Анна Валерьевна Бодрова 11 страница

— Это… прежде всего — не твоего ума дело!

Я возмущенно фыркнула, но замерла, чувствуя, как холодок пробегает по телу. Словно сотни игл остриями коснулись меня, и, если я шевельнусь или подамся назад, они вопьются мне в кожу одновременно, смертоносно, прошьют насквозь!

— Пр-рости, — стараясь не двигаться, всхлипнула я, широко распахнутыми глазами таращась в черный бархат навеса.

Иглы отступили, и за спиной стало заметно теплее. Но Эл подтянулся на руках, расшатывая кибитку, и выскочил наружу без каких-либо комментариев.

Еще несколько минут я боялась пошевелиться. Настолько реалистичным было это ощущение, что в сознании отпечаталось надолго, как светящийся предмет на сетчатке глаза. В кибитке было светло. День в разгаре, солнце в зените. На поляне слышны голоса. О том, чтобы снова уснуть, уже не шло и речи. Помимо холода и жесткости разоренной лежанки, послевкусие от ссоры с Элом тяготило сердце. Растирая глаза, я выползла из кибитки. Свесила ноги на облучок, к груди прижимая самую большую шкуру, из тех, что остались. Картина, представшая передо мной, в момент разметала остатки сонливости. Вокруг костра по-прежнему лежали дневушки, а вот волки несколько видоизменились. И, если природную форму Аксан называл третьей, то сейчас это была вторая, боевая. Полу-волки, полу-приматы в совершенно людских, непринужденных позах развалились кто на лапнике, кто прямо на снегу. Чуть в стороне, в темно-бордовом ореоле валялась груда обглоданных ребер, над которой торжественно возвышался череп с ветвистыми рогами. Да простит меня моя мама, я выругалась в сердцах, утыкаясь лицом в ладони. Весь этот паноптикум выглядел настолько вычурно и нарочито, будто волки решили испытать мои нервы на прочность. Особенно груда костей. Словно ее кто-то долго и заботливо собирал. «Отморозки… — фыркнула я, — Детский сад, ей Богу!» Волки притихли, наблюдая за мной, но я никак не отреагировала, не доставила им этого удовольствия. Тогда на поляне, в полнейшей тишине раздалась забористая отрыжка.

— Дебилы… Все, с меня хватит, — я вскочила, накидывая на плечи шкуру.

Волки ржали, катаясь по снегу. Их низкие скрипучие голоса заполнили пространство, сгустили воздух, и стало трудно дышать. Но я сжимала кулаки добела, уверенно направляясь к каурому. Лишь беглым взглядом окинула поляну напоследок. На широком бревне мирно спал черный косматый волк Брин.

— Прощай… — выдохнула я и послала коня вперед, к просвету.

Глава 2

В этот жаркий летний день от зноя невозможно было укрыться даже в замке, где каменные своды толще крепостной стены Нодегарма. Лишь гуляющий в бесконечных коридорах ветер немного освежал. Стражники, которым по дворцовому этикету полагалось носить прочные кожаные кирасы, обеспокоенно прислушались и заметно напряглись. С лестницы слышались легкие шаги. Один из часовых принюхался.

— Расслабься, — шепнул он старшему соратнику, — Кажется, это она…

— Думаешь, не выдаст? — нахмурился второй, нервно почесывая волосатую грудь.

Напарник только брезгливо фыркнул в ответ. Недалеко от арочного свода, где начинался вверенный им коридор, послышались два звонких девичьих голоска. Две совсем юные девушки выпорхнули на солнечный свет, бьющий из бойниц, лужицами разлитый на полу. Босяком по ступеням, раскаленным каменным плитам… Держась за руки, они пролетели мимо застывших брутальных воинов и чуть сбавили темп, подчиняясь законам приличия. Волки старались не дышать. Юные, утонченные, соблазнительные тела… в полупрозрачных тогах. Одна девочка была заметно ниже подруги. Смоляные волосы, стянутые лентой; царственно ровные, хрупкие плечики; ослепительно белые, словно вырезанные из слоновой кости, бедра. Вторая — светловолосая, столь же изящная, но с чуть более зрелыми формами. Она казалась старше на пару лет, но держалась скромнее, чуть опустив золотую головку с кольцами тонких косиц.

