько ящиков в другом углу… Только вот пара автоматов, прислонившихся к стене, указывало на то, что поселился здесь не бомж.

Вспомнились слова Андрюхи-таксиста: «…бомжуют там, спят в бочках, жрут всякую дрянь…» А ведь и в самом деле – бомжуют. Что же творится в самой Зоне, если здесь – так?..

И тут тряпье зашевелилось, наружу выглянуло человеческое лицо.

- Ты кого припер к нам? Совсем рехнулся? – так же хрипло прорычал тот, кто принялся вылезать из этой грязной лохматой груды.

- Стукача от Рябого поймал вот, - отозвался сзади черный.

- Да не стукач я, не знаю я никакого Рябого вашего! – завопил я. Теперь и в самом деле стало не до шуток: их ни за что на свете не переубедить.

- Да не ссы, - грохнем, ничего уже никому не скажет, - храпел черный, не обращая на мои вопли ни малейшего внимания, - только вот выяснить надо бы, что Рябой про нас прочухал, чего еще от него ожидать можно.

- Это он нам расскажет, обязательно, все расскажет.

У меня подкосились ноги, я опустился на колени. Стало понятно, что, если сейчас не сделаю что-то, что убедит этих… будет все очень плохо. Но с обмякшего языка только и сваливалось:

- Не знаю я никакого Рябого, не знаю я… Рябого не знаю… никакого Рябого…

На мгновение все пропало, а потом я ощутил себя лежащим на полу, в голове гудело, из носа что-то текло. Второй удар последовал с ноги, в носу хрустнуло. Мелькнула мысль, что сейчас меня забьют до смерти и никто, никто не узнает не только о том, что случилось в этом сыром подземелье, но и тела не найдут. Я сжался в тугой комок и с покорностью ждал нового удара. Сейчас… вот сейчас… Ну и ладно, ну и пусть, может, так и лучше будет для всех.

Но ударов не было. Меня подняло вверх и поставило на ноги. Слезы вперемешку с кровавыми соплями лились сами собой.

- Да не видишь, это глист какой-то городской, Рябой такого не послал бы.

- Не знаю я Рябого, не знаю… я просто в Зону шел, а тут ты… вы тут. А я просто в Зону хотел. Отпустите меня. Пожалуйста…

- Ладно, - послышался голос из-за кроваво-сопливой пелены, - давай наверху его, а тот тут кровищей все загадит.

Вслед за этим меня подбросило за шиворот и поволокло назад, в проход. Глаза ничего не видели, на ватных ногах я едва передвигался, мыслей не было вообще, лишь в разбитой голове гудело: ведут убивать.

Дата добавления: 2015-10-21