— Вы заметили, госпожа?.. — подавляя хихиканье, спросила она спутницу.

— Так мне не показалось?.. — округлила лиловые глаза принцесса, и в следующий же миг хитровато сощурилась, — Стой, Лия, — остановила она фрейлину, выпустила ее руку и молнией обернулась на стражников.

Двое вытянулись струной, высоко задирая подбородки. Лия замерла, наблюдая, как ее маленькая госпожа возвращается к воинам мягкой хищной походкой. На лицах мужчин выступила испарина. А темноволосая девочка, будто издеваясь, шла все медленнее, как завороженная изучая ровные контуры мышц на загорелом торсе того, что помоложе. Парню показалось, что от жары он сходит с ума. Обеим девчонкам на вид он не дал бы больше двенадцати-тринадцати, но взгляд принцессы сейчас… источал такую звериную страсть, такую осознанную жажду… что он готов был поклясться — Эллаирис знаком вкус мужчин!

— И даже волков, мой мальчик… — прошептала она, оказавшись в мгновение рядом, и брезгливо оскалилась, обнажая острые клычки.

Оборотень подавился вдохом, но так и не посмел пошевелиться. Тонкие белые пальчики игриво пробежались по раскаченной груди, лиловые глаза встретили испуганный взгляд стражника, вспыхнули розоватым отблеском. Детские пальцы мертвой хваткой вцепились в кадык и готовы были вырвать его из волчьего горла.

— Еще один подобный взгляд в мою сторону… — абсолютно по-детски кокетливо улыбаясь, заговорила она ангельски голоском, — Одна подобная мысль… И я велю сделать кирасу из ТВОЕЙ кожи! — шипя как змея, закончила она.

Девушки продолжили путь к подземной купальне. Лия выглядела немного подавленно. Ее явно озадачило поведение госпожи, если не сказать напугало. С каждым годом Эллис становилась все более и более жестокой, хоть и оставалась невинной внешне. Тело принцессы росло медленно, но ее мысли и желания давно переросли оболочку. Возможно оттого девочка так часто злилась, чувствовала себя несчастной, временами даже ущербной! Единственным существом, способным понять ее страдания, был Элгар — сын крестной. В детстве они были неразлучны. Но в последнее время сильно отдалились. Мальчишка посвящал все свободное от учебы время тренировкам и охоте. Эллис хотелось быть ближе, и ради этого она даже пыталась обучаться боевым дисциплинам вместе с ним, но… Проигрыш для Эллис был неприемлем, а Эл не уступал даже из уважения к ее королевской персоне. Спарринг частенько перерастал в скандал, и родители в конечном счете запретили им тренироваться вместе… Родители. Как часто их вмешательство и излишнее внимание отягощает жизнь… Эллаирис доводили до бешенства запреты отца. Один раз она едва не разнесла ползамка со злости. Ей не разрешили присутствовать на официальном приеме делегации Эгромов! А так хотелось на них взглянуть хоть глазком… Лишь потом Эллис узнала, что эгро-маги из Великой Империи еще до рождения подписали ей смертный приговор, и встречаться с ними было не лучшей идеей. Но в тот вечер отец ничего не соизволил объяснить, и девочка была в ярости. Если бы не постоянное защитное поле Эгромов… жила бы сейчас императорская семья на выселках, ожидая постройки нового дворца.

В другой раз отец вывел Эллис из себя строгими рамками гардероба. Едва ее тело начало приобретать женственные очертания, Рашид стал делать замечания по поводу того или иного наряда, якобы «не подобающего принцессе». Эллис по возможности старалась не злить отца и при официальных гостях одеваться скромнее, но когда за ужином с крестными, он отправил дочь переодеваться в самом разгаре вечера… Это стало последней каплей. Эллаирис покинула приемный зал и наотрез отказалась выходить из своих покоев. Элгар был так мил, так внимателен. Ему явно нравилось ее новое платье!.. Разочарованию девочки не было предела. Даже разъяснения Рашида на следующий день о плотоядных взглядах отца Эла в ее сторону, ничуть не умалили обиды.

Хрупкая Эллис играючи распахнула огромные железные двери. Отец называл это место «бункером». Подземные уровни встретили блаженной прохладой. Лия даже поежилась от скользнувшего по ногам сквозняка. Принцесса окинула снисходительным взором смертную служанку.

— Передумала?.. — усмехнулась она, — Уже мечтаешь согреться?

— О нет, госпожа! — встрепенулась Лия и замотала головой, — Внутри такой жар, что, кажется, даже лавина не остудит.

— Хм… Ну, тогда идем? — бережно взяв фрейлину за руку, принцесса потянула ее за собой.

На бледноватых губах Эллаирис блуждала призрачная улыбка.

Несколько уровней вниз по лестнице… Лия поскользнулась на ступени, и ее госпожа вспомнила, что смертные не видят в темноте. В ладони Эллис вспыхнул матовый желтый шар. Фрейлина огляделась и, кажется, затаила дыхание. Серые, грубо отесанные стены, покрытые изумрудным ковром из мха, и черное, беспросветное жерло узкого коридора.

— Мы… не заблудимся здесь, госпожа? — шепотом от волнения спросила Лия, — Вы точно знаете дорогу?

— Точно, — успокоила ее принцесса, а про себя подумала: «Когда же люди научатся задавать правильные вопросы?! Ведь ты боишься вовсе не этого, малышка…» Хотя Эллис прекрасно понимала, что ни один из подданных Зордании никогда не осмелится напрямую спросить о ее намерениях.

В конце коридора их ждали мраморные залы, пересеченные колоннами. Повороты, комнатки, рекреации… Настоящий лабиринт! Самое удивительное, что здесь было светло и все видно без факелов и магических иллюминаций. Приглушенный, зеленоватый свет шел откуда-то снизу, от основания стен. Но сколько бы Лия не искала, источника так и не обнаружила. Каменный пол не был прозрачен, а в стенах не было щелей и потайных ниш. В одном из закутков Эллис отыскала небольшой обелиск — округлый гладкий столбик, высеченный из цельного куска агата, с красивыми голубыми, белыми и синими прожилками.

— Готова? — азартно блеснула глазами принцесса, оборачиваясь на Лию.

— Да, но… где же купальня? — растерянно заморгала фрейлина.

— Здесь… — усмехнулась Эллис, обхватив ладонями обелиск, и провернула его дважды по часовой стрелке.

Лия замерла, прислушиваясь. Где-то над головой, под ногами, со всех сторон сразу начался далекий гул подземных течений. Через пару мгновений в комнату ворвалась первая волна, обжигая холодом босые ступни. По коридорам разнесся искрящийся морской бриз, пахнул в лицо. У Лии перехватило дух. Принцесса звонко рассмеялась над ней, сбрасывая тогу.

— Снимай все, скорее! Сейчас прибудет вторая, — весело выкрикнула она.

Но застенчивая Лия не успела расшнуровать широкие ленты на поясе, и вторая волна намочила подол. Вода была уже по колено. Эллис, не касаясь, провела ладонью над узлами, и ленты бессильно опали, высвобождая безупречно оформленное тело фрейлины из плена ткани. И вовремя! Из коридора бурлящим потоком побежала третья волна, обращая подземный лабиринт в огромный бассейн. Визжа и хохоча от восторга, девочки выплыли в коридор и пустились в морское путешествие по замку. Свет по-прежнему бил снизу, и вода казалась кристально прозрачной. Принцесса знала здесь каждый закуток, а Лия старалась не отставать. Эллис ныряла к самому дну, в шутку хватала фрейлину за лодыжки, касалась обнаженных бедер, и проводила под водой по нескольку минут. Смертная Лия понимала, что природа принцессы сильна, но все равно волновалась.

— Госпожа, как Вы можете не дышать так долго? — ахнула она, когда Эллис бесшумно вынырнула прямо перед ее носом.

— Поверь, это не сложнее, чем тебе до сих пор оставаться девицей! — рассмеялась принцесса.

Щеки фрейлины запылали.

— О чем Вы, Ваше высочество? — выпалила она.

— Брось! Неужели тебе до сих пор никто не нравится? — лукаво сощурилась Эллис.

Лия продолжала смущаться, и принцесса, не дожидаясь ответа, откинулась назад, вверяя свое невесомое тело водной глади, блаженно прикрыла глаза.

— Ну… ес-сли честно… — начала, заикаясь, Лия, — Есть кое-кто…

— Лия, не томи! — хмыкнула Эллаирис раздраженно.

— Даниэль. Он… из новобранцев. Служит в оружейной с начала лета.

— Волчонок? Мальчишка?.. — разочарованно поморщилась принцесса, — Ему ведь не больше семнадцати!

— Ну да… — подавлено согласилась Лия.

— Пф! Я думала, тебе по вкусу настоящие, зрелые мужчины, — переворачиваясь на спину, вздохнула Эллис.

Она поплыла дальше, в просторный овальный зал. Фрейлина поспешила следом, чувствуя, как немеют пальцы на ногах. Холодная морская вода оказалась испытанием не только для духа, но и для тела. Принцессе такие температуры и нагрузки были нипочем, а Лия уже запыхалась, устав бороться с потоками, и чеканила зубами. Нагнав госпожу, она едва не взмолилась о пощаде. Замерев в центре, девушка старалась лишь удержаться на поверхности, а Эллис принялась выписывать круги по залу, посылая Лие волны, одну за другой.

— Слушай, а как тебе Нитен?! — явно что-то задумав, выкрикнула она, и звонкий голосок отразился от высокого купола.

— Господин Советник?.. — уточнила фрейлина так испуганно, что даже на время перестала дрожать.

— Да! Модельер!

— Но ведь он…

— Красавчик, я знаю! — перебила Эллис, не желая слышать возражений, — Несбыточный сон придворных дам.

— …ведь он «искус», — по-простецки выразилась Лия.

— Угу, — протянула принцесса, растягивая заговорщицкую улыбочку, — И у тебя есть шанс осуществить мечту всех твоих подруг. Лишь у тебя одной… — Эллис подняла руки конусом, с головой уходя под воду, а через мгновение вынырнула, взмывая верх, прочь из воды, замерла над поверхностью, паря в воздухе, длинными ножками едва касаясь глади, — Знаешь, как он выпрашивал у меня твое тело?..

— Что? — охрипла от ужаса Лия, поднимала глаза на госпожу.

Эллаирис расхохоталась.

— Для примерки! Уверял, что создал какое-то умопомрачительное платье, но никак не может закончить окантовку лифа… — она сделала многозначительную паузу, оглядывая шею и узкие плечики фрейлины, — Готова поспорить, для вдохновения ему не хватает именно тебя.

Лию этот разговор совсем не веселил. Покорно склонив голову, она потупила взор, не смея перечить разыгравшейся фантазии принцессы.

— Зря… — разочарованно фыркнула Эллис, — Вампиры потрясающие любовники. А твой Даниэль… когда еще вырастет.

— Я… не тороплюсь, моя госпожа, — максимально учтиво отозвалась фрейлина.

— И напрасно! Ваш смертный век… такой короткий, — задумчиво произнесла Эллис, глядя сквозь толщу воды на мраморное дно, и рыбкой нырнула, накрывая Лию волной.

Фрейлина забарахталась в ледяном потоке, чувствуя, как судорога сводит икры. Безумный взгляд выцепил кружащую возле принцессу и обратился с мольбой о помощи. Эллис ухватила девушку за плечо и быстро вытянула на воздух, помогла добраться до стены.

— Держись за выступ. Я сейчас… — бросила она, с едва заметным раздражением, и нырнула снова, извиваясь подобно змее, стремительно поплыла по подводным коридорам к обелиску.

Лия перевела дух. Вцепившись в каменный бордюр чуть ли не ногтями, замерла, прислушиваясь. Но вода начала отступать бесшумно. Эллис едва успела вернуться таким же манером, «змеиным стилем». Когда над поверхностью показалась ее голова, Лия разжала руки, соскользнув со своего карниза.

— Я и говорю… Как вы живете, такие хрупкие? — вздохнула Эллис, наблюдая за ней.

Не дожидаясь, пока уйдет вся вода, девушки побрели по коридорам. Лия до сих пор водила руками, хотя вода уже опустилась ей по пояс. Ноги не слишком уверенно держали ее.

— Госпожа… — тихо позвала Лия, не решаясь озвучить свою мысль.

— Да спрашивай… — махнула принцесса.

— За что Вы так не любите волков?

Эллис возмущенно фыркнула, но, справившись с эмоциями, спокойно ответила:

— У них мерзкий вкус.

Лия обернулась на госпожу, и та залилась звонким смехом. Фрейлина сдержано улыбнулась, отчесывая длинные мокрые волосы назад.

В основной комнате лабиринта, откуда девушки начинали свое путешествие, Эллис повела ладонью по стене, приводя в действие внутренний механизм, и мраморная панель подалась внутрь, уехала вниз, открывая нишу с сухими простынями.

— А еще, слишком раздутое самомнение. Псы бесконечно далеки от магии, но никогда не знают своего места, — не по-детски злобно бросила Эллис, — А если и осознают, то не так четко, как вы.

— Элли, жизнь моя… Что за расистские суждения! — гулко послышалось вдалеке мелодичным мужским голосом.

Лия побледнела, а принцесса устремила рассерженный взгляд в сторону коридора. Фрейлина поспешила обернуться в ткань, локтями прижала края.

— Ты что, подслушивал?! — еще не видя собеседника, но чувствуя его движение за стеной, нахмурилась Эллаирис.

— Хорошо, что только я могу слышать произнесенное в этих стенах. Тебе не следует говорить так о наших подданных… — спокойно ответил мужчина, заглядывая в комнату. Статный, смугловатый, в белой рубашке свободного кроя. Брюки с высоким поясом, начищенные сапоги с позолоченными шпорами. Вороные волосы стянуты в безупречный хвост. На губах жгучего араба — сдержанная улыбка. Рашид.

— Сир… — сложилась в реверансе фрейлина, когда император мазнул по ней взглядом.

— Разве ты сам так не считаешь, отец? — усмехнулась Эллис.

Рашид заулыбался шире, но покачал головой.

— Каждое существо обладает правами, необходимыми ему по природе. Четвертый закон равновесия, — продекларировал он с укором, — Если бы ты не пропускала занятия по гражданскому праву… — Эллис вздохнула, закатывая глаза, но отец был неумолим, — то знала бы так же, что каждая раса является неотъемлемой частью социума, необходимой для равновесия…

— …гармонии и процветания нашего государства, — смиренно закончила за него принцесса, — Такая жара сегодня… — болезненно поморщилась она.

— Вчера, кажется, было вполне прохладно, — в прах разнес ее оправдание Рашид, все с той же мягкой улыбкой.

Эллаирис виновато потупила взгляд, улыбаясь в знак безоговорочной капитуляции.

— Вечером у тебя урок с Айроном, — напомнил отец, — Хотя, я уверен, танцы ты не пропустишь, — язвительно заметил он, но глядел почему-то на фрейлину.

Принцесса вышла из комнаты и направилась было к выходу, но остановилась.

— Ты сказал, у меня?.. А Элгар? Разве его не будет на занятии? — с тоской пролепетала она.

— У него есть занятия поважнее, моя дорогая, — Рашид утешающе коснулся ее бледной щеки, — Отец Элгара считает танцы не самой необходимой дисциплиной для юноши. И, в принципе, я с ним согласен.

Эллаирис увернулась от его ладони, молниеносно крутанулась на мысочках и помчалась прочь. Лия поспешила за госпожой, выскальзывая из комнаты, увидела белое пятно накидки в черной пасти бесконечного коридора… Но на обнаженное плечо властно легла цепкая, горячая ладонь, и девочка обмерла. Белое пятно стремительно исчезало из виду. Лия распахнула рот, и смуглые пальцы сжались, едва не ломая ключицу.

— Не вздумай… — шелестнул у виска горячий шепот.

Девочка всхлипнула и смиренно затихла в руках императора, чувствуя, как щекочет шею его дыхание. Отрешенным взглядом она проводила госпожу во тьму. Мягкие губы пробежались по коже. Лия проглотила свой бесцеремонный испуг и подалась назад, услужливо склоняя светлую головку.

Глава 3

Едва выбравшись на поле, я зажмурилась. Отражаясь от белых барханов, солнце нещадно слепило глаза. Конь спотыкался и вяз в глубоких сугробах, но вскоре мы выбрались на тропу. Узкую, зато хорошо протоптанную. По ней, вероятно, местные наведывались в лес за дровами. Уже через несколько минут каурый вывез меня на вершину холма. Внизу, в уютной долине пролегла дорога и небольшое поселение, по обе стороны от нее. «Похоже, это торговый путь. А деревушка выросла здесь много позже дороги…» — хмурясь от солнца, рассуждала я, изучая населенный пункт.

На луке седла болтался меч, но уверенности он мне совсем не придавал. За спиной армия мятежников, впереди… неизвестность. О чем я думала? Да, наверное, ни о чем. Просто эмоции взяли верх над разумом. Я так устала от общества Элгара, от его невыносимого характера, от напряжения, исходящего от хищников, от безмолвной угрозы. Устала зависеть от самодура, в конце концов! Уже спускаясь вниз по склону, я четко осознавала, что местные люди мне вовсе не братья, и не стоит забывать о трусости и фальши Майи. Но мне казалось, за эти дни я прошла через многое, и на собственных ошибках научилась хоть чему-то. «С людьми или магами я, по крайней мере, смогу за себя постоять…» — с этой мыслью и невозмутимым видом, я въехала в оживленное поселение по мощеной широкой дороге. Ни крепостной стены, ни ворот как таковых здесь не было, поскольку деревушка действительно оказалась «придорожной» и являла собой некое подобие постоялого двора. Мне навстречу шли люди, в штопаных шубах, мешковатых штанах, женщины с «гнездами» из платков на голове вместо шапок… одним словом — крестьяне. Тощая пегая лошадка везла пустые сани. Седовласый старик вел ее под уздцы и по сторонам не глазел, как молодые, но на меня все же вытаращился. Вероятно, мое явление казалось местным такой аномалией, что даже серьезные люди забывали о своих делах и сворачивали шеи на одинокую всадницу. Меня начало утомлять их внимание. Но каурый, как и я, не успел как следует отдохнуть, и плелся еле-еле. Я подняла глаза, стараясь не замечать пристальные взгляды, изучала местность. Самое большое здание в поселке было видно издалека. Трехэтажная усадьба, ярко-синяя черепица, бревенчатый сруб, мореный, шоколадного цвета. Широкое гостеприимное крыльцо с резными балясинами барьера. Ни минуты не сомневаясь, я направилась к этому «хостелу» местного разлива. У самого крыльца большая расчищенная площадка, привязи… «Угу-м. Паркинг!» — хмыкнула я про себя и, вверив коня приветливому парнишке, устремилась в здание.

Внутри это заведение еще больше напомнило мне гостиницу. Фойе, зал-ресторан… Разумеется с поправками на местный колорит, но все же. Расположение помещений, уютный холл, царящая вокруг чистота и порядок, выглаженные драпировки на стенах и арочных сводах — все источало гостеприимство и кричало: «Любой каприз за ваши деньги!». Молодая, симпатичная девушка в белоснежном чепце широко заулыбалась, едва я переступила порог, и не оставила мне сомнений, куда собственно идти. Тем более, стойка, за которой она стояла, уж очень напоминала рецепцию. «Вот тебе и средневековье…» — натянуто осклабилась я в ответ этой «профессиональной улыбальщице».

— Добро пожаловать в Вальмонте! — мягко произнесла она так торжественно, что меня замутило.

Я перестала глазеть по сторонам, повернулась к ней. И не зря! Оказалось, здесь тоже было, на что посмотреть. Салатовые радужки молодой портье, казалось, переливались солнечным светом, струящимся из большого окна. Впрочем, сама девушка разглядывала меня с не меньшим интересом, и даже на минуту позабыла о своих обязанностях.

— Доброе утро, — учтиво кивнула я, — У вас… можно умыться и перекусить?

Зеленоглазая опомнилась, выпрямилась.

— О да! Конечно! Все, что пожелаете. Так же у нас есть купальные комнаты и прекрасные апартаменты. Не желаете отдохнуть с дороги?

— Спасибо, нет, — уверенно замотала головой я, припоминая «прекрасные апартаменты» в Саргене. «Расслабляться нельзя!» — Я очень спешу. Мне бы только умыться и поесть.

— Как вам будет угодно, — ничуть не расстроившись, а даже еще шире заулыбавшись, кивнула она.

— Ах да, еще… — я обернулась, в окне выглядывая каурого, — Если можно, накормите коня… — «Дизель, полный бак, на пятую…» — пронеслось в голове, и я чуть было не расхохоталась в голос, вовремя сдержала истерический порыв. «Что-то со мной не так. Не к добру веселье…»

— Разумеется, — снова кивнула девушка, записывая мои пожелания, — Это все?

Я сосредоточилась на ее вопросе, с минуту подумала и решительно выдохнула.

— Да.

— Хорошо. Проходите, пожалуйста, в зал. Я сейчас распоряжусь на конюшне и пришлю к вам купальщика, — она грациозно повела рукой в сторону зала-ресторана, приглашая меня туда.

— Кого пришлете?.. — скривилась я, встретившись взглядом с лучезарными глазками. В них мелькнула хитрая искорка.

— Купальщика, — спокойно пожала хрупкими плечиками она, — Или вы… хотели бы, чтобы это была девушка? — заговорщицки щурясь, она закусила кончик письменной палочки, издалека напомнившей мне люминесцентный маркер.

— Слушайте, я… просто хочу умыться теплой водой с… небольшим количеством мыла. Мне не понадобятся для этого помощники. Только кувшин с водой, — чувствуя, как наливается стыдливой краской лицо, выпалила я.

Но зеленоглазая понимающе закивала и просияла извиняющимся оскалом.

— Поняла. Как пожелаете, госпожа, — демонстративно стирая запись другим концом «волшебной палочки», согласилась она.

«Ох уж этот обслуживающий персонал… Так и норовят впарить какой-нибудь дорогостоящий „бонус“. Даже здесь люди думают только о наживе… Хотя, кто мне сказал, что она человек? Стопудово „мутантша“ какая-нибудь, полукровка. Не бывает у людей таких глаз…» Размышляя об этом, я уже было двинулась в сторону зала, как снова услышала за спиной ровный, официальный голосок:

— Простите, госпожа! Могу я узнать Ваше имя?

Замерев на полушаге, я быстро провернула в голове нехитрую операцию по перечислению известных мне женских имен этого мира. Список был коротким. Имя принцессы отпало сразу.

— Майя! — бросила я и, довольная собой, зашагала по мягкому ковру дальше, но не тут то было…

— Госпожа Майя! Простите великодушно… Еще один вопрос, и я больше не смею Вас задерживать.

— Ну что еще?.. — под нос себе недовольно буркнула я и наконец оглянулась.

— Чем Вы намерены расплатиться?

Я слегка растерялась. Оглядев видимую мне часть обеденного зала, подметила троих ранних путешественников, уплетающих завтрак и греющих уши на предмет новых сплетен. Чтобы не орать, я вернулась к рецепции. Девушка все еще приветливо лыбилась, но мое замешательство отразилось на ее губах раздраженным трепетом. Вслед за ней, я тоже занервничала. Быстро вытащив из уха одно из колец, я стукнула им по стойке и отвела ладонь. Девушка нахмурилась.

— Я… не понимаю, — начала было она.

— Это — серебро, — усмехнулась я на ее недогадливость.

— Вы! С ума сошли… — зашипела она, накрывая серьгу гостевой книгой, и принялась воровато оглядываться.

— Я понимаю, здесь так не принято, но…

— Вы… Вы… — начала заикаться девушка, хмурясь и глядя на меня, как на врага ее народа, — Мне совершенно нет дела, кто Вы, и как давно вы пересекли нашу границу. Все это — Ваше личное дело, и мы не вправе вмешиваться в жизнь наших клиентов. Но это… Это вовсе не дает Вам права подвергать угрозе жизнь и репутацию других! — она старалась сдавливать крик, и оттого шипела, как последняя подколодная змеюка, сверкая своими зелеными, до невозможности красивыми глазами. И я уже было «осознала свою вину», то есть решила, что лучше с ними не связываться и поискать заведение попроще, выскребла из-под книги кольцо и сунула в карман.

— Доброго дня! — послышалось со стороны широкой парадной лестницы.

Мы обе обернулись, разглядывая невысокого мужчину средних лет, в дорогом темно-бордовом бархатном костюме, расшитом золотой ниткой.

— Ким, какого черта тут происходит?.. — не переставая радушно улыбаться мне, краешком пышных усов, шепнул он своей подчиненной, — Я… прошу прощения, уважаемая мадмуазель, — приложив руку ни то к пузу, ни то к груди, чуть склонился он.

— Господин Деборже, дело в том, что…

— Я лучше пойду, — нахмурилась я на весь этот балаган, — Удачного дня, ребята!

Закипая от злости и разочарования, я спешила выйти на воздух, но управляющий сорвался с места, не дослушав подчиненную, на удивление шустро порхнул ко мне и мягко коснулся плеча.

— Дорогая, прошу Вас… — он участливо заглянул мне в глаза, — Умоляю не делать поспешных выводов. Я… очень дорожу репутацией своего скромного заведения…

— Тогда мне тем более пора, — хмыкнула я, но мужчина встал между мной и выходом и, кажется, был готов упасть на колени.

— Давайте разберемся в сути конфликта и, я уверен, все разрешится благополучно.

Я шумно вздохнула, бросила томный взгляд на девушку-регистратора. Та пулей сорвалась с места, подлетела к работодателю и быстрым, но разборчивым лепетом, изложила эту самую суть. Деборже задумчиво погладил усы, перестав наконец растягивать усталое лицо в доброжелательную маску. Я даже залюбовалась такой переменой. Вот теперь он был открыт, его истинное лицо. С ним он общается с семьей, отдыхает по вечерам, возможно, читает книги. Не с той нелепой гримасой, пусть и умилительной, но такой фальшивой. Одним полу кивком головы, он отослал зеленоглазую истеричку прочь и обернулся ко мне, все еще глядя куда-то в пол.

— Могу я… взглянуть?

Не торопясь вынимать руку из кармана, я недоверчиво скосилась на усача. Тот поднял на меня глаза, пытаясь передать взглядом искренность своего любопытства.

— Уверяю Вас, мадмуазель, в моем заведении часто бывают персоны с обременяющим багажом разнообразных проблем за плечами. И никто, уж поверьте мне, никто не жаловался на качество обслуживания.

— Это Вы сейчас о том, что никого не выдаете?.. — сдвинув брови, уточнила я.

— Ну разумеется, дорогая! — сдавленным шепотом воскликнул он, расцветая, — Если бы я или кто-то из моих служащих хоть раз осмелился нарушить конфиденциальность клиента… я давно был бы разорен. Вальмонте стоит на этой дороге более двухсот лет, и за это время повидал немало таинственных гостей с сомнительной репутацией.

От его последних слов я недовольно поморщилась, а управляющий мягко усмехнулся и поспешил исправиться.

— Я догадываюсь, что с Вашей репутацией все в порядке, очаровательная мадмуазель. Но Ваш… внешний вид не оставляет сомнений в Вашем происхождении.

— А эта Ваша Ким… Она тоже не проговорится?

— О! Не сомневайтесь, — уверенно покачал головой он, — Эта девочка работает у нас не так давно, но… я обещаю, что лично проведу с Ким разъяснительную беседу.

Дата добавления: 2015-09-